Конец света.
— Привет, — говорит она.
— У меня все хорошо, — говорит она.
— Здесь так здорово, — говорит она, — как жаль, что я не могу тебе все это показать.
Её голос доносится словно с другого конца света, впрочем, почему словно, и ты на последние деньги покупаешь новый сотовый, только бы все правильно услышать, только бы слышать действительно ЕЁ голос. Ты проклинаешь Францию и Сорбонну. Три месяца. Невероятно долгих три месяца. Ах да, еще в список входит программа по обмену.
Её лицо мерещиться тебе в толпе на улице, в магазине, в кино, в которое ты забегаешь просто так, чтобы отвлечься.
На улице самая настоящая каша из снега, дождя и людей. Небо давит на город, давит из-за всех сил, и люди по инерции сгибают плечи, становятся меньше... Ты третий день подряд забываешь дома зонт, и девчонки, укрывшиеся под колпаком университетского крыльца, с восторгом рассматривают красивого молодого мужчину, что не боится ни дождя, ни снега, ни пронзительного ветра. Тебе противно, а раньше бы было приятно. Что она с тобой сделала?
Когда она вернется, этого ужаса уже не будет: город, как невеста, стыдливо прикроется белой фатой в ожидании теплой шубки...
Каждая осень — миниатюрный конец света, нужно просто пережить.
На парах как на парах, ничего нового, общаться ни с кем не хочется, ты садишься в угол, и сокурсники, обнаружив вокруг тебя мертвую зону радиусом в три парты, не спешат подходить. Ты никогда не был душой компании, это все она...
Она звонит посреди ночи, часа в три, и плачет в трубку:
— Я безумно по тебе скучаю, я так хочу к тебе, я думаю вернуться раньше... Не слушай меня, не слушай, какая глупость, утром проснешься и решишь, что все это было сон...
Утром ты точно знаешь, что твои сны — вещи. Утром ты не понимаешь, почему её подушка пуста, ты пытаешься перезвонить, но "абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети". За окном ничего не видно, все поглотил мокрый серый снег. Ты больше не веришь, что где-то есть другие страны и люди, есть Франция, есть Сорбонна. Все сон. Ты в самом эпицентре конца света.
А потом выпадает первый снег. Ты просыпаешься еще ночью и успеваешь застать последние опускающиеся снежинки. В этот момент ты жалеешь, что у тебя нет котенка: здорово было бы вынести его на улицу и пустить поиграть с белыми мухами, а потом бы отогревать у себя под боком. Но, увы, в пять часов утра котят не продают, но идея в голове поселяется прочно.
После последней, третьей пары, ты летишь в ближайший переход. В переходах всегда продают котят, это аксиома. Тебе не нужен породистый, нет, тебе нужен самый обычный котенок, рожденный от домашней Мурки и подвального Мурзика с разорванным ухом и покоцанным хвостом. И ты находишь его.
Дома ты кормишь котенка подогретым молоком из бутылочки и долго думаешь, как бы назвать свое приобретенное чудо. В голову ничего не приходит.
— Пока что будешь зваться Котом, — говоришь ты. И улыбаешься.
Впервые с тех пор, как она уехала, искренне.
* * *
Она врывается в ваш дом вместе с запахом мандаринов и свежей хвои. От неё все еще веет Францией, она все еще немