Лика никогда не хотела покончить жизнь самоубийством. У нее даже мысли такой никогда не возникало. Она могла быть в отчаянии, но тогда она ложилась в постель, заматывалась в теплое одеяло, и на пару минут окуналась в иллюзию тепла и беззаботности, а потом вставала и решала свои и чужие проблемы. Лика могла быть в ярости. Такое бывало редко, и с каждым годом ее жизни начиная с 12 лет, такое с ней бывало все реже. Ярость не приносила ничего кроме головной боли — проблемы не решались. Лика могла смеяться вечером, обнаружив, что шла домой с уже порванной сумкой и сломанным замком на сапоге. Она любила смеяться над неприятностями. Лике казалось, что она смеется над самой судьбой. Над тем, что за один день она могла проспать, вылить на себя чашку кофе, сесть в маршрутку с проколотым колесом, встретить болтливую попутчицу, получить под дых от неуклюжего студента со столовой, сломать ноготь о калькулятор, и не успеть к закрытию кафедры занести туда свою курсовую в последний день ее сдачи. Тогда она заваривала себе свой любимый каркаде, и с блаженной улыбкой провожала этот день под музыку любимых классиков. Но она никогда не хотела умереть. Никогда не хотела оборвать свою жизнь, сколько бы неприятностей на ней не висело. Потому что Лика считала это слабостью, а быть слабой ей не позволяла гордыня. И еще. Лика боялась не жить, Лика боялась умереть.
Так почему же у Лики сбылась не ее мечта? Почему она должна умирать молодой? Почему сбылось не ее желание?
Врачи сказали, что у нее есть шесть-семь месяцев. Полгода. Всего полгода. А после этого темнота и безвременье. Что это время для молодой девушки? Они дали ей полгода... и это было четыре месяца назад.
Что было с ней за это время? Лика уже смутно помнила, хотя должна была попытаться впитать в себя и ценить каждое мгновение короткой жизни. Но все смешалось. Всплывали лица родных и друзей. Все плакали и сочувствовали. Все подбадривали и смотрели с жалостью. Все шептались. Такая молодая, за что ей это?
Лике это надоело. Ее это просто раздражало. Она больше не звонила никому, больше не открывала двери, не отвечала по ICQ. Она сидела, укутавшись в свое любимое одеяло, и писала. Писала письма. Письма были длинными и полными всех тех эмоций, которые Лика не любила показывать. Лика писала родителям, она говорила о своей любви Сашке из своей группы, она писала жизни и писала смерти. Даже одно письмо голубю за окном. Но потом рвала бумагу и нажимала Delete на файлах Word.
Лика часто гуляла по городу. Там, где ее вряд ли кто-либо мог знать. Она гуляла ночью. Что ей бояться гопников или маньяков? Но все же боялась. Боялась потерять те крохи жизни, что были ей отмеряны. Говорила себе, что ей нечего бояться неизбежного, что это трусость и что это ее недостойно, но... Ходить было все труднее. Со временем ей и это надоело.
Лика думала, что оставит после себя. Горсть пепла? Нет. Родители не будут ее кремировать. Значит безобразный труп? Что останется после от ее тела? Многие называли Лику красивой. Те, кто не признавали это — просто завидовали. Лика действительно была красавицей, но никогда этим не пользовалась, потому что это было недостойно. Ее гордость и достоинство опять-таки не позволяли. Иногда Лика их проклинала. И гордость, и достоинство, и красоту. Но все же, что останется от тела?
Она вспомнила древний раскопанный город совсем недалеко. Там были старые захоронения людей, она точно читала. Город и настоящий акрополис там же. Всего пара часов езды. Она решила.
Была осень. Оказывается, была осень. Багрянец и позолота устилали древний город. Так странно. Может, действительно где-то есть Судьба или Бог? Она приехала как раз в то время, когда ее университетская группа собралась в тот же город на экскурсию. Опять взгляды, опять показное сочувствие. И как Лике удалось улизнуть от ее группы? Бывшей группы. Пришлось продираться сквозь заросли и самой выбирать маршрут. Лика нашла, что хотела. Наверное, это опять-таки Судьба.
Усыпальница. Каменная громада с варварски вскрытой стеной. Камни были выворочены и расколоты. Часть лепнины на торце еще сохранилась. Можно было разглядеть оскаленные морды странных животных. А может это были демоны? Кто знает?
Только внутрь зайти оказалось не так просто. Пробраться сквозь выбитый лаз не составляло проблем. Да и осветить усыпальницу было чем. Лика достала фонарь и собралась духом. Она не могла бояться. Она ведь пришла сюда узнать правду.
