Наследники Илланкуэитль

Наследники Илланкуэитль

'Страна обманутая, преданная, проданная,

побежденная предсказанием, гением,

женщиной и конем...'

Бальмонт К. Змеиные цветы. М., 1910. С. 3.

ПРЕДИСЛОВИЕ

О древних ацтеках и майя нам известно немало, пусть не всегда правильно мы можем произнести названия их городов или имена правителей, но неизменным остается интерес к этим народам — основателям великих цивилизаций древнего мира, во многом опередивших развитие государств Европы того времени.

Возникает естественный вопрос и недоумение, о чем же новом может рассказать этот роман, или читателю вновь повторят уже известные факты, на основе приключенческого сюжета?

Уважаемые читатели, археология, история и филология не стоят на месте, радуя общественность новыми открытиями. Постепенно становятся доступными для чтения древние письмена, и этот неповторимый мир раскрывает нам свои тайны.

Еще совсем недавно ученые искали ответы на некоторые вопросы:

Как Эрнан Кортес с горсткой людей смог одержать победу над считаюшейся непобедимой армией ацтеков?

Какая сила или причина заставила целые народы переходить на сторону испанских завоевателей?

Почему Э. Кортесу индейцы не просто покорились, а признали его власть легитимной?

Что за женщина была рядом с ним, и почему испанца стали с уважением называть ее именем Малинальцином — владыкой Малиналли?

Раньше считалось, что Марина — это обычная рабыня, подаренная завоевателям, но такие ли подарки преподносят долгожданному гостю, и будут ли его нарекать ее именем, если считают вернувшимся богом?

При изучении материала мы наткнулись на работу А. Г. Степаненко 'Проект живая история', где рассуждения и приводимые аргументы показались нам убедительными и достаточно интересными.

Для удобства читателя приведем некоторые тезисы.

К моменту появления испанцев на землях страны Анауак это была действительно огромная империя с утвержденными законами, культурой, устоявшимся укладом жизни и постоянно раздираемая восстаниями покоренных народов. То есть, последний тлатоани Теночтитлана не успел завершить объединение страны, а даже наоборот еще более ожесточил против ацтеков племена империи.

Передача власти по наследству от отца к сыну была во всех правящих семействах страны Анауак, за исключением верховной у ацтекских правителей в городе Теночтитлане. Здесь она передавалась через женщину — носительницу 'крови', наследницу прародительницы Илланкуэитль из города Кулуакан. Кулуа — "место тех, кто имеет предков". Причины такой передачи легитимной власти уходят в далекие времена, когда кочующие ацтеки перестали довольствоваться ролью наемников у племени тепанеков из города Аскопотцалько и приняли решение навсегда остаться в долине. Одним из обязательных пунктов законности их пребывания стал брак с женщиной из Кулуа, являющегося 'наследником' и хранителем культуры более древнего племени тольтеков.

Последний правитель Теночтитлана Мотекусома II имел старшего брата Макуилмалиналлицина. На выборах нового тлатоани победила жреческая верхушка, выдвинувшая претендентом Мотекусому II — главного жреца верховного бога ацтекской империи — Уициллопочтли. Но существовала и еще одна причина, более веская — старший брат был женат на дочери Несауальпилли — правителя чичимеков, и это означало переход верховной власти страны Анауак из Теночтитлана в город Тескоко.

Некоторые авторы, и мы в том числе, полагаем, что Малиналли-Марина, которая сопровождала Э. Кортеса, является дочерью Макуилмалиналлицина, правнучкой Несауалькойотля — 'Соломона древней Мексики' и внучкой правителя города Тескоко — Несауальпилли — великого поэта, философа и колдуна (записано в исторических хрониках) индейского народа чичимеков.

