"Живые деньги"
Существо напротив Мити сидело абсолютно неподвижно. Стакан с чаем оно поставило прямо на Митины документы. Скорее всего, давным-давно существо родилось таким же человеком, как и сам Митя, но став правительственным клерком, мелкой сошкой в провинциальном Управлении Занятости, вот уже тридцать лет существо добросовестно выдавало безработным справки о том, что оно не в состоянии им помочь. Эта справка была необходима, чтобы получить пособие. Требовались ещё восемнадцать бумажек из различных ведомств и управлений, но их Митя уже раздобыл. Вот уже три дня, изнывая от унижения, он собирал, собирал, собирал справки, подписи, печати и ещё раз подписи, печати и справки. Уехать в другой город Митя не мог. Здесь была работа у жены, квартира, друзья, жизнь...
— Да разве это жизнь, — подумал Митя.
Но подумал без всякого раздражения. Ему уже было всё равно. Усталость, жара, лица чиновников, небесная пустота, мысли о доме, уютном щербатом столе на кухне, существо со стаканом холодного чая... Рука существа медленно поползла к печати и снова замерла. Митя ждал с полным безразличием, он никуда не торопился. Завтра он подаст весь ворох документов, и целых пять месяцев будет получать пособие, жалкую толику от налогов, уплаченных за годы работы. А сегодня... Сегодня оставалось только выйти на слепящую летнюю жару и вернуться домой. Существо из последних сил мазнуло печатью по справке и опять замерло, бессмысленно глядя в чёрный, покрытый пылью экран древнего компьютера. Митя отодвинул стакан и вытащил из-под лапки существа свою справку.
Подойдя к автобусной остановке, Митя вспомнил, что последние деньги потратил утром на бутылку минералки. Чертыхнувшись, он пошёл обратно к офисному зданию, где возле входа в отделение банка висели несколько банкоматов. Один из них, молча, проглотил Митину кредитку, благосклонно пропищал что-то в ответ на просьбу о выдаче десятки и надолго задумался. Митя удивился, чем он мог так озадачить банковскую машину. В этот момент железный банкир выплюнул Митину карточку и раздражённо замигал яркими буквами на дисплее. "Остаток денег на Вашем счету: девять целковых, девяносто девять грошей. Для получения кредита в один грош обратитесь в Ваше отделение банка". Просить один грош в кредит Митя, конечно, не собирался, в кассе банка вполне можно было бы получить весь остаток мелочью. Но Митя представил, как он стоит в долгой очереди с нищими пенсионерами, как с удивлением смотрит кассирша на молодого парня, снимающего со счёта несколько монеток... Мите стало муторно. Оставалось только ночевать возле подлого аппарата. За ночь набежит процент, недостающий грошик, и машина сможет, наконец-то, выдать Мите десятку. Можно ещё было вернуться пешком. Целый час идти по такой жаре... Митя снова подумал про очередь в кассу, вздохнул... В конце концов, ходьба полезна для здоровья... Митя ещё раз тяжело вздохнул и отправился домой.
На перекрёстке, возле Управления Занятости, в ожидании зелёного света маялась целая стайка разномастных эмигрантов. Машины проносились мимо, обдавая стоящих людей потоками горячего воздуха, сигнал светофора упорно не менялся. Солнце светило отовсюду, тоскуя, Митя закрыл глаза. Раздался визг тормозов и испуганные вскрики. Митя открыл глаза и сейчас же открыл их ещё шире. Напротив него, прямо на пешеходном переходе, остановился огромный джип с тонированными окнами. Митя не очень-то разбирался в дорогих машинах, но он мог бы поручиться, что невесть, почему затормозивший внедорожник является именно дорогой и даже очень дорогой машиной. Из чёрной громадины вальяжно вышли два мужика в лёгких кожаных куртках, за открытой дверью машины стоящий поблизости Митя явственно почувствовал зимний ветерок. Тот, который сидел рядом с водителем, достал тонкую лепёшку смартфона и направил её на теснящихся у перехода людей, шофёр подошёл к нему и стал рядом, с любопытством глядя на прибор в руках своего напарника.
