В милом плену
Гора фарфоровых тарелок одной из ведущих керамических мануфактур Соединённого королевства просто таяла на глазах, а на чистом паркете появлялись всё новые осколки.
— Ненавижу, ненавижу вас всех! — срывающимся от напряжения голосом кричал юный граф. — Демоны! Грязные демоны!!!
Томпсон, Тимбер и Кентербери в который раз переглянулись и одновременно обречённо вздохнули. Они не любили истерики хозяина, особенно такие долгие: Алоис Тренси уже минут десять не унимался. Он, как всегда, завёлся по понятной только ему причине, разорался и, наградив горничную пощёчиной, стал швырять в лакеев всё, что попадалось под руку. Те были то ли слишком гордыми, то ли просто трусливыми, поэтому старались уворачиваться от "снарядов", а когда дело дошло до тарелок, то немного успокоились. Вероятно, потому что тарелки были тяжёлыми и от этого, несмотря на злость графа, летали плохо.
В малую столовую вошёл абсолютно спокойный дворецкий с подносом, на котором покоился недавно испечённый пирог. Он не спросил, почему юный господин гневается подобно античному божеству, не велел слугам немедленно прибраться. Он вообще не произнёс ни слова, как будто происходящее его вовсе не касалось.
Швырнув ему под ноги последнюю тарелку, Алоис схватился за голову и, чуть шатаясь, сделал шаг назад. Мальчишку трясло, из его приоткрытого рта вырывался тонкий стон.
— Это всё ты, — Алоис указал пальцем на тёмного дворецкого и шумно сглотнул. — Ты запер меня в этой клетке! Я не могу так больше! Слышишь, не могу!!! — в его глазах заблестели злые слёзы.
Клод продолжал равнодушно смотреть на задыхающегося от негодования хозяина.
— Сволочь... Грязная тварь... — прошептал граф, приближаясь к демону.
Клод даже не пошевелился.
Алоис кинулся на него, будто хотел ударить, но всего лишь вцепился дрожащими пальцами в его фрак.
— Убил бы... знал бы только, как... — в голосе графа Тренси уже не было прежней агрессии, в нём слышалась лишь усталость и безграничное отчаяние.
— Господин, — наконец-то заговорил дворецкий, — я испёк смородиновый пирог.
Он словно ничего не понимал!
С вновь вспыхнувшей злобой Алоис выбил из его руки поднос, и шедевр кулинарного искусства бесславно шлёпнулся на пол.
— Чудовище! Ненавижу, ненавижу!.. — Алоис сжал кулаки. — Ненавижу! Я ухожу!
— Я не могу вам препятствовать, — спокойно ответил дворецкий.
Граф немного отдышался и с вызовом взглянул в его нечеловеческие золотые глаза.
— Я ухожу, — повторил он тише.
Ханна скорбно опустила глаза, а лакеи стали возбуждённо перешёптываться между собой. Один только Клод никак не отреагировал на заявление хозяина.
— Ты меня больше никогда не увидишь, — твёрдо, насколько это было возможно после истерики, сказал Алоис.
На лице Клода так и не отобразилось ни единого намёка на эмоции. Как ни старался Алоис, а понять, что на уме у демона, он не мог.
— Вы — мой, — губы дворецкого тронула призрачная улыбка.
Юный граф снова напрягся. Он покачал головой.
— Нет. Я не вещь, не баран в загоне, не пёс на привязи... Я уйду отсюда. Меня тошнит от этого дома и от тебя с твоими дружками. Слышал, меня тошнит от тебя!
Алоис резко сорвался с места. Неожиданно мальчик остановился у двери и развернулся лицом к демонам.
— Даже не пробуйте меня искать... Это приказ.
Дворецкий медленно повернул голову в его сторону.
— Да, Ваше Высочество.
После чего Клод с невозмутимым видом поправил очки и строго взглянул на переполошившуюся прислугу.
— Не стойте без дела. Здесь надо прибраться.
Алоис уже не слышал этих циничных слов: громко цокая каблуками, он бежал по коридору навстречу своей свободе.
Что это было? Осуществившаяся давняя мечта или же плод плохого настроения, каприз, который скоро позабудется? Алоис сам не мог распутать тугой клубок собственных мыслей и переживаний, и ему не хотелось думать о том, что произошло утром в поместье Тренси. Сразу после побега он ожидал, что в любой момент за ним могут явиться ослушавшиеся его приказа демоны и всеми правдами и неправдами увести его обратно, но время шло, а ни один тёмный обитатель особняка так и не дал о себе знать. Сначала мальчику казалось, что за ним наблюдают невидимые демонические глаза. Он вздрагивал и выкрикивал проклятья от каждого шороха, но потом немного расслабился.
