Сердце Ансхейна
пролог
Римариш был зол, очень зол. Его гнев фактически выплескивался через край. Мало того, что крушил все на своем пути, так еще и ругался абсолютно нелитературными словами, приводя в ужас всех слуг своего небольшого псевдовенецианского палаццо. Надо сказать характер Римариша и без того нельзя было назвать легким, слишком импульсивен и несдержан был младший демон. Как и положено настоящему демону, Римариш устраивал разного рода оргии, на которых процветали соблазны и грехи. Его палаццо Рексмере среди местной богемной молодежи слыло местном всеобщего веселья. Именно после последнего веселья впал в крайнее раздражение Римариш.
Не соблазнилась на его посулы красавица Лорейн. Вся его тщательно подготовленная операция накрылась некой большой круглой посудиной из цветного металла.
В свое время Хозяин Преисподней Ашехар назначил приз — место в Совете Тринадцати— тому, кто сможет передать мир Ансхейн в руки Тьмы. Конечно, при всей адской прагматичности, Ашехар сразу знал, что не всякий возьмется это дельце провернуть, но видимо, скука съедала и его. С изяществом достойным слона, соискатели ринулись на поиски способа захвата мира.
Не обладающий ни связями, ни возможностями, ни, тем более, выдающимися способностями, Римариш взялся за сбор информации. Спустя несколько лет, что для Преисподней ничего не значит, Римариш знал об Асхейне все, что мог и тайное, и явное. Внимание его привлек обряд, называющийся Сердце Ансхейна. Раз в 10 лет выбиралась самая красивая девушка мира и торжественно выдавалась за самого достойного кандидата.
Римариш. Неплохо подкованный в разных там таинствах, справедливо решил, что если выдать Сердце Ансхейна за кого-то из представителей Преисподней, то можно вполне законным образом получить власть над этим миром, со всеми последующими радостями. А еще Римариш умел ждать столько, сколько потребуется.
Глава 1.
Яхта с фотонными парусами спокойно пришвартовалась на пристани Ильмера, выпустив на деревянный настил десятка полтора пассажиров. Стройный корпус корабля, отливавший мягкими оттенками от золотого до оранжевого странно смотрелся у неказистой пристани.
Когда-то в Ильмере располагался шикарнейший курорт, но время и бурные годы различных революций и войн стерли прошлое величие с лица земли.
По полусонным улицам некогда вымощенным плиткой в форме шестигранника, ветер гонял мусор. Двухэтажные домики из серого известняка с остатками облупившейся белой краски выстроились вдоль улиц в почетном карауле. Нескольким из них посчастливилось иметь небольшие витрины с образцами покрытых пылью сувениров или предметов домашнего обихода. На площади скромная ратуша в три этажа была украшена почтовым ящиком с кривой, почти детской надписью— "Для просьб и пожеланий". Напротив неё находилась монастырская школа, заслужившая свое название просто потому, что находилась в здании бывшего старинного монастыря. Под аркой рядом с монастырской школой любой приезжий нашел бы постоялый двор дядюшки Кине.
Именно сюда и устремилось большинство пассажиров с яхты.
Если бы они заглянули под симметричную арку через площадь, то обнаружили бы общественную тюрьму. Когда главная улица -Авеню де Роз превращалась на окраине города в пыльную разбитую дорогу, она проходила мимо разрушенного особняка с садом. Кривая надпись на покосившимся заборе уведомляла, что здесь была вилла Люццы. Остатки старого сада выглядывали из-за забора.
Один из пассажиров яхты держал путь именно на виллу. В глубине изрядно одичавшего сада все еще стоял некогда величественный особняк. Несмотря на долгое отсутствие мастеров по окраске, грязно-бело-зеленый трехэтажный особняк всё еще казался внушительным строением. Благоговение, конечно, пропадало при взгляде на разбитые стекла, сломанные жалюзи и ставни. Даже дубовая дверь на крыльце пострадала от ударов то ли топора, то ли ножа.
Пассажир достал из кармана своего необъятного плаща ключ, которым спокойно и привычно отпер дверь.
