ЗНАЮТ ЛИ КУКЛЫ ОБ ОДИНОЧЕСТВЕ?
Когда папа Карло уходил, он запер дверь снаружи.
Деревянный человечек слышал, как щелкнул замок. Открыть дверь изнутри он не мог. А папа Карло ушел и больше не вернулся.
Много ночей назад, когда папа Карло еще не выстругал деревянному человечку ноги, они сидели по ночам перед камином, и папа Карло читал вслух обрывки газет. Огонь в камине горел так слабо, что в темноте с трудом можно было разглядеть друг друга. Папа Карло прижимал мятые листы едва ли не к носу, чтобы разглядеть буквы. А еще он жаловался на то, что слишком холодно, что нельзя разжечь огонь ярче, потому что на свет обязательно сунутся "как минимум собаки". И он говорил, что от деревянного человечка вкусно пахнет старым лаком, шевелил губами, разбирая в темноте слова. И читал шепотом, сбиваясь на тихий кашель.
А потом папа Карло ушел за дровами. Он уходил за дровами почти каждую ночь, но обычно возвращался: весь в снегу, с раскрасневшимися щеками и паром изо рта. А в этот раз не пришел.
Сначала деревянный человечек сидел в кресле-качалке, не шевелился и смотрел стеклянными глазами на паутину в углу. Он размышлял о том, как может пахнуть старый лак, и почему, если пошевелить пальцами, раздается едва слышный скрип.
Свет проникал внутрь сквозь забитые досками окна, раскидывал лучи по пыльному полу и удлинял тени. Потом свет уходил, наступала темнота. Потом приходил вновь. А папа Карло все не возвращался.
В ту ночь, когда папа Карло ушел, на улице вдруг начался ужасный грохот и гром. Да такой сильный, что затряслись стены, с потолка посыпалась белая крошка, затрещали доски, которыми были забиты окна. Видимо, наступил тот самый "конец света", о котором часто читал папа Карло. Но грохот прекратился, спустя несколько часов взошло солнце, "конец света" не наступил. Комнату, в которой на кресле сидел деревянный человечек, окутала непроницаемая тишина. А папа Карло не пришел.
Потом деревянному человечку стало скучно сидеть, он встал и прошел по комнате, с интересом прислушиваясь к скрипу в суставах. Папа Карло каждый вечер смазывал его "машинным маслом", которое стояло в соседней комнате на столе. Деревянный человечек прошел туда, взял стеклянный пузырек и очень неловко разлил масло по своему деревянному телу. Скрипеть он, впрочем, не перестал.
Возле пузырька на столе лежали обрывки газет. Их папа Карло принес до того, как ушел в последний раз. Деревянный человечек не умел читать, он даже не знал, что такое буквы. Из этих обрывков папа Карло успел прочесть вслух всего несколько страниц. Деревянный человечек узнал, что "война охватила всю Европу", что "войска оккупировали Францию", что "вот-вот будет взята столица Объединенного Королевства". Он протянул свои деревянный пальцы, провел ими по серым мятым листам, почувствовал холод, который навеял воспоминания о том, в какую ярость пришел папа Карло, когда прочел о "невозможности противостояния". Газеты связывали деревянного человечка с миром, который скрывали доски на окнах. А дверь была заперта снаружи.
Когда деревянному человечку надоело слоняться по комнатам, он попытался открыть замок. Но его пальцы оказались не приспособлены к этому. Защелка не поддавалась. Ветер выл и надрывался, а еще швырял в щель под дверью снег.
Потом деревянному человечку стало слишком скучно, и он попытался оторвать несколько досок, чтобы посмотреть в окно.
