Сердце дракона

Елена Помазуева

Сердце дракона

Роман-фэнтези

Пролог

Судьбы простых людей очень сильно зависят от властителей мира сего. Большая политика, которая решает судьбы государств для процветания, часто больно ударяет по простым гражданам. Так произошло и в этот раз. Война, разразившая между Северным государством и Восточной империей, для крестьян началась неожиданно. Как раз начинался сбор урожая, и никто не думал, что Восточная страна может начать захватническую войну.

Черный вихрь войск промчался над землей сопредельного государства, растаптывая посевы и будущий урожай. Крестьяне были разбиты и унижены, женщины плакали, а захватчики шли дальше, разрушая все на своем пути. Многие женщины подверглись насилию, а мужчины убиты. После опустошительного нашествия плач стоял над землями Северного государства.

Пострадавшие от насилия женщины, рыдали над телами свои отцов и мужей, вымаливая прощение, что не смогли сберечь свою честь.

Я была ребенком той войны. Моя мать готовилась выходить замуж, свадьбу собирались праздновать после сбора урожая. Жениха моей мамы убили, а так же всю его семью. Теперь в нашем государстве правила династия Цзен из Восточной империи.

Начало

Мать меня ненавидела. В чем-то ее можно понять. Я была для нее явным свидетельством того, что она, молодая и красивая девушка, стала жертвой насилия, при этом не было никаких надежд на будущее. Для молодых, оставшихся в живых, мужчин были молодые невесты, не пострадавшие от насилия девушки. Шансы моей матери выйти замуж, давно были забыты, мне шел семнадцатый год. Все, что могла для меня сделать семья, это отдать в ученицы продавщице цветов.

Сегодня был жаркий день. В который раз мы выходили с госпожой Тенару, чтобы продать цветы лотоса, которые ранним утром, жутко торгуясь, купила моя учительница у бедняков. Моя задача была улыбаться прохожим, громко кричать, привлекая внимание, а так же предлагать цветы, что делала с великим удовольствием.

Нежные, ранимые, они походили на меня. Ни в чем не повинные, сорванные в угоду прихоти, они напоминали собственную судьбу. Какой-то солдат из захватнического войска надругался над моей матерью, не думая о последствиях такого поступка. Теперь она и я жили в зоне отчуждения даже собственной судьбы, не то, что городка, где сейчас я старалась продавать сорванные цветы. Продать было необходимо до того, как они завянут, об этом моя хозяйка беспокоилась особо, а вот обо мне никто не беспокоился, даже я.

Его заметила сразу же. Он выделялся в толпе. Высокий, мужественный и очень уверенный в себе мужчина одаривал равнодушным взглядом всех торговцев предлагавших высокому господину все, начиная от книг и заканчивая свежей рыбой, выловленной в водах Тенхуей-Эй.

Мы с госпожой Тенару сидели в конце моста, через который шел незнакомец, презрительно посматривая на все вокруг. Видно было, что денег ему хватает, но покупать он ничего не собирается.

— Господин! — выскочила ему под ноги, — купите цветы лотоса!

Мужчина внимательно осмотрел меня, а не цветы, что держала в своих руках.

— Дитя, ты знаешь, что цветы лотоса не могут жить, будучи сорванными? — он внимательно и строго смотрел в мои глаза, даже ни разу не взглянув на цветы, что сжимала в своих ладонях, предлагая ему.

— Господин, купите, — упавшим голосом произнесла еще раз, понимая, что этот мужчина не расщедрится на покупку цветов.

— Так нужно знать, когда собирать цветы, — поднялась со своего места грузная госпожа Тенару.

— Женщина! Лотос не живет, если его сорвать! — резко бросил мужчина и прошел мимо, отбросив меня в сторону.

— Вы правы, господин! — произнесли мы почтительно, присев в заученном поклоне.