— Мага буга ва? — вежливо поинтересовался обладатель роскошного смартфона.
Один из эмигрантов, долговязый, тощий негр в пёстрой рубашке подпрыгнул от удивления и шагнул к джипу.
— Мага буга ва? Камабура? — снова спросил мужик.
Негр молчал, зачарованно глядя на белого колдуна, то ли всё-таки не понимал, то ли собирался с мыслями.
Шофёр ткнул в экран смартфона, показывая что-то своему спутнику, и тот кивнул, мол, сам вижу.
Следующий вопрос прозвучал на испанском. Митина жена исправно поглощала каждый вечер бесчисленные серии мексиканских мелодрам, и Митя легко узнал язык конкистадоров. Но что спрашивают загадочные туристы, понять было абсолютно невозможно. Негр всё так же молчал, а те эмигранты, которые, судя по их внешнему виду, могли бы говорить по-испански, почему-то отвернулись. Может быть, не хотели отвечать каким-то гринго. Мужик посмотрел на Митю и терпеливо повторил вопрос. "Травахадора", — мелькнуло в Митиной голове. Митя напрягся, стоять столбом, как негр, ему было неудобно.
— Буэнос диос, — начал он вдохновенно и замолчал.
Нестерпимо захотелось сказать "но пасаран", никакие другие испанские слова в голову не приходили.
Турист снова уткнулся в свой мобильник, но звонить не стал, а вместо этого обратился к Мите с какой-то вычурной английской фразой. Английский Митя учил с детства, знал почти все правила, кучу слов и даже неправильные глаголы во всех временах. Митя понял, что его спрашивают, как он поживает. Остальное он разобрал хуже. Судя по немногим понятым словам, приезжий спрашивал, куда идёт Митя, а заодно интересовался, куда идти ему самому. Митя с удовольствием ответил бы по-русски, куда идти приставучему полиглоту, но вместо этого изобразил на лице радостное понимание и, удивляясь собственной глупости, поинтересовался: "Ду ю спик инглиш?"
Турист укоризненно посмотрел на Митю и ничего не ответил. Изображая руками гарвардский акцент, Митя промямлил что-то про срочную необходимость идти и попытался спрятаться за негра.
— Вы говорите по-русски?! — вдруг радостно воскликнул незнакомец.
— А что, не видно? — буркнул Митя, останавливаясь, — Зачем по-английски говорил?
— Тильгератор барахлит, рухлядь старая, — ответил шофёр и показал на смартфон, — Языки ещё худо-бедно фиксирует, но где, чей не персонифицирует.
— А?..
Телефон вдруг призывно зазвенел, но отвечать незнакомец не стал, а взглянув на экран, вдруг радостно улыбнулся Мите.
— Отлично! У вас целых полтора претора разума. Мы как раз ищем кого-нибудь разумного. Есть отличная работа.
— А что за работа? — спросил удивлённый Митя.
Всего несколько минут назад Митя согласился бы на любую, хоть сколько-нибудь интеллектуальную работу, но "тильгератор" и подсчёт разума в каких-то преторах его сильно смутили.
— Лёгкая! Мы хорошо платим. Захотите — останетесь. Нет, так только сегодня подработаете. За наличные. Мы вас и домой отвезём. Поехали?
Казалось заманчивым избавиться от прогулки под палящим солнцем, но Митя всё ещё сомневался.
Неожиданно прямо за джипом затормозила "Хонда", её водитель, высунувшись в окно по пояс, что-то яростно орал, заглушая сам себя неистовыми сигналами. Турист навёл на крикуна свой хитрый смартфон и удивлённо хмыкнул.
— Впервые такое вижу. Совсем, что ли, тильгератор сломался... Показывает, что у этого, — он кивнул на беснующегося владельца "Хонды", — Есть примитивный разум, но нет родного языка.
