Накормить зверя (Черновик)

Аннотация:

Она — талантливый некромант, способный создавать опасные ловушки в вампирских склепах. Он — жестокий озлобленный на весь мир чистокровный вампир. Они безжалостные создания не способные испытывать любовь...Но все меняется, в момент, когда в предсмертной агонии их тела окажутся рядом.

НАКОРМИТЬ ЗВЕРЯ

(ЧАСТЬ ПЕРВАЯ)

Могу ли я простить себя за то, к чему причастна. Хотя понятия добра и зла так сильно размыты. Как смириться с мыслью, что я само зло?

Некросиб — огромный мегаполис со всеми прелестями и возможностями большого города. Вампиры, оборотни и множество других существ, получив лицензию на жизнь, проживают на этой территории, при этом, не забывая перечислять обязательный налог в казну инквизиции. Главная героиня — Самара Блодова является обладателем редкого некромантского дара, который пользуется огромным спросом на черном рынке Некросиба. Создавая опасные дневные ловушки в вампирских склепах, она сама того не подозревая ополчила против себя местных охотников на вампиров и высшую власть инквизиции.

Глава номер один

Где те герои, в которых я так нуждаюсь? Мой крик о помощи никому не нужен и в смертный час я одиноко смотрю по сторонам, полностью растерянная и опустошенная...

Медленно, как в бреду, я пробираюсь сквозь темный лес, настороженно прислушиваясь к каждому шороху. Лес не благосклонен. Он молчаливо взирает на меня с крон величественных деревьев, навевая безнадежность, ступор и смирение перед происходящим. Совсем близко послышался вой. Предчувствие неминуемой расплаты за свои грехи, зарождает нестерпимое чувство безысходности. Именно в такие моменты хочется сдаться и молить о пощаде, пытаясь уловить в глазах своих палачей хоть намек на прощение.

Вглядываясь в темноту, я понимаю, что опять запуталась в призрачных паутинах сна. Омерзительно повторяющееся чувство страха сковывает мои движения, и я, не в силах изменить неизбежное, делаю шаг вперед. Я знаю, что острые зубья браконьерской ловушке через секунду сомкнутся на моей ноге, делая меня легкой добычей. Жуткий хруст и порванная плоть, и я пораженная невыносимой болью падаю в грязную осеннюю листву. Сдерживая крик, я пытаюсь высвободиться, но у меня ничего не получается. Они не должны меня найти. Я не хочу умирать. Но кровь, струящаяся из раны, уже дала этим тварям достаточно информации о моем местоположении. За спиной послышалось рычание, и я в ужасе замерла на месте. Тяжелые лапы вервольфа медленно ступали по холодной рыхлой листве, приближаясь ко мне. Пересилив страх я, дрожа всем телом, медленно повернулась в сторону, откуда вышел огромный, серый волк. В лунном свете я отчетливо видела его бешеный оскал, говорящий о том, что мне не дожить до утра.

— Пора платить по счетам, маленькая заклинательница склепов, — грудное звериное клокотание вырвалось из его пасти, и дикий смех разбил тишину на тысячу осколков. В панике я вцепилась в зубчатую пасть ловушке, пытаясь разомкнуть ее, но подняв голову, получила сильный удар по лицу...

— Самара, — сквозь мой крик, раздался знакомый голос, — Самара, проснитесь.

Я резко распахнула глаза и тяжело дыша, уставилась на Анну Петровну — преподавателя вампирологии в университете в котором я училась. Белокурая женщина с раскосыми голубыми глазами, внимательно смотрела на меня. Ее тонкие пальцы с длинными алыми ногтями крепко сжимали мое плечо.

— С вами все в порядке?

Я утвердительно кивнула, не в силах что-либо сказать. Лоб и поясница покрылись холодным потом, а сердце невыносимо долбилось в грудь. В аудитории стало очень тихо. Все студенты недоуменно смотрели на меня.