Как многое в этой жизни оборачивается фарсом? Мы так ожидаем чего то величественного, чего то близкого к великой истине и смыслу бытия...а получаем еще одну шутку юмора судьбы. Ну сколько же она может смеяться над Ликой?! Хотя здесь следовало ругать саму девушку за ее глупость. Стоящий внутри саркофаг не открывался. Простой каменный гроб древних. Без надписей и рельефов, без остатков краски. Просто плиты, плотно подогнанные друг под друга. Хотя нет. Когда Лика обошла захоронение, чтобы найти хоть маленькую щель, то увидела, что одна стенка была просто облеплена небольшими каменными лицами. Они кричали, они стонали. Даже через столько веков их слепые глаза были полны ужаса, а рты искривлены немым многоголосым ором.
Лике тоже хотелось кричать с этими лицами. От отчаяния. Чем сдвинуть крышку? Руками и камнями не получилось. Тут надо было что-то металлическое.
Осветив еще раз всю усыпальницу, Лика решила поискать что-то, что могло бы послужить железным рычагом, на земляном полу. Может археологи забыли что-то из инвентаря? В свете фонаря какой-то предмет блеснул серебристой звездочкой. Лика подошла поближе и увидела увязший в земляном полу ободок кольца. Испачкав ногти в грязи, Лика теперь могла рассмотреть находку. Широкое, явно предназначенное для мужчины, кольцо было намного тяжелее, чем могло показаться с виду. Сверху по ободу была выгравирована цепь.
У Лики было странное хобби. Она обожала кольца. Никакое ювелирное изделие не вызывало в ней столько любви, а уж люди и подавно. Она любила кусочки металла с гравировками, камнями, черненные и присыпанные тонкой крошкой алмазной пыли. У нее было много колец. Ей было не важно сколько стоит кольцо. Ей было важно? чтобы у него была душа. У этого кольца была душа. И Лика с замиранием сердца одела его на большой палец, чтобы познакомиться с этой душой поближе.
Мир взорвался миллиардами звезд. Они ослепили. Танец далеких светил сводил с ума, пока не успокоился единым взмахом руки сидящего перед Ликой мужчины. На нем не было одежды. Великолепное тело, казалось могло служить эталоном красоты. Но уж слишком холодным был взгляд мужчины. Так могла смотреть статуя талантливого скульптора. Но уже через миг светло-серые глаза стали наполняться теплом и интересом.
— Чего ты хочешь, малышка? — Голос звучал, словно шуршащий песок пустынного дикого пляжа.
— Жить, — неожиданно для себя крикнула Лика.
— О! Так это самая малость! Это я могу! — Тонкие губы изогнулись в улыбке властного человека.
— Ты прямо таки все можешь? — Лика могла лишь горько усмехнуться в ответ.
— Нет, малышка, я не могу отомстить. А это страшнее смерти, поверь мне. Я ведь умер.
— А жизнь мне продлить можешь?
— Могу.
— Вот так просто?
— Просто для меня. А для тебя будет просто выполнить мою просьбу, — в ледяных глазах сверкнула ярость.
— Какую?
-Мне нужна месть, малышка. Я чую кровь своего врага. Его наследника в этом мире живых. Он не так далеко. Он носит имя моего врага и его душу. Надень ему на палец это кольцо и мы квиты. Я даже исполню еще одно твое желание, малышка, напоследок.
— Как только он наденет это кольцо, он умрет?
- О, нет.
— Хорошо, я согласна.
Перед глазами встало видение молодого мужчины, а потом мир, слепленный из тысяч звезд, взорвался голосами.
— Она жива и практически не пострадала! Не переживайте! — Мягкий баритон навевал тепло и уют. Такому голосу веришь сразу и навсегда.
— Она больна! Ей всего пару месяцев осталось! — Голос матери был звонок от недавних слез и резал слух.
— Не сказал бы. Мы провели диагностику организма, она в полном порядке, за исключением небольшого сотрясения. Смотрите. Основные анализы в норме, но мы можем сделать дополнительные, если не верите. Ваша дочь не больна, — кажется, это самая большая радость в его жизни. Разве бывают такие люди?
Он был. Он определенно был именно таким. Теплые медовые глаза с чуть заметной хитринкой. Лукавая добрая улыбка и сильные руки, согревающие одним прикосновением. Вихрь светло-русых волос всегда пах мятным шампунем и этот запах врывался вместе с мужчиной в палату, где Лика залечивала сотрясение мозга. Страшная болезнь ушла. Врачи не могли ее найти. Они злились, они нервничали, потому что их рукой был вынесен приговор молодой девушке полгода назад. И только Он радовался и подмигивал, когда оглашал, что еще один анализ ничего не нашел.
Он был живым. Его звали Ангелом в этой больнице, а на пластиковом бэйджике было написано просто Костя. Друзья, которые веселой гурьбой ждали его после дежурства, кричали ему "Кощей!" Лика когда-то спросила, отчего так. Ее ангел сжал тонкий пальчик и проколол, чтобы взять кровь в очередной раз:
— А я просто не болею, вот они и думают, что и не умру.