— Здесь полстраны таких, — пробурчал Митя, открывая заднюю дверцу джипа.
Он решился. Владельцы дорогих машин частенько приезжали к Управлению Занятости нанимать безработных для переноски мебели или стрижки газонов. Но случалось, что нанимали, хоть и за полцены, для каких-нибудь офисных проектиков: реферат написать или сделать небольшой телефонный опрос.
Джип тронулся. Мужик на переднем сидении, улыбаясь, обернулся. Митя пожал протянутую руку.
— Меня Дмитрий зовут, — солидно представился он, — но можно Митя, и на ты.
— Идёт, — ответил новый знакомый, — А я Мана, но лучше зови меня Ман.
— Мана? Которая с неба? — неуклюже пошутил Митя.
— Угу, — кивнул Ман, — прямо оттуда.
Тот, который сидел за рулём, искоса глянул на Митю в зеркало.
— Ойз, — не то ойкнул, не то представился шофёр.
На всякий случай Митя кивнул в ответ.
Они выехали на проспект Радостных Буден и влились в не слишком густой, полуденный поток городского транспорта. Митины наниматели, похоже, торопились, джип двигался рывками, протискивая свою тушу среди неспешно ползущих машин. Ман непрерывно с любопытством вертел головой и время от времени посматривал на свой мобильник, который ни на секунду не выпускал из рук. Казалось, он чем-то озадачен.
— Надо же, — заметил он вслух, — ни полпритора разума, а такие красивые машины...
Митя ухмыльнулся словам Мана, решив, что турист приехал из какой-то слишком развитой страны.
— А что тут такого? Если машины только умным продавать, половина дилеров обанкротится.
— Ух, ты! — Ойз свернул в маленький переулок, с трудом объезжая припаркованные машины, — Ничего себе планета...
Митя решил, что про планету ослышался, и не стал переспрашивать.
— Приехали!
Джип, резко качнувшись, остановился.
Митя, который не стал пристёгиваться, от неожиданности боднул спинку переднего кресла.
— Ого, какая здесь сила трения, — удивился Ойз.
— Тебе не угодишь, — насмешливо ответил Ман, — То сила гравитации маленькая, то трение большое, а ещё хвастаешься, что умеешь водить любую технику в ста пятидесяти галактиках.
Митя их не слушал. Подняв ушибленную голову, он увидел, что они стоят прямо у входа в маленький цветочный магазин. Вернее всего, Митю наняли, чтобы перетаскивать горшки или мешки с удобрениями. В лучшем случае можно было рассчитывать, что ему поручат подрезать стебли роз и составлять стандартные букеты. Такого подвоха Митя совсем не ожидал.
Митя уже открыл, было, рот, чтобы выразить возмущение, но вспомнил, что денег на автобус у него нет, и на мгновение задумался. Но тут же решил, что найдёт ближайшее отделение своего банка и — чёрт с нею, с гордостью — возьмёт деньги в кассе.
— Вы хотите, чтобы я здесь работал? — спросил Митя с сарказмом, — Вряд ли смогу быть вам полезным, я, видите ли, экономист, а не агроном.
— Нет, здесь мы только пациентов заберём, — хмыкнул Ойз, выбираясь из машины.
— Пациентов? — оторопел Митя.
— Ага, — подтвердил Ман, глядя, как его напарник снимает замок с двери магазинчика, — Сейчас примем их на борт и поедем к тебе домой.
— Ко мне? С какой стати? — возмутился Митя.
Ему совсем не улыбалось вести к себе каких-то малознакомых типов с их пациентами.
— Можно и не к тебе, — согласился Ман, — Но место должно принадлежать разумному существу.
Митя пощупал в кармане связку ключей и промолчал, внутренний голос ему подсказывал, что квартира тёщи может показаться заказчикам не совсем подходящим местом.