Захлопнувшаяся дверь подняла в полутемном холле столб пыли, которая привычным серым ковром через мгновенья улеглась на полу.
Внутри вилла так же хранила следы запустения, остатки рам на стенах, безжизненные темные квадраты на обоях. Пыль и паутина везде, где только возможно.
Все вещи вошедшего помещались в объемный саквояж из дорогой красной кожи, при этом плащ не обладал признаками богатства. Просто старый добротный, видавший виды плащ с капюшоном, при необходимости скрывающий личность владельца с головы до пят. Голову путешественника прикрывала шапочка, больше похожая на вязанный монашеский клобук.
Капитан Флота Нарминара Антонио Гессарди ет Люцци вернулся домой. В карманах по-прежнему не было ни гроша. Плюс жутко ныли недавно полученные в схватке с пиратами раны. Тони приехал "зализывать раны". Бродя по полутемным переходам родного дома, он вспоминал, как много лет назад покинул его.
* * *
Мама Ангелика Гессарди рыжеволосая красавица обожала всех четверых детей. Её лучистые серые глаз одаривали любого из них особым материнским взглядом. Александр, Вероника, Изабелла и Тони являлись её гордостью.
Отец Витторио де Люццы был лучшим землевладельцем округи. Остатки его состояния до сих пор лежат на счете Тони в Мелькоре — флотском казначействе.
Александр или Санни выбрал себе непростой путь дипломата в еще Имперском Флоте. Надо сказать успехов он добился не малых, затем его след затерялся в песках времени. Ангелика даже оплакала его.
Вероника, как и положено послушной старшей дочери, вышла замуж за какого-то имперского боса и уехала. Какое-то время она писала, но после войны даже эти вести приходить перестали.
Последнее событие окончательно подорвало здоровье матери, и, она упокоилась на семейном кладбище в нескольких километрах от виллы Люццы. Там её часто навещала мечтательная Изабелла до тех пор, пока не попала в секту затворников, с тех пор Тони о ней не слышал.
Витторио де Люцци отправился в очередное торговое предприятие и не вернулся. Тони год бился над хозяйственными различными проблемами, но постепенно война, уничтожавшая все на своем пути, поглотила и работавших на вилле Люцци людей. Продав всё, что оставалось ценного с отцовским саквояжем и остатками денег, Антонио отправился на поиски приключений. Оказалось лишь затем, чтобы вернуться.
* * *
Друзей у Антонио было не много, зато люди верные и проверенные годами совместной службы. Хотя одиночество он любил. Глядя в старинное зеркало, он с холодным спокойствием оценивал свой внешний вид. Да высокий брюнет с обычными серыми глазами, да слишком длинные даже для Флота волосы необычные темно каштановые. Все это на фоне капитанского мундира выглядело просто и обыденно.
Только сломанные ребра и поврежденная рука вновь дали о себе знать. Со стоном Антонио опустился в еле живое отцовское кресло. Его рука потянулась к внутреннему карману. Спасенье было в маленькой пробирке с зеленоватой жидкостью. Глоток и видения поглотили Антонио.
Глава 2
Тьма. Непроглядная, вязкая чернь. Два голоса врывались в сон Антонио. Уже много дней и много лет.
— Прости, Я не могу этого сделать. Я считаю тебя своим другом, возможно, единственным оставшимся в живых. Смерть всегда следует за теми, кого я люблю.
— В отличии от них — я бессмертен.
— Кое-кто тоже так говорил. Но не здесь и не сейчас.
-Ты не хочешь мне помогать. Тогда, я сам предприму кое-какие шаги, и, не буду обращать на тебя внимания.
— Мы с тобой связаны навсегда обсидиановой башней и твоим вмешательством на Границе
много лет назад. Так что если ты попытаешься сделать шаг — мне тоже его придется сделать.
— Есть много способов испытать на прочность нашу связь, без её характера.
— Так ты всё-таки объявил испытания? Видимо, честолюбивые мечты младших демонов наконец-то воплотятся в жизнь.
