Мегабайты любви: мечты и реальность

О любви: фантазии и не только

I. Мечты, то есть фантазии.

1. Самый первый рассказ.

Она идёт по набережной. Рядом с ней крупный мужчина, которого Анна давно и тайно любит. Искренне и Нежно. Бескорыстно, Ни за Что и Просто Так. Он молодой и красивый, только почему-то совсем-совсем седой. Назовём его LS.

Анна и LS просто идут и никуда не торопятся. День тёплый и солнечный, воздух пронизан свободой, а на ней ажурное платье кораллового цвета. Она хорошо выглядит и знает об этом.

Анна догадывается, что при всём своём имидже "Человека-Горы" у LS беззащитная, нежная и ранимая душа, которую он вынужден скрывать. Она хочет ему об этом сказать, и чтобы LS ответил: "Да. А как ты об этом догадалась?"

Она мысленно называет его "Sineglazka", мечтает подарить Небо в Алмазах и прошептать еле слышно в его трогательное круглое ушко простые, но вечные слова: "Я люблю Вас...Бесконечно..." И каждый раз, когда Анна его видит, её глаза почти что кричат об этом. И каждый раз она никак не может понять, слышит ли LS их безмолвный крик.

Но, разумеется, она боится... Как любой нормальный человек, ОНА БОИТСЯ БЫТЬ ОТВЕРГНУТОЙ. И потом, ведь Она — Женщина, а Он -Мужчина.

Анна робко касается его тёплой руки, и их пальцы переплетаются. Она смотрит на него и спрашивает:

— Скажите, а в моих глазах можно утонуть?

— Можно... Я уже утонул...

— Серьёзно?

— Да...

— А когда?

— Ну ты террорист...Сложно сказать..., — LS задумался. По всей видимости, он пытается это вспомнить.

Между тем Анна хочет сесть на перила набережной, но они слишком высокие. Тогда LS помогает ей это сделать: берёт её за талию, а она доверчиво кладёт руки ему на плечи.

Анна сидит на этих перилах, а он на неё смотрит. Повинуясь порыву души, она нежно касается того самого милого ушка и медленно-медленно проводит по его розовой коже. LS закрыл глаза, и Анна с удивлением замечает, какие у него длинные ресницы — она никогда не видела его так близко. Ресницы трепещут на ветру (всё-таки берег реки Невы), а сердце Анны переполнено щемящей нежностью.

Они снова встречаются глазами. И ЭТОТ ВЗГЛЯД КАК МОСТ ЛЮБВИ. ОН ВЕЧЕН КАК МИР, И НАД НИМ НЕ ВЛАСТНЫ НИ ВРЕМЯ, НИ ПРОСТРАНСТВО, НИ МИРОВЫЕ КАТАКЛИЗМЫ...

01-02 июня 2005 г.

2. Розы.

Случилось так, что уволили Директора — хорошего человека. Анна решила написать ему письмо со множеством добрых слов, чтобы Директору было не так грустно. Судя по всему он поделился этим с LS. И когда вошла Анна, LS как бы в никуда сказал:

— А мне вот никто таких писем не пишет...

— Ну почему же... Я могу Вам сказать ещё больше и лучше.

— Только совсем другое. У меня уже есть заготовка. Вот только после таких писем ничего по-прежнему остаться не может: либо отношения входят в новую фазу существования, либо автор исчезнет из Вашей жизни.. Вы к этому готовы?

— Ты так загадочно говоришь... Ты меня заинтриговала.

— Так нести?

— Неси.

— В-общем, если Вы согласны с тем, что там написано, то Вы мне подарите красную розу. А если "Нет", то — жёлтую. Устроит? Тогда я сейчас приду. — Через несколько минут Анна возвращается с листком и протягивает его LS:

— Это аллегория, такого на самом деле не было, но всё предельно ясно. Я буду ждать Вас на пятом.

Возвратившись к себе в офис, она сидит и дрожит. Ей страшно.

Анна боится увидеть жёлтую розу. Потому что тогда ей придётся сдержать своё слово, исчезнуть и больше никогда не увидеть LS. Помимо всего прочего ей будет мучительно стыдно, грустно и одиноко.

Скрипнула дверь, слышны шаги. На пороге появляется LS с огромным букетом ... нежно-розовых роз.

