Чёрный Клан

Глава 1.

Открыв глаза, что потребовало ощутимых усилий, я уставился в грязный потолок гостиничного номера. Попытка встать привела к приливу тошноты, головокружения и слабости, чего за мной никогда не наблюдалось. Что же вчера произошло? Или это было сегодня?

Пересилив нежелание организма шевелиться, я, с кряхтением, уселся на жесткой кровати. Одежда, за исключением туфель и куртки, на мне. Кожанка лежит на полу, а туфли валяются по среди комнаты.

В каком же я был состоянии, что даже не разделся? Или дело тут не в спиртном? Что вообще вчера произошло?

Прошедший вечер категорически не желал всплывать из глубин памяти, словно имитируя жертву мафии из дешевого женского детективчика, где серьезные парни в деловых костюмах бетонируют ноги будущему обитателю ближайшего водоема.

Что за дела? Наркотиками я не увлекаюсь, а чтобы выпивка довела меня до такого состояния... Тут есть проблема. И весьма серьезная. Мой организм не слишком хорошо воспринимаем спиртное. Потому я и не могу упиться до состояния беспамятства — выпитое раньше попросится обратно. Причем тем же ходом, что поступило в организм.

От попыток вспомнить события прошлого вечера меня отвлек виновник торжества, сиречь, собственный организм. Жажда, явно отличная от похмельной, нарастала с каждой секундой.

Решив не дожидаться критического момента, я очень медленно, стараясь не совершать резких движений, чтобы не вызвать головокружения и рвоты, поднялся со своего лежбища и направился на кухню.

По пути, чтобы отвлечься от весьма неприятных ощущений, я принялся вспоминать вчерашний день. Вот я общаюсь со своим клиентом — передаю ему папку с результатами расследования, что он оплатил. Довольно простое дело, к слову сказать. Всего-то и надо было найти крысу в его небольшой, но достаточно богатой фирме. С этим я управился быстро. Это было в Митгарде. От туда я самолетом полетел в Мейр, где и должен сейчас находиться. По наводке одного из моих информаторов, тут должен находиться Малютка Милс — один из криминальных авторитетов, связанных с вполне легальным бизнесом — производством оружия и боеприпасов. С этим человеком я искал встречу уже несколько лет.

Началось все с довольно прозаического для любого города дела — исчезновения девушки. Причем труп так и не нашли. Полиция опустила руки и родители пропавшей обратились ко мне. Уж почему они не пошли к другим частным детективам мне было не понятно, однако четвертым моим делом на поприще частного детектива стал поиск пропавшей девушки.

Несколько недель опросов друзей и знакомых пропавшей дали след — оружейная компания "Черный Восход". Если точнее, то один из ее акционеров — тот самый Малютка, которого я все эти годы искал. Пока двигались поиски путей выхода на него, из моей головы не выходил один единственный вопрос — как рядовая восемнадцатилетняя девушка из провинциального городка могла связаться с одним из богатейших и опаснейших представителей криминального мира?

У этих людей не было точек пересечения в принципе. Ни общих знакомых, ни совместных дел... Дарья даже не имела контактов среди преступного мира собственного города. Что уж говорить о птицах столь высокого полета. Однако, несмотря на это, между ними состоялся один телефонный разговор, во время которого они договорились о встрече, где Малютка собирался рассказать девушке о каких-то кланах. Криминальный авторитет сам приехал в другой конец страны, бросив все дела ради беседы с юной девицей!

Когда мои знакомые из полиции, сохранившиеся со времени недолгой службы в рядах стражей порядка, назвали мне имя собеседника Дарьи, я подавился чаем, который в тот момент пил.

Ну не могло быть такого! Но было, как это ни странно.

Воспоминания мои прервались на обеде в кафе. Вот я ем омлет и запиваю его соком и... Туман. Но что-то же произошло, из-за чего организм столь сильно пострадал.

