R

Хранители Священных Рун: R

Хаджинов А.А. «Хранители Священных Рун: R»

Бог — это бродяга. Он всегда бродит где-то рядом…

Ошо «Долгая дорога домой»

ПРОЛОГ

Удар был приглушенным, будто раздался под водой. Хова разлепила веки и зажмурилась от яркого желтого света, который заполнял все вокруг.

— Блпбп... пбпл... бппбл! — раздался голос откуда-то сбоку, и снова глухой удар.

Голос звучал так, будто собеседник также находился под водой.

Хова попыталась сконцентрироваться и осознать, где она находится. Словно почувствовав, что она пробудилась, яркий желтый свет, наполнявший пространство, начал рассеиваться. Вскоре она поняла, что находится в матовой сфере, сквозь желтые стенки которой она теперь видела своего собеседника. Это был Хранитель Вален, ее учитель. Хоть он и выглядел как облако плазмы, лишь частично напоминающее гуманоида, за века нахождения в Средоточии Миров она научилась отличать одного плазмоида от другого.

— Хова! Он скоро будет здесь! Ты должна нам помочь! — кричал Вален, обхватив ладонями сферу, в которую была заключена Хова. На этот раз голос звучал вполне членораздельно, будто вместе с ярким светом ушла и непроницаемость стен.

Женщина не сразу поняла, как оказалась в сфере, которая по размеру не превышала булыжник, помещающийся в руке, и почему Хранитель Вален был таким огромным, по сравнению с ней. Но потом она вспомнила, что последние века находилась в Руне Разума, развивая соответствующую чакру и ожидая, когда будет готова продолжить свое обучение. То, что учитель выводил ее из медитации столь грубо, говорило о том, что случилось что-то экстраординарное.

— Вчетвером мы не справимся! — тем временем вещал Вален, пытаясь докричаться сквозь стенку сферы, за которой была заточена Хова. — Мы пытались остановить его на подступах к обители, но он очень силен!

В каждый момент времени могло быть только семь Хранителей — по одному, на каждую Руну, но поскольку седьмая Руна Сознания была частично разрушена, и ее создатель пропал вместе с ней, сейчас в Средоточии Миров находилось всего шесть Хранителей, и двое из них были в Рунах, не в силах помочь своим братьям отразить надвигающуюся опасность.

Хова посмотрела в сторону и увидела рядом с собой оранжевую матовую сферу, внутри которой, также, как и она, находился полусонный Хранитель Кайлан. Его пытался разбудить другой плазмоид, крича что-то об опасности.

Все крики умолкли, когда глухой удар прокатился по сводам обители. Светящиеся белым стены слегка померкли, после чего от основания одной из стен поползла огромная трещина. Рокот раскалывающейся породы нарастал под сводами, и четверо Хранителей, что не находились в Рунах, разом обернулись туда, откуда донесся удар.

Второго удара обитель не выдержала, и в светящейся стене образовалась огромная вертикальная брешь, сквозь которую Хова увидела черноту космоса. Воздух с ужасающим свистом начал стремительно вырываться наружу, и теперь Хова слышала лишь рев ветра.

Плазмоидам не нужна была атмосфера, чтобы жить, в отличие от Ховы, но она была защищена Руной Разума. Четверо Хранителей стояли бок о бок, защищая семь Рун, собранных в Руническую Вязь, или Футарк. Руническая Вязь обеспечивала целостность мироздания, и единственной целью Хранителей было беречь ее во что бы то ни стало.

Сквозь брешь в стене в обитель ворвался неимоверных размеров торнадо. Серо-черный вихрь по форме напоминал цилиндр и тянулся до потолка, наводя тень на Хранителей и Руническую Вязь. Хранитель Вален оглянулся на Хову и прокричал, пытаясь переорать рев уходящего через брешь воздуха:

— Хова, быстрее!

В этот же момент вихрь ринулся на Хранителей. Вален и трое братьев активировали чакры Силы и у каждого в теле загорелась яркая оранжевая точка. Руна Силы, в которой находился Хранитель Кайлан, ярко вспыхнула и от нее к чакрам потянулись оранжевые лучи энергии. Вкачав достаточно сил, Хранители протянули к вихрю руки и выпустили в него объединенный удар гравитационной волны, которая потянула вихрь назад, в брешь, откуда он прилетел.

