ам, как слепой крот'
'Я пройду. У нас все стандартно. К тому же там сейчас, скорей всего, никого нет'
'Только это меня и успокаивает. Хорошо. Иди'
Я свернула по другому коридору. В глазах промелькнула и пропала пара огоньков, мешая разглядеть мое местоположение на карте. Наверное, кто-то раздобыл фонарики. Я приоткрыла глаза, нет не наши. Скорей всего, я забрела в южный отсек. Третья группа? Как там сообщали? Старший Облывин? Послышался треск и веселые крики. Это два высокорослых студента решили поиграть в футбол камерой. Меня они не заметили. Им подсвечивала какая-то девчонка.
'Начинается...', — констатировала я, подходя к ним со спины ближе.
'Осторожно', — попросил Кирилл.
Я нажала на болевую точку. Девчонка ойкнула и отключилась. Фонарик, оставшийся у меня в руках, погас. Я пошла быстрее, слыша за своей спиной проклятия.
Еще пару поворотов и я наткнулась на группу студентов, весело распевающую песни. Пришлось обходить. А за мной еще долго неслись звуки до боли знакомой песни:
Я свободен, словно птица в небесах...
Я свободен, я забыл, что значит страх.
'Это было давно, когда то в прошлой жизни', — отвлек меня Кирилл от грустных мыслей. — 'Я на месте'
'Еще пару минут и я тоже буду'
Сюда еще никто их студентов не входил. Дверь поддалась легко, электронный замок отключился вместе с питанием. Фонарик осветил тусклым светом покинутое сотрудниками помещение.
'А тебя, кстати, не тревожит отсутствие сотрудников?', — спросил Кирилл нервозно.
'Нет. Они все были эвакуированы. Скорей всего скоро нагрянут наши зеленые человечки в спецовках. Всех сопротивляющихся будут убивать. Баррикадируйтесь. Нельзя ввязываться в чужую бойню. Потом скажем, что контролировали свои группы, а не оказывали сопротивление. Мы в столовке останемся, наверное. До вас добраться уже не успеем'
'Опа... А у нас проблемы'
'В смысле?'
'Кроме Семена отсутствуют Рая, Хельга, Алекс, Лена, Василёк и Валерка. Сейчас я этих уродов попытаю, куда пропащие делись. Закрой ушки или что там у тебя...'
Я только вздохнула. Поплутав немного по просторным комнатам между кастрюлями и биодобавками, я все-таки нашла нужную дверь. Пусто. Свободные столы, заставленные едой, поваленные стулья и никого. Осторожно вышла из-за прилавка.
— Сема, — тихий шепот резанул уши.
Парень, вышел из-за одного из столов.
— Я ничего не смог... Ничего, — подросток дрожал, и слова рвались у него из горла, не успевая друг за другом, хорошо хоть заикаться не начал, как обычно...
— Эй, подожди, не торопись, — успокаивала я, подходя ближе. — По порядку, что произошло?
— Я не знаю, они на нас напали. Их было больше — пятеро. Пришлось отступать в столовую. Потом она..
— Кто напал? — перебила я.
— Химик...
— Лена? — уточнила я. Сема кивнул и продолжил:
— ...эмпат, и этот еще, кто в карцере сидел. Вышел на днях... Еще...
— Ясно, на вас это на тебя и Раю?
Сема кивнул.
'Твою мать, Хельга ведь предупреждала', — матерился Кирилл.
И снова это чувство, будто я не успеваю, будто мозги мои ватные и мысли движутся слишком медленно.
— Я хотел закрыть дверь между отсеками, торопился слишком, пропустил искру, он и переклинил. Свет погас. Все как с ума посходили. Будто это означает конец самой организации.
— Кто-нибудь заметил твои манипуляции с дверью?
— Меня просто так не заметить. Мне ведь не обязательно подходить. Замки электронные.
Я кивнула, требуя продолжения.
— Пятерка за нами погналась. А мы в столовку. Здесь я дверь забаррикадировал более надежным способом, — Семен кивнул на едва проступающие электрические разряды.
— Рая, где?
— Она исчезла. Я даже не заметил когда. Они еще долбились какое-то время, а потом затихли. Слышно только этот протяжный звук.
Я посмотрела на дверь, переливающуюся искрами.
