Возвращение Смотрителя (бывш. Пая)

Пролог.

200 лет до Падения Богов. Мир Сэйран. Башня Яалша. Зал ритуалов.

Он, чуть прищурившись, наблюдал за входящими. Он знал их поимённо. Младшие, вторые дети Творца, не заставшие момент Творения. Он тоже не застал этого момента, зато видел Творца и говорил с ним. Одно это давало ему право титуловать себя Старшим, в противовес им, Младшим. Он гордо смотрел, как они входят в зал, как осматривают его хозяйским взглядом. Младших шестеро. Каждый слабее его, но вместе их сила превосходила власть Старшего раза в два.

— Яалш! — коротко кивнул ему последний из зашедших, предводитель Младших. Чёрный доспех, будто высеченные из камня резко-грубые очертания лица — некогда подчинённый, ныне враг.

— Тулдор, — кивнул в ответ Старший. Пожалуй, лишь с Тулдором можно было общаться нормально, он один не нёс в себе ни капли спеси и жажды всемогущества. Что, к сожалению, делало его куда опаснее.

— Время пришло, Яалш, — начал Тулдор. — Нам нужен атрибут твоей власти. Отдавай, и можешь быть свободен.

— Вы как раз вовремя, — чуть улыбнулся Яалш. — Подошло время ритуала. Я проведу его, и уйду.

Кто-то из Младших без разговоров направил на Яалша свой атрибут, синий жезл, но Тулдор остановил его жестом.

— Подожди. Ритуал уже начат?

— Угадал, — уже открыто улыбнулся Яалш. Все ритуалы, особенно проводимые Яалшем на пике его могущества, в самом центре владений, нельзя было прерывать. Иначе силы вырвутся из-под контроля и уничтожат не только ритуалиста, но и всех в округе.

— Мы подождём, — решил Тулдор. — Не думаю, что ты собрался бежать или атаковать. Сейчас мы неуязвимы.

Это действительно было так. Младшие под руководством Тулдора провели особый ритуал. Он давал им полную неуязвимость от атрибута и ритуалов Яалша, и его одного. Впрочем, кроме него и не существовало силы, способной противостоять Младшим, принявшим в себя частицу власти самого Творца. Конечно, Яалш мог составить контрритуал... если бы ему дали бы много, много времени, столько же, сколько составляли и осуществляли свой ритуал Младшие.

— Верой и волей, — медленно, весомо срывались слова с губ Яалша. Этот ритуал он придумал давно. На тот случай, если другого выхода не будет. Если появится угроза, против которой даже он будет бессилен. Небольшая доработка, конечно, потребовалась, но он успел, — печалью и горем, радостью и страданием заклинаю! Той властью, — он поднял свой атрибут, тонкую палочку, белую, украшенную узором чёрных линий, с оранжевым огоньком, напоминающим искру костра, у кончика, — что дана мне Творцом, заклинаю. Да будет так!

Разумеется, они ничего не поняли. Эти слова лишь завершали начатый ещё вчера ритуал, служили спусковым крючком, приказом изменить реальность.

Тулдор довольно усмехнулся, когда Яалш подбросил свой атрибут. Жезл вспыхнул, и каждый из Младших почувствовал, как ширятся границы их власти и могущества, как наполняются силой Старшего атрибуты. Ещё они поняли, что более силы досталось Тулдору — и опять ему их возглавлять.

Когда же Младшие смогли оторваться от собственных ощущений и взглянуть на Яалша... то не нашли его. Яалш исчез, его дух и воля, даже в отрыве от атрибута яркие, пылающие на всё мироздание — пропали.

— Смело, — тихо сказал Тулдор. — Он ушёл, чтобы не быть свидетелем нашего триумфа.

Знали ли они, насколько ошибаются?

7673 лет от п.б.. Мир Лиодор. Восточный континент, земли иилгов. Главное поместье рода Куидэ. Малый зал совещаний.