О доктринах веры ацтеков, подкрепляемых человеческими жертвоприношениями, известно любому читателю, очевидно, это своеобразная 'визитная карточка' страны Анауак, а вот о великих индейских магах — нагуалях, способных передавать мысли, диктовать приказы и быть одновременно в нескольких местах, не говоря уже о различных превращениях в животных и огненный шар, почти ничего. О тайном ордене нагуалей, который противостоял жрецам кровожадного Уициллопочтли, а в последствии стал вдохновителем многих индейских восстаний, оказывал реальное сопротивление конкисте только иногда мелькают сообщения в исторических документах.

Этот роман о семье правителя чичимеков, о храбрых и мужественных людях, чьи судьбы очень часто совершали головокружительные виражи; о противостоянии тайного ордена нагуалей сначала жреческой касте страны Анауак, а затем инквизиции и испанским конкистадорам.

Перед каждой главой мы поместили краткий список дат и событий, подтвержденных историческими хрониками.

КНИГА I. ИСТОКИ НЕНАВИСТИ

Глава I. Прародительница Илланкуэитль

Хроника исторических событий: 1295 год воздвижение первого святилища и встреча праздника — Рождение Нового Огня на холме Чапультепек ("Холм Кузнечика"), принадлежавшему городу-государству Аскопотсалько. 1322 год жители города Кулуакан прогоняют ацтеков из своих земель, и они перебираются вглубь озера на болотистые островки. По другой версии — получают независимость и покидают этот район — Тисапан ("У меловой воды"). 1325 год на небольшом островке озера Тескоко ацтеки наяву увидели древнее пророчество, явившееся вождю Теночу, в котором главный бог ацтеков Уицилопочтли предрекал им обосноваться там, где они увидят орла, держащего в когтях змею и сидящего на кактусе. В этот же год 2 Дом (2 Каса) и была основана столица будущей империи ацтеков — Теночтитлан, названный в честь легендарного вождя Теноча.

В пронзительно голубом небе парил белоснежный орел. Он высоко взлетел ввысь и оглядел просыпающуюся зеленую долину — она вся была под ним. Грациозный, плавный взмах и птица поднимается выше и выше — теперь вечно дымящий, с ледяной шапкой, вулкан Попокатепетль посылает ему теплые волны. Черные перья на кромке белоснежных крыльев слегка шевельнулись, послав другу молчаливый привет.

Но вот яркие лучи восходящего солнца ударили в глаза.

Птица замерла, нервно забила крыльями, потеряла воздушную волну и опустилась ниже. Отсюда светила не видно — не взошло, лишь золотится ровная линия горных вершин.

Вновь потянуло холодом — это подруга Попокатепетля — гора Истаксиуатль напомнила о своей печальной любви.

Орел и ей приветливо махнул, а теперь внимательный взгляд вниз:

'Что там, у людей?'

Болота соленого озера Тескоко — обитель мешиков. Это дикое племя, которое в долине появилось давно и сразу попыталось утвердиться на новых землях. Но слишком жестокими оказались пришлые и боги их кровожадными для последователей учений великого и доброго Кетцалькоатля — не приняли мешиков потомки тольтеков, живущие в древнем городе Кулуакане.

И покинул мир благодатную долину. Ее жители пошли войной на чужаков, сбросили их в воды озера, но изгнать не получилось. Зацепились отверженные на клочке суши — маленьком скалистом острове, где только змеям было приволье, кровососы несмолкаемо пели, и камыш шелестел грустно.

Ни пресной воды, ни еды, а мешики радуются и смеются над кулуаканцами, да знай, костры жгут и змей жарят — любимой пищей для них оказалась вся погань болотная...

Вот и сейчас орел заметил как на плоскодонных лодках, украшенных расписными щитами, пробираются мешики через камыш к чистой воде. У них большой отряд, не сетями вооружены, а палицами со вставками из обсидиана и копьями, значит, не рыбу ловить собрались, а вновь напасть на прибрежное селение.

'Нужно проследить, куда последуют эти дикари!' — зоркий глаз наблюдателя выхватил, задержался на одном из мешиков — тревожно стукнуло сердце, предвещая неведомую беду. Воин, как воин: статный, пятнистая шкура ягуара плотно облегает мощное тело, не стесняя движения, тяжелое золотое ожерелье на шее означает, что он из знати. Вот только лица не рассмотреть — вместо него звериная морда в замершем оскале...