Может, что-то подмешали в еду? Но как тогда я оказался в своем номере, который снял перед походом в кафетерий? И почему тогда еще жив? Не рассчитали дозировку? Сомнительно. Да и симптомы ну очень уж отличаются от отходняка после наркотиков. А будь в еде яд — умер бы я еще за столом...

Добравшись до раковины, я открыл кран с холодной водой и принялся пить . Обжигающе холодная, несмотря на летнюю жару, жидкость принесла некоторое облегчение, хотя от жажды полностью не избавила. Напившись, я подставил голову под поток воды, желая хоть как-то заставить организм прийти в норму. От части, это удалось. Головокружение и тошнота отступили, хотя совсем не исчезли.

Закрыв воду, я уже твердым шагом направился в комнату. По пути мне на глаза попалась кобура с револьвером. Оружие на месте. Бумажник обнаружился на прикроватной тумбе. Деньги в нем так же не исчезли. Паспорт и водительские права исправно лежали во внутреннем кармане куртки.

Значит, убить или ограбить меня не пытались. Что же тогда произошло?

Усевшись на кровать, я уставился на свое отражение в зеркале, висящем на стене рядом с входной дверью. Видок у меня оказался несколько своеобразный. Черные круги под глазами, бледная кожа и несколько потемневшие губы. Волосы мокрые и облепили голову.

Глядя на свое отражение, я едва сдержал рвущийся наружу смех. Стесняться тут некого, но самообладание терять не стоит. Хотя причин для истерики вполне хватало.

В сказки я не верю. Особенно в такие, что говорят о разных личностях, пьющих кровь невинных дев. Ни девственником, ни невинным, ни, тем паче, девой, я не являлся. Но вот следы на шее имелись весьма характерные. Две довольно крупные точки в районе артерии из запекшейся крови. Причем близко расположенные. Если добавить мое состояние, то выходит классическая картина "жертва вампира проснулась". Ну, учитывая мой пол, расстегнутую рубашку и характерный засос вокруг места укуса, то вамприши. Впрочем, был возможен и вариант существования вампира-гомосексуала, но мне искренне хотелось верить, что мою шею целовали именно женские губы.

Немного успокоившись, я посмотрел на свой бумажник и попытался сдвинуть его телекинезом.

Обычно, моей воле подвластны разве что мелкие предметы да поджигание сигарет. Что-то крупное попросту не выходит сдвинуть с места. Особой пользы от тренировок с перемещением предметов нет. Помимо постепенного облегчения этого процесса и увеличения массы объектов, я получаю разве что успокоение сознания и возможность очистить мысли для более конструктивного использования мозга.

Однако, в этот раз произошло что-то странное. Пухлый бумажник совершенно спокойно поднялся в воздух, а я не заметил и тени привычного напряжения, сопутствующего каждой такой тренировке.

От удивления я замер, рассматривая висящий на уровне глаз бумажник. Повернувшись к стулу, я точно так же поднял и его. И только тут до меня дошло, что я без напряжения удерживаю в воздухе два предмета, один из которых весит более трех килограмм. Опустив их на законные места, я схватился за голову.

-Что происходит? — прошептал я.

Нет, возможность дойти до подобного результата с помощью постоянных тренировок была вполне реальна. Другое дело, что дойти до такого результата я за какие-то полтора года без системных занятий никак не мог. Да еще и эти следы...

Посмотрев на часы, я фыркнул. Половина девятого вечера. А я даже не в курсе когда последний раз ел. Вздохнув, я поднялся и собрался было идти в ванную, как замер на месте.

До меня только дошло, что шторы в номере плотно закрыты, а ни одна лампа в помещениях не горит! Но я, при полном отсутствии источников света, прекрасно всё вижу!

Помедлив, я направился к занавешенному окну. Мне требовалось понять, что именно со мной происходит. И если правы легенды, то самый простой способ — побывать на солнышке. Впрочем, не факт что именно сейчас я смогу получить результат. Вечернее время, да плюс высокие здания... Скорее всего, прямых солнечных лучей не будет. С другой стороны, так даже и лучше — если подтвердятся мои худшие опасения, то я точно не получу ожогов.