— Опять наша чокнутая, уснула, — с первой парты раздался голос Катерины, местной красотки из команды поддержки. Ее белоснежная улыбка растянулась на пол лица, обнажив на всеобщее обозрение ровные зубки с выпирающими, острыми клыками, — Наверно по кладбищу всю ночь шаталась, — подытожила она, выпустив вперед руки и театрально закатив глаза, — Я страшный некромант, мне нужно свежее мясо.

В аудитории послышались ехидные смешки и шепот. Услышав это, я отстраненно уставилась в одну точку, сжав кулаки. Эта мерзкая девчонка не выведет меня из себя. Являясь дампиром, она имела дар очаровывать людей, но на меня это не действовало, и ее это раздражало. Родившись некромантом, я без труда могла рассеять чары ее гламура. Так что, проявление любой дешевой магии лишь забавляло меня, но не более.

— Катерина, некромантам не к чему свежее мясо, и если вы в чем-то некомпетентны, то не стоит открывать свой рот, — преподаватель повернулась в мою сторону, — А с вами Самара отдельный разговор, идите домой и выспитесь.

Я растерянно на нее посмотрела.

— Но...

— И будьте добры, передайте своему брату, что его вызывают в деканат. В последнее время вы часто стали пропускать мой предмет.

— Анна Петровна, — пытаясь подавить дрожь в голосе, — Но, может, мы с вами как-то договориться.

Тонкая бровь взметнулась вверх и что-то в ее взгляде меня насторожила. Странный блеск ее голубых глаз, скрывал какую-то тайну.

— Завтра в деканате, — холодным тоном сказала она, направляясь к доске.

Говорить было бесполезно, я закинула учебник с тетрадью в сумку, и встала из-за парты. Меня всю как-то странно знобило. Злость буквально ползала у меня под кожей, пытаясь вырваться наружу. Я крепко сжала кулаки и стиснула зубы. Очень часто приходится сдерживать свой нрав. Иначе здесь не выжить. Вот только что делать с этим усиливающимся шумом в голове?

— А теперь поговорим о системе иерархии вампирского мира, — Анна Петровна открыла доску, на которой изображена какая-то таблица. Ее голос тяжелым эхом доносился до меня. Я тряхнула головой, пытаясь сорвать с себя завесу странной магии. Интересно кто-нибудь ощущает это?

Проходя мимо доски, я невольно пересеклась взглядом с преподавателем. В ее глазах возник неприкрытый вызов и в голове отчетливо послышались слова 'давай, дай мне повод, напади на меня...'

Чувствуя, что не могу себя контролировать, я быстрым шагом вышла из аудитории, громко хлопнув дверью. Прижавшись спиной к холодной стене, я стояла и тяжело дышала, не в силах понять, с чем связан этот неосознанный приступ злости. Было такое ощущение, что кто-то просто потянул за веревочку, и я начала распускаться. Не припомню, что бы такое случалось. Тем более что сегодня ночью я полностью высвободила себя от накопившейся темной энергии, создавая ловушку.

Эта женщина как-то странно воздействовала на меня, прибыв по контракту в наш университет вначале года, она пристально наблюдала за мной, тем самым испытывая мое терпение. Порой у меня возникали мысли, что она является агентом инквизиции. В моей голове просто не укладывается, как можно преподавать настолько лживый предмет как вампирология. Инквизиция не хочет признавать своих ошибок и для этого приходится много лгать.

Когда моя мама была жива, она рассказывала, что вампиры и вервольфы не всегда были такими как сейчас, и что благодаря стараниям инквизиции произошла огромная трагедия вампирского народа. Конечно, на уроках истории не в одной книге не написано, что инквизиция в чем-то виновата. Наоборот только благодаря людям мир стал более сбалансированный в отношении добра и зла. Но факт остается фактом. Около восьмисот лет тому назад началась эта затея с истреблением ведьм по всему миру. Понятно, что инквизиторами в первую очередь хотелось озолотиться за счет смерти невинных людей. Ведь все имущество выявленной ведьмы шло в их карман. Священники придумывали самые изобретательные способы поимки ведьм, ломая жизни и судьбы многих людей, но когда в их хищные лапы стали попадать настоящие ведьмы и вампиры, инквизиторы были напуганы. Они понимали, что настоящую ведьму и вампира не просто распознать, а убить практически невозможно. Стали формироваться специальные отряды по изучению этих созданий и выявления способов их умерщвления, являлись первостепенными задачами церкви.