Орел отвел взгляд от мешика — куда важнее, что, в очередной раз, задумали чужаки, кого предупредить о готовящемся нападени...

Но долина большая, и не только дикари из топей несут угрозу миру. Орел чуть повернул голову. Западнее мешиков, уже на берегу, где плодородная земля засажена садами и огородами, тушат ночные костры в городе тепанеков Аскапотсалько, которым правит жадный и хитрый Тесосомок. Он тоже враг спокойной и размеренной жизни. Здесь военных отрядов не видно, один простой люд просыпается, да торговцы собирают караваны в дальний путь.

Теплые лучи восходящего светила только-только коснулись озера Тескоко и заскользили к его младшему брату Шочимилько, позолотили листву многочисленных садов в окрестностях древнего города Кулуакана. Играючи, солнце разбудило жителей, проникнув сквозь зарешеченные окна и прозрачные расписные занавески, нежно коснулось смуглых лиц, пригладило вихрастые волосы детворы и во всю заявило — новый день настал.

'Я здесь, я с вами, жители Кулуакана!'

По округе поплыл густой звук, его подхватили раковины, известив горожан о начале нового дня. Этот же сигнал еще не раз повториться: он польется по городу, извещая о середине утра, дня и так восемь раз.

Орел проследил, как на вершинах пирамид-теокалли занялись ежедневными хлопотами жрецы и служители бога-покровителя города Пернатого Змея — Кецалькоатля. Значит, ему, белоснежному орлу, пора возвращаться на землю, домой. Сильными взмахами крыльев прекрасная птица набрала скорость и быстро спустилась вниз, спикировав на подоконник распахнутого окна богатого дома в центре древнего Кулуакана.

Прыжок в комнату, и всего несколько легких перышек наперегонки с блестящими пылинками закрутились в солнечных лучах, как доказательство, что орел был здесь, ибо вместо него от окна отошел высокий мужчина — правитель, глава совета старейшин города Кулуакана по имени Синее Перо.

Накинув на плечи плащ, украшенный белыми перьями цапли и красной бахромой, он покинул маленькую комнату, где все стены были в полках со свитками и многочисленными, разных размеров, глиняными горшочками. В другой, куда вошел Синее Перо, более просторной, в центре тлели угольки в очаге из трех больших гладких и плоских камней. Яркие ширмы отгораживали пространство в двух углах (там хранилось оружие хозяина дома и дорогие головные уборы), возле окон расположились плетеные сундуки с различной утварью. В глубине комнаты ворох из одеял и спавшая женщина обозначали место отдыха. Вождь его покинул, едва трубы на теокалли отметили конец вчерашнего дня.

— Я ухожу, — сказал Синее Перо жене, которая распахнула глаза, едва он подошел к ложу. Она улыбнулась сонно, немного смущенно:

— Опять не спал?

— Да, большой отряд мешиков направился на юг, в нашу сторону. Предупреди дочь, чтобы не покидала город!

— Хорошо! — жена опять закрыла глаза, собираясь еще немного вздремнуть — слуг в доме достаточно, а ей нездоровилось.

* * *

— Илланкуэ!.. Сколько можно тебя ждать?! — послышались со двора звонкие девичьи голоса. Это подруги торопились к озеру.

— Иду! — ответила девушка, выглядывая в окно с плетеной решеткой, отодвигая полупрозрачную занавеску, вышитую голубым орнаментом рыбок, резвящихся в водовороте.

Илланкуэ поправила складки на белой юбке, тряхнула черными косами.

Опять выбилась прядь! Пригладила. Затем выбрала из вазы с букетом георгин белый цветок и прикрепила его над ухом, все — теперь она выглядит очень привлекательно!

