Школа Мертвого искусства

Майя ПЕРЦУЛИАНИ

ШКОЛА МЕРТВОГО ИСКУССТВА

ЧАСТЬ I

"Правда"

— Джес, собирайся быстрее, а то на поезд опоздаешь!

— Да иду я, иду!

Где мой плеер? Именно сейчас, когда я жутко спешу! Хотя, чего я ожидала? Всегда теряю его в своей комнате. Он такой тонкий, что в этом "Бермудском треугольнике" исчезает бесследно. Как говорит моя мама "у тебя в комнате и слона не найдешь!" Ладно, соглашусь, здесь бардак... Если преуменьшить в несколько раз. Ну что поделать, если мне так удобно? Тем более если я тут все уберу, то потом точно ничего не найду. Ага, вот он родимый, спрятался под книгой Чарльза Диккенса, может и ее взять? Я положила на ладонь увесистую книгу и пролистала ее, при этом обдумывая собственный вопрос. Зачем таскать эту увесистую макулатуру, если в наше время современная техника позволяет читать книги в электронном виде? Хотя читать по настоящей книге куда приятнее.

Сегодня меня отправляют (конечно, не по своей воле) в частную школу на окраине Мавиль-Орна. До сих пор понять не могу, зачем выбрали столь далекие края. Я обшарила весь Интернет, чтобы отыскать это богом забытое место, но так и ничего не нашла. Очень надеюсь, что это не какой-то девичий монастырь, где все строго по правилам и надо будет ходить в какой-нибудь дешевой форме. Для меня ничего не может быть хуже, чем попасть в место, где жизнь лишь по уставу, а по утрам линейка и перекличка. Военная академия точно не для меня, хотя, по словам родителей, то место куда я сейчас еду мало чем от нее отличается.

Я скривилась от участи строевого рядового и застыла у окна, стараясь себя успокоить. Не хочу ехать и все тут!

— Джес!

По дому громко раздался суровый голос матери и я подскочила как ошпаренная, при этом задев клетку с попугаем. Чик с трудом удержался на своем шесте, причем его занятный хохолок встал по стойке "смирно". Попугай последний раз чирикнул и перелез на решетку. После того, как меня решили сплавить на учебу в другой город, он разрывался от чирикания, словно протестуя из-за такого решения родителей.

— На обед бы тебя соседскому коту, он давно на тебя засматривается, — я насыпала корм пернатому и решительно посмотрела на него.

Чик странно покосился на меня. Его большие медовые глаза округлились, а хохолок медленно и мучительно вернулся в лежачее положение.

Я усмехнулась и подала ему зернышко прямо в клюв.

— Шучу конечно! Так что не пугайся.

Попугай поверил и взял зернышко, но не успел им насладиться, как я добавила:

— Никому я тебя не отдам! Сама съем! Вон какие окорачка отрастил.

Кажется у бедного попугайчика сейчас случится инфаркт. Я улыбнулась перепуганному попугаю, который так и остался висеть на клетке с зернышком в клюве. Чувствую, аппетит у птички не скоро проснется.

— Глупый ты, Чик! — выставила диагноз я, — А еще смотришь так, словно все понимаешь. Ладно, птица, не скучай, скоро увидимся.

Я отошла от клетки с перепуганным до смерти попугаем и вышла из родимой комнатки.

Спустившись с грохотом по лестнице, волоча за собой сумку, которая в принципе носится на плече, последний раз осмотрела дом, пытаясь все запомнить. Столько лет здесь живу, а приходится уезжать из-за какой-то школы. Друзья, знакомые, любимый городок — все это сменить на новое место... Что может быть ужаснее? Я обреченно выдохнула и прошла в гараж, представ перед матерью при полном параде.

Мама стояла у машины, скрестив руки на груди. Тут же ее глаза отсканировали мой внешний вид с ног до головы.

— Ты собираешься ехать в школу в этом?! — возмутилась она.

Я мельком глянула на свою одежду, хотя имела четкое представление о том, что на мне одето. Но судя по реакции матери, что-то было не то. Вроде ничего плохого: свободные серовато-голубые джинсы, белые кеды, синяя футболка и белая олимпийка с тремя золотыми полосками вдоль рукавов. Может скейт в руках ее так смутил?