'Все-таки догадалась', — усмехнулась я горько
'Думаешь?'
'Да, единственным её бесплатным билетом к вампиру было признание её опасной'
'Аль, я...'
'Ты этого хотел', — остановила я его и попросила. — 'Слушай, отруби мне слух'
— Снимай защиту, — приказала я Семе и сама не услышала, что сказала, поэтому повторила громче.
Сема что-то сказал, а потом просто кивнул.
— Не выходи, пока не позову, — сказала я, закрывая за собой дверь.
Рая стояла в окружении пятерых корчащихся на полу и пытающихся заткнуть себе уши студентов. Наверное, она и сама не понимала что делает, просто вымещала всю накопленную злость на подвернувшихся под руку студентов. Заметила она меня не сразу. Заметила и направила свою злость на меня. На её лице отразилось удивление. Да, звук мне сейчас был безопасен. За удивлением, следовало непонимание, потом обида, и только в самом конце вина. По щекам покатились слезы.
— Я только хотела к нему, — беззвучно прошептали её губы, перед тем как я её отключила.
'Врубай звук'
— Сема, выходи. Можно.
Сема вышел, неуверенно оглядываясь.
— Ничего себе... Это все она?
— Да. Затаскивай вовнутрь.
Семен
Обездвиженные тела всегда очень тяжелые. Успокаивало только одно, они были еще живыми, дышали. Старался перетаскивать аккуратно, но сжатые губы старшей, говорили, что времени у нас мало. Она не торопила, но и сама не теряла время зря, пытаясь помочь, чем может. Напоследок я оставил Хельгу. Оттягивал, как мог, но настала и её очередь. Да, я запомнил её имя, хотя старшей не признался бы даже под пытками. Не хотел. Это чувство смущения напополам с неловкостью. Что может быть хуже? Это раздражало. Иногда я злился, что она заставляла меня так себя чувствовать. И делала она это специально. Нет, я, конечно, видел и эти уловки и откровенные платья, и томные взгляды. Ха... Один раз со злости чуть не спросил, что же ей надо от местного сумасшедшего! Хорошо хоть горло пересохло. Нет... Не смог.
Её тело было неожиданно легким и теплым... Черт, черт, черт... На фига было брать её на руки, тащил бы как и остальных по полу. Оставалось, надеется, что старшая не заметит, как во время моих неловких манипуляций, её левая грудь немного оголилась. Ну, в самом деле, не бросать же теперь её и не поправлять платье. При мысли об этом я еще и покраснел. Хорошо, что темно. Наконец, эта пытка закончилась, и я положил её, около остальных. Загородив спиной от старшей быстро поправил холодными влажными руками платье и замер. Очнулась? Почувствовала? В животе неприятно зашевелился страх, а за ним поднялось злость. Ну, и если почувствовала, то что? Не я первый, не я последний...
— Она пыталась предупредить, — я вздрогнул, поднимаясь на ноги. Совсем забыл об этой способности старшей — наблюдать.
Мне понадобилось около минуты на осознание сказанного. Хельга пыталась предупредить о нападении?
— Зачем?
Старшая не ответила, просто пожала плечами.
Я снова взглянул на Хельгу. Зачем? Этот вопрос я хотел бы задать ей, но не смогу. Может это к лучшему.
— Ставь барьер, нам еще придётся здесь посидеть, — приказала Алика.
Электрические искорки сорвались с моих рук быстро, перебегая от одной стенки к другой. Сейчас это было совсем легко, как дышать. Слишком легко, слишком свободно... Такая сила кружит голову и пугает.
— Это ведь я... Я отключил всю систему...
— Не всю. Далеко не всю, — остудила мой пыл старшая, — и не ты. Систему отключил не ты, а Рая. Ты так скажешь, а она подтвердит.
По коже пробежала дрожь от её холода, и я попробовал... Конечно, сейчас я редко его вспоминал, все таки камеры и все такое, но я все-таки попробовал вспомнить имя...
— Алика, — имя прозвучало непривычно, но тепло. — Аля, — повторил я. — Это ведь я, я никогда не думал, что...
Весь холод Алики растаял, будто мы снова на том берегу, где могли общаться спокойно и на равных. Она подошла и положила мне руку на плечо.
— Сема, забудь об этом, слышишь. Пожалуйста. Хочешь жить? Забудь. Они не оставят в живых того, кто на такое способен...