Торнадо сопротивлялся Хранителям и тянулся к ним. Под действием двух разнонаправленных сил вихрь вытянулся в длину, превратившись в аморфное черное облако. Передний конец облака истончался, но все равно тянулся к Хранителям, словно язык огромного монстра. Когда вихрь коснулся одного из Хранителей, тот взорвался облаком пыли, разлетевшись на мельчайшие частицы.

— Нет!!! — закричала Хова и начала стучать по стенкам сферы, в которую была заключена. Она не знала, что должна была сделать, чтобы выбраться отсюда. Вален говорил, что это просто и надо лишь сконцентрироваться, но в текущем положении это было очень трудно.

Уничтожив одного из Хранителей, вихрь частично избавился от силы гравитации, которая пыталась выкинуть его из обители, и с новой силой ринулся на своих противников. Один за другим Хранители превращались в облака пыли.

— Учитель! — закричала Хова, когда Хранителя Валена не стало.

Она повернулась к Руне Силы, в которой находился Кайлан, и с испугом посмотрела на него. Сейчас они находились в эпицентре торнадо, вокруг мельтешили какие-то образы, отчего кружилась голова. Хранитель Кайлан тоже смотрел на Хову, держа ладони на матовой поверхности своей Руны, также не в силах выбраться из нее. Да и был ли сейчас в этом смысл? Если смерч справился с четырьмя Хранителями, что ему стоило уничтожить всего лишь двух, да к тому же не самых искусных? Надо было переждать, пока таинственное создание не покинет обитель.

Вокруг что-то начало происходить — стенки вихря начали сужаться вокруг Рунической Вязи, от края торнадо отделился черный отросток и "лизнул" поверхность Руны Силы. Оранжевая сфера вспыхнула ярким огнем, и черный "язык" болезненно отдернулся. Потом торнадо сместился в сторону, и Руническая Вязь больше не была внутри него. Хова наблюдала, как торнадо вращается все медленнее и уменьшается в размерах. Черные завихрения непонятной материи начали принимать гуманоидные черты и через мгновение Хова увидела, что перед Футарком стоит точная копия Хранителя Кайлана!

Какое-то время двойник не шевелился, будто привыкая к новому телу. Потом он медленно подошел к Футарку, и его рука потянулась к красной Руне Жизни.

— Что ты делаешь?! — ужаснулась Хова и стукнула кулаками о стену своей временной тюрьмы.

Ничего не замечая вокруг, двойник дотронулся рукой до Руны. На этот раз ничего не произошло, и он спокойно вынул ее из углубления в камне. В этот же момент стены обители померкли еще сильнее.

— Остановись! — взмолилась Хова. Руническую Вязь нельзя было разрывать, иначе это приведет к гибели мира!

Повертев Руну в руке, двойник осторожно опустил ее в глубокий карман своей одежды, которую он также скопировал с Хранителя Кайлана. Дальше двойник действовал гораздо увереннее и начал перекладывать Руны себе в карман, словно яйца из корзины. С каждой вынутой из углубления Руной, стены обители становились все темнее, и, наконец, все погрузилось во мрак. Последней он взял Руну Разума, в которой находилась Хова. Девушка с ужасом наблюдала, как, оказавшись в руке таинственного существа, опускается в карман его одежды, будто какая-то безделушка.

Какое-то время она пыталась бодрствовать, чтобы не пропустить ничего важного, но время шло, а ничего не менялось — она по-прежнему была в кромешной тьме и не могла ничего чувствовать за пределами своей Руны. Тогда она приняла решение погрузиться в медитацию снова и ждать момента, когда можно будет проснуться...

ГЛАВА 1

Рывком открыв дверь, Мамору решительным шагом направился через холл штаба связи прямиком в кабинет полковника Хесселя.

— Сэр, вам назначено? — спросила секретарша, обеспокоенно глядя на странного молодого человека с взъерошенными черными волосами и злым взглядом колючих черных глаз.