Из магазина вышел Ойз со здоровенным ящиком в руках и, морщась от напряжения, потащил его к машине. Ман поспешил ему навстречу, и вдвоём они с трудом впихнули ящик на заднее сидение рядом с Митей. Ойз вернулся запереть магазин, а Ман обошёл машину и открыл Митину дверцу.
— Давай, меняемся, — тяжело дыша, сказал Ман, — Садись спереди, а я тут, сзади.
Митя, молча, пересел. Ойз забрался на своё место и потряс руками.
— Ух, тяжёлые сволочи.
— Ладно, поехали, — с нетерпением откликнулся Ман.
Машина тронулась.
— А где же пациенты? — поинтересовался Митя.
— Хе-хе, да вот же они, — ухмыльнулся Ман, и снял с ящика крышку.
Вконец очумевший Митя увидел необычайной красоты голубоватые цветы.
— Орхидеи?
— Эмориты, приговорённые.
— А...
Все цветы вдруг, словно от ветра, наклонились к Мите, и он почувствовал приторный незнакомый запах. Ему показалось, что множество тихих голосов шепчут непонятные, полные страха, слова.
— Молчать! — рявкнул Ман, выхватил из кармана флакон и побрызгал чем-то на цветы, те разом поникли.
У Мити отчаянно закружилась голова.
— На, держи, — Ман протянул Мите баллончик, — Если что, сразу распыляй, а то они тебе работать не дадут...
Митя с трудом понимал обращённые к нему слова, казалось, что в уши попала вода.
— А вот, кстати, и твой гонорар... — Ман порылся под сидением и протянул деньги.
Митя взял толстую пачку купюр и перелистал их. В пачке были только новенькие сотни. Когда-то, в хорошие времена, когда Митя работал по специальности, столько он зарабатывал за месяц. Рассовать такое количество банкнот по карманам оказалось невозможно, и Митя сидел, тупо глядя в окно, с деньгами в руках и пакетом справок под мышкой. Он решил, что сошёл с ума.
— Значит так, — доверительно вещал Ман, откинувшись на спинку сидения, — Фирма наша солидная. "Ман и Ойз". Работаем в ста пятидесяти галактиках. Наш бизнес — искать решения в безвыходных ситуациях. Так сказать, ваши проблемы — наш бизнес. Одной такой проблемой оказалось намеренное причинение смерти... Ну, убийство, если, по-вашему. Во всех цивилизованных галактиках носители разума даже не представляют себе, что такое возможно. Но одним нашим клиентам недавно приспичило избавиться от своих недоброжелателей навсегда и со стопроцентной гарантией. А что может быть надёжнее смерти? Но сами мы помочь им не смогли. Нам, простым андроидам, запрещено причинять любой вред обладателям разума.
— Так вы... убийцы, — с ужасом пролепетал Митя.
— Ты что?! Я же говорю — мы андроиды! Если мы, даже по ошибке, лишим жизни носителя разума, нас отключат без всяких церемоний.
Митя сидел в полной прострации. Нужно было что-то сказать, спросить, но Митя только изо всех сил силился не стучать зубами. А немыслимый Ман заливался соловьём.
— Но что такое причинение вреда? Закон запрещает андроидам причинять вред собственным действием или бездействием. Собственным! Но посредничать между владельцами разума мы можем без всяких ограничений. А значит решение проблемы — найти во вселенной мир, обитатели которого разумны, но способны оборвать чужую жизнь. И мы гордимся, что первые додумались до этого. Правда, нам пришлось изрядно поколесить, пока подвернулась подходящая планета... Ваша! У вас есть кое-какой разум, но обычаи всё ещё просто замечательные! Вы даже друг друга убиваете за милую душу.
— Так вы хотите, чтоб мы кого-то убивали? — ахнул Митя.
— Не вы, а ты. Считай, что тебе повезло! — Ман похлопал Митю по плечу.
— Да я и мухи не обижу! — задохнулся Митя.
— Что же ты молчал?! — заорал Ойз.
