Общий

— Зря съездил... Обидно, блин, — потратить целый день, и все впустую... Два часа по стоящей Ярославке, потом два часа ожидания 'потенциальных' партнеров и еще час переливания из пустого в порожнее — так называемые переговоры — пустышка. Лучше б уж дома воротами занялся, а то пятый день — нараспашку. Чтоб ему кусок в горло не лез и выпивка поперек вставала, тому козлу, что столб слямзил. У меня под забором проходит линия водоканала, трубу прорвало, пришлось снимать часть забора и один столб от ворот экскаватором вытаскивать. Причем, менять трубу не стали — забили чоп и хомут поставили. Мастера, млять... Спасибо еще, что яму закопали, а то с них станется... Любит нас государство и его служащие. И столб же был в фундаменте, тяжелый. Оставил как есть, вернусь с работы — сделаю. Ага, — фундамент сбили и оставили, а саму трубу — тю-тю.

Оперативные мероприятия в виде опроса местных пацанов показали, что ворье — узбеки на старой Газели, 'охотники за металлом' . И ведь по весу получат они за столб рублей двести, не больше. А мне теперь — новую трубу, сварка, новые петли — на сотню евров не меньше...

Да чтоб у тебя, тварь, твой личный 'столб' больше не встал... Да чтоб...

Вот так и ехал себе, под музыку Мариконе, от души жалея себя и поливая всех 'понаехавших' и их пустивших. Как в том анекдоте — 'пропала собака...ненавижу эту страну!'. Вроде и на душе легче.

Старенький 'пассат' легко взлетел на горку по пустой, на удивление, трассе. Впереди, метрах в ста пятидесяти 'пошатываясь' рулил черный 'ровер'. Даже сюда было слышно завывание шансона и нечеловеческий ржач из раскрытых окон.

От греха подальше, я снизил скорость до сотни, спускаясь в очередную ложбинку и теряя, напрягшую меня машину, из виду. Пусть себе едут, куда доедут. Наверняка братки или гОлдоцная мОлодежь куражатся. Такие приключения мне уже лет двадцать как не интересны. А как сын Серёня родился, так я усиленно избегаю всяких неоднозначных ситуаций. Благо, жизненный опыт богатый и очень легко предвидеть, что почем и что чем закончится. А доказывать себе, что ты крутой перец в мои сорок пять уже не нужно. Мне нынче стабильность и предсказуемость больше по душе. Старею, похоже. Хотя, с моими метр девяносто, девяносто пять кг, черным поясом по джиу-джитсу и 'честным' травматическим Глоком под мышкой, жить не страшно. Но вот дырчик в попе давно уже не жужжу. Что с бабами, что 'кулаки почесать', что прочие 'адреналиновые' приключения — не тянет, не интересно. Мороки больше, чем морального и другого удовлетворения. Весь мир под себя не прогнешь, достаточно ближайшее окружение привести к комфортному состоянию. Что уже давно сделано.

Вот и с этими, на 'ровере' — обгонишь их на двенадцатилетнем 'пассате', да на пустой трассе — один процент, что не заметят, пропустят. А 99,— что обидятся и пристанут, устроят гонки с догонялками. Понятно, что построим, обидим и опустим. Но моро-о-оки... Лень... Я домой хочу, к сыну.

Еще было довольно светло, вечер только начинался. Скорость пришлось снизить еще немного, — в местах ремонта полотна часто стали попадаться вылетевшие заплатки. Ругаться на ремонтников глупо — они штопают тем, что им дают, а дают им дерьмо, потому как, если дать качественный асфальт и отремонтировать по Гостам, то на следующий год денег не украдешь и останутся бедные чиновники на одной зарплате, а для них это смерти подобно. Да еще сколько подвесок и рессор не придется менять автовладельцам, не порядок. У нас все для людей. Для некоторых.