Резким движением раздвинув шторы, я прищурился от ярого света, ударившего мне в глаза. Проморгавшись, я присмотрелся к представшему пейзажу. Из окна шестого этажа большой гостиницы было прекрасно видно довольно солидный кусок города. Здесь пока ещё было мало небоскрёбов, вошедших в моду у крупных корпораций и фирм в последние десятилетия. От того, в городе до сих пор преобладали пяти и шести этажные здания старой постройки.

Солнце уже скрылось за верхушками зданий, однако его свет ещё освещал город, попутно окрашивая небо в розовые, фиолетовые и оранжевые тона. На улицах Милса уже включились фонари, а водители на проезжей части ехали уже с ближним светом и габаритными огнями. Торговый центр этого региона погружался в круговорот ночной жизни — жестокой и весёлой, легкомысленной и опасной, пропитанной спиртным, наркотиками и проституцией. Это днём тут всё прилично и цивильно, а ночью, когда открываются казино и на улицу выходят девочки любого возраста, предлагающие неизменный товар — своё тело, секс и наркотики, всё выглядит иначе. За порядком на улицах приглядывают криминальные группировки, следящие за безопасностью своих заведений, а за проститутками — их сутенёры. Впрочем, и тем и другим нет никакого дела до того, что какой-то задержавшийся допоздна обыватель вдруг окажется ограблен в тёмном переулке наркоманом, что ищет деньги на очередную дозу.

Сейчас, однако, мне было не до любования городом. С каждой секундой я всё больше и больше убеждался в том, что у меня проблемы. Во-первых, вампиры, судя по ситуации, всё же существуют. Во-вторых, учитывая жжение кожи в тех местах, что были открыты и оказались даже под столь тусклым солнечным светом, распространялось жжение и покраснение. Глаза слезились всё больше и больше, а отступившая на задний план жажда вновь вышла на арену и начала, словно плёткой, подстёгивать во мне желание прогуляться по тёмным улицам.

Закрыв окно, я проверил свой пульс. Сердце билось, что не могло не радовать. Чувствительность, судя по тому, как я пил воду, у меня сохранилась на уровне. Так что же тогда выходит?

Отбросив рассуждения о своей горькой судьбе, я пошёл приводить себя в порядок. Во-первых, при любом раскладе, надо быть в приличном виде, во вторых, водные процедуры всяко прочистят мне мозги и позволят начать думать более конструктивно. Хотя, что делать с жаждой я пока не знал. Клыки у меня отсутствую, когти тоже. Либо, ещё не время, либо я попросту не знаю как заставить их появиться.

Сосредоточившись на собственных зубах, я попытался представить как мои клыки увеличиваются, изменяясь и превращаясь в длинные, пригодные для того, чтобы прокалывать артерии и пить кровь. Вот тут меня ждал большой и несколько неприятный сюрприз. Уже имеющиеся клыки вдруг резко заболели, а потом вывалились. Причём произошло это и с верхней парой и с нижней!

Выплюнул на кафель ванной комнаты вывалившиеся зубы, я скривился и едва не закричал, едва сдерживаясь, чтобы не начать биться лбом о стены, столь велика была боль, что раздирала мои челюсти и десна. Спустя несколько секунд этого ада из десен начали вылезать новые клыки. Острые, больше смахивающие на иглы и длинные. Выйдя на полную длину, как мне показалось, они замерли.

-Что-то на счёт когтей не хочется проверять что к чему, — пробормотал я, когда судорога отпустила мышцы лица и мне удалось сказать хоть что-то.

Впрочем, моим мучениям было суждено продолжиться. И очередь действительно дошла до пальцев. Теперь болели кисти рук. Кости словно бы выкручивались. Ногти у меня на глаза попросту выпали, вызвав волну боли. При этом начали вылезать уже другие, больше смахивающие на звериные когти — более плотные, тёмные.