Ман достал свой противный смартфон и направил его на Митю. Мгновение он смотрел на экран, а затем с облегчением улыбнулся.
— Хе-хе, это наш новый партнёр так шутит, — сказал он возмущённому Ойзу, — Он и мух убивал, и мелких животных топил.
— Мышей... — пробормотал Митя.
— Всё равно, — наставительно сказал Ман, — Главное, что убивал.
— Но они же не разумные, — простонал Митя.
— Ну вот, я же говорю, что тебе повезло! Тебе не придётся заниматься гуманоидами... Кем-то похожим на вас. Всё, что от тебя требуется — избавляться от эморитов. Но они же для тебя самые обычные цветы, разве нет?
— А деньги, сам видишь, хорошие, — заговорил Ойз, — и времени много не займёт.
— Точно, — подхватил Ман, — И никаких налогов. Живые деньги.
Митя молчал. Про себя он решил, что как только доберётся до телефона, сразу же вызовет скорую помощь. Может он и не сошёл с ума, может это только солнечный удар, нервный срыв... Машина свернула на Митину улицу и весело подкатила к его дому. Адреса у него никто не спрашивал, но погружённому в пучину безумия Мите, это даже не показалось удивительным.
— Раз в несколько дней мы их будем привозить тебе, — объяснял Ман, — Плата всегда вперёд. Работа, конечно, скажем так, сезонная, но на ваших лет тридцать хватит. Ну как, по рукам?
— По рукам, — подтвердил Митя, мечтая вернуться домой.
— Идём, помогу донести этих красавцев, — пробурчал Ойз и вылез из машины.
Ман закрыл ящик и тоже вышел из машины.
— Удачи! Рад нашему знакомству! — крикнул он уходящему Мите в спину.
— Ага... Тоже... Взаимно, — ответил кто-то вежливый внутри у полуживого Мити.
Деньги, которые почему-то показались очень холодными, Мите пришлось засунуть за пазуху. Вдвоём с Ойзом они занесли ящик в дом и поставили в лифт.
— Дальше я сам.
— Сам так сам. Счастливо, — Ойз протянул Мите визитную карточку, — Если что, звони нам в магазин.
— А... э-э...
— Твой номер у нас есть, не волнуйся.
Тащить ящик одному было тяжело, закрыв за собою дверь, Митя бросился на кухню пить воду. Открыть бутылку сразу не получилось — дрожали руки. Напившись, Митя медленно оглянулся. В прихожей, возле самой двери, стоял ящик и крышка на нём... шевелилась. Митя застонал и боком-боком подошёл к шебаршащему ящику и кое-как спихнул ногой подрагивающую крышку. Многие цветы были неподвижны и казались увядшими, другие жалко шевелили голубыми лепестками. Перепуганный Митя выхватил из кармана баллончик Мана. Подобно монаху, брызжущему святой водой на застигнутого в чулане чёрта, скулящий от страха Митя распылил на ужасные цветы всё содержимое балончика и ещё несколько секунд махал пустой железякой. Цветы поникли. Ничего не осталось от их красоты, и страшного в них тоже уже ничего не было. Но Митя понял, что ни за какие блага ста пятидесяти неведомых галактик он не сможет растоптать или срезать непонятные растения. Подумав, Митя решил вытащить ящик на балкон и оставить цветы засыхать под полуденным солнцем.