"Надо просто привыкнуть к тому, что теперь я свободен".
Алоис не знал, куда идёт и упорно гнал из своей головы мысли о возвращении. Нет, второй раз он такое не решится! Надо идти вперёд и не оглядываться.
Немного успокоившись, Алоис неожиданно для себя пришёл к выводу, что одиночество бывает не только мучительным, но и приятным. Лишённый внимания демонов, в особенности Клода, Алоис наслаждался собственным одиночеством, которое раньше его так тяготило. Он радовался тёплому встречному ветру и был готов в нём раствориться, забыв обо всём на свете.
"Здесь нет никого. Я часть этого леса, людям нет дела до меня, а мне нет дела до них".
Алоис очень боялся разрушить эти хрупкие грёзы, однако он знал, что не может, как зверёк, на всю жизнь остаться среди дикой природы. Рано или поздно он набредёт на какую-нибудь дорогу со следами от колёс, которая выведет его к деревне или к небольшому городу. Чтобы выжить, придётся найти работу... Сам того не желая, Алоис во всех красках вспомнил о скотском отношении к людям низшего класса и чуть не разрыдался от жалости к себе.
Мальчик прислонился к ближайшему дереву и прижался щекой к его шершавой коре.
— Ну и пусть... Зато моя душа ему не достанется.
Он повторил это, как заклинание, несколько раз, но легче ему всё равно не стало. Наоборот, он снова погрузился в мрачные мысли, как тогда в столовой. Клод хоть и был холодным демоном, но для Алоиса он стал опорой в жизни, а теперь мальчишка снова был предоставлен сам себе и не знал, что ему делать.
— Почему я до сих пор жив? — Алоис ощутил жгучее покалывание в глазах. — Умереть бы сейчас и больше не мучиться.
Однако когда он смотрел на умиротворённый лесной пейзаж, ему хотелось жить, да и мысль о самоубийстве была ему неприятна.
"Запутался... Я запутался..."
Ещё его очень раздражало просыпающееся чувство голода, от которого он успел отвыкнуть и которое тянуло его назад. Алоис облизнул пересохшие губы и уже с меньшей охотой пошёл дальше.
К своему счастью, он вскоре приметил безымянную речушку и поспешил спуститься к ней, чтобы хотя бы утолить жажду. Он споткнулся о скрытый в высокой траве камень и зацепился рукавом рубашки за колючий кустарник, об него же поцарапал ногу и от досады больно закусил нижнюю губу. Обстоятельства как будто намекали ему на то, что надо вернуться в поместье, только он упорно предпочитал их не видеть.
Неожиданно внимание Алоиса привлекло то, что заставило его на время забыть о жажде. Среди листочков зелёного куста он заметил что-то, напоминающее крылья бабочки.
"В паутине, наверное, застряла, дурёха".
Но как только он подошёл поближе, то просто не смог поверить своим глазам: перед ним была самая настоящая фея! Бедняжка действительно стала пленницей паутины: её голубые полупрозрачные крылышки, тонкие конечности, лёгкое платьице и пушистые светлые волосы накрепко прилипли к паучьей сети. Увидев так близко человека, фея слабо пискнула и от страха закрыла глаза.
Алоису стало не по себе.
"Прочная паутина, из которой невозможно выбраться. Я не могу даже пошевелиться, меня охватывает страх и отчаянье, и вдруг появляется он... Он что-то говорит мне, но я так боюсь, что не хочу его слушать, жмурюсь, чтобы не видеть его отвратительную морду..."
Появившийся на краю паутины упитанный коричневый паук словно вырвал мальчика из пучины его воспоминаний.
— Гад! — Алоис смахнул его вниз и хотел растоптать, но паук успел скрыться в траве под кустом.
Невольно даровав ему жизнь, Алоис принялся аккуратно освобождать крылатую пленницу. Та отворачивалась от своего спасителя и жалобно попискивала.
— Да не бойся ты, — шептал мальчик, — я тебя не съем.
Он с трепетом перенёс маленькое существо себе на ладонь. Вместо того чтобы избавиться от остатков серых нитей, напуганная фея съёжилась и спрятала лицо в ладонях.
— Ты понимаешь, что я тебе говорю?
Фея осторожно раздвинула пальчики.
— Знаешь, неудобно разговаривать с тем, кто тебя не понимает, — вздохнул Алоис и, немного подумав, добавил: — Да и слушать того, кто говорит что-то непонятное, наверное, не очень приятно.