— Да, мне назначено, — сказал Мамору и, не обращая внимания на причитания секретарши, вошел в следующую дверь.

Попав в длинный коридор, он направился вперед, выискивая взглядом знакомую фамилию на дверях. Ладони и голова время от времени конвульсивно подергивались — сказывалось сильное напряжение и день без обезболивающих. Спину уже начинало покалывать, а это плохой признак.

В таком состоянии думалось плохо, но большую часть плана он придумал задолго до этого. В сущности, план был до неприличия прост — он дойдет до кабинета своего бывшего друга, откроет дверь и набьет полковнику морду! На этом план заканчивался. Нет, конечно были еще нюансы вроде объяснения причин, вручения инфокристалла с доказательствами своей невиновности и прочее, но это детали.

Увидев табличку «полковник Н. Хессель», Мамору остановился перед дверью. Он помнил Норта молодым двадцатитрехлетним парнем, в ту пору еще сержантом. Они были друзьями, по крайней мере, Мамору так думал. Но именно слово Хесселя было последним в решении об отправке Хенро в дисбат1 и во всех последующих бедах повинен именно он!

Наполнившись злостью под завязку и почувствовав непоколебимую уверенность, Мамору распахнул дверь и вошел в кабинет полковника. Напротив него за широким столом сидел седой суховатый мужчина, на каждом погоне которого были нашиты по три звезды. Полковник всматривался в голографический экран, что-то печатая на сенсорной клавиатуре, и не сразу заметил вошедшего.

Чтобы привлечь внимание, Мамору со всей силы захлопнул за собой дверь. Хессель подпрыгнул от удивления и уставился на незваного посетителя. Секунду он таращился на него, пытаясь узнать. Вместе с узнаванием во взгляд полковника примешалась щепотка презрения.

— А ты нихрена не постарел, как я погляжу, — хмыкнул Хессель, стараясь не делать резких движений, потому что не знал, с чем пожаловал его старый друг.

— Да неужели? — зло улыбнулся Мамору и сделал пару шагов вперед, чтобы оказаться прямо у стола полковника. — Давай-ка я тебе кое-что напомню. Ты отправил меня в дисбат на Мару за преступление, которое я не совершал!

Повышенный тон Хенро привлек чужое внимание, и раздался стук в дверь.

— Полковник? У вас все в порядке?

Секунду Хессель раздумывал, что ему сказать, видимо решая, опасаться Хенро или нет.

— Все нормально, Даллас! — наконец, сказал он.

Мамору кивнул, после чего взял стул и подпер им дверь, чтобы больше им никто не мог помешать.

— А теперь давай-ка я тебе кое-что напомню, старый друг, — презрительно сказал Хессель. — Я может уже и старик, но прекрасно помню, что ты дезертировал! Кроме того, ты напал на генерала!

— Это была подстава.

— А где доказательства? — спросил Хессель. — Ты просил сделать тебе скан памяти, и мы сделали. И что в итоге? Какой-то жалкий наркоманский бред.

— Врачи накачали меня наркотиками при сдаче памяти, — сказал Мамору. — Неужели ты такой тупой, что не понимаешь, что у генерала была абсолютная власть на этой базе?

— Поосторожнее с выражениями, капрал, а то после дисбата всего четыре месяца прошло, — предупредил полковник.

— Ты мне угрожаешь? — вспылил Хенро и, схватив полковника за лацканы, вытянул из кресла. За пятьдесят семь лет, что прошли с их последней встречи, Хессель сильно исхудал и постарел. Хенро стало жаль его, и он отпустил полковника.

— Из-за вас я пролетал в криокамере пятьдесят семь сраных лет! — сказал Мамору, немного успокоившись.

— Насколько я знаю, это была неисправность в бортовых системах корабля.

— Ага, как же! Этот кусок дерьма — Берорди — знал, что я опасен для него, я же мог сделать повторный скан памяти на Маре. Какое совпадение, что я летел до Мары пятьдесят семь лет, правда? Когда я прилетел в дисбат, всем уже было насрать на эту историю с генералом и со мной! Представляешь, какого мне было, когда я узнал, что все близкие мне люди уже не существуют?!

