Екатерина Роженко (Кордикова)
(роман)
"ОКРЫЛЁННЫЕ СТАЛЬЮ"
"Перепутье"
Фантастический боевик
"У одних живых существ есть дух, у других — только душа..."
(Сенека)
г. СЕВАСТОПОЛЬ
июнь 2012 г.
* * *
Катились капли синей крови
В подставленную длань.
От тёмных, пойманных на слове,
Неслась лавиной брань.
И лишь один в толпе Великих
Рассматривал алтарь,
Где тело билось в тихом крике,
Распятое, как встарь.
И думал: "Вот предел. Нельзя же,
И в самом деле, так.
От нас он столько боли нажил,
Как самый лютый враг".
Но глас забили голосами,
Крича: "Мы так живём!"
"Пора, — стоял и думал сам он,—
Идти другим путём..."
(Ирина Усанова к "Окрылённым Сталью")
СТАРШАЯ СФЕРА
(вместо пролога)
Сначала был свет. Много света. Он заливал всё вокруг. Потом пришла боль. Жгучая боль. Болело всё. Боль привела с собой страх. Свет. Боль. Страх. Со стороны это выглядело даже красиво. Агония. Предвосхищение смерти.
Они стояли где-то высоко, там, где было слишком много света, чтобы различить их силуэты. Без лиц. Без имён. Те, кто потерял душу, накапливая могущество и знания, но навсегда утратил саму свою сущность. Гомон их приглушённых голосов раздражал. Он будто усиливал, и без того нестерпимую боль.
Внизу, на гладких холодных белых плитах, билось в муках существо, отдалённо напоминавшее человека. Оно царапало пол трехпалым подобием рук, оставляя синие светящиеся кровавые следы. Его серебристая кожа на спине свисала клочьями, обнажая лиловые мышцы.
— Нас опять постигла неудача, — сверху раздался голос. В то же мгновение повсеместно зазвучали другие голоса. В них слились воедино недовольство, раздражение, отчаяние и злоба.
— Что же теперь?! Это уже восемнадцатый из нас за последние десять циклов, — сказал кто-то.
— Ни в коем случае нельзя прекращать наши исследования!
— Но мы использовали почти все запасы...
— Мы можем создать больше. Много больше!
— Нет. Нельзя так небрежно расходовать наши ресурсы. Регенерация организма — сложный процесс. Восстановление архитектуры сознания, куда как сложнее. Лучшие из нас уже пали жертвами безумия.
Гомон голосов перерос в гул. Они спорили. Они кричали. Они негодовали.
— Мы слишком многих потеряли, мы не бросим всё вот так, — крикнул кто-то, стараясь пересилить всеобщий шум.
— Ещё один шанс. Нам нужен ещё только один. Последний. У нас есть ещё ресурсы — Младшие. Нужно убедить Совет Четырёх...
— Совет Трёх. Они уже давно лишились одного...
— А что насчет Окрылённых Сталью?! Вдруг один из них захочет положить этому конец? — раздался один ясный голос, перекрывая все остальные.
Голоса на миг смолкли, а после зазвучали с новой силой:
— Окрылённые Сталью — вымысел.
— За столько лет не было ни одного из них...
— Глупое пророчество — сказки!
— Мы посвятили больше, чем просто жизнь нашему делу.
— Нельзя останавливаться!
— Пускай алхимики доложат нам, когда все будет готово.
Гул одобрения прокатился по верхам.
Но среди всех голосов был один, который молчал. Его обладатель исполнился жалости, когда было решено продолжить эксперимент.
— А что делать с ним? Когда-то он был одним из лучших, — сказал кто-то. Все взгляды устремились вниз на существо, бывшее на грани жизни и смерти.
— Уничтожить, — была дана команда.
Существо внизу затихло. Осколки сознания рассыпались, породив отчуждение и равнодушие к происходящему. А потом для него наступило бесконечное ничто. Не было шума, не было света, не было боли. Оно перестало существовать. Голоса стихли. Их обладатели стали расходиться.
"Следует что-то предпринять", — подумал тот, единственный несогласный. ОСТАВЛЯЮ ТОЛЬКО ПРОЛОГ В ЦЕЛЯХ ОЗНАКОМЛЕНИЯ.