Объезжая колдобины, включил в плеере саунд из фильма 'Скала', хорошая штучка, создает вокруг приятную такую атмосфэру. Сразу ощущаю себя как в кино. Смотрю вокруг будто из кабины чего-то необычного — или космического вездехода, или глубоководного батискафа. Внутри приятная, комфортная обстановка, а снаружи, типа, неизведанный мир и я его исследователь. Вот такие вот фантазики придумываю себе на старости лет. И не стыдно. В каждом человеке живет маленький малыщ, восторженный и удивленный. И хорошо, что живет, не то с тоски очуметь можно было бы. А так — смотришь себе клип самопридуманный и получаешь тихое такое счастье.

Еще больше стемнело и, на подъеме, усиливая ощущение ирреальности, включаю дальний свет. Подъем довольно крутой, два ярких столба упираются в невысокое пасмурное небо... Красиво... В натуре, чужой мир... И чего это меня на фэнтези потянуло, неужели так обыденность задолбала, что хочется куда-то в попаданцы попасть? А что, хорошо бы — сейчас выскакиваю на пригорок, а там...

Дальше как в стробоскопе, память фиксирует картинки стоп-кадрами: ...на обочине человек голосует... 'ровер' резко подает вправо... удар, тело изломанной куклой отбрасывает назад... из окна 'ровера' вырывается вспышка и по ушам бьет грохот выстрела... тело в полете дергается и, перевернувшись, падает в траву... 'ровер' бьёт по газам и ревёт двигателем, ускоряясь как самолет... Все. Конец клипа. Одно мгновенье.

Сто метров до места 'действия' пролетел за секунду а в голове пронесся миллион мыслей. За ними или к нему? Он наверняка двухсотый, но чем черт не шутит... Так, номер, регион, все запомнил. Торможу.

Мужик был жив, правда это не надолго — голова свернута — основание черепа, хотя глаза открыты и моргают, рука и нога неестественно вывернуты — переломы, один открытый, на губах розовая пена — пробито легкое... И дуплет попал в живот — месиво из одежды, кишок и крови... Но ведь жив!

Я метнулся к машине, в багажнике уже неделю вожу купленную лопату с титановой копалкой, — взял. Плоский буксировочный трос, — взял, разорвал пакет с новыми тряпками для машины, — тоже нужны.

Первым делом скомкал и затолкал ему несколько тряпок в живот — не до стерильности — нужно внутри все сдавить, уменьшить кровопотерю, там все равно уже острейший перитонит, довезу до больницы — по любому чистить. Затем осторожно, стараясь не сдвинуть сломанные позвонки привязал голову к штыку лопаты, пустив черенок вниз вдоль позвоночника. 'Терпи мужик, знаю, что больно, но по-другому никак, может и выживешь. Только терпи.' Руку и ногу примотал тем же тросом к черенку. Спеленал хорошо, все зафиксировано, теперь оттащить в машину. Так, сначала опустить сиденья, а то не втолкну.

Мужик вдруг шевельнул здоровой рукой и указав на лес прохрипел — 'Туда'. Я не понял, — 'Куда туда? Там лес! Тебя в больницу надо! Сейчас поедем, я реанимацию вызвоню навстречу, успеем...'

— Туда! — рука упрямо показывала на лес. Кто его знает, может тут рядом какой-то частный или 'закрытый' санаторий или другая 'закрытая' тема какая, может это рядом, раз он так упорно меня туда толкает. К тому же он уже десять раз как помереть должен был. До города минут сорок, даже если реанимация выедет навстречу, раньше чем через полчаса к врачам он не попадет. И это в идеале, а по жизни, так через час или позднее. Не жилец однозначно. Так может и вправду в лес?

? — Уверен?

Ответить он уже не мог, только подтверждающее моргнул. Ладно, пусть будет так. Осторожно перекинув здоровую руку себе за шею понес его в сторону леса, сильно перегибаясь, что бы нести, а не волочь. Лес, как и должно быть по закону подлости давно не прореживался. Заросли травы, цветов и молодая елово-сосновая поросль застилала все сплошным ковром. Под этим всем лежал толстый слой хвои, торчали корни деревьев, валялся полусгнивший сушняк. Короче тот еще забег. Когда минут через пятнадцать я выполз на большую круглую поляну, пот бежал с меня в три ручья. Поляну окружал такой же непроходимый лес, на какой-либо санаторий или, что другое, не было даже намека.