Четыре человека беседовали возле камина. Ровное пламя освещало задумчивое лицо одного из них, высокого мужчины, с проседью. Двое других, мужчина и женщина, муж и жена, держались за руку и напряжённо вслушивались в слова последнего из присутствующих — худосочного старца в белом одеянии.

— Я не знаю, что делать, — покачал головой старец. — Ваш сын слишком... не такой. Он не сможет принять суть иилга.

— Какова причина? — глубоким голосом спросил высокий.

— Случайность, — развёл руками старец. — Так бывает. Вы знакомы с теорией наследования?

— В общих чертах, — ответил за всех высокий.

— Тогда вы должны знать, что в ребёнке не только отражаются наследства родов матери и отца, в нём может проявиться что-то новое, никогда не существовавшее. Это случается крайне редко и обычно в малой степени: цвет волос, кожи, телосложение, магическая сила, особенности мышления... Редко изменения хоть сколько-то значительны, подчас даже я не вижу их. Но в одном из миллиона случаев бывает, что изменения бросается в глаза, затрагивает что-то заметное или значительное. Так и сейчас. У ребёнка немного по-другому устроен мозг, немного не так работает душа... Словом, он не сможет в нужный срок пережить первое принятие сути. Второе — тоже. Потом, когда его организм и душа устоятся, он переживёт третье принятие, но не раньше двадцати лет.

— Это можно исправить? — с затаённой надеждой спросила женщина.

— Возможно всё, — пожал плечами старец. — Но я, увы, не могу гарантировать успешное вмешательство в столь раннем возрасте. Слишком велик шанс, что ситуация усугубится или вмешательство будет смертельным. Ваше право просить подобного, но я заранее снимаю с себя ответственность.

— Не глупи, Ланда, — чуть сжал руку женщины до сих пор молчавший мужчина. — Я запрещаю. Мой сын будет жить. Пусть без принятия, но жить.

— Но как?! — отчаянно воскликнула Ланда. — Он же не сможет ходить, говорить, колдовать... Как тогда он будет жить?

— Так же, как и люди иных миров, — спокойно сказал высокий. — Они не проводят ни одного принятия, но до сих пор не вымерли.

— Элтар, ты же не собираешься?.. — женщина посмотрела в янтарные глаза высокого, прочитала там ответ, повернулась к мужу — и увидела молчаливое согласие. — Сайнур, останови его хоть ты!

— Ланда, — мягко произнёс Элтар, — это единственный путь. Здесь он не сможет вырасти. Без принятия сути он будет неполноценным. Мы не сможем дать ему нормальное воспитание. Наш мир слишком полагается на принятие — но иногда оно подводит. Пусть ваш сын вырастет в другом месте — потом мы заберём его сюда и проведём третье принятие. Он станет полноправным членом общества и даже будет мыслить более... оригинально.

— Но как же мы! Я его мама, я... — женщина всхлипнула, понимая, что всё уже решено.

— Мы будем навещать его, — тихо произнёс Сайнур. — Но он будет чужим. Не иилгом, не человеком.

— И сможет открыть нам глаза на то те пути, которые мы давно отвергли или забыли, — сказал Элтар. — Вы отдадите его на воспитание, но будете посещать как можно чаще. Вам он чужим не будет. А через вас сможет принять остальных иилгов. Это выход, самый удачный из всех.

Ланда тихонько заплакала, уткнув лицо в ладони. Муж приобнял её и обратился к старцу:

— Третье принятие будет успешно в любом случае?

— Да, — уверенно ответил тот. — В любом. В двадцать лет душа и тело обретают достаточную для ритуала стабильность.

— Что ж, да будет так, — подытожил высокий мужчина. — Ребёнок будет жить в другом мире, среди тех, кто умеет воспитывать. Вы будете навещать его как можно чаще, прививая основы нашей культуры. В двадцать он примет суть рода и станет вашим наследником. Осталось только решить, какой из четырёх соседних миров мы выберем?

Два дня спустя. Мир Окрус. Северная провинция Империи Фэйрэ.