На наши слова мужчина никак не ответил, лишь уверенно прошел дальше. Его путь был нам неведом, а потому мы были лишь сорной травой на тропе жизни. Прицепились к нарядным сапогам, нас откинули и прошли мимо — так обычно бывает. Но что-то меня в этом мужчине зацепило, не понятное, не привычное и в тоже время самое обычное. Наверное, из-за своей одинокой жизни, где меня каждый старался ткнуть и попрекнуть происхождением, даже собственная мать из-за разбитых надежд, этот строгий господин был ко мне добр, назвал "дитя", пока не вмешалась госпожа Тенару.

— Ты молодец, Риса, подкатила к богатому покупателю. Жаль, он ничего не купил, — похвалила меня хозяйка и цыкнула языком.

Торговля в тот день шла вяло, лотосы успели завянуть прежде, чем мы их смогли продать. Госпожа Тенару поминала богатого, не состоявшегося покупателя, и кляла его, будто именно этот мужчина проклял сегодняшние продажи. Говорить что-либо против, не было сил, а возражать не посмела. По моему мнению, была виновата солнечная погода, уже который день устоявшаяся в Северной стране, но перечить не посмела, а потому по дороге домой выслушивала сетования моей доброй хозяйки о непосильных расходах на сегодняшний день.

Нужно отдать должное, что за учебу госпожа Тенару с меня денег не брала, как остальные торговцы, а потому я старалась максимально приносить прибыль по мере сил.

— Поберегись! — раздался голос рикши.

Мы привычно отступили в сторону, давая дорогу богатому экипажу. В этот раз рикша вез гейшу. Ее бледное, прекрасное лицо мелькнуло на мгновение, покорив мое представление о красоте.

Бледность, тонкие черты лица, маленькие алые губки и неимоверно сложная прическа из черных волос и еще богатый шелковый халат. Гейша запомнилась мне вся, до самых маленьких деталей.

— Гейша, — презрительно фыркнула госпожа Тенару, — Я-то думала, кто важный.

— Она важная, — робко произнесла я.

Это на базаре моя активность перед покупателями приветствовалась, а потом я должна быть скромной и молчать, не задавая вопросов.

— Важная! — ухмыльнулась моя хозяйка — Для некоторых мужчин.

Больше мне ничего сказали, а я жадным взглядом провожала экипаж с рикшей, где ехала покорившая мое воображение женщина. Разумеется, я понимала, что она совсем по-другому зарабатывает себе на жизнь, не так как обычные бедняки под палящим солнцем гнут спину на рисовых плантациях, а рыбаки тянут свои тяжелые сети из глубин морских. И все же, гейша была красивой, ухоженной. Стоимость одних украшений в прически вполне могла обеспечить семью пропитанием на полгода.

Но больше всего мне запомнилась красота и ухоженность женщины. Гладкое, без следа загара, с искусно наложенной косметикой, тонкие запястья ухоженных рук, едва видные под длинными руками богатого халата. О такой красивой и сытной жизни мне даже не мечтать.

— О чем размечталась? — ворвался голос госпожи Тенару в мои мысли.

— Ни о чем, — тихо отозвалась ей.

Даже устыдились своих помыслов и смелости фантазии. Уже представляла, что это именно я еду в возке, который катит рикша, распугивая зазевавшихся прохожих. Одетая в роскошный, шелковый халат, даже чувствовала, как покачиваются тяжелые серьги в моих ушах. Высокая и тяжелая прическа заставляла держать лишь прямее спину. На ногах удобные сабо с высокой и красной платформой.

Домой не торопилась. Злые слова со стороны матери, работа по дому. Готовка обеда на всю большую семью, где считали, что я достойна лишь прислуживать своим родственникам. Подковырки со стороны двоюродных сестер и презрительные пинки от мужчин. Но другой семьи у меня не было, потому рядом с госпожой Тенару я ощущала себя почти свободной. Добрая женщина не обзывала меня и даже старалась научить торговать, общаться с людьми, а не прятаться в тени домов при встрече с достойными гражданами.