Краем глаза Мамору заметил, как полковник потянулся к скрытой под столешницей кнопке вызова дежурного офицера.

— Даже не думай, иначе я сломаю тебе руку, — предупредил капрал.

— Я не понимаю, зачем ты пришел ко мне? — спросил Хессель, послушно убирая руку от кнопки.

— В дисбате мне было не до скана памяти, я боролся за свою жизнь, — сказал Мамору. — Когда же я прилетел сюда, на Абену, у меня не было денег, и мне потребовалось четыре месяца, чтобы накопить достаточную сумму, чтобы знакомый докторишка покопался в моих мозгах и нашел свидетельства против генерала. Благо, для меня это было буквально четыре года, а не пятьдесят семь лет, назад, иначе от записи не было бы никакого толку.

— И что же ты записал? — вскинул бровь полковник.

Мамору сунул руку в карман военных штанов и извлек оттуда инфокристалл2.

— В этом маленьком шестиграннике все, что я видел и слышал, когда остановил генерала Берорди, — сказал Хенро. — Именно эту информацию генерал хотел скрыть любой ценой. Я пытался это донести, но никто меня не слушал, даже ты! А ведь твое слово могло меня спасти на трибунале.

— Я не мог ничего сделать, — сказал Хессель, устало усевшись в кресло. Гримаса возмущения сошла с его лица и сменилась неимоверной усталостью. Сейчас он был похож на немощного старика. — Все было против тебя. Ты сбежал с базы и напал на генерала, были записи камер видеонаблюдения, как ты покидаешь территорию гарнизона. Что мне оставалось делать? Ты всегда отличался вспыльчивостью и ненавидел армию, уж я-то знаю! Мне было легко поверить в то, что все это сделал ты.

Мамору лишь задумчиво покачал головой.

— Что ты собираешься делать дальше? — спросил полковник. Казалось, еще немного, и он предложит Хенро помощь, но в жалости Мамору не нуждался.

— Сегодня мой последний день, — усмехнулся капрал. — Через четыре часа я улетаю на Землю и даже не представляю, что меня там ждет.

— Да там все по-старому, — уже дружеским тоном сказал Хессель. — Я могу тебе чем-то помочь?

— Посмотри на досуге то, что я записал, — сказал Хенро. — Знаю, Берорди сдох и концов не сыскать, но, по крайней мере, мое дело можно подправить. Мне это нужно.

Полковник внимательно посмотрел в глаза Хенро и кивнул.

— Сделаю все, что смогу, — сказал он и протянул ему руку.

Их рукопожатие вышло крепким, как в старые-добрые времена.

Трехмостовый грузовик стоял на грунтовой дороге перед шлагбаумом. Небольшая очередь военнослужащих выстроилась рядом с грузовиком. Один за другим солдаты проходили мимо офицера, протягивали ладонь с датачипом3 и залезали в кузов. Мамору подхватил сумку с личными вещами и встал в конец очереди.

— Капрал Мамору Хенро, — представился он, когда дошла очередь.

— Руку давай, — потребовал офицер.

Мамору протянул ладонь, и воин с погонами старшего лейтенанта просканировал его датачип, вживленный под кожу. Секунду офицер сверялся с данными своего наручного компьютера, а потом посмотрел на капрала. Мамору задержал дыхание. Неужели Хессель отдал приказ задержать его? После представления, что он устроил в кабинете полковника, его вполне мог ждать очередной рейс в дисбат. От нехорошего предчувствия Мамору лишь сильнее сжал челюсти, отчего его губы превратились в тонкую линию.

— В дисбате был? — спросил старлей.

Мамору медленно кивнул.

Офицер внимательно оглядел капрала и сказал:

— У меня написано, что тебе должно быть восемьдесят пять лет. Как объяснишь?

— Неисправность космического корабля. Навигационное оборудование проложило кротовую нору4 не там, где нужно, и автопилот принял решение лететь оставшуюся часть маршрута на световой скорости. В это время экипаж корабля находился в криокамерах5, и никто не проконтролировал этот инцидент. В итоге, мы летели пятьдесят семь лет.