— Ты откуда знаешь???
— Кстати, что ты им предложил как глава Совета? Неужели место в Совете? И Ашехар одобрил?
— Ты проницательна..
— Хотя ты сделал предложение, скорее всего не от своего имени. Хозяин Преисподней тебя не простит.
— Неужели чертова обсидиановая башня дает тебе право знать все особенности нашей политики в Мирах?!
На доли мгновения вспышка света озарила два скрещенных клинка. Затем тьма заботливо скрыла следы. В очередной раз.
* * *
Тони открыл глаза, над ним по-прежнему был потолок виллы Люцци. Насколько капитан помнил, второй этаж виллы он закрывал. Именно за имуществом семейства Люццы ломились на виллу. Значит, есть шанс устроиться по-человечески и найти приличную прислугу на время отпуска. Вот только подъем по широкой, некогда обвитой цветами лестнице мог дорого обойтись организму Тони. Хотя и выбор-то был не особо большой: или спать на полу, либо попытаться добраться до нормальной постели, пусть даже с риском для жизни.
Глава 3
Зеленая листва березы приятно шелестела над головой. В воздухе причудливо переплетались ароматы сирени и черемухи. Налетевший с Трианерских озер ветерок приятно ершил волосы уже примерно три часа тщательно укладываемые в сложнейшую прическу. Кайнс с трудом уже выдерживала эту пытку. Но её тщеславная мачеха уж очень хотела чтобы все её дочери попали на Децилен— раз в 10 лет выбирали красавицу на этом празднике. На этот раз и три сводные сестры Кайнс могли участвовать в этом празднестве. Кайнс не верила, что какие-то шансы у неё есть. Обычное правильное ансхеймское лицо. Глаза с чуть приподнятыми уголками к вискам, правда цвет изменяется от зеленого к изумрудному. Цвет волос дичайший— ненормально огненный, хотя Кайнс всегда мечтала о светло-русом, как у сестер. Положенное в таких случаях светлое платье делало картину поистине удручающей на взгляд Кайнс. Еще эта прическа из массы локонов, как будто простой косы было недостаточно. Но мачеха на украшения поскупилась, и пришлось изобретать из подручных средств. В ход пошли цветы и листья.
Прекрасного Принца Кайнс не ждала. Мачеха постарается сначала любой ценой выдать замуж Илару, Мариару и Сентару. Эти красавицы воистину могли покорить любого. Среднего роста, светловолосые с правильными чертами лица и чудными голубыми глазами, они заслужили прозвища "Три грации". Лучше бы не знать какими Грации становились дома. Три злюки— более им подходило. Кайнс защищало завещание отца. Пока она живет в этом доме, приют имеют мачеха и сестры. На этом пункте завещания настояла бабушка Силара, много лет назад ставшая победительницей Децилена.
— Кассандра-Айнсара, ты задерживаешь нас,— голос мачехи вывел Кайнс из временного провала. Возня с волосами закончилась и Кайнс поправила юбку светлого неудобного платья, но высокий рост избавил Кайнс от мучений с туфлями на каблуках. Зная со слов бабушки, что Децилен, очень долгая церемония, Кайнс выбрала практичные тапочки.
Поэтому приподняв подол, она с легкостью преодолела лестницу и неширокий холл.
Лодка — обычный ансхейнский транспорт— уже стояла у причала. По традиции она была разукрашена яркими лентами и венками. Сестры уже заняли места на подушках под навесом. Кайнс поняла, что ей придется сидеть на досках скамейки под солнцем. Платье будет испорчено. Мариара, старшая из сводных сестер, злорадно улыбалась, прикрывая рот концом шали.
Под строгим взглядом мачехи Кайнс взяла в холе потрепанную вязанную накидку и демонстративно прошествовала к лодке на свое место.
Сентара ехидно осведомилась:
— Ты не замерзнешь?
— Не к твоему счастью, — огрызнулась Кайнс.
Нет, утро явно начиналось отвратительно. Даже сочувствующий взгляд лодочника не спасал положения.