Митя закрыл балконную дверь, включил кондиционер и обессилено упал в кресло. В голове у него не было ни единой мысли. Он сидел неподвижно, пот на лице начал высыхать, никаких андроидов больше не было, не было множества носителей разума и кучи обитаемых галактик, даже жара осталась где-то за окном. Реальными были яблоки в вазе, вчерашняя газета на столе и даже давешнее существо в Управлении Занятости. Митя поднялся, чтобы взять пакет со всеми документами, завтра надо будет... Деньги, множество сотенных купюр, валялись на полу и на кухонном столе. Во рту у Мити снова пересохло. Он сделал несколько судорожных глотков и выбросил в мусор опорожнённую бутылку. Вызывать скорую Митя передумал. Просто надо позвонить в этот магазин и сказать им, чтобы забрали свой ящик. А потом забыть. Могут ли они его заставить? Вряд ли. Они же сказали, что им нельзя... Да и зачем им заставлять именно его... Но если он собирается вернуть цветы, то, пожалуй, следует затащить их обратно... Нет, пусть остаются на балконе, пока их не заберут. Только полить их, и ничего с ними за пару часов не сделается. Митя набрал воду в глубокую миску и с опаской выглянул на балкон. Цветы... Эмо... как их... были неподвижны и унылы, лазурь сошла с их поблекших лепестков. Митя подошёл к ящику и выплеснул воду из миски. Едва вода прикоснулась к пожухшим листикам, как цветы взорвались фонтанчиками белёсой пыли и обратились в прах. Ящик стал пуст, только немного светлого песка лежало на комочках красноватого грунта. Митя опустился на корточки. Звякнула, выскользнув из руки, пустая миска.
— Всё? — спросил сам себя Митя.
Он протянул руку и легко придвинул к себе ящик. Тот почти ничего не весил. Слегка поколебавшись, Митя вынес ящик на помойку и вернулся домой. Отнёс деньги в кабинет и аккуратно сложил деньги в нижний ящик письменного стола. Бережно спрятал визитку Ойза в кошелёк. Он уже почти не сомневался. Слишком просто. Чудо. Тупое везение. Две купюры Митя оставил в кошельке и пошёл в ближайший супермаркет. Не то чтобы он опасался, что деньги фальшивые, но хотелось сразу потратить хоть немного, купить что-нибудь на ужин не глядя на ярлычки с ценами.
Жене Митя сказал, что старый приятель подбросил небольшой проект для иностранного банка.
Затем последовали новые проекты. Чтобы не вызывать подозрений, Митя всё-таки оформил пособие по безработице. Деньги пополняли банковский счёт, теперь Митя мог бы снова получить золотую "Визу", но из осторожности ограничился обычной карточкой. Да и ею он почти не пользовался, ведь за работу ему платили наличными. После первых нескольких "операций" Митя купил хорошую, хотя и не новую, машину и стал сам ездить за заказами. Он опасался, что Ман и Ойз примелькаются соседям. Компаньоны только обрадовались Митиному предложению, видимо им и самим поднадоело отвозить Мите несчастных эморитов. Теперь, когда поступала очередная партия, Ман или Ойз звонили Мите и говорили в какое время подъехать. Вызывали его только в нерабочие часы. Митя парковался как можно ближе к входу, стучался в запертую дверь, а затем следом за Ойзом шёл в подсобку, крохотную комнатушку, прилепившуюся к складу. Резиденция компаньонов была единственным местом свободным от гвоздик, пионов, кактусов, пучков сочной зелени, колючих веток и подарочных целлофановых пакетов. Магазин выглядел самым обычным, на столе перед Маном валялись ручки, бланки, оплаченные счета, старинный громоздкий калькулятор и даже стоял стакан с недопитым кофе. Правда, Митя никогда не видел, чтобы Ман сделал хоть глоток из своего стакана.
Через месяц Митя набрался храбрости заехать в цветочный магазин без приглашения. Затем, уже без всякого стеснения, заехал туда ещё пару раз. Ни Мана, ни Ойза он там не застал, но убедился в том, что магазин торгует скучными букетами, чахлой рассадой и всякими околоцветочными мелочами. Встречали его каждый раз разные продавщицы, которые, впрочем, были одного и того же типа: крашеные блондинки, ожесточённо жующие жвачку и с недоумением глядящие на случайного посетителя. Жизнь наладилась.
Поиски работы Митя забросил. Да и к чему было искать что-то лучшее, если на услуги Мити оказался такой большой спрос в иностранных банках. Жена говорила, что никогда не сомневалась в его способностях и была нежна как в последние месяцы перед свадьбой.