— А Рая?
— Она этого хотела и она это получит.
Я кивнул. А еще через мгновенье послышались первые выстрелы и крики. Началась зачистка. Алика никак не отреагировала, просто села и стала ждать. Я последовал её примеру. Сел совсем рядом. Не так одиноко и жутко.
В дверь шандарахнули.
— Приказ открыть дверь.
Алика встала и завела руки за голову. Мне осталось лишь последовать её примеру. Короткий кивок старшей и барьер снят. Ворвалась группа людей в знакомой спецовке. Они, наверное, понимали, что руки у нас за головой, еще не признак безопасности, но инстинкт сработал. Они не стали стрелять сразу.
— Старшая Новикова. Под контролем группа из семи человек...
Алика
Нас поместили в одиночные карцеры. Всех. И Кирилла с группой тоже. Время перестало тянуться и перестало нестись, как угорелое. Я смогла спокойно подумать. Легко думать, когда все равно опоздала. Можно взглянуть на события со стороны.
'Нас будто стравливают'
'В смысле?' — отозвался Кирилл на мою мысль.
'Меня и тебя стравливают. Сначала учителя, постоянно не деритесь, не на уроках... Яцкович с приказом убить. Голыбины тоже со своим экспериментом. Потом Рая с непонятной просьбой, будто от нас что-то зависит... И вот теперь, кто-то нашептал твоим людям, что я страшнее Славки. А ведь я ничего не делала. Я даже не дышала в твою сторону'
'Мы были осторожны'
'Даже слишком осторожны, настолько, что спровоцировать нас нечем. Действуют через третьих лиц'
— Новикова, на выход, — услышала я приказ. Свет на некоторое время ослепил глаза. Непослушное тело еле выпрямилось.
'Да, хорошо посидели, пора и честь знать'
Кирилл на мою шутку только фыркнул.
'Эй. Все будет хорошо', — попробовала успокоить я его, но не помогло.
На удивления меня привели не в лабораторию для специализированного допроса, а в кабинет куратора.
— Добрый день, Алика.
— Добрый день, Петр Сергеевич.
— Ну и огорчаете вы меня в последнее время. Разве можно так со стариком. Неужели вы не справляетесь.
— Простите?
— Так это не вы? Сейчас проверим. Да, действительно странно, — куратор, старательно имитировал недоумение на лице, — старший Соверов дал разрешение на перевод Раи Веригиной. Между прочим, студента вашей группы... Вы не находите, что это ставит под вопрос вашу компетентность.
Я почувствовала, как руки Кирилла сжались. Мое тело отреагировало так же, хотя... Хотя мне хотелось рассмеяться. Я была права... Нас стравливают. Это война!
Кирилл
Меня снарядили ждать около кабинета куратора. По какой-то невероятной случайности или скорее по плану хозяина кабинета, тут оказалась Рая. На её губах играла улыбка, а глаза светились. Дождавшись, когда охранники ненадолго покинут нас, она подскочила ко мне.
— Мне удалось, мне дали разрешение, — сообщила она мне радостно. Я лишь холодно кивнул. Рая не заметила этого и продолжила делиться своим счастьем.
'Я поняла...', — вздохнула Алика, не слушая 'добрых' советов куратора.
'Что?'
'Аргумент, который ты просил. Только слишком поздно'
'Говори'
'Ты знаешь, что будет дальше? Дальше, они приведут её к Майку. А он держался все это время. Держался из последних сил. Слишком долго. Почти достаточно, чтобы умереть. Только её кровь не даст. Трудно отказаться от того, что когда то попробовал. Майкл сорвётся, и убьет её. Этим он перейдёт последнюю грань между человеком и монстром, и на этого монстра у нашей организации далеко идущие планы'
Вина сдавила мое горло, на мгновенье стало нечем дышать.
'Не стоит. Ты не виноват. Даже если бы ты ей ничего не сказал про способ перевода, все равно, её бы убрали. Это была двойная игра. Они ждали, когда Майкл достаточно проголодается, чтобы потерять голову, дополнительно разыграв нашу карту. Она все равно бы ушла, когда перестала бы быть нужной'
Рая потянулась, чтобы поцеловать на прощанье, но я отшатнулся. Рая, обижено, уставилась на меня и произнесла, не понимая:
— Но... Но ведь никто не пострадал...