Прекрасные пейзажи вокруг реки не радовали глаз, Три Грации комментируют всё вокруг, шум стоит страшный.
На Касинхейм, огромный амфитеатр вся компания прибыла за полчаса до начала торжеств.
Глава 4
Кионсар, Рыцарь Равновесия, преданный сторонник Ордена Атриад наблюдал за прибытием судов в Лакрисский порт. Зрелище поистине умиротворяющее, а уж Кионсар мантры любил. Магистра Атриад просветленного Гетериана можно слушать, только мысленно читая мантру успокоения нервов. А уж встречи он назначает своеобразно, как правило, через трое-четверо врат пройти приходится.
Солнце медленно совершало свой оборот, и день близился к закату. Геттериана всё еще не было.
Кионсар — означает терпение, вот только у носителя этого имени терпение истекало. Часы где-то в старой части города пробили восемь. И Гетериан соизволил подняться по склону холма.
— Игра начата,— констатировал Магистр,— А мы еще не решились принять в ней участие.
— И что ты предлагаешь?
— Тебе придется посетить некое мероприятие в одном весьма, своеобразном водном мирке.
— И что я буду там делать? — Кионсар начал читать мантру номер один.
— Тебе придется найти девицу, названную "Сердцем Ансхейна". И проследить, чтобы она удачно вышла замуж за приличного парня.
— Я в телохранители не напрашивался. Пошли кого-нибудь более сведущего.
— Проблема в том, что десять лет назад мы уже помешали кое-кому заполучить этот Мир со всеми потрохами.
— Так повторите это действие еще раз.
— Не сможем, участники той операции погибли два года назад на Границе.
"И никогда не смогут возродиться ни в одном из её Миров",— мысленно закончил Кионсар.
— И ты хочешь, чтобы за дело взялся я?
— Да, хочу, моя интуиция подсказывает мне, что ты лучше всех справишься с этой миссией.
Кионсар, взвесил все аргументы и закрыл глаза.
Истинное зрение показало желтоватые всполохи вокруг силуэта Магистра. О, Гетериан выходил из себя.
— У тебя есть хоть, что-нибудь внятное по этому заданию, Магистр?
— Честно говоря, не много. В Мире Ансхейна раз в десять лет проводится выбор самой красивой девушки. Её нарекают "Сердцем Ансхейна" и всем миром ищут ей супруга. Брачный обряд держит эту цивилизацию на стороне Равновесия и процветания. Я не знаю и Магистр Тайш не смог мне объяснить истоки обряда. Он лишь предположил, что дело в неком предмете, которым очень интересуются деятели Хаоса. Я подозреваю, что история с Амулетом Хаоса тоже из этой "оперы". Но Орден Синтаарами не смог поделиться с нами полной версией происходившего тогда. А Тайш, сам знаешь, не всегда полностью собирают информацию. Но одна дама сообщила, что тогда в дело вмешался Призрак...
Кионсар выдохнул. О Призраке он знал мало, сам не встречал, но слышал довольно странные рассказы о ночных визитах и наставлении на правильный Путь.
Дело предполагалось весьма рискованное, тем более в самом Ансхейне Врат не существовало. К тому же Ансхейн располагался в туманностях Картмира, куда не многие капитаны звездолетов рисковали забираться.
-Допустим, до Врат Ильмера я доберусь, но где мне найти капитана, который возьмется довезти меня до Ансхейна?
Гетериан, достал из кармана коммуникатор, стилусом он быстро-быстро запрыгал по экрану. Подняв глаза, он произнес:
— Я, не верю в совпадения, но именно в Ильмере поправляет здоровье лучший капитан Флота Нарминара Антонио Гессарди ет Люцци. Только его опыта тебе хватит, для достижения цели. Так ты сможешь выполнить задание?
— Да, Магистр, но мне бы пригодился терцианский коммуникатор с полной информацией об Ансхейне и Ильмере.
— Это не проблема, Рыцарь, через час в гостинице "Три голубя" заберешь пакет у бармена, на свое орденское имя.