Неожиданно ему послышался тихий смешок. Фея убрала от лица руки и откинула назад волосы: на Алоиса с любопытством уставилась пара небесно-голубых глаз.
— Не боишься уже? — мальчик недоверчиво прищурился.
Она вдруг лукаво улыбнулась и, взмахнув крылышками, легко вспорхнула.
Алоису отчего-то не понравилась такая прыть. Не успел он сообразить, что делать, как его новая знакомая улетела.
"Вот я растяпа!"
Мальчик не знал, зачем ему нужна фея, у него-то и желания никакого не было, но всё равно стало очень обидно. Не теряя времени, он последовал за исчезающей вдали голубенькой точкой.
— Постой! Вернись, пожалуйста.
Когда она исчезла из виду, он в нерешительности остановился и на всякий случай огляделся. Маленькая фея пропала, будто её и не было. Растворилась, как хороший сон.
По-прежнему хотелось пить и даже ещё больше, чем раньше, но Алоис так расстроился, что не пошёл назад. Он сел, прислонился спиной к дереву, а через несколько тоскливых минут вовсе разлёгся на траве.
— Как же я устал, — простонал Алоис, подкладывая руки под голову.
"А мы, наверное, с ней похожи. Она тоже освободилась от ненавистной паутины, и её теперь не съест этот гадкий паук. Хотя... Она такая глупая, что может снова оказаться в его сетях. Нет, я не такой, я не вернусь к этому чудовищу".
Алоис меланхолично вглядывался в переплетённые над ним ветви старых деревьев. Вот ветерок ласково погладил шуршащие листочки, на тонкую ветку села небольшая серенькая птичка.
"Как жаль, что я не ветер и не птица. Они ведь по-настоящему свободны, а я так... Даже мерещится, будто за мной тянутся липкие паучьи нити".
В листве что-то сверкнуло, а в следующий момент Алоис увидел парочку жёлтеньких огоньков. К ним быстро присоединились ещё несколько, только они были разных цветов и оттенков: розовые, зелёные, оранжевые... Суетливо кружась в воздухе, они медленно опускались вниз.
— Что? — поражённый мальчик быстро принял сидячее положение. — Что это ещё такое?
Ответ не заставил себя долго ждать: Алоис разглядел очертания человеческих фигурок с крыльями. Это были и юноши, и девушки, почти все со светлыми, как бы светящимися, волосами. Вскоре они опустились слишком близко, но на такое расстояние, что мальчишка не мог даже при большом желании до них дотронуться.
— А, не доверяете, — Алоис согнул ноги и, обхватив их руками, упёрся подбородком в колени. — Я бы на вашем месте тоже не стал доверять такой громадине. Ещё поймает, крылья оторвёт, в банку посадит... Эх...
Феи не спешили разлетаться. Они с любопытством продолжали кружить над незваным гостем.
Алоис фыркнул.
— И чего уставились? Человека что ли никогда не видели?.. Эй-эй-эй! — беспокойно воскликнул он, когда крылатые создания вдруг резко приблизились к нему. — Что вам от меня надо?
К собственной неожиданности Алоис их очень испугался: феи, как известно, не любят людей, и добрыми эти волшебные создания становятся только, если их пленить. А их с каждой секундой становилось всё больше и больше, и они стремительно окружали мальчика.
Скованный страхом, Алоис ахнул и прикрылся от них руками. Он зажмурился, но даже сквозь веки видел яркий свет. Внезапно всё его тело стало наполняться мягким теплом, но вскоре оно стало настолько обжигающим, что Алоис стиснул зубы от напряжения. Он хотел кричать, но не мог, попытка убежать тоже ни к чему не привела, потому что двигаться было невозможно. Эта странная пытка прекратилась так же внезапно, как и началась.
"Я что, уже умер?"
Алоис боязливо убрал руки и открыл глаза. Феи никуда не делись, они парили в нескольких дюймах от земли, окружая мальчика плотным кольцом. Что-то было не так... Конечно! Трава не может быть такой высокой!
Алоис тоненько вскрикнул и в отчаянии запустил пальцы в волосы.
"Какой ужас! Они меня уменьшили и теперь оставят здесь на съедение муравьям или ещё кому-нибудь!" — от этой мысли он затрясся мелкой дрожью. Умирать именно такой глупой смертью ему не хотелось.
— Бедняжка, он весь дрожит от страха, — чистым голосом подытожил юноша с нежно-лиловыми крыльями.
— Испугался, глупенький, — нестройным хором подхватило ещё несколько фей.
Сделав глубокий вдох, Алоис расправил плечи.