'Она ведь понимает?', — тихо спросил я
'Когда тебе под водой нечем дышать, все равно инстинктивно вырываешься на поверхность, даже если на поверхности только угарный газ'
'Этот угарный газ вступит в реакцию, взорвётся и положит всех вокруг'
'Кто может думать о других, когда легкие разрывает от недостатка кислорода?'
'Ты можешь', — с горечью подумал я, — 'и меня заставляешь. Паршиво это'
Дверь кабинета открылась.
'Наверное, эта сцена тщательно планировалась куратором. Благодарная студентка почти повисла на груди другого старшего', — фыркнула Алика.
'Малыш, больше эмоций. В этот душещипательный момент, ты должна выглядеть разъярённой львицей, и никакие мои уговоры не должны переубедить тебя, что куратор солгал, и я не давал разрешения'
Алика мазанула по мне резким взглядом, заморозив все вокруг, и прошла мимо.
'Слабенько, хоть дверью на прощанье хлопни'
Алика фыркнула и ушла. Взгляд куратора переместился на меня с Раей.
— Соверов, вы закончили? Пройдите, пожалуйста, в кабинет.
— Прощай, — еле слышно сказал я Рае и, не оборачиваясь, ушел.
Меня обвинили в некомпетентности. В этом ЧП не пострадали только мои люди, и все же моим промахом была некомпетентность. Предложили мне замену в виде Алики, которая в отличие от меня, смогла взять под контроль моих студентов в чрезвычайной обстановке. Не уточнялось, что их было всего пятеро, и они были без сознания. Еще некоторое время куратор расписывал мне достоинства Алики, слабенько так, я знал гораздо больше.
Значит война? Война это смерть. А такая подпольная война, как здесь это смерь исподтишка. Я вспомнил Лялю. Наверное, тогда тоже стравливали, как ещё объяснить эту навязчивую идею-фикс покойной, да и сама группа ей болела. Иногда, кажется, что каждая группа это отдельный эксперимент на выживание, отдельный мир, и миры эти искусственно сталкивают, проверяя на прочность. Мой мир огромен и вмещает всех нуждающихся, а мир Алики маленький, но каждый человек в нем сила. Что произойдет при столкновении? Что останется? Я вдруг отчётливо понял, в какую ловушку я попал. Мои легкие разрывает от нехватки кислорода, но всплыть на поверхность я не могу, там, на поверхности, страдает от углекислого газа Алика. И если я не выдержу, то будет взрыв. Наверное, этого и хочет куратор.
Я вошел в аудиторию последним. Не надо быть гением, чтобы понять, что моя группа села так, чтобы провести тихую, но гарантированно смертельную атаку. Алекс сидел по левую сторону от Алики, преувеличивая свои возможности. Семен по правую, как всегда взглядом безумного, изучая потолок, но готовый в любой момент воспользоваться своей силой. Лена заняла место около Семена, кроме неё ни у кого не было шансов нейтрализовать его хотя бы временно. Хельга смело села в центре. Ей это позволили, не подозревая в ней двойного агента. Валерка тут же.. Остальные распределились, согласно своим силам и удаленности воздействия. Диамина вообще посадили за пределы опасной зоны, явно задавив его совесть железными аргументами, и назначили лечить пострадавших после военных действий. Преподаватель задерживался и, похоже, не собирался приходить. Алика, как всегда на последней парте, смотрела на меня как-то виновато.
'Война', — пожала она плечами.
Все смотрели на меня. Все ждали моей реакции, от которой завесили дальнейшие события. Я замер. Что можно сделать, чтобы не спровоцировать взрыв? Я даже дыхание затаил, а потом... Потом я улыбнулся. Улыбнулся Алике так, как хотел улыбнуться в первый день её появления. Мои студенты удивленно переглянулись, но явно не собирались больше нападать.
'Что бы это значило?', — напряглась Алика.
Я лишь улыбнулся шире и пошел по направлению к последней парте.
'Мы все умрем', — постановила Алика
'Когда-нибудь в старости', — подтвердил я, приближаясь к ее столу и садясь рядом, — 'а пока...'
— Может, познакомимся поближе? — слова дались мне с трудом. Удивительно, но это были первые слова, которые я сказал ей, с тех пор, как мы начали жить в одном отсеке, и они прозвучали, мягко говоря, пошловато.