Когда процесс закончился, мои пальцы оказались несколько длиннее и тоньше чем раньше и заканчивались довольно тёмными острыми когтями. Посмотрев на них. Я фыркнул. И как мне теперь на людях показываться? С таким набором атрибутов вампира меня сразу либо к санитарам в белый дом с жёлтыми стенами отправят, где долго будут пичкать седативами, либо в лабораторию уже к другим деятелям — для опытов.

Впрочем, тут началось то, чего я никак не ждал. Боль накрыла всё моё тело, мгновенно разошедшись по каждой его клетке. Глаза заволокло пеленой и на какое-то время я перестал видеть. Не знаю сколько прошло времени, но когда зрение вернулось, мой организм лежал на кафельном полу, покрытый глубокими бороздами от когтей, пол которыми обнаружились частицы кафеля и цементного раствора.

'Ничего себе сила!' — подумалось мне.

Впрочем, на этом открытия не закончились — оказалось, что моя кожа изменила цвет и свойства. Теперь она была серой и более плотной. Прикосновения к ней я ощущал прекрасно, а вот температуру... Умом я понимал, что кафель, на котором я лежал, должен быть холодным, но этого не ощущалось в принципе.

Поднявшись с пола, я направился к раковине, мимоходом отметив, что ни боли, ни слабости в теле более не наблюдалось, что не могло не радовать. Ни горячая, ни холодная вода не принесли ощущений температуры. Да, я чувствовал, что ладони стали мокрыми, как это было все двадцать семь лет моей жизни. Однако, на этом всё и заканчивалось.

Из зеркала на меня смотрел непонятный субъект, с серой кожей, тёмными глазами с излишне большим зрачком, занявшим почти всю радужную оболочку. Хорошо хоть волосы остались прежними — русыми.

-Меня теперь ещё и за наркомана принимать будут, — не сдержавшись, фыркнул я, — Хорошо хоть я теперь только ночью буду на улице появляться. А то совсем плохо было бы.

От размышлений о всей тяжести моего положения меня отвлекла жажда. Судя по всему, утолить её можно лишь кровью.

Плюнув на всё, я принялся раздеваться. Уж душ я точно приму! И никакая жажда меня не заставит отказаться от моей чистоплотности и опрятности!

Через час, я уже был на улице. Ветер, переполненный запахами опадающей листвы, выхлопных газов и прочих прелестей современного города, приятно ласкал лицо. Если бы ещё чувствовать его температуру...

Направившись в парк, я уже представлял что буду делать. Одинокий парень ночью в парке любого города — потенциальная жертва. С моей нынешней внешностью, понятное дело, мне будет гораздо сложнее приманить бандитов и мелких шакалов из подворотен, что так любят отлавливать одиноких девочек, поздно идущих домой. Да и с полом вышла неувязка — я же не девушка, чтобы на меня решили напасть любители клубнички. Так что, придётся поохотиться. А то я рискую остаться без алой жидкости, что стала для меня столь важной.

Как и ожидалось, просто так на взрослого мужчину в кожаной куртке никто не горел желанием нападать. То ли мои повадки частного детектива, весьма похожие на поведение то ли полицейских, то ли бандитов среднего пошиба, отпугивали потенциальных жертв, то ли ещё что-то, однако до середины ночи я попросту гулял по парку и прилегающим к нему улицам, пока мне не улыбнулась удача.

Троица изрядно набравшихся личностей, явно криминального вида, о чём свидетельствовали не только характерные словечки и мимика, но и татуировки на пальцах в виде перстней, говорящие о занимаемом в тюремной иерархии положении, решила продолжить свой отдых за чужой счёт. Будь на моём место кто-то другой, то ситуация была бы печальной. А уж окажись тут юная девушка, то судьба её была бы печальна — живой её бы вряд ли выпустили. Насильников и педофилов в тюрьмах не любят.