Магистр величественно удалился. Кионсар взъерошил рукой челку, цветные прядки были пойманы лучами заходящего солнца и украшены золотистым ореолом.
Глава 5
Римариш с тревогой оглядывал Касинхейм. Столько красавиц в одном месте увидеть довольно сложно в любом другом мире, а вот в Ансхейме раз в десять лет — всегда, пожалуйста. Руководствуясь статистикой последних ста лет, Римариш высчитал, что победительница всегда будет блондинкой или рыжей. Брюнетки не побеждают никогда.
Объяснялось все просто брюнетки— следствие нечастых браков с иноземцами. Посмотрев текущие ставки местного тотализатора, Римариш убедился в своих предположениях. Вся первая десятка была представлена исключительно блондинками. Очень удивительно, Римариш обратил внимание на трех сестер, фигурировавших в списке как "Три Грации".
Личина Римариша считалась самой стильной среди младших, но явно не дотягивала до требуемого в Совете Тринадцати шика .
Высокий молодой брюнет с печальными глазами лениво рассматривал табло с результатами тотализатора. Светло-серый костюм подчеркивал серебристый оттенок глаз. Тонкие губы выражают крайнюю степень презрения.
— Каковы шансы у ваших Граций? — осведомился Римариш у пары преклонного возраста, делавшей ставку.
— О, они настолько хороши, что трудно сказать до какого этапа они дойдут. Мы пока ставим что до второго,— старушка усмехнулась.
— Как интересно,— Римариш сфотографировал все три лица улыбавшихся с экранов. Коммуникатор аккуратно лег в карман брюк. Римариш пристрастился ко всяким электронным штучками за время жизни на Ансхейне. Постепенно вся вилла была нашпигована камерами, компьютерами и прочими прелестями жизни.
* * *
Кайнс уныло рассматривала ставки тотализатора, ей не стоило соглашаться. Надо было точно притвориться больной и отказаться от приглашения. Её имя находилось в третьей сотне, а это гарантированный провал. Три Грации же наоборот были в первой десятке и ставки на их победу были просто умопомрачительными.
Судьи в этом году были из разряда консерваторов, поэтому никаких изысков и отклонений от программы явно не ожидается. Торжественную часть девушка выдержала с трудом. Все эти три круга почета почти четырехсот участниц, с отдельным представлением для каждой, плюс всякие приветственные речи. Лучше бы дома сидела, в крайнем случае, бы, присмотрела за порядком, или почитала.
Молодой брюнет оценивающе окинул её взглядом, у Кайнс аж мурашки прошли по коже. Он излучал опасность. Когда он пропал из виду, девушка немного успокоилась, но, видимо, неприятности припасенные богами на сегодняшний день, еще не закончились. Сводные сестры решили её окончательно добить.
— Ой, Кайнс, как же тебе не повезло,— Мариара театрально закатила глазки,— Ты только в третьей сотне, а твоя бабушка была третьей в списках тотализатора.
— Матушка, только зря потратилась на твое платье,— фыркнула Илара.
Кайнс смотрела на воды реки, плескавшиеся за скамейкой, на которой она сидела.
"Спокойно, не обращай на них внимания", — уговаривала она себя.
На лице Сентары появилось презрительное выражение лица. Кайнс поняла, что худшее впереди.
Сентара резко толкнула Кайнс. Девушка полетела в мутную холодную воду. Последнее, что она слышала, была фраза:
— Раз она не попала в золотую десятку то платье ей тоже не нужно.
Платье тянуло Кайнс ко дну, и, кажется, оно еще и за что-то зацепилось. Плавать ансхейнскую детвору учили с детства, в качестве обязательного образования. При наличии такого огромного количества воды этого и следовало ожидать. Кайнс какое-то время побарахталась в воде, но, понимая, что в платье её выбраться не удастся, решила платье с себя снять, порвать его так и не удалось.
Воздуха хватило только на эту операцию, поэтому Кайнс всплыла на остатках сил. На берегу стояли три Грации в окружении поклонников, и им абсолютно не было дела до Кайнс.