'Не так я хотел...' — подумал я с горечью. Алика, смотрела на меня непонимающе, а я продолжил:
— Ну что, милая, язык прикусила? Лови момент, не каждый день тебе такое счастье с неба падает.
'Да, это война. А на войне все средства хороши. И такой способ воевать мне нравится гораздо больше', — пояснил я.
'Ты сумасшедший', — хмыкнула Алика, и, проигнорировав меня, отвернулась в сторону доски, где уже стоял появившийся, откуда ни возьмись, преподаватель.
'Значит игнор?'
'Один ноль в мою пользу', — хмыкнула Алика.
'Еще не вечер', — усмехнулся я в предвкушении.
Куратор
Я тонкой струйкой с облегчением выпустил воздух из легких. Передо мной были несколько камер, и ни одна из них не показывала военные действия.
— Я не поняла, эксперимент провален или нет? — услышал я голос Антонины Львовны слева. Все-таки как же хочется иногда придушить эту блондинку.
— Отбой лаборантам, — распорядился Голыбин, тоже принципиально не обращая внимание.
— Да, мальчик, неплохой тактик, — прокомментировал Кафилов. — Я бы взял его после окончания в свой отдел.
— Простите, Юрий Грегорьевич, но где связь между тактикой и энергией, — начал свой уже давно надоевший спор руководитель информационных технологий, Кошелев Валерий Павлович. Я не стал его прерывать, эти дурацкие прения, отвлекали внимание от эксперимента. — Передайте его лучше в мой отдел, Петр Сергеевич. Информационному отделу пригодился бы такой талант, передайте его или хотя бы Новикову.
— Забирайте лучше Соверова, а вот таланты управления Новиковой оставьте нам, — потребовала руководитель учебной части Калунина Вера Грегорьевна. — Это ж надо держать в узде чекнутого, да еще полгода дипломатично увиливать от прямых военных действий при явно меньшей стратегической силе
— Да в охрану их всех, в охрану... — сипло пробурчал Красновский Адик.
Да, основных работников никогда не видно, но вот они то и будут теперь драться за результат долгих лет эксперимента. И никому из них не нужны лишние жертвы. Уже не нужны. Лаборанты молчат в тряпочку, зажатые суровыми спорщиками. Все вздохнули с облегчением, кроме одного...
— Не торопитесь, господа. Впереди еще полгода, — весело проговорил Яцкович, от голоса которого у меня по коже поползли мурашки. Ну вот, началось. — Итак, согласно методике эксперимента переходим к следующему этапу... Этап пятый, — он наклонился и зачитал вслух. — Поведенческие реакции в конфликтной ситуации с участием трех групп с переменной. Переменной у нас будет... Как насчет Заборова Владимира?
Яцкович поднял голову и с энтузиазмом посмотрел на окружающих. Мелкая дрянь. Я вот все думаю, может организовать ему быстрый уход из жизни? Так пришлют ведь нового, да и расследование начнут, все-таки кто-то его сверху курирует. И ведь стучит, точно кому-то стучит о том, что инструкции выполняются не досконально. Всем достаточно относительной верности и понимания зависимости от организации, а этот этап прошли еще на полигоне.
— Заборов? — уточнил Голыбин. — А как же разработки профессора Волкова? Он вроде что-то говорил про способность открытия прямого канала. Для расходного материала, Заборов слишком ценный кадр.
— По-видимому, профессор слегка переоценивал свои исследования. То о чем вы говорите невозможно, — брезгливо проговорил Яцкович.
— По невозможным случаям мы тут и специализируемся, — поправила его Калунина.
— Простите, но вы хоть представляете, какую физическую нагрузку должен перенести человек, чтобы искривить пространство? Как показало медицинское заключение, Заборов просто физически не способен на такое. Да и я в некоторой степени разделяю мечты о создании такого шедевра, как проводник, но для начала профессору бы следовало поработать над прочностью скелета. А вот как личность для данного эксперимента подойдет. Сильный, не способный на компромисс, он скорее умрет, чем подчинится. Он подходит.
И ведь никак не убрать этого гада. Или попробовать? Только убирать нужно сверху, как и назначили. А пока придётся готовиться к новым потерям.