В этот день Мите позвонили ни свет ни заря.
— Привет, — торопливо поздоровался Ман, в голосе его звучало лёгкое возбуждение, — Пришёл срочный заказ. С двойной оплатой. Можешь приехать прямо сейчас?
— Угу, приве-ет, — ответил Митя, зевая, — сейчас побреюсь...
— Пациентам всё равно бритый ты или нет.
Митя хотел возразить, что ему самому не всё равно, но двойной тариф настроил его миролюбиво.
— Ладно, выезжаю.
— Отлично, давай, побыстрее.
Митя не выспался, последняя "операция" была только вчера, и он засиделся допоздна, думал, что сможет утром поспать — два дня подряд его ещё ни разу не вызывали. Пробок не было, и Митя доехал за полчаса, выходя из машины, он увидел, что магазин всё ещё закрыт. Но вместо Ойза дверь открыла очередная продавщица, видимо, только что пришедшая на работу. Такая же крашенная, как и все предыдущие образцы. "А у этих ребят вкус не меняется", — с улыбкой подумал Митя. Единственным отличием новой продавщицы было только то, что на клиента она и вовсе не глядела. Чавкала жвачкой и пялилась на свой плеер, светло-серый проводок от которого уходил ей куда-то прямо в ухо.
— Доброе утро, — поздоровался Митя и удостоился вялого кивка.
— Мне к хозяевам, — Митя замялся, — я... их знакомый.
— К господам Ману и Ойзу? — переспросила продавщица.
— Ага.
— Проходите, — пригласила она, выдула пузырь из жвачки, подумала и медленно отодвинулась, давая пройти.
— А ты тут давно? — поинтересовался Митя.
— Не-а, — продавщица, наконец, посмотрела на Митю пустыми глазами, — Только сегодня начала.
Митя привычно прошёл в подсобку. Там было пусто. Благоухали покрытые каплями воды алые розы, небрежно брошенные кем-то на пол. "Возьму букет для жены", — подумал Митя, — "не придётся лишний раз тащиться в теат..." Додумать Митя не успел. Он увидел своих работодателей. В крайне неудобных позах они сидели нагишом за стеклянными дверцами холодильников, в которых ещё недавно лежали охапки роз. Их рты были заклеены коричневой клейкой лентой.
— Ай, — прошептал Митя.
— Они? — с интересом спросила девица, подходя сзади.
Митя взвизгнул и бросился в каморку служившую покойным андроидам кабинетом. "Может быть в окно..." — мелькнула отчаянная мысль. Митя заскочил в комнатушку, захлопнул за собою дверь и замер. За столом сидела благообразная женщина, лет пятидесяти и чёрный смартфон в её руках был направлен прямо на Митю.
— Садитесь, — голосом доброй учительницы предложила женщина.
Митя плюхнулся на стул.
— Не надо... — взмолился он.
— Чего не надо? — спросила, входя девица.
Она села на край стол, её круглые глянцевые колени оказались напротив дрожащей Митиной груди.
— Меня зовут Таня, — сказал девица, беззаботно качая ногами.
— А меня Гельсинора, — представилась женщина за столом, — Я андроид, как и эти...
Она махнула рукой в сторону страшного холодильника. Митя издал жалобное мычание.
— Эмориты мои давние клиенты, — сказал женщина со вздохом.
— Они обманули меня, обманули, — застонал Митя.
— Нет, — женщина покачала головой, — мы не можем врать носителям разума.
— Значит... — перед Митей вдруг забрезжила надежда, — Значит, вы не убьёте меня, ведь андроидам...
— Верно, — улыбнулась женщина, — Вот поэтому мне и пришлось позвать Таню.
— А-а-а-а, — зарыдал Митя в голос, — Я же... Ман... Они говорили, что я не нарушаю законы... Как же так?!
— Так ведь и я их не нарушаю, — сказала девушка и спрыгнула со стола, — Прощайте, коллега.
11