Она непонимающе смотрит на него. В её глазах бездна ужаса.

— Понимаешь, не было столько красных роз, сколько я хочу тебе подарить. А идти с одной к тебе после прочитанного как-то неудобно. Пришлось купить такие. Они ведь тоже красивые? Правда? — LS улыбается той милой улыбкой, от которой у Анны замирает сердце.

— Т-то есть эт-то к-как бы к-красные р-розы, а нее жёлтые? — Анна даже немного заикается, видимо от волнения.

— Да, это как бы красные розы, — подтверждает LS. — А что у тебя с голосом?

— Да как бы Вам сказать... Это от нервов.

— Какие нервы! Всё же хорошо! Пойдём.

— Куда?

— Куда ты захочешь.

— А цветы? Цветы я оставлю здесь, а то они завянут. Ну а всё-таки...

— Что всё-таки?

— Ну... Про рассказ.

— Просто супер. У тебя явно выраженное творческое начало. Красиво и

небанально. А если серьёзно, я не представлял, что могу стать "героем романа" и вызывать у кого-то такие сильные чувства. Я очень тронут. Но ведь у тебя есть муж. И я всегда помнил об этом. Мне казалось, у вас всё хорошо. У меня и мысли не было что-то как-то...

— Ну... муж... Муж — это муж. Он мне как второй ребёнок. А Вы — это Вы. А если не муж?

— Ты мне тоже более чем небезразлична. Просто мои чувства к тебе скрывались в недрах моего подсознания и не были столь явно выражены. Иногда ты мне снишься.

— И Вы мне тоже. На самом деле я засыпаю с мыслью увидеть Вас во сне.

— Потрясающе. Так мы идём? Или как?

— Идём!

— Тогда давай, собирайся.

— Уже в пути, — её голос уже не в пример бодрее, чем несколько минут назад.

— Так куда мы всё-таки пойдём?

— А в "Музыку крыш" можно?

— Ну, конечно.

— Я столько слышала об этой "Музыке крыш", но ни разу там не была.

— Да, в-общем, обычное, уютное кафе.

— Между тем они закрыли офис, спустились на лифте и сели в его серебристую машину.

— Вы за рулём. Значит, Вам нельзя пить. Очень интересно: трезвый мужчина и пьяная женщина...Это в корне неверно.

— Если нельзя, но очень хочется, то можно. А машина и на стоянке побудет.

— А-а... Тогда ладно. Включите, пожалуйста, какую-нибудь музыку.

— А что ты любишь?

— На самом деле личность я многогранная: могу слушать всё: от группы "Ленинград" до концерта в Большом зале Филармонии.

— Тогда пусть это, — LS включил мелодию в стиле "soul".

— Наконец, приехали на Невский. Анна и LS медленно идут к Суворовскому.

Ведь теперь всё только начинается...

03-06 июня 2005 г.

Поскольку рассказы 3-6 это некие разрозненные фантазии, то автор поместил их после логического завершения повествования.

II. Реальность, или чистейшая правда, художественно оформленная.

7. Письмо, шашлыки и вся её жизнь.

Письмо, которое Анна хотела отдать LS, было следующего содержания:

"Теперь, когда нас больше не связывают производственные отношения и вряд ли наши Пути когда-либо пересекутся, я могу рассказать об истинной причине своего ухода. Не знаю, догадывались Вы или нет, но теперь, в сущности, это уже не важно. Я ... Люблю Вас. Я не могу сейчас уже точно сказать, когда это началось, и я вдруг посмотрела на Вас другими глазами, но, по-моему, в мае-июне 2004 года. Чем дольше я с Вами общалась, тем мои чувства к Вам становились всё более трепетными и нежными.

Десять тысяч раз я хотела подойти к Вам, взять за руку и оказаться Там, где Небо в Алмазах. Но только в мире цветов и бабочек всё просто и естественно, тогда как мир людей полон нелепых предрассудков.

Я даже честно пыталась уничтожить в себе эти никому ненужные чувства и поэтому общалась с небезызвестным Вам господином. Но, не смотря на все его грязные инсинуации, у меня не получалось ему верить. И я время от времени доказывала Ваше благородство.