Рассудив, что до дома вплавь добраться будет сложно, Кайнс решила обогнуть остров Касинхейм и отыскать на стоянке лодку. Поверх нижнего мокрого короткого платья будет возможность одеть вязанную накидку.
Лодочник почему-то не был удивлен такому появлению Кайнс. Он даже не задал вопросов, когда она попросила отвезти её домой. Званный ужин на тысячу персон Кайнс абсолютно не манил. Лодка медленно проплывала мимо шикарных вилл, а Кайнс вытаскивала из волос остатки украшений. Хорошо еще, что осторожность позволила девушке отращивать волосы только до середины спины. В противном случае, сестры нашли бы способ испортить Кайнс и волосы. Итак, если она хочет и дальше принимать участие в Дециление, ей требуется платье и какая-нибудь защита от сестер.
Мачеха ни за что не поверит в вероломство своих дочерей, поэтому взывать к её мудрости смысла нет, как и нет шансов заполучить новое платье до завтра.
Кайнс бросилась на свою постель и заплакала.
* * *
Сон окутал её и перенес прочь от дома. В странный город, точно не на Ансхейме, так как такого большого города не существует. Улицы, идущие кругами, широкие проспекты, пересекающие их, соединялись на центральной площади. Над городом возвышались белоснежные развалины, издали казавшиеся сложенными из белых ракушек. Над красными крышами домов вился дым, поднимаясь к чистому -голубому небу.
Кайнс прошла через площадь, удивляясь пустоте на улицах и богатству города. Тихая музыка доносилась из скромного здания в переулке. Любопытство заставило Кайнс заглянуть в темный провал двери. Женщины в темных кружевных платках что-то шептали, стоя на коленях, мужчины скорбно поднимали глаза к потолку. Кайнс поняла, то присутствует на какой-то религиозной церемонии.
Девушка всю жизнь старалась держаться подальше от различного рода верований, поэтому поспешила подняться вверх по холму, благо ступеньки дорожки начинались сразу за странным зданием.
Над зданием ровная площадка сразу же заставляла не сомневаться в её предназначении. Кладбище. В отличии от Ансхейма, где тела просто сжигали и прах смешивали с землей, в этом городе приняты были памятники в виде каменных холмов. Около одной старинной могилы Кайнс остановилась, чтобы поднять нечто блеснувшее меж камней. Жемчужина, довольно крупная. Подобные стоят очень дорого, у Кайнс никогда не было ничего подобного. Хотя Три Грации получали менее шикарный жемчуг пару раз в подарок.
Кайнс собиралась уйти, но блеск еще пары жемчужин привлек её внимание. Три равных великолепных жемчужины оказались в ладони Кайнс. Каменная лестница за кладбищем вновь повела девушку вверх. И привела в весьма запущенный сад, ограда которого была проломана во многих местах. Кайнс оглядывалась по сторонам , странное чувство. Дворец. Ну, конечно, же Кайнс улыбнулась. Перед ней раскинулись развалины королевского дворца.
Осталось выяснить местоположение этого дворца на карте миров. Кайнс задумалась, ведь не просто так её привел сон именно сюда. Поэтому стоит продолжить экскурсию.
Дворец когда-то был великолепным сооружением с огромным бальным залом и обязательной широкой парадной лестницей. Дворцовый холл еще хранил блеск былых времен, две массивные колонны поддерживали остатки потолка. Колонны были не простыми, а изукрашенными рисунками. В древних языках Кайнс не была сильна, но всё же предприняла попытку прочесть остатки надписей под полустертым рисунком.
"Войдет, и будет счастлив Террита народ",— вслух произнесла Кайнс. Вторая колонна оказалась гораздо примечательнее и текст более четким.
"Сломав диадему над скорбным холмом,
Любовь, оставляя спать, радужным сном,
Искать её будет в лихие года,
Её обнаружит, убив навсегда"
* * *
Кайнс проснулась. Необходимо встать и найти энциклопедию миров. Название пахнет древностью и звучит так же -Террит. Но что это, Кайнс все еще сжимала в ладони три жемчужины...