Наш город находился на берегу Тенхуей-Эй, что давало тем, кто не ленился пропитание круглый год. Крестьяне брали оттуда воду для своих полей, рыбаки вылавливали улов, а моя семья занималась тем, что предоставляла услуги перевозки товаров из нашего города в соседний. Мужчины часто отсутствовали, получая заказ на перевозку, и отправлялись на своих больших возах в путь. Я часто смотрела им вслед, стараясь узнать, какая там жизнь, за пределами нашего города? Но осмелиться, чтобы попроситься уехать с ними не могла. Лишь сидя за тонкой стенкой комнат, прислушивалась к рассказам о проделанной работе и пути.

Глава нашей семьи, мой дед Итахау, всегда молчаливо выслушивал, а потом или одобрял, или порицал, а часто давал советы. Меня он никогда не замечал. И мне всегда казалось это справедливо.

Женщины старались передать мне всю работу по дому, но все же предпочитали не видеть меня, отправляя на обучение к госпоже Тенару. Сестры, кто старше, кто младше не признавали себе ровней, потому никогда не делились своими новостями, как они это делали между собой. Но меня это даже не обижало, все же слушать о путешествиях мне нравилось больше.

Время, после того случая на мосту, покатилось дальше. Торговля шла лучше, лотосы отцвели, наступил сезон ирисов, тюльпанов. Я улыбалась покупателям, предлагала им цветы, а госпожа радовалась возрастающим прибылям. Может быть, права была она, что в тот день богатый и красивый господин сглазил нашу торговлю. Иногда Тенару вспоминала о нем и цокала недовольно языком. Но продажи шли все лучше и лучше, а потому тот господин забылся.

Однажды мне удалось очень выгодно продать несколько огромных букетов пионов, на них сезон только начался и покупатель расщедрился на оплату. Он был одет в темную одежду, средних лет, а темные глаза смотрели весьма доброжелательно.

— Приходи еще, господин, — радостно улыбалась мужчине.

Он ничего не ответил и широким, уверенным шагом направился в сторону улицы, продолжающей закончившийся мост.

— Ты знаешь, кто это? — спросила меня Тенару, едва покупатель отошел на такое расстояние, чтобы не услышать ее слов.

— Нет. А кто? — с любопытством спросила ее.

— Господин Ситран, — и многозначительно поджала губы.

О! Надо же! Сам господин Ситран пришел для покупки первых пионов на наш мост. Это был очень важный господин, один из первых лиц нашего небольшого городка. Ведь кроме префекта и мелких чиновников, считающимися практически знатью, жили еще и богатые люди. Чем занимается господин Ситран и откуда у него деньги, чтобы содержать дом, никто не знал, но ходили слухи о каком-то темном прошлом. Они были настолько странными, необычными, что верилось в них с трудом, по крайней мере, мне. Из разговоров, подслушанных мной, ни одной версии не верила. Кто-то господина Ситрана называл пиратом, награбившим в своей жизни достаточно у честных людей, ему повезло остаться в живых и вот теперь он живет на награбленное. Другие версии были даже хуже. Разбойник, наемник чужой армии, убийца из другого государства. Но никто ни разу не говорил о нем, что он может быть чиновником в отставке. Не соответствовала подтянутая фигура мужчины, всегда затянутая в дорогую, но черную одежду, представлению о государственном служащем. Очень он был похож на военного, но только ведь у них не бывает отставок, точнее, я о таком не слышала. Разумеется, к самому господину Ситрану никто с расспросами подойти не смел.

Еще через несколько дней к нам на мосту подбежал мальчишка. Одет хорошо, сразу видно, что в достойном доме служит.

— Мой господин просит прислать ему три букета самых лучших цветов! — громко сообщил парень и четко опустил голову вниз, приветствуя нас.

От таких слов и поведения вышколенного слуги госпожа Тенару сначала обмерла и даже рот открыла. Обычно, наши покупатели средний класс, которые предпочитают заплатить небольшую цену за цветы, чем выращивать самим. А беднякам они вообще без надобности, им свои семьи прокормить надо.