Я практически всё время представляю Вас рядом со мной, даже когда я ... с мужем. Я понимаю, что это нечестно по отношению к нему. Но что толку рассуждать "честно — нечестно", если я не могу по-другому.

Меня захлестнула буря, лавина, ураган чувств, и мне самой уже отсюда не выбраться. В моей душе что-то умерло. Такого человека "Я" больше нет. Осталась лишь бледная тень той меня, которую Вы знали. Хотя, в сущности, кто я для Вас? Назойливая мошка, ничтожество, которое хочет быть оригинальным. Мне ужасно неудобно за все эти идиотские sms-ки и нелепые электронные письма. И Чёрт меня дернул послать Вам эту ерунду. Вы не представляете, как мне мучительно стыдно. Я слишком Вас люблю и не буду больше мешать Вам жить. А если я что-то пообещала, значит оно, действительно, так. Я ухожу в Никуда. Разумеется, на физическом плане со мной всё будет в порядке и ничего такого не случится. Буду как-нибудь существовать.

Что же Вы раньше не сказали... Не могли сказать — послали бы ту же sms-ку: мол, не пиши мне больше. Всё тут же прекратилось бы. А Вам не пришлось бы содержать меня всё лето в Монолитстрое и заплатить в общей сложности 14000 рублей (почти 500 $).

Оставляю Вам на память свои рассказы. Не откажите в любезности последний раз. Прочитайте хотя бы первый. Он — короткий, всего одна страница, культурный и приличный. Остальные такие же, только сюжеты другие и страниц побольше.

Я не буду утверждать, что Вас никто так не любил. Я не знаю. Но одно могу сказать точно: я никому никогда не писала подобных писем.

Р.S. Это не пьяный бред. Я всё это написала несколько дней назад, днём, будучи в здравом уме и доброй памяти. Как будто чувствовала, что пригодится."

"Вот и всё. Всё закончилось. Больше я никогда Его не увижу." — подумала Анна, закрыв за собой дверь офиса на пятом этаже. Она шла по длинному коридору к лифту. Лифт открылся, поглотил её в свое металлическое нутро и доставил на первый этаж. Где-то в глубине её души шевелилась микроскопическая надежда: вот LS вспоминает свои слова, понимает, как она ему нужна и бежит на улицу Седова, судорожно спрашивая у прохожих, не проходила ли тут девушка в красном платье. Анна даже оглянулась — а вдруг, и правда, ищет. Но нет, никто её не искал. И никому она была не нужна. Точно так же светило августовское солнце, пели птицы и урчали бесконечные машины. Как и вчера. Как и неделю назад.

Содержимое письма было правдой. Анна любила LS, представляла LS вместо мужа. И в её душе, действительно, что-то умерло.

Так уже было, лет десять назад во времена её бурной институтской юности. И она надеялась, что её больше не постигнет несчастная, безответная любовь.

А вот ведь как получилось. Умом Анна понимала, что такого человека LS на самом деле не существует. Существует другой LS, которого она совсем не знает и, возможно, настоящий LS ей совсем бы не понравился. Но она придумала этот образ и полюбила его. Как Пигмалион. А LS, получается, оказался её Галатеей.

Она почему-то верила в то, что он именно такой как в её мыслях. Ей хотелось в это верить. Даже, несмотря на то, что о его жадности ходили легенды и анекдоты. Анна и сама иногда с этим сталкивалась как, например, в случае со шкафом, когда LS пытался продать ей б/у-шный шкаф в полтора раза дороже, чем такой же новый в мебельном магазине. Кстати, спустя три месяца LS предлагал тот самый шкаф гораздо дешевле, чем магазине. И что было сразу не пойти ей навстречу? И в такие моменты ей становилось невыносимо грустно и мучительно за него неловко. "Он же умный человек и добрый! Неужели он не понимает, как сам же порождает все эти нелепые сплетни?" — недоумевала она. И услужливое воображение подсовывало ей целую историю о том, как бедный LS вынужден содержать две семьи, многочисленных пожилых родственников, и в связи с этим несколько машин, квартир и дач... А в нашем жестоком и злом мире, когда вокруг только и могут, что требовать, требовать, требовать...Давай! Давай! Давай! Он — один, а всех много. И, пойди объясни, что ты не железный, устал, не юн и хочешь просто остановиться и отдохнуть. Но разве кого-то сейчас это волнует? Вот и получается, что никак нельзя вести себя по-другому. Хотя, может быть, LS как раз таки всё понимает и ему самому всё это неприятно. К своему стыду Анна и сама принимала участие в этих сплетнях, но скорее как наблюдатель и "вольнослушатель". Что-либо доказывать коллегам казалось бессмысленным, разве что Небезызвестному Господину из письма. Тем более Анна была достаточно трусливой, и выглядеть "белой вороной" ей совсем не хотелось. Она любила его БЕЗМОЛВНО, ИСКРЕННЕ и БЕСКОРЫСТНО.