— И что? Куда дальше? — Мужик как ни странно держался, даже сознания не терял.

— Здесь. — Прохрипел он, выплюнув сгусток крови.

— Что здесь? Ты сейчас копыта откинешь! Тебя теперь только чудо спасет! Столько времени потеряли! Да...

Слова застряли у меня в горле, потому что, вдруг, это чудо и появилось.

В центре абсолютно пустой поляны воздух пошел маревом и постепенно проявились контуры какого-то огромного устройства. Через пару секунд я увидел металлическую конструкцию, примерно семи-восьми метров высотой и около четырех-пяти метров в диаметре. Восьмигранная капсула матово поблескивала в сумраке наступающего вечера, и была потрясающе... чужеродна этому лесу. Она висела над землей на высоте полуметра и подавляла меня какой-то хищной функциональностью. Бесшумно повернувшись к нам одной гранью, с ее нижней части заскользил вниз язычок...подъемника. Одновременно над ним 'проявилась' полуовальная дверь, причем до этого, я не замечал на грани никаких щелей.

Мужик пальцем указал на дверь, при этом я понял, что держится он из последних сил, и, не мешкая, без колебаний, быстро взбежал по подъемнику, за которым оказался короткий коридорчик, оканчивающийся тупиком. Дверь сзади закрылась, но в коридоре появился приглушенный свет.

— Ему все объясни, даю допуск... — он не договорил и, дернувшись, и вдруг обмяк у меня на руках.

Размышлять о нереальности происходящего у меня не было времени. Слишком много было прочитано в юности фантастики, что бы рефлексировать по поводу происходящего.

— Приветствую Вас на борту...— мягкий женский голос зазвучал, казалось, у меня в голове, но я не дал ему договорить.

— Где медблок? — рявкнул я.

— На корабле. — ответил голос.

— Ну так быстрей туда, видишь он умирает. — я кивнул на обмякшего мужика у меня на руках.

Несколько секунд была тишина, затем голос произнес: — Произведено дистанционное сканирование физического состояния Егора (наверно его так зовут, высокологично подумал я). Состояние критическое. Требуется срочная детальная диагностика функцией 'Диагност' в спецализированном комплексе "Спортсмен-2Е" и экстренное лечение в медицинском комплексе 'Шахтера'. Произвожу экстренную расконсервацию капсулы и подготовку к старту. Расчетное время старта — шесть минут, расчетное время прибытия на корабль — двадцать четыре минуты. Предшествующий приказ командира сохранения 'невидимости' не отменен. Ускорение при старте будет компенсировано в связи с состоянием организма, это увеличит время достижения корабля на девять минут. Рекомендуется использование медицинского мини-блока капсулы на время полета для поддержания жизнедеятельности организма. Необходима Ваша помощь. Назовите себя.

— Стас. Станислав Налин.

— Станислав, поместите командира в стасис-бокс.

Пока звучал этот монолог, в капсуле что-то происходило. Почувствовалась какая-то вибрация, за моей спиной опустилась перегородка, потом был легкий толчок в ноги, как в лифте и перед нами перегородка отодвинулась в стену, открыв моему взору, как я понял, пилотскую кабину. Посредине, спиной к спине стояли два стационарных кресла, по периметру шел длинный пульт с огромным количеством кнопок, тумблеров, сенсорных панелей и мониторов. Потолок оказался прозрачным и сквозь него хорошо было видно вечернее небо, полностью затянутое серыми тучами. Одновременно с нашей дверью справа отъехал еще один люк, и в кабину вдвинулся прозрачный парралелепипед примерно 80 на 80 на 200 см. Верхняя часть, оказавшаяся крышкой, поднялась. Я положил Егора (если, конечно, я все правильно понял с именем) в этот короб как есть, вместе с лопатой. Крышка опустилась и он въехал обратно в стенку. Я успел увидеть кучу манипуляторов, подключающихся к человеку, где-то 'присосавшись', а где-то 'приколовшись' к телу иглами и присосками. Замигали какие-то лампочки, значит, что-то там заработало. Когда короб весь скрылся в переборке, крышка люка закрылась.