Деревянный человечек не знал, что его ждет за окном. Когда папа Карло вставил первый стеклянный глаз, окна уже были забиты. Папа Карло любил повторять, что жизнь — интересная штука. Жизни не бывает без смерти. Жизнь и смерть ходят вместе — говорил он. Ведь если бы не "голод", не смерть тысяч человек, не "бомбардировки" и "атаки", заставившие папу Карло запереться в этом доме и выходить за дровами только по ночам, то деревянного человечка никогда бы и не было. Папе Карло стало скучно, папа Карло взял полено и выстругал себе собеседника. Глаза вынул из старой куклы, руки и ноги приделал на шарниры, покрыл старым лаком (который вкусно пахнет), научил ходить, кивать, слушать, видеть, ощущать. Смерть там, на улице, родила жизнь здесь, в темноте пустого дома.
Оторвать доски не получилось. А когда свет на полу растворился в серости, а потом уступил место нахлынувшей темноте, вновь раздался чудовищный грохот. Пришел "конец света". Зайдет ли он сегодня, деревянный человечек не знал. Деревянный человечек сел в кресло и уставился на паутину, двигая пальцами и слушая тихий скрип.
И в один страшный момент что-то оглушило деревянного человечка. Сильный грохот наполнил его деревянную голову, а глаза вдруг ослепли от вспышки яркого света. На голову посыпалась пыль. Пол под ногами задрожал. А в следующее мгновение порыв сильного ветра поднял деревянного человечка вместе с креслом и швырнул вверх. Деревянный человечек ударился о потолок, упал вниз, чувствуя, как вибрирует пол. Рядом с ним рухнул и разбился большой кусок потолка. Кажется, "конец света" все-таки наступил на этот дом.
Грохот стих, а деревянный человечек лежал на полу, лицом вниз. Он лежал еще долго, даже когда вновь наступила тишина и осела пыль. А потом пришел неожиданно яркий рассвет. Вдруг стало так светло, что деревянный человечек смог разглядеть каждую трещинку в полу. И когда он встал на колени (шарниры уже не скрипели так сильно) и обернулся, то увидел, что одна из стен дома развалилась.
Ветер разгулялся вовсю. Теперь он мог вволю накидать снега, и занимался этим, словно маленький ребенок впервые увидевший зиму — с радостью и наслаждением.
Деревянный человечек поднялся, заглядывая в образовавшуюся дыру. Потом сделал несколько шагов. Снег хрустел под его ногами.
Спотыкаясь, деревянный человечек выбрался сквозь дыру на улицу. Яркий свет большого белого солнца ударил по стеклянным глазам. Он прикрыл глаза ладонью и осмотрелся.
Он знал, что эти большие штуки вокруг называются "дома", и их дом тоже выглядит так снаружи. Папа Карло показывал фотографии. Но на фотографиях дома были немного другими. Эти дома казались... безжизненными. Вместо окон у них были черные провалы, в стенах зияли огромные дыры. А то и вовсе стен не было, обнажались, словно внутренности, комнаты с обгоревшими обоями и сгоревшей мебелью. А это, видимо, "дорога", занесенная снегом. А эти штуки — "столбы", и "автомобили". Или, может, не "автомобили", а просто что-нибудь. Деревянный человечек слишком мало знал об этом мире, чтобы подбирать подходящие слова. В конце концов, он общался только с папой Карло, и у него не было времени узнать больше.
Впрочем, о папе Карло он сейчас не вспоминал. Он разглядывал мир, раскинувшийся вокруг.
Деревянный человечек пошел по "дороге", оставляя свои следы на свежем снегу. Он остановился возле горящего дома, и стоял, пока огонь не сожрал крышку, не обвалил стены и не утихомирился, мирно похрустывая обгоревшими головешками.
Потом деревянный человечек посмотрел на небо и понял, что оно удивительного цвета.
На другой улице он увидел человека. Но это был не папа Карло. Это был другой человек. У этого человека были другие волосы и другая фигура. Он лежал поперек дороги и не шевелился. Когда деревянный человечек со скрипом присел возле него и перевернул, то понял, что человек "мертв". Папа Карло не рассказывал, как выглядят мертвые люди, но деревянный человечек и так понял.