Бух! Бух! Снаряды ложились кучно, разворачивая траншею. Бой шёл ожесточённо. Вдруг один из солдат империи заметил что-то необыкновенное. Прямо рядом с воронкой что-то вспыхнуло. Детский крик разнеслись по округе, ему вторил женский, явно крик боли. Имперцы выстрелили прежде, чем подумали. Женский крик стих. Дым немного рассеялся, и солдаты увидели бездыханную женщину и плащучего ребёнка в её руках.

— Стой! — крикнул кто-то рванувшему к воронке парню.

— Я быстро! — ответил тот. Раздалась очередная канонада. Траншею заволокло дымом. Кого-то контузило, однако на этот раз арт-установка промахнулась, попав примерно туда же, куда и раньше.

— Господь с ним, — перекрестился солдат, имея в виду парня, который должен был попасть в самый эпицентр. Каково же было всеобщее удивление, когда парень, живой, пошатывающийся появился среди клубов дыма.

— Уа-а-а! — кричал ребёнок на его руках.

День спустя. Мир Лиодор. Восточный континент, земли иилгов. Главное поместье рода Куидэ. Малый зал совещаний.

На этот раз Элтар выглядел не спокойным, а крайне встревоженным. Обычная невозмутимость отказала ему. Перед ним сидел пожилой человек в коричневой с жёлтым узором мантии. Человек тоже нервничал, не решался говорить без дозволения Элтара. Тот, однако, смотрел глаза в глаза, пока иилг в жёлтом не дёрнулся от напряжения, разрывая тишину:

— Разрешите доложить, то'э?

— Дозволяю, — качнул головой Элтар. — Только коротко и по делу.

— У меня печальные вести, то'э. Инцидент — не результат чьего-то вмешательства. Природная аномалия исказила переход. Эксперты смогли установить только, что конечная точка не в соседнем с нашим мире.

— И вы её найдёте? — хмуро уточнил Элтар.

— Нет, то'э. Параметры аномалии неизвестны. Один из десяти тысяч миров ближней сферы — всё, что нам известно. Теоретически, то'э, можно в каждом мире сотворить Великий Ритуал Поиска. Но...

— Я понимаю, это не год и не два, — перебил Элтар, и усталая решимость читалось на его лице. — Что ж, давно наши маги не работали в полную силу. Настало время показать, на что годен род Куидэ! Сын и наследник Сайнура будет найден.

Это было утверждение, и утверждение без капли сомнений. Глава одного из самых могучих родов иилгов мог позволить такие слова и такой тон.

7693 год после п.б. Мир Окрус.

Ангел — так бы его назвали люди, если бы увидели. Но существо было невидимо и неощутимо ни простым взглядом, ни высокоточными приборами. У ангела не было физического тела. Безликий Служитель Творца выполнял привычную функцию: следил за прилетающими в мир душами, не позволяя им задерживаться в межмировом переходе и корректируя их дальнейшую судьбу. Ангел контролировал только входящие извне души, такой же контролёр следил за уходящими.

Души шли сплошным потоком. Тёмные и угасающие — ангел подпитывал собственной силой. Даже такие души не могли умереть, зато ждали бы лишние столетия, набираясь энергии, прежде чем воплотиться в ком-то. Слишком яркие души ангел отмечал: Младшему наверняка будет интересно знать будущих гениев и лидеров.

— Ого! — воскликнул ангел. Через канал двигалась чья-то душа, затмевая собой все прочие. Мало того, что душа ослепила взор — она ещё и имела огромный размер, пожалуй, сравнимый с размером души самого ангела.

Ангел волевым усилием приостановил поток душ, подхватил сияющую гостью и вышел из межмирового канала. Он должен был сам найти подходящее обиталище для этой души, иначе она могла поглотить более слабую, убивая чью-то индивидуальность. После следовало доложить Младшему: он, безусловно, будет заинтересован.

Вдруг волевой захват ослаб. Ангел почувствовал слабость.

— Тихо, тихо, отпусти меня, — послышались чьи-то слова. Не сразу Ангел сообразил, что говорит его "груз", которому положено быть безмолвным и пассивным.