— Ну..у, да! — подтвердила предположение матери я.

— Иди, и переоденься во что-нибудь более приличное и официальное!

Ах вот в чем проблема? Я гордо вздернула подбородок и уверенно зашагала к машине. Скейт и сумка были аккуратно устроены на заднем сиденье, тем временем как я жестко приземлилась на переднее.

— Это что еще за выходки? — воскликнула мама.

Отвечать не хотелось, но злость кипела во мне подобно активному вулкану, готового вот-вот взорваться. Вчера я сожгла не всю злость, пока устраивала очередную истерику по поводу своего отъезда, так что на сегодня осталось предостаточно. Пылая мысленно гневом, я не выдержала.

— Выгоняешь дочь из дома, а еще говоришь, как одеваться. И еду я туда, чтобы учиться, а не моду показывать!

Отлично. Называется, высказалась с дальнейшими последствиями. Сейчас разразится "Третья Мировая", не иначе. Я с опаской посмотрела на мать, которая была готова испепелить меня глазами. От такого взгляда, я интуитивно вжалась в сиденье машины. Три, два, один...

— Я не выгоняю тебя из дома! — крикнула она, — Мы с отцом работаем, часто ездим по командировкам и мы не можем оставлять тебя дома одну! Еще раз заговоришь на эту тему... — она погрозила пальцем и замолчала.

Решив, что дальнейший разговор абсолютно бессмыслен я насупилась и уставилась на панель приборов. Не хочу ехать в школу. Лучше бы и правда оставалась дома одна. Мне уже семнадцать, в конце концов, неужели не могут позволить самостоятельно принимать решения?!

До вокзала ехать далеко не надо, но каждая минута в такой атмосфере длилась мучительно долго. Я то и дело смотрела в окно, старалась избегать взгляда матери. Она часто смотрела на меня и это раздражало еще больше. Я впилась ногтями себе в ладони, стараясь отвлечься на боль, но пессимистичные мысли все равно лезли в голову. Как бы я не упиралась и не хотела ехать в школу, мне все равно это предстоит. Точнее уже еду, осталось только сесть на поезд и на этом начнется мой личный кошмар.

Идея с новой школой мне естественно сразу не понравилась. Конечно, не хочется бросать свой знакомый и близкий мирок, а еще и потому, что у меня внутри скопилось какое-то странное предчувствие. Никогда инстинкт не подводил меня, и сейчас он активно кричит мне, что я не должна туда ехать.

Какой-то дотошный звук вырвал меня из цепких лап мыслей. Я не сразу поняла что это, но услышав знакомую мелодию в кармане ветровки, поторопилась вытащить мобильный телефон. На экране высветилось имя "Миша" и я тут же приняла вызов.

— Привет, Миша, — невесело произнесла я.

— Фух... Привет! — на радостной ноте выдохнул он, — Думал, не успею до твоего отъезда. А то в поезде телефоны не ловят.

Миша — друг моего детства. Мы наверное знакомы с пеленок. Детский сад, школа, первые проказы. Так же он является моим идейным вдохновителем и учителем по скейтборду. Он из тех немногих людей которому я искренне рада и которому могу полностью довериться.

— Я уже еду на вокзал. — коротко ответила я.

— Скоро поедешь обратно, так что вещи не распаковывай!

— Ты о чем?

— Я знаю как тебе выбраться из той частной школы!

На моем лице тут же расползлась улыбка. Я сильнее сжала трубку телефона и подалась ближе к окну, чтобы мама не могла ничего услышать.

— Как? Ты что-то узнал?

— Не совсем. Этой школы вообще не существует, что странно. Но об этом позже. Помнишь, я тебе говорил о моем двоюродном брате?

Я кивнула и только потом сообразила, что Миша никак не мог этого увидеть.

— Да.

— У него была точно такая же ситуация. Его куда только не отправляли. И в частную школу, и школу для трудных подростков, но из каждой его выгоняли буквально через две недели.