Она тоже не собиралась умирать. Особенно сейчас, когда у нее появился ее Бессмертный Ангел. Он будет ее. Точно будет! Он снился ей по ночам, и ей становилось тепло под тонким больничным одеялом. Он приходил к ней ночью, в свое дежурство и пел колыбельные. Тихо и мягко, словно окунал в теплую реку, но смотрел так, как будто разжигал костер. Он был добр ко всем, но только ее он еще и любил. Он не боялся сказать это, не заалел стыдливым румянцем, не путал слов, а просто пришел и отдал свое сердце ей, а она впервые не боялась открыть свою душу.
Холодные дни стали жаркими, а весна освежила и принесла новые силы, лето вскружило головы и связало двоих людей еще крепче. Осень должна была связать их более официальными узами.
Лика в первое мгновение просто опешила. Предложение? Руки и сердца? Зачем? Они ведь и так вместе! Она была его женщиной, и это было столь естественно и правильно, что не нуждалось в глупых записях в бумажках. Всего-то лишние хлопоты. Ее гордость давно молчала и, кажется, даже умерла вместе с болезнью. Но ее Бессмертный Ангел лишь рассмеялся.
— Родители все-таки хотят праздника.
Лика согласно кивнула и надела на пальчик тонкое кольцо из белого золота с выгравированной цепью.
-Ой! А у меня похожее есть! — Лика вспомнила, что рядом с ней, потерявшей сознание с усыпальнице нашли кольцо, и родители кинули его в ее шкатулку. Лика помнила лишь, что кольцо было ее. Но откуда оно? Разве это важно? Теперь она не любила кольца, она любила своего Бессмертного Ангела. А то кольцо было явно мужское! Вот и подарок любимому!
По густому ковру осенних листьев прошуршал подол пышного свадебного платья. Тонкие каблучки нанизывали желтые и багряные листочки и несли свою хозяйку по направлению к ЗАГСу. Вот они поднялись по красному мрамору ступенек, отбивая такт спешащих часов влюбленного сердечка. Вот они пытаются не сбиться, мягко утопая в ворсе ковровой дорожки, под музыку известного немца, Феликса Мендельсона. А теперь они замерли. Они чуть дрожат, потому что их хозяйка еле сдерживается, потому что ей хочется плакать от счастья и прыгать до неба, чтобы там рассказать, как она любит и любима.
Кольца из белого золота с гравировкой и алмазной крошкой. Дань моде? Нет-нет! Просто так им нравится.
Каблучки замерли. Сердце застучало в бешеном ритме. Дыхание перехватило. Колечко охватило тонкий пальчик. Губы тронула счастливая улыбка. Слезинка сорвалась с ресничек. Сегодня ее слезы должны быть сладкими.
Она взяла кольцо, предназначенное ему. Мужская ладонь, такая теплая и уютная. С ним так хорошо гулять, держась за руку. Глаза в глаза и лучистое счастье льется из одной души в другую. Только что-то кольнуло в груди. Такой тупой болью. Так тревожно. Каблучки нервно цокнули. Лика еще раз посмотрела на кольцо с цепью и повинуясь старому ритуалу, надела его на палец теперь уже мужа.
Взрыв звезд. Бесконечное море светил и мужчина.
-Мне нужна была месть, малышка. Спасибо.
Лика все вспомнила. Она смотрела на старое кольцо с цепью по ободку и боялась поднять глаза на любимого. Того самого, кому суждено познать древнюю месть. Ее Бессмертный Ангел, который побледнел в секунду, прикрыл глаза, словно уснул и упал к ногам своей жены.
— Что с тобой?
— Я ведь не бессмертный, Лика, — карие глаза печально смотрят в лицо взволнованной девушки.
— Что с тобой?
— Плохие анализы, — виноватая улыбка.
— Что с тобой? — Она боится услышать ответ, но уже знает его.
— Я умираю. От того, от чего не умерла ты. Мне осталось пара месяцев.
Медовый месяц они все же провели. Успели. Они были в самых диких уголках мира. Не долго, но были. Они проведали всех родственников, и нигде после них не плакали. Печальные улыбки, это было. Но Ангел оставался Ангелом. Он нес свет и тепло. Он растрачивал последние крупинки своей жизни, отдавая ее другим. А она всегда была с ним рядом. Только ночами горько плача, тайком пытаясь стянуть с его пальца злосчастное кольцо. Но нет. Оно было его. Даже он сам не мог его снять. Лика снова плакала ночью. Она боялась. Боялась потерять своего Ангела, и боялась сказать ему, что она убивает его.
Но он спросил, откуда ночные слезы, а она сказала. Он лишь улыбнулся:
— Теперь мне легче, я умираю за любимую.
Он действительно умер. Она держала его за руку, когда кольцо само соскользнуло с его пальца на пол и, громко ударившись, скатилось к ее ногам. У Лики дрожали руки. Она одела кольцо.
Мириады звезд. Сидящий мужчина без эмоций.
-Чего ты хочешь, малышка?
— Умереть.