Девушка загадочно улыбнулась — ночью видела удивительный сон. Словно наяву, подплыла лодка, из нее сошел воин, но не такой, как мужчины Кулуакана, совершенно другой, сильный, красивый... Илланкуэ не сомневалась, что приснившееся сбудется, и именно сегодня — так было всегда, это ее не удивляло — она происходила из рода тольтекских правителей, обладающих древними знаниями.

С давних времен их предки жили в Кулуакане на берегу озера Шочимилько. Плодородные земли, богатые дичью леса, множество водных обитателей делали эти места не только удобными для проживания, но и лакомым куском в притязаниях соседей. То с противоположного берега приплывут тепанеки, то чичимекам из Тескоко неймется, то мешики внезапно нападут. А город, словно окутывало непроницаемым плащом из разноцветных перышек колибри, и возвращались завоеватели домой ни с чем. Видно, жителям покровительствовал сам Пернатый Змей — Кетцалькоатль — добрый бог-демиург. Так и жили кулуаканцы, развивали науки, хранили знания предков, но никогда не забывали о воинственных соседях.

— Илланкуэ! — опять закричали во дворе, но девушка уже выбежала к подругам.

По пути она встретила мать, что вышла из комнаты.

— Ты куда? — остановила женщина дочь, схватив за руку.

— На озеро! Меня ждут! — от нетерпения Илланкуэ крутанулась на одной ноге, поглядывая на выход. Густые брови матери сошлись на переносице:

— Вот еще! Никуда ты не пойдешь. Знаешь ведь, что отец рассердится!

— Но его же нет! А я успею вернуться! Обещаю! — Илланкуэ нежно обняла мать и ласково потерлась тонким носиком о ее мягкую щеку, вдохнув родной и вкусный запах чоколатля. В какой-то момент сердца их стукнули в унисон, и возникло желание остаться дома.

— Илланкуэ, отец сказал, что дозорные видели рядом с городом диких поедателей змей! Будь осторожна! Возьми воинов!

— Мы будем осторожны! — девушка уже добежала до выхода, обернулась и задержалась на пороге только для того, чтобы успокоить мать улыбкой.

Женщина грустно вздохнула, но подходить к окну, откуда доносился смех и приветствия молодежи, не стала. Она присела у очага в центре комнаты, протянула над ним руки и прошептала:

— Отец-огонь, защити мою дочь! Мать-вода, не гневайся на мою Илланкуэ!

Бросив в очаг щепоть листьев сушеной полыни, брызнув воды из кувшина, Тонкая Ветка подошла к циновкам, на которых лежало рукоделие, и занялась вышиванием.

* * *

Девушки радостно приветствовали Илланкуэ. Еще с вечера подруги договорились, если день будет погожим, отправиться к озеру: покупаться и нарвать цветов. На группу воинов, последовавших за веселой компаний, никто не обратил внимания — привычное дело — в долине неспокойно, а Илланкуэ — дочь правителя.

Синее Перо, перед тем как уйти, строго наказал охране следовать за наследницей, хорошо зная: девушка не усидит дома и ослушается. Поэтому, на тяжелую поступь отряда отреагировала только Иланкуэ — поморщив в возмущении тонкий носик и подавив грустный вздох.

Подруги весело бежали по деревянным мосткам, соединяющим чинампы — плавучие островки — огороды, засаженные томатами, перцем или разнообразными яркими цветами. Все это играло пестрыми красками. Изящество линий и форм заставляло замедлить передвижение. Запах опьянял и навсегда порабощал дивными сочетаниями. Никого не могли оставить равнодушным эти пестрые ковры розовых, желтых, белых, алых бутонов или распустившихся сказочных растений.

Над окрестностями поплыл густой тягучий гул труб с теокалли, известивший горожан: полдень наступил. По каменным мостовым зашлепали босые ноги работников, спешащих на завтрак. К назначенному времени женщины растерли зерна маиса и уже успели испечь лепешки, сварилась и фасоль. Аромат полуденного шоколада, приправленного острым перцем, поплыл из окон крестьян, живущих тут же на плавучих чинампе-островах. Он добавил тонкую нотку, будоражащую взыскательное обоняние.