Ведь подарил же он ей на Новый Год две с лишним тысячи рублей. Что-то же дрогнуло в его душе: он знал что муж Анны остался без работы и они живут на одну её зар. плату, которую он сам же ей и выдаёт. Правда, когда она рассказала об этом одному товарищу (тому самому Небезызвестному Господину), доказывая благородство LS, то услышала в ответ:

— Ну, ты прямо наивная! Ты что не знаешь: LS никогда ничего просто такне делает. Имеет какие-то виды на тебя, не иначе.

— Но он же ничего ТАКОГО не предлагал!

— Подожди. Ещё предложит. А, может, передумал. Зачем ему у себя в конторе всю эту кашу заваривать. С его-то деньжищами он может себе позволить любую красотку.

"Логично", — решила тогда Анна, и эта тема с Господином больше никогда не обсуждалась. А когда она рассказала историю про "две тысячи" одной милой даме, то услышала и вовсе странное:

— Возможно, всем остальным на Новый Год LS подарил более ощутимые суммы. Так как не додал он им гораздо больше. И это его очередной тактический ход.

Это в смысле, менеджерам, секретарю, складским...

Слышать и сознавать подобное, было также не очень-то приятно.

Подтверждений его скупости было действительно много. Но Анна почему-то упорно верила в его бескорыстие. Причём, даже более того: ей вообще были не нужны все эти его дачи-яхты-квартиры-машины. На своей шкуре она пережила перестройку и кризис, испытала нужду, и даже нищету. И уже привыкла жить скромно: из "ничего" могла сварить обед, обновить свой гардероб, отремонтировать квартиру... Тем более у Анны всё уже было: и дача в элитном пригороде Питера (мамина), постройка, правда 1973-го года. И трёхкомнатная квартира в доме 137-ой серии в хорошем районе рядом с озёрами (бабушкина). Машины, правда, не было. Да, по большому счёту, она была и не нужна. Анна всё равно не умела водить, и большого желания это делать у неё не возникало: маршруток, готовых быстро доставить в любую точку города, сейчас развелось великое множество, а пробки на дорогах и так для всех одинаковы. Исходя из всего вышеизложенного: Анне, действительно, нужен был именно сам LS, его явно выраженное мужское начало и нежная, как она думала, душа, а не материальные блага в качестве "бесплатного приложения". Хотя, конечно, что уж тут лукавить, они никогда не бывают лишними.

И ведь нельзя сказать, что Анна не любила мужа. Они встретились четыре года назад, когда оба чувствовали себя одинокими и несчастными и мечтали о тёплых семейных отношениях, видимо, приняв желаемое за действительное. Она его любила, по-своему. Но не как мужчину, а как ребёнка. Большого ребёнка. Причём её собственную семилетнюю дочку Маришу, рождённую вне брака, Анна считала гораздо умнее и понятливее.

С каждым годом Анна всё больше понимала, что муж — не тот мужчина, с которым она хотела бы прожить всю жизнь, и как бесконечно оказалась права её мама, когда была против их серьёзных отношений. Четыре года назад Анна вроде бы встрепенулась, ожила и подумала: вот Он — Единственный! Но жизнь показала, что это далеко не так. И Анна снова впала в свою бесконечную спячку. Чем-либо занималась скорее по инерции. Потому, что так надо. Смирилась. Лучше пусть так, чем вообще никак. У неё ещё остро стояли в памяти годы нелепых поисков, надежд, никчемных "любовей" и постоянного унижения. Хотя, как известно, с нами происходит именно то, что мы заслуживаем. А признаться в этом хотя бы самому себе бывает более чем непросто.