— Можно было и без таких душещипательных подробностей, — недовольно сказал старлей. — Ладно, запрыгивай.

Только сейчас Мамору заметил, что почти не дышал. С облегчением вздохнув, он залез в кузов грузовика и устроился на свободное место, кинув сумку под ноги.

Машина тряслась. Казалось, водителю было все равно, в какую кашу превратится личный состав в кузове, и он гнал на полной скорости. Колеса поднимали клубы пыли, которые залетали под тент и оседали на чистой, выглаженной форме. Дышать в пыли было трудно. Согретый дыханием многих людей воздух был спертым и вызывал обильное потоотделение.

Никакие неудобства не могли притупить чувство облегчения, с которым Мамору покидал Абену — степную, жаркую планету в созвездии Льва. Их демобилизовали, армия закончилась, и он вновь был свободен. Когда-то он ждал этого дня и думал, что просто лопнет от счастья, но теперь все было не так. Он лишился будущего, он не знал, что ждет его впереди и боялся. Как загнанный зверь, он боялся и злился на все вокруг.

Откинув полог тента, Мамору смотрел на пролетающие мимо военные городки и базы. Вся планета представляла собой гигантский военно-промышленный комплекс теллусов6. Здесь обучались пехотинцы, воздушные и космические десантники, ракетчики и еще туча разных видов войск. Мамору был связистом, теперь уже в запасе. Специалист по гиперпространственной связи7 мог легко найти себе работу на цивилизованных планетах, но Мамору едва ли об этом думал. Все, чем он жил последние четыре года, была надежда снова встретиться с Кристи, посмотреть в ее голубые глаза и сказать, что он любит ее. А ведь, скорее всего, ее уже нет в живых.

Мамору опустил полог и прижался спиной к нагревающемуся тенту. Он закрыл глаза и попытался расслабиться или вздремнуть, но у него ничего не вышло. Скверные, опустошающие мысли бродили в его голове, и, когда грузовик подъехал к космопорту, Мамору был полностью эмоционально истощен.

Грузовик тряхнуло, когда они въехали на стеклобетонную поверхность космопорта. Двигатель заглох, и солдаты по одному начали выпрыгивать из кузова.

Они встали в одну шеренгу и вытянулись по стойке смирно. Перед ними стоял неизвестный Мамору генерал. Солдаты и офицер обменялись воинскими приветствиями, после чего генерал начал говорить напутственную речь. Хенро не слушал его, а смотрел на шаттл, который возвышался неподалеку. Белый космический корабль стоял вертикально, прижавшись к ракете-носителю, его скругленный нос смотрел в чистое синее небо. Эта штуковина доставит его на Землю — прародину человечества. Возможно, что-то опять пойдет не так, и их выбросит в неизвестной точке космоса. Мамору улыбнулся. Будет забавно вычеркнуть из жизни еще полсотни лет.

Когда генерал ушел, пришли два младших офицера и начали руководить погрузкой личного состава. Мамору сдал личные вещи и сменил полевую форму на спецодежду. Когда все прошли процедуру дезинфекции, их, наконец, допустили до шаттла.

Хенро привычным взглядом оглядел свою криокамеру и залез в прозрачный аквариум. Закрепив тело ремнями, он надел на лицо кислородную маску, а потом прилепил к телу присоски с разнообразными датчиками устройств поддержания жизни. Ответственный за отсек анабиоза офицер внимательно оглядел каждую криокамеру и, не найдя, к чему придраться, активировал автоматические системы корабля.

Хенро наблюдал, как опускается прозрачный колпак его криокамеры. С глухим пневматическим шипением камера закрылась, обеспечивая стопроцентную герметизацию. По телу пробежали уколы электрического тока от датчиков — это заработали системы поддержания жизни. Камера начала наполняться густой прозрачной жидкостью с неприятным запахом, к счастью, под кислородной маской Мамору этого не чувствовал. Он закрыл глаза и снова попытался расслабиться. Капрал надеялся, что хоть в полете ему не будут сниться кошмары. К его удивлению сознание было абсолютно чистым, он даже начал засыпать, когда тело полностью погрузилось в криоагент8.