МУЗЫКА СФЕР
Краткое содержание истории, неосознанно составленное Валерием Брюсовым
Мой разум! ты стенами строгими
Мне все пределы заградил.
Напрасно разными дорогами
Стремлюсь я, до упадка сил.
Мои безумные видения
Законам подчиняешь ты,
И в темных безднах исступления
Проводишь прочные мосты.
Пролог на небесах, или сон
Вначале я услышал звук трубы, как бы издалека. Он был настойчивым, но словно немного приглушенным. Явился ангел с приглашением на свадебный пир. Я спросил: "А кто собственно женится?" Ангел долго вглядывался в пустоту и молчал, словно не слышит. Я подумал, что он слишком поглощен грозным шумом огня. Но внезапно вестник заговорил как-то очень тихо и не сообразно своему внушительному виду, словно издалека и отрешенно: "Каждый человек, в свое время, только не каждый вообще об этом думает. Пойми разницу между словом и делом".
1. Мой разум! ты стенами строгими
Мой разум сам ставит себе заслоны, выстраивает стены у себя на пути. Когда мозг утомляется он самоотключается. Эта его способность научила меня дремать в любых состояниях, в любых местах. И вот в трамвае. Обычное и привычное. Я засунул и мне приснился сон:
Вначале я услышал звук трубы, как бы издалека. Он был настойчивым, но словно немного приглушенным. Явился ангел с приглашением на свадебный пир. Я спросил: "А кто собственно женится?" Ангел долго вглядывался в пустоту и молчал, словно не слышит. Я подумал, что он слишком поглощен грозным шумом огня. Но внезапно вестник заговорил как-то очень тихо и не сообразно своему внушительному виду, словно издалека и отрешенно: "Каждый человек, в свое время, только не каждый вообще об этом думает. Пойми разницу между словом и делом".
Очнувшись от вязкой дремоты, я обратился к разуму. Только он может помочь в этой ситуации. Выбрать одну возможность: либо стереть, либо как-то истолковать. Но разум абсолютно не отвечал на запрос. Он спал и порождал чудовищ: потоки сознания.
Это все усталость. Мысли бегут сами собой. Когда слишком зажимаешься, зацикливаешься на себе и много читаешь, то сознание размягчается. А идеи свободно сочатся сквозь философские системы. Уповаешь, что улавливаешь глубинную суть, а на деле, облекаешь знакомыми терминами изменения чувств. Но нет сил их зафиксировать и превратить во что-то реальное, стоящее, возвышающееся над простым потоком сознания.
2. Мне все пределы заградил
Пора выходить. Проталкиваюсь к выходу. Но внезапно меня словно ударило током. Резкий, необъяснимый импульс. Я остановился. Пытался на скорую руку сочинить какое-нибудь бессмысленное объяснение ощущениям. В следующее мгновение я осознал, что путь мне заградил запах, вызванное им невнятное переживание. Источник — женская фигура между мной и выходом. Что в ней реально было особенного? Ничего. Почему ее вид меня остановил? Я не знаю. Дамой она была вроде непримечательной. Знакомиться я ни с кем не собирался. Она словно заняла место между мной и всеми пределами. И вдруг, неожиданно для самого себя, я заговорил. Сейчас уже и не вспомню ту чушь, которую нес. Просто слово за слово. Дешевые кривляния, заумные популяризированные "рассказки". Разная чепуха. Но она реагировала. Смеялась и артикулировала, жеманилась.
И она мне как-то сразу позволила "найти с ней общий язык". Или мы его нашли вместе? Почему-то я вдруг вспомнил, но, разумеется, не сказал про срочные дела. Они всегда могут подождать. Важно лишь этим не злоупотреблять. Бывает, дела накапливаются и с ними уже не справиться. Так я врал себе. На самом деле я привык к определенному распорядку. Я привык расписывать свои действия заранее, чтобы не тратить время и силы на придумывание, что делать далее. То есть, в действительности, привычка победила возможность улучшить что-то в своей жизни. От вредных привычек трудно отказываться.
3. Напрасно разными дорогами
Напрасно мы пошли разными дорогами. Ничего бы я не потерял, если бы наплевал на учебу в этот день. Очень трудно мне дается ощущение радости. Это словно стоишь перед притворенной дверью. Открой ее, а за ней свет, блаженство. Но рука не поднимается ее открыть. Думаешь, что, вот, сделаю дела, а завтра пойду отпирать. Приходишь на другой день, а там стенка, заграждение. СТОП!
Но это был не тот случай. Мы обменялись телефонами. Потом я позвонил. Очень легкий разговор. Ощущение, что это не я говорю, а слова сами выскакивали из меня. Говорю сердцем, а слова — способ распространения его импульсов. Благо слова кто-то хотел слушать. А может ей был понятен и важен источник этих интеллектуально пустых разговоров? Чувство, что слова сами словно магнитом вытягиваются тем, к кому эти слова адресованы, к тому, кто готов эти слова благосклонно принимать. И мы, конечно, встретились. После, шли сквозь какие-то улицы. Но они не имели для нас никакого смысла, никакого значения. Мы вдыхали запах цветов и какими-то посадками, которые были лишь фоном. Все обернулось декорациями к нашему общению, заблестев яркими красками.