В то время вампиры были совершенно другими. Обитая в лесах и в закрытом от глаз смертных измерении, они вели уединенный образ жизни, никак не вплетаясь в быт и историю людей. Но однажды, один из старейшин вампиров, бродя по лесу, встречает женщину эльфийку. заблудившуюся, и отчаявшуюся вернуться домой. Вопреки всему он влюбляется в нее, и она отвечает ему взаимностью, при этом как можно больше узнавая о его таинственной, закрытой от мира расе. Раскрыв все секреты, она покидает вампира и вслед за ее исчезновением тысячи рыцарей инквизиции входят в леса, уничтожая все на своем пути. Свирепые и хорошо вооруженные инквизиторы знали, что мужчины вампиры очень сильно привязаны к своим женщинам и что в некоторых случаях, если умирает женщина вслед за ней уходит и мужчина. Так же только женщина вампир могла произвести на свет настоящего вампира. В связи с этим уничтожение женщин было первостепенной задачей.

Инквизиторы думали, что если они истребят всех женщин, то на свет больше не появится ни одного вампира. Так и произошло, в течение столетия на свете не осталось ни одной чистокровной женщины, но это лишь усугубило ситуацию. Оставшиеся в живых чистокровные вампиры стали нападать на людей в порыве ярости вгрызаясь в их плоть, не осознавая, что переносят часть своего проклятья на смертное тело. Так появились вампиры полукровки, которые и посей день бродят по этой земле, одержимые кровью. Из чистокровных вампиров на сегодняшний день остались единицы. Кто-то сошел с ума, кто-то покончил жизнь самоубийством. Наверно страшно одиноко быть в этом мире одному, понимая, что не смог защитить свой род, своих женщин.

В учебниках по вампирологии было много белых пятен. От того возникало множество вопросов на которые преподаватель не мог дать внятного ответа. Закинув сумку на плечо, я направилась по пустынному серому коридору в туалет.

Открыв кран, я зачерпнула холодной воды в ладони и прижала их к лицу. Ледяная прохлада, немного привела меня в чувства. Я не могла понять природу голоса в моей голове. Неужели Анна Петровна хотела вызвать меня на бой. Для чего? Мстить, таким образом, за то, что я игнорирую ее предмет. Я усмехнулась, осознав всю бредовость моего предположения. Хотя кто знает, какие мысли носятся в этой блондинистой головке.

Собрав волнистые рыжие волосы в хвост, я посмотрела на себя в зеркало. Мне было двадцать, но выглядела я старше своих лет. В огромных зеленых глазах давно затаилась грусть и печаль, но на поверхности был лишь непримиримый, злой взгляд. Слишком рано я поняла смысл и место моего существования. Как загнанный зверь в клетке, я должна затаивать свою темную сущность, чтобы выжить. На пухлых потрескавшихся губах опять появилась презрительная ухмылка. В детском доме меня не раз били в надежде на то, что она сойдет с лица. Глупые людишки, не в силах были понять, что это часть моей внешности. Отведя глаза от зеркала, я полезла в сумку за тональным кремом. Без тональника мне теперь никуда. Гламур мог прикрыть истинный цвет моей кожи, глаз, но зашлифовать шрамы даже ему было не под силу.

Возможно, я могла сойти за красотку, если бы не эти ужасные шрамы, от когтистой лапы вервольфа, сползающие от середины правой части лица по шее к плечу. Порой тональный крем прикрывал этот ужас, но когда кровь приливала к лицу, эти шрамы вырисовывались бордовыми полосами, делая мой образ поистине безобразным. Закончив размазывать крем, я перекинула длинные волосы на правое плечо. Мне было плевать, как ко мне относятся люди, но вот их взгляды, обращенные на мои шрамы, делали меня уязвимой.