Он долго разглядывал "мертвеца", пытаясь понять как это — быть мертвым, потом встал и пошел дальше.
Он бродил по улицам, зашел в пустой дом и ходил по нему. Он увидел картины на стенах, и водил деревянными пальцами по нарисованным зеленым деревьям, не подозревая и не задумываясь о том, что это такое. Он увидел кровать, на которой лежали мертвые люди, присел на краешек, разглядывал мертвецов. В другой комнате стоял стол, на котором лежали газеты. От газет веяло домом, где он появился на свет. Собрав газеты в стопку, он взял их собой.
Деревянный человечек бродил по дорогам до тех пор, пока свет не потускнел, а солнце не скрылось за крышами. Он видел многих людей и все они, без сомнения, были мертвы. Правда, вопреки словам папы Карло, смерть здесь не ходила рядом с жизнью. Жизнью здесь и не пахло... Хотя, один раз деревянный человечек увидел странных мохнатых существ, руки которых были похожи на ноги, и они ходили на всех четырех руках-ногах одновременно. Существа подбежали к деревянному человечку, издавая интересные звуки, обступили его кольцом и, кажется, хотели покусать, но быстро поняли, что ничего не выйдет, и потеряли к нему интерес.
Когда стало уже совсем темно, деревянный человечек зашел в еще один дом и бродил по нему, разглядывая ковер на полу, рисунки на обоях, паутины на потолке. Потом он увидел табурет и сел на него. И сидел до самого рассвета, разглядывая паутину.
Утром деревянный человечек пошел обратно.
Посыпал снег, заметая его следы. В утренней тишине деревянный человечек вдруг почувствовал себя неуютно. Он подумал о том, что ему очень не хватает папы Карло. Папа Карло нарушал тишину, читая газеты, шаркая тапочками, жалуясь на постоянный холод и на проклятую "войну". Еще он тихо кашлял и бормотал что-то себе под нос, когда засыпал на скрипучей кровати. В его доме не было тишины, деревянный человечек и не подозревал, что она ему не понравится.
Пока он шел по дорогам, выыскивая свой дом, тишина наваливалась все сильнее и сильнее. Тишина напомнила ему тех странных существ, но они не могли своими укусами причинить деревянному человечку боль, а тишина... она могла.
Этот мир перестал ему нравиться. Деревянный человечек вдруг подумал о том, что он совсем не так представлял мир за стенами своего дома. Папа Карло рассказывал какие-то совсем другие вещи об этом мире. Он и словом не обмолвился о тишине. А мир-то, оказывается, совсем другой.
Потом деревянный человечек побежал.
Он нашел свой дом ближе к вечеру, забрался сквозь разлом в стене внутрь и ушел в другую комнату, закрыв за собой дверь. Он смотрел на серый свет, что пробивался в щель под дверью, и ему казалось, что вместе со светом уходит и тишина.
Он ходил по комнате кругами, шевелил пальцами, слушая их скрип, а когда стало совсем темно, прошел в другую комнату и притащил оттуда кресло-качалку.
Деревянный человечек сел в кресло, сжимая в руках стопку газет, и уставился стеклянным взглядом на паутину возле ножки стола.
Он думал и думал о том, что мир ему совсем не нравится. Все эти "ублюдки", "войны", "Объединенные Королевства", "автомобили", "деревья", "дороги", "снег" — они не нравятся деревянному человечку. Со слов папы Карло, может, и выходило совсем иначе, но деревянный человечек был на улице и видел всё своими собственными глазами.
Знаете, здесь, в доме намного лучше.
Да и папа Карло должен скоро вернуться. Ведь деревянный человечек принес ему газеты. И папа Карло должен зажечь слабый огонь в камине, пододвинуть кресло, позвать деревянного человечка и, шевеля губами, тихо читать что-нибудь. Не важно что. Потому что чтение — это лишь повод. Повод убить тишину.