— Что, не ожидал? — в голосе звучала насмешка. — Тихо! — на этот раз слова подействовали как приказ, мешая ангелу отправить сообщение наверх, Младшему. — Забудь и работай дальше!

С этими словами душа направилась куда-то вниз, чтобы раствориться в мире смертных. Ну а когда ангел пришёл в себя, то обнаружил небольшой провал в памяти. Осознав, что он не выполняет свои обязанности, ангел решил разобраться с этим позже и полетел обратно, ко входу в межмировой канал. Только вот забытое восстановить у него уже не вышло — ни сейчас, ни когда-либо позже.

Глава 1.

Боль. Сначала пришла боль. Она уже давно стала привычной. Головная боль, подвид мигрень, была частым гостем у Андры. Слишком уж перенапрягался молодой учёный. Не знал удержу, перебирал идею за идеей, подстёгиваемый интуицией, вдохновением... Пока сознание не начинало протестовать, а голова — болеть.

Андра работал в научном городке империи Фэйрэ. И получал, надо сказать, хорошие деньги. Потрясающий результат для детдомовца. Впрочем, Андра умел потрясать. Его жизнь определили два фактора. Низкая эмоциональность, благодаря которой Андра почти никогда не терял самоконтроля, и странное воображение, сочетающее невероятные ассоциации, столь же невероятные идеи и некоторую механистичность.

Андра стал прикладным математиком. В детдоме его заметили. Империя оплатила Высшую Академию Точных Наук. Сначала Андра не мог определиться, в какой области будет работать. Однако позже понял, что физика, математика и химия — ближе всего. Фундаментальные исследования мало интересовали Андру-студента, и в итоге он стал прикладником, решая задачи на стыке наук. После Академии Андра разрывался между двумя работами: военной и мирной. И там, и там его с радостью бы встретили. В итоге Андра выбрал военную сферу. На фронт его всё равно не призовут, слишком ценят, а зарплата и социальный пакет куда лучше.

Ничего удивительного, что проснувшись утром, первое, что почувствовал молодой инженер — это боль. Весь предыдущий день Андра занимался проектированием новой формы крыла для военного бомбардировщика, и перенапрягся. Привычным движением парень потянулся к тумбочке, где стоял с вечера приготовленный стакан с водой и две таблетки. Потянулся — и замер. Боль исчезла. Совсем.

Андра "посмотрел внутрь себя", как он называл это, то есть отрешился от внешних чувств, сосредоточившись только на голове. Ничего. Ни всплеска боли, и даже тяжести. Инженер помотал головой, вновь прислушался. Пусто.

"Удивлён?" — послышался голос.

— Кто здесь? — Андра стремительно оглядел комнату. Пусто. С другой стороны, голос был неявным и исходил будто бы не извне, а...

"Ты прав. Я внутри тебя".

"Кто ты?" — подумал Андра.

"Скажем так, сожитель. Душа, которая решила прикрепиться к твоей".

Андра быстро проанализировал ситуацию. Или у него какое-то неизвестное психическое расстройство, или голос действительно принадлежит не совсем ему. Что вероятнее?

"Не думаю, что тебе стоит идти к врачу, — перебил размышления голос. — Я вполне реален. Если хочешь доказательств, то смотри".

Рука Андры сама по себе поднялась и коснулась кончика носа. Замерла. Андра попробовал опустить её обратно — тщетно. Будто что-то внутри сопротивлялось приказу. Андра напрягся — и со всех сил стукнулся рукой о спинку кровати. Выругался.

"Теперь веришь?"

"В тебя — да. Тебе — нет".

"К сожалению, мы с тобой повязаны одной верёвкой. Я нашёл самую слабую душу и слился с ней. Теперь ты и я — одно целое. И психиатр — кажется, так называется этот целитель — нам не поможет".

"Кто ты и как сюда попал?" — задал вопрос Андра. Пожалуй, кто-то другой на его месте ударился бы в панику или просто посчитал бы голос галлюцинацией. Но Андра отличался высокой психической стабильностью — и прекрасно знал об этом. Шанс, что он сошёл с ума, минимален.