— Какие цветы ваш господин желает? — задала основной вопрос мальчишке и приветливо ему улыбнулась.

— Пионы или другие, какие у вас есть в наличии, — спокойно ответил слуга.

Мы с госпожой Тенару засуетились, собирая цветы в роскошные букеты. В наших мыслях не было подсунуть плохонький экземпляр, чтобы избавиться от вянущего товара. Наоборот, мы старались показать, что достойные торговки, чтобы привлечь такого богатого покупателя еще раз.

— Куда доставить? — спросила я, создав целые клумбы из пышущих свежестью цветочной красоты.

Посмотрела на мальчишку, ведь ему точно столько самому не отнести. Помнет же! Жаль будет потерять покупателя из-за такой оплошности.

— В дом господина Ситрану, — был нам ответ.

Мы с госпожой Тенару понимающе переглянулись. Теперь стало понятно, откуда взялся такой щедрый покупатель. Решение пришло сразу же.

— Госпожа Тенару, вы позволите мне отнести букеты нашему покупателю? — вежливо поинтересовалась у своей учительницы.

Ведь оставить ее одну я не могла, самые продажи начались, вечер опускался на город, молодые люди спешили на свидания, а почтенные мужья заглядывали на мост, чтобы что-то купить в подарок своим женам, ожидающим их дома.

— Конечно, Риса, помоги доставить цветы, — благожелательно разрешила торговка.

Мальчишка подхватил один букет, который получился самым большим, а я взяла в руки более изящные, но при этом не менее красивые. "Как раз получим деньги за них" — подумалось мне.

— Постарайся оплату вперед взять. Это первое правило при торговле, — тихо шепнула мне Тенару.

Я согласно кивнула, мол, поняла, так все и сделаю. Потом мы направились в сторону улицы, ведущей к центральной площади нашего городка. Дом господина Ситрану находился почти в центре. Нужно было пройти площадь с правой стороны, а потом был выход на другую улицу. Вот там и стоял огромный, в несколько этажей дом, в который мы направлялись.

При виде богатства убранства фасада, сразу же вспомнились предположения о пиратстве. Крыша покрыта черепицей из обожженной глины, вздергивая свои углы вверх. Колонны со стороны главных дверей украшены резными барельефами. На окнах висели округлые фонари, которые ночью прекрасно освещали богатый дом. Широкие и низкие ступени будто приглашали по ним подняться. По сторонам от входа находились каменные собачки, своими размерами больше походившие на средних размеров львов. Но их магия, вложенная мастером-скульптором, позволяла охранять дом от гостей, задумавших что-то нехорошее против хозяев.

Разумеется, мы не пошли через центральный вход, не предназначенный для слуг и торговцев. Мы обошли дом по краю, тем самым у меня была возможность разглядеть не только парадный фасад, но и остальные стены дома. Они были сложены из деревянного бруса. Очень надежный материал, если вдруг на хозяев решат напасть. Опять мысли о пиратстве не дают мне покоя. Кто в нашем скромном городе будет нападать на уважаемого господина Ситрану? О нем ходят разные слухи, но к бывшему военному, или пирату, или, и того хуже, наемному убийце, разве кто-то захочет залезть или напасть?

Вход для прислуги был скромным и тоже с деревянной дверью, украшенной изображениями тех же сторожевых собачек. Оскалы зубов предупреждали заранее, что стражи находятся на посту, так что, если у тебя темные мысли, лучше не подходи близко.

У меня же мысли были самые, что ни на есть радужные. Уже второй заказ от господина Ситрану. Так что в следующий раз мы можем закупить больше цветов и лучшего качества. А еще госпожа Тенару собиралась расширить свой бизнес и открыть небольшую лавку, где можно будет продавать цветы в прохладе, а не под палящим солнцем. Тогда можно будет весь день предлагать товар, а не только утром и по вечерам.