— Это твой план? — в полголоса спросила я.

— Это единственный выход! По-другому из частных школ не выбраться.

Медленно выдохнув, я согласилась его выслушать.

— Если студента выгоняют из школы, — начал Миша, — ему в личное дело вкладывают листок с характеристикой, в которой указаны причины отчисления. Так вот, вчера я сделал сканы данной характеристики. Джес, для тебя это настоящее пособие по тому, как выбраться оттуда. Но есть одно "но"...

— Что это?

— Если ты начнешь, останавливаться будет поздно.

Я замерла. Даже представить не трудно, что придется делать, чтобы меня отчислили, но выхода больше никакого. Если я хочу вернуться в родной город, мне придется идти напролом, и плевать какими методами.

— Пришли мне. — выдохнула я.

В динамике телефона послышался сухой смех Миши.

— Ждем тебя дома ровно через две недели.

— Ровно. — улыбнулась я, и повесила трубку.

Наконец, мы припарковались около вокзала. К удивлению матери и меня любимой, было обнаружено, что на поезд я опаздываю. Он должен отправиться с перрона через две минуты. Мама стала подгонять меня к центральному выходу, при этом обнимая, словно прощаясь на веки веков. Быстренько чмокнув ее в щеку, я вбежала на вокзал. Только внутри до меня дошло, что путь не близкий. Прикинув и сообразив, что на поезд бегом не успеть я сделала единственное, что пришло в голову на данный момент: вскочила на скейт и понеслась по залу, старательно объезжая шедших впереди людей. Да, предстоит очень нервная гонка. Быстро соображая, где находится одиннадцатый перрон, старательно удерживала тяжелую сумку в руке, которая наровилась выскользнуть.

Одиннадцатый перрон оказался самым последним на вокзале, как и поезд, который уже двигался. Пришлось прибавить ходу. Смотря на движущуюся груду железа, не заметила внезапно появившейся передо мной тележки с багажом. Ну вот, всегда так! Выругавшись несколькими нецензурными словами, я, сама не ожидая от себя такой реакции, перескочила через нее, словно слившись воедино со скейтом. Еще более удивило то, что приземлилась обеими ногами на доску. Обычно в таких прыжках мы летим с ним в разные стороны, при чем он молча, а я матерясь на трех языках словно пулемет. Чуть позже подумаю об этом обязательно и даже попробую повторить, но сейчас для меня важен поезд, нахально набирающий обороты и отправляющийся в "уже" ненавистную школу. Прибавив скорости, мне таки удалось догнать эту едущую рекламу ржавчины и сравняться с последним грузовым вагоном. Теперь предстояло самое сложное. Мне нужно будет подпрыгнуть так, чтобы попасть непосредственно внутрь вагона, а не мимо, где меня ждут железные грязные рельсы и последующее за вышесказанным последствие — сотрясение мозга. Подтянув сумку, я забросила ее внутрь на подобии баскетбольного мяча и за следом, сумела запрыгнуть туда и сама. Надо же, с большим трудом, но успела, хотя при прыжке у меня возникло ощущение, что я врезалась в воздушную стену, сквозь которую с трудом удалось проскочить. Бред какой-то. Видимо мозгу не хватает кислорода, чтобы вообразить себе такое. Я лежала на чужих чемоданах раскинув руки в стороны и повторяла только одну фразу "все-таки я тебя сделала зараза рельсовая и все таки... ух!". Казалось, легким не хватает воздуха и мне приходилось напоминать себе, что дышать нужно ровно и размеренно. Даже забег на два километра в школе был намного легче, нежели эта погоня.

Когда организм полностью отдохнул, я попыталась встать, как тут поняла, что ноги меня не слушаются. Я застыла в то время как сердце сжалось, а мысли выдавали странные хирургические умозаключения. Так это что же, я от нервов ходить перестала!? Так, без паники Джесика, это наверное просто сбои в твоем организме. О чем я вообще думаю!? Успокоив бешено бьющееся сердце, решилась на еще одну попытку встать. Слава Рамсесу, могу ходить. Сделав несколько прыжков для проверки крепости ног, и то, что они способны держать пятидесяти килограммовый окончательно приняла во внимание тот факт, что у меня прогрессирующая паранойя. Я осмотрелась вокруг в поисках выхода. Уж где-где, но не заставите меня ехать до школы в этом вагоне. Я не для этого покупала билет, чтобы разъезжать в багажном отделе. Так, стоп, багажный отдел и не заперт? Хм, странно... Ладно, потом узнаем все подробности. Чрез ругань, мат и ушибы, я таки пробралась через деревянные чемоданы и выбралась из жесткого отдела, как тут наткнулась на проводника. Кругленький мужчина лет сорока в странной форме темно-зеленого цвета смотрел на меня так, словно увидел президента выбравшегося из канализации. Обретя столь скрытый в самых потаенных недрах души дар речи, проводник вымолвил своим слегка писклявым и высоким голоском:

— Что вы тут делаете?

— Да вот, багаж сдаю! — не думая ответила я.

Попытка шутить, явно не удалась. Проводник одарил меня недоверчивым взглядом и продолжил допрос.

— Билет имеется?

— А как же!

Я принялась искать бумажку в дебрях множества карманов, пока проводник выжидающе смотрел прямо на меня. Под таким пристальным взглядом я немного занервничала, как нащупала конец билета в кармане ветровки. Обрадовавшись находке, я быстро всучила злополучную бумажку проводнику, при этом выдавив из себя что-то подобие улыбки. Внимательно рассмотрев билет со всех сторон, проводник внезапно побледнел, хотя всего секунду назад на его щеках сиял здоровый румянец. Подняв на меня свои серые и маленькие глазки, он поднес дрожащую руку ко лбу и со второй попытки смог провозгласить:

— Добро пожаловать на поезд мисс Бейсон. Позвольте мне взять ваш багаж.

Не дождавшись ответа, он схватил мою сумку и, переключившись на вторую скорость, затрусил впереди, да так, что пятки сверкали. Так и подмывало прокричать вслед "сцепление сожжешь!" С чего же проводник так встрепенулся?

Наверное, мы прошли уже весь поезд и давно должны были выйти на рельсы, но нет, поезд видимо намного длиннее, чем кажется. Только я обреченно выдохнула, смирившись с участью вечной прогулки по поезду, как проводник остановился у купе с лихим видом. Мне с трудом удалось удержать равновесие и не налететь на него. Этот колобок вообще правил дорожного движения не знает?! Зашипев от злости я уже была готова придушить несчастного служащего.

— Вот ваше купе, — сообщил радостную вещь проводник, — хорошего пути мисс Бейсон! — добавил он, и удалился в обратном направлении при этом, чуть не размазав меня по окну своими габаритами.

Немного поглазев на моментально отдалявшегося толстяка, я отлепилась от окна и, подхватив сумку, отодвинула дверь купе. Возможно, школа мне очень даже понравится. Я чуть ли не с открытым ртом уставилась на очень симпатичного парня. Светлые волосы были завязаны в тугой хвостик, тонкие, но в то же время мужественные скулы, серые коварные глаза, которые в данный момент смотрели на меня. С таким опасно ездить одной в купе, а точнее ему не безопасно. Поэтому, с ним ехало еще двое: девушка-клерк, но симпатичная. Черные как смоль короткие волосы, бледное лицо, маленькие очки и какая-то заумная книга в руках. Рядом с ней у окна сидел еще один парень. Не такой, конечно, как первый, но сойдет для сельской местности. Круглое лицо, темные волосы подстриженные на манер "шапочки" и большие узкие глаза. Может эти ребята и разные, но объединяло их одно — все они были одеты в убогую форму противного горчичного цвета. Состояла одежда из пиджака, рубашки на несколько тонов светлее, странного бежево-синего галстука в полоску и черных брюк. На девушке было то же самое, не считая юбки ниже колен. Мда, живенько. Вот о чем я говорила. Та самая дешевая школьная форма которая годится разве что для выхода на цирковую арену. Причем в каком-нибудь бродячем цирке.