Сжав губы, я брызнула водой в зеркало. Прозрачные струйки воды поползли по поверхности ледяного стекла, смазывая черты моего отражения. Ничто не проходит бесследно.

Сегодня был пасмурный день дождливого сентября. Воздух был сырой и прохладный. Темные тучи затянули все небо, и я который раз пожалела, что не приехала на машине. Застегнув верхнюю пуговицу длинного черного плаща, я накинула на голову капюшон. Мне нравились черные вещи, а еще длинные юбки и обтягивающие корсеты. Многие подумают, что я старомодна, но это не так. Я просто одеваю то, что мне нравится. Это, пожалуй, единственное, что я не смогла поменять в своей жизни, переехав в этот город.

Выйдя за ворота университета, я свернула на тротуар и направилась к автобусной остановке, где уже столпилось уйма народа. Мы с братом приехали в этот город два года тому назад. Некросиб был наилучшим местом, для тех, кто хотел бы затеряться в толпе. Огромный мегаполис со всеми прелестями и возможностями. Вампиры, оборотни и множество других существ, получив лицензию на жизнь, вполне могли проживать на этой территории, платя обязательный налог инквизиции города. Теперь я все понимаю, но тогда нам казалось, что это наш единственный шанс на новую жизнь.

Я забралась в подъехавший автобус и, рассчитавшись за билет, уселась у окна. Все так сложно в этом мире. В мире где для того что бы выжить приходится платить обязательный налог за мистические способности. Плати налоги и живи спокойно, а иначе придут инквизиторы и вздернут тебя на площади под всеобщее ликование толпы.

В последнее время я часто вспоминаю свою маму. Наверное, только сейчас я могу понять ее отчаяние и одиночество. Быть в незнакомом мире, пытаться смотреть без ненависти на людей, которым так завидуешь. Понимать свое превосходство над ними и в то же время желать быть одним из них, человеческим существом, без всякой темной сущности. Моя мама была некромантом, будучи беременной мной и братом, она незаконно проникла в этот мир из Некрополиса. Без лицензии на жизнь с двумя младенцами на руках, она стала торговать на черном рынке своими некромантскими способностями. Поднятие мертвецов для боев без правил была основная статья ее дохода. Так мы прожили семь лет, пока не пришли инквизиторы и не забрали ее с собой. Получив обвинение в незаконном поднятие зомби, у нее не было шанса выбраться из этой ситуации живой. Ее сожгли и связь, соединяющая нас с предками, оборвалась. В возрасте семи лет нас отправили в детский дом, где мы и прожили до своего совершеннолетия. Об отце я ничего не знаю, но видимо он был вервольфом, раз брат унаследовал врожденный вирус ликантропии. Я же являюсь приемником некромантского дара, а от отца у меня способность быстро заживлять свои раны, если они нанесены не освещенными предметами, и в моменты, когда мне угрожает опасность, из моих пальцев появляются острые, прочные когти.

После ночной работы я безумно хотела спать, положив на колени сумку с учебниками, я прислонилась лбом к холодному стеклу окна и закрыла глаза. Через несколько остановок, зазвонил телефон. Я достала мобильник из внутреннего кармана плаща и посмотрела на дисплей. Номер не определился. Я нажала на кнопку.

— Да, слушаю.

— Привет, Самара, — хриплый голос Константина, послышался на другом конце трубки.

— Здравствуй, — тихо сказала я, продолжая смотреть, на проезжающие мимо машины, — Клиенту понравилась работа?

— Ты еще спрашиваешь, — в его голосе были непонятные мне нотки, — Его неживому счастью нет предела.

— Я рада, — довольно улыбнувшись, сказала я, — Приятно осознавать, что хоть кому-то сделала счастье, — я посмотрела по сторонам, — Когда ты передашь мне мою долю?