— Вот ещё, — злобно процедил он сквозь зубы. — Я видел существ пострашнее вас, и я не позволю вам сделать себя вашей игрушкой.
На самом деле он был неуверен в своих словах, однако они придавали ему храбрости. Правда, совсем чуть-чуть. Он подозревал, что если замолчит, то опять будет выглядеть последним трусом.
Прямо перед ним опустилась белокурая девушка, по виду лёгкая, как облачко. Не оставляя на земле следов от своих туфелек, она подошла к Алоису.
— Мальчик, ты очень красивый, — сказала фея, нежно касаясь пальцами его щеки. — Ты прекрасен, как первый лучик утреннего солнца.
— Это ты?
Она улыбнулась, обнажив белоснежные зубки. И вовсе они были не острые, как рассказывают в сказках. Как у людей, только лучше.
— Тебя я вызволил из паутины, — утвердительно произнёс Алоис и осторожно взял фею за запястье. — Скажи, что происходит? Почему меня заколдовали?
— Ты очень красивый, — повторила она, как будто не слышала его вопросов.
— Ответь же!
Девушка наклонилась к нему ещё ближе и поцеловала в губы. Сначала Алоис хотел отстранить её от себя, но этот поцелуй оказался таким приятным, что он моментально забыл о своих страхах, ему хотелось подольше чувствовать вкус её дурманящих губ. В наслаждении он закрыл глаза и с трудом скрыл разочарование, когда этот волшебный миг пришёл к концу.
— Ты получил от нас чудесный дар, — сказала его новая знакомая.
— Какой ещё дар?
— Обернись уже, дурачок.
Не зная, почему, Алоис послушался её. Увидев за своей спиной полупрозрачные голубые крылья, он не удержался от удивлённого возгласа:
— Как это? Зачем?
Он тут же вскочил на ноги, чтобы получше рассмотреть себя. Странно, но навязчивое чувство страха отошло на второй план, его сменил самый настоящий восторг.
— Это неправильно, — Алоис попытался собрать вместе остатки разума. — Это не для меня, я же человек.
— Был человеком, — поправили его.
Опять странно, но это заявление не сильно ранило мальчика. Он быстро утешился, взглянув в доброе лицо своей знакомой.
— Меня зовут Пёрышко, — снова улыбнулась она. — А тебя?
— Я... Я, если честно, и сам уже не знаю.
— Ничего, мы найдём для тебя новое имя, — обнадёжила его Пёрышко и вдруг взяла его за руку. — Летим?
Не дождавшись ответа, она легко оттолкнулась от земли и взмахнула крыльями. Алоис и не заметил, как повторил за ней. Полёт просто захватывал дух! Алоис радовался лёгкости во всём теле, а вид взмывающих ввысь фей был для него самым прекрасным зрелищем на свете. Его нечаянное желание слиться с природой словно осуществилось, и он просто не мог больше желать ничего другого. По сравнению с волшебным полётом, всё остальное стало казаться ему мелочным и бессмысленным.
Через некоторое время они прилетели к зелёным холмам. Из многочисленных нор стали вылезать разные мохнатые зверьки, как бы встречая гостей. Одни феи направились к цветам, другие, как и Пёрышко, решили первым делом поприветствовать здешних обитателей. Алоиса уже ни капли не смущал свой маленький рост, поэтому он совершенно не испугался гигантских кроликов. Тем более, они, похоже, были рады феям. Зверюшки приветливо их разглядывали и позволяли себя ласкать. Алоис ещё никогда не испытывал такой радости от общения с животными. Он прижимался к тёплому боку кролика, слушал биение его сердечка, и ощущал, как в нём самом зарождается давно утраченное чувство — это было счастье. Наконец-то оно появилось в его душе и стало стремительно расти. Забыв обо всём на свете, мальчик взлетел вверх и рассмеялся. Счастливый звонкий смех звучал для него, как красивая музыка, которую он был готов слушать хоть целую вечность.
Ближе к вечеру уставшие от прогулки феи устроились на ветвях деревьев. Алоис лёг рядом с Пёрышком и уснул, разглядывая узоры на её сложенных крыльях. Этот сон был душистый, как мёд, тёплый, как нагретая солнцем, листва и мягкий, как кроличья шёрстка. Когда мальчик проснулся, он обрадовался, что встреча с феями не была плодом его воображения, и что полюбившиеся крылья не исчезли. Заметив, что её новый друг уже отдохнул, Пёрышко поманила его к себе пальцем. Она немножко откусила от блестящего куска ягоды и протянула остальное Алоису. Он уже было хотел взять из рук феи угощение, и даже представил, как потом будет слизывать сок с её губ, но вдруг что-то его остановило.