— Станислав, займите кресло пилота, старт через две минуты.

Я уселся в одно из кресел и уставился в мониторы, на которых строились какие—

то графики, мелькали разные диаграммы и столбиками бежали непонятные символы. Через чуть-чуть времени все мониторы мигнули и как один показали какой-то символ на фоне красного кружочка.

— Я в затруднении, — сказал голос, — для старта требуется ручная команда с места пилота. Инициировать команду может только командир корабля. У меня есть сомнения в степени Вашего допуска.

— Чего ты несешь! — я взорвался, — твой командир умирает. Если специально не определен статус, то допуск имеет только две величины — он или есть, или его нет. Егор допуск мне дал. Это были его последние слова перед потерей сознания. Или ты хочешь, что бы это были его последние слова в жизни! КУДА ЖАТЬ!

После секундной задержки голос произнес:

— Прикоснитесь ладонью к красному кругу на ближайшем мониторе.

Как только я это сделал, руку кольнуло, а капсула пришла в движение. Серое, уже почти черное небо рванулось нам навстречу. За какой-то момент мы прошили облака, справа на востоке по глазам резанул свет зашедшего за горизонт солнца, и в лицо бросились звезды. Луна не спеша заняла нижний угол видимого звездного неба и там застыла, медленно увеличиваясь в размерах. У меня перехватило дыхание. Все это было слишком быстро, спресованно и слишком неожиданно. Точнее, слишком невозможно. И слишком не реально. В общем — все слишком.

Сорок пять лет своей жизни я прожил, встречая чудеса только в книгах, в кино и по телевизору. Всякие пришельцы, братья по разуму или там разные маги с эльфами-орками — все это было для меня плодом воображения, фантазией, сказкой. И вот, оказалась сказка былью. Ее можно было потрогать, с ней можно было поговорить, на ней я сейчас куда-то летел...

Не знаю, что будет дальше, но, как прежде, я почему-то в этом был уверен, — уже не будет.

Ну что ж, пять минут — полет нормальный. Надо бы прояснить обстановку, а то все произошло так быстро и сумбурно, что пока мало, что понятно. Нужно у 'голоса' выяснить, что к чему, а то, что-то замолчал он, точнее она, как так и надо.

— Эй, там, наверху! Ау! Отзовись!

— Слушаю Вас, Станислав.

— А расскажи ты мне, пожалуйста, где это я, кто ты такая и, что сейчас происходит. Введи в курс дела, а то я ничего не понимаю.

— С удовольствием, Станислав. Меня зовут Лада, я ИскИн космического корабля 'Шахтер' владельцем и капитаном которого является Егор Иванцов, гражданин Звездной Империи Атаран...

Глава 2.

Полет продлился около получаса и за это время ИскИн вывалил на меня прорву информации. Оказывается, космос достаточно сильно заселен, и кого там только нет. В конкретном случае Корабль и его хозяин Егор (по происхождению — землянин!) принадлежали некоей Империи Атаран, которая, в свою очередь, входила в состав, так называемой космической, вернее Звездной, СНГ. Оно так и расшифровывалось — Звездное Содружество Независимых Государств. (Тут я скептически хмыкнул — ничто не ново под луной).

В Содружество входит еще куча всяких Империй, Республик и Демократий, что не мешает им периодически воевать друг с другом. Плюс, весьма распространены, так называемые 'войны корпораций', да и вообще, жизнь там мне показалась довольно таки опасной штукой. Как я понял, основным предназначением Содружества, была унификация и стандартизация технологических процессов и курирование направлений научных изысканий. Да и в самих технологиях, якобы независимых корпораций, я уверен, что не смотря на их закрытость и независимость, Содружество наверняка держит руку на пульсе. А уж в распределении благ — так это сам бог велел. Что позволено Юпитеру, так он фиг-два с кем-нибудь поделится. Центральные тридцать-сорок систем Содружества кардинально отличались уровнем жизни от остальных пары сотен систем периферии. Причем, чем дальше от фронтира и чем ближе к центру, жизнь становилась вкуснее и вкуснее и, соответственно, дороже и дороже.