Стали часто встречаться. Она скоро стала делать намеки на брак. Но я привык быть один. И шли мы вместе, но разными дорогами. Напрасно, как мне кажется сегодня. Но завтра, возможно, я буду думать иначе.
4. Стремлюсь я, до упадка сил
"К чему ты стремишься? — Часто спрашивала она меня. — Зачем ты изводишь себя пустым и несбыточным?" Такие слова могли бы разозлить, но они как бы всплывали в разговоре во всегда нужном мне здесь и сейчас контексте, служили неприятным продолжением очень важного разговора. Зачем ей это? Ей нужно ведь только подтверждение моей любви, но она толкала меня в сторону. Я ведь и не знал к чему стремился. И тут начинал думать — опять вредная привычка. Мне нужно было соответствовать вычитанным идеалам. Они в наше время только такими и бывают. Отсюда их несоответствие жизни. А жить без идеалов — скотское существование. Для мужчины это так. Для женщины, возможно, иначе. Они куда практичней. Хотя они могут и загораться, идти до конца. Но таких все считают эксцентричными, "ненормальными". Но и здесь любовь, брак, дети, материальное благополучие лишь замаячив, обычно сразу перевешивают все остальное. Обычно. Не всегда. Это, конечно, чепуха. "Чисто мужское мнение о женщинах", потому что иного я иметь не могу. Да мне другого мнения и не нужно. Вообще никакого не нужно. Это никчемные рефлексии — сосредоточенность сознания на важном предмете. Обсуждать здесь нечего. Поэтому мысли вращаются вхолостую.
Но я подобных вещей не говорил ей никогда. Вот как-то процитировал Бориса Хазанова, сказав, что мужчины стремятся к истине, а женщины таковой являются. Она порадовалась. Она любила остроумие, формально отвергая интерес к нему. "Не женское это дело, умничать", — часто говаривала она, умничая.
А еще как-то. Свечи. Мистификация. Бредовые разговоры. На ее вопрос о стремлениях:
— К знанию. Для Просперо, вон, из "Бури" Шекспира, книги были превыше герцогства.
— Но за королевство для дочери он их все утопил.
— Успев прочесть.
— Но он лишил себя возможности их перечитывать.
— Кто ищет истину всегда идет вперед, не оглядываясь.
— Ой, ли?
5. Мои безумные видения
Считается, что безумные видения — прерогатива женщин. Но у нас это как-то было наоборот. Я был экспертом по сновидениям и всяким "несказанным", как их определил бы Александр Блок, вопросам. Она больше специализировалась на иррациональных поступках. Возможно, ее действия были рациональны с женской точки зрения. Но я видел в них мало смысла, описываемого формальной логикой. Она вымогала у меня рассказы о моих снах, как возможно, дополнительную информацию обо мне. Иногда давала интересные комментарии, иногда говорила "многозначительные вещи", то есть что-то лишенное определенного смысла.
Как-то мы нежничали и она меня расспрашивала про сны. Я стал вспоминать и всплывший в сознании сюжет меня пробудил от неги, словно я прикоснулся к холодному металлу:
Вначале я услышал звук трубы, как бы издалека. Он был настойчивым, но словно немного приглушенным. Явился ангел с приглашением на свадебный пир. Я спросил: "А кто собственно женится?" Ангел долго вглядывался в пустоту и молчал, словно не слышит. Я подумал, что он слишком поглощен грозным шумом огня. Но внезапно вестник заговорил как-то очень тихо и не сообразно своему внушительному виду, словно издалека и отрешенно: "Каждый человек, в свое время, только не каждый вообще об этом думает. Пойми разницу между словом и делом".
"Это что-то очень первобытное, что-то очень глубокое", — заметила она, после звенящей тишины, воцарившейся на какое-то время после моего рассказа.
6. Законам подчиняешь ты
Мне было важно подчинить все мои бредни каким-то законам. Я старался возложить это на свою возлюбленную. И она, зная это, всегда старалась пространно реагировать на мои рассказы. Ей удавалось хорошо отражать и преображать. Она говорила мне очень разумные вещи и тут же их забывала. Иногда мне казалось, было, что моя возлюбленная понимает что-то важное. Но на следующий день я вдруг осознавал, что она просто переставляет мои слова наилучшим образом. Словно бы была волшебным зеркалом, приукрашающим отражаемую действительность.
А в данном случае она, конечно, разглядела рекомендацию мне жениться. Но сказать об этом не решилась. Хотела просто подчеркнуть важность сна и подтолкнуть мои размышления о нем. Чтобы убежденность в удобном для нее истолковании исходила от меня и не была бы навязана.
— Почему ты не побрился, — cпросила вдруг она.
— Я разбил зеркало.
— Но у тебя ведь есть я.
7. И в темных безднах исступления
Она провоцировала во мне безумную испепеляющую исступленную страсть. А ее было во мне очень много. Ее это радовало, забавляло. Она не понимала ее природы. Страсть — другая сторона склонности к быстрым, стремительным переменам. И часто неосознанным. Словно стремишься к постоянству и обыденности, но не можешь стерпеть, чтобы все было умеренно и одинаково. В определенный момент начинаешь органически ненавидеть вялотекущую изнутри жизнь, даже если внешне она бьет ключом.
— Помнишь, мне приснился сон с ангелом?
— Да, он там еще что-то говорил про наш брак. Точно. Я помню.
— Нет. Он призывал меня к действиям. Я, собственно, хотел тебе сказать... Знаешь, у меня есть возможность доучиться в Европе.
— Ну и вали!
Для меня это была как гора с плеч. Она сама меня прогнала, и я мог поступать по своему усмотрению без угрызений совести.
8. Проводишь прочные мосты
Для меня ее слова были как гора с плеч. Она сама меня прогнала, и я мог поступать по своему усмотрению без угрызений совести. Она словно провела, утвердила прочный мост между моими карьерными устремлениями и желанием не причинять ей боль. Я ведь ее любил. Или любил свой вымысел о ней. Да, она мне так часто и говорила: "Ты меня не понимаешь и не хочешь понять, ты любишь меня придуманную". А что я должен был понять в ней? Ей ведь это тоже не нужно. Ей важно, чтобы я разглядел в ней то, что ей самой хочется мне показать. Так что, какая собственно разница выдумал ли я в ней свой высокий идеал или она навязала его мне?
Так или иначе, мы расстались из-за меня. Хотя так не бывает. Расстаются вместе. Она дала мне уйти. И я ушел от нее, когда ее образ занимал все мои мысли. Когда меня влекло к ней до безумия. Но, как оказалось, я могу от всего этого быстро отречься. Пусть нелегко, пусть очень болезненно.
Последний разговор был словно мостом в другой этап моей жизни. Я с моей возлюбленной больше никогда не виделся. Не хотел выяснений отношений, вопросов, пустых и слишком эмоциональных разговоров. А что думает она, мне неизвестно. Ведь я переехал. Меня не так-то просто найти. И все же я люблю ее. Никак не могу забыть.
Lectoris
В вонючем пивном баре я впервые услышал протоисторию того, что вы сейчас прочитали. Мой старый товарищ по университету, Дима, пряча от всевидения Божия осоловевший по вине зеленого змия взгляд, тянул в себя мыльную жидкость сомнительного происхождения и известного свойства, повествуя мне историю своей недолюбви. К чему это? Кто виноват и что делать? Ведь он сам выбрал расставание. Но вполне ли он выбрал что-то? Тоскует? Ну, выпил он со мной пива, излил душу и отошел в систему иных дневных распорядков и волнений. Я же через неделю после того, как услышал его россказни, сидел исполненный желания накропать что-то для увеселения скучающих обывателей и борцов за всякое дело. Однако голова была так заполнена прочитанными книгами, что любая мысль казалась пошлой и тривиальной. Это в силу своей предопределенности усвоенными чужими измышлениями. И я стал, за неимением гениальных идей, выводить байку Димы по памяти. И живо ее припоминал! После быстро вошел в азарт и несколько других дней дописывал историю. Словно неизъяснимая, необъяснимая сила влекла меня вперед, или, даже более того, диктовала мне рассказ. При этом я не все помнил, и потому не фиксировал сцены, плохо сохранившиеся в уме. Конец я вообще опустил, чтобы не затягивать повествование. Кажется, неумышленно что-то приврал, воспроизводя в сущности неинтересные мне детали. Если бы Дима взглянул в текст, он бы наверняка указал на ошибки, и они бы его обидели, возможно, и огорчили, или даже разозлили. Но я настаиваю на точности характерных моментов, определяющих саму суть происходившего. Иными словами, рассказ не всегда правдив, но абсолютно правдоподобен.
Когда я прочитал текст, меня внезапно осенило: да ведь он прекрасно накладывается на один из стихов Валерия Брюсова! С этого момента ничего незначащая история, записанная по недоразумению, обрела горний смысл, оправдание своего существования. Ведь только в схемах мы живем, выстраивая все свои действия сообразно определенным установкам. Приведение к системе и дает иллюзию, понимания. А рассказ Димы навел меня на мысль: стихотворение Брюсова — отражение, преломление, эманация некого идеального состояния, которое реализовалось в материальном плане в отношениях двух людей. Можно расценивать это как расширенную иллюстрацию к тезису, что "браки заключаются на небесах", но с поправкой на то, что не только браки зарегистрированные.