"Господин, я испёк смородиновый пирог", — прозвучал в его голове голос Клода.
Да, нос не обманул Алоиса: перед ним был кусочек смородины.
— Ты неголоден? — спросила Пёрышко.
Алоис покачал головой.
— Не в этом дело.
"Господин..."
Мальчик поморщился.
— Пёрышко, это правда, что ваша еда опасна для людей?
— Да, — просто ответила фея. — Раз попробовав её, человек не сможет больше даже смотреть на человеческую пищу. Даже грязь под ногами будет ему казаться вкусней, и он умрёт. Но ты же навсегда останешься с нами, поэтому тебе нечего бояться.
— Навсегда... — медленно, как бы соглашаясь, повторил Алоис.
Пёрышко провела тыльной стороной кисти по его волосам.
— Такой красивый мальчик не может не остаться с нами.
— А если бы я не был красивым, что бы вы со мной тогда сделали? — насторожился он.
— Превратили бы в осла, стал бы краше, — фея звонко засмеялась. — Только это всё не про тебя, ты ведь прекрасен.
Алоису редко говорили что-либо приятное, и это бесспорно был первый случай в его жизни, когда ему стало противно от похвалы.
— А как же паутина... паук... — от негодования мальчик с трудом подбирал нужные слова.
— Это неважно, — легкомысленно сказала Пёрышко.
— Но я же спас тебя!
— Неважно.
— Если бы я тебя спас и был уродом, то меня бы превратили в осла?! А если бы я никого не спасал, я бы всё равно стал одним из вас?!
Фея шаловливо улыбнулась и, обняв Алоиса, приблизила губы к его лицу. Он сильно дёрнулся.
— Нет! — закричал Алоис. — Я не поведусь снова на твои чары! — он грубо оттолкнул её от себя и отошёл назад. — Клод любил меня не за оболочку, а за душу!
Его трясло, совсем как тогда в малой столовой поместья Тренси.
— Отпустите меня, — со слезами в голосе сказал Алоис. — Умоляю, мне очень нужно вернуться домой.
— Ты будешь тосковать по крыльям. Подумай хорошенько.
Теряя силы, мальчик упал на колени перед феей. Он не хотел больше думать об этом соблазне.
— Пожалуйста, отпустите.
В задумчивости Пёрышко убрала прядку волос за слегка заострённое ухо.
— Знаешь, сколько смертных хотело бы оказаться на твоём месте, дурачок? — чуть нахмурившись, сказала она. — Ты просто не понимаешь, от чего отказываешься. Если ты останешься с нами, то будешь вечно молодым и прекрасным, как сейчас.
— Я хочу не этого! Хочу любить Клода... и чтобы он меня тоже любил!
— Пусть так, но крылья...
Алоис тяжело вздохнул и опустил слезящиеся глаза.
— Я уже однажды от них отказался.
Луна редко показывалась из-за туч, а идти в темноте было неудобно и страшно, но Алоис всё равно продолжал свой путь. Он шёл вперёд, спотыкаясь от усталости, и не оглядываясь назад.
Выбор сделан.
Наконец-то вдали показался силуэт мрачного поместья. Чем ближе приближался к нему Алоис, тем лучше он мог разглядеть жёлтый огонёк, который зловеще мерцал в темноте. К счастью, это не были феи: держа в правой руке фонарь, на мальчика смотрел демон-дворецкий.
— Клод! Клод я вернулся! — забыв об усталости, Алоис побежал к нему.
"И я лечу к тебе, как мотылёк на огонёк. Я сгорю..."
Клод промолчал и не сделал даже шага навстречу хозяину.
Безудержно всхлипывая, граф Тренси прижался к дворецкому.
— Клод... Клод... — он с трудом боролся с икотой. — Я твой... Забери... Забери мои крылья... И мы будем всегда вместе. Да, Клод?
Демон придержал его свободной рукой, чтобы ослабевший мальчик не рухнул на землю.
— Да, Ваше Высочество.
— Я был весь день у фей, ты мне веришь, Клод?
— Верю. Только вас не было дома месяц.
Алоис поднял на него заплаканное лицо с покрасневшими глазами и блестящим носом.
— Месяц?
— Да, господин, время в их владениях течёт иначе. Я каждую ночь стоял здесь, чтобы вы увидели дорогу, если бы надумали вернуться.
Юный граф смачно высморкался в предложенный слугой платок.
— Вот как... Покорми меня, что ли. Я же месяц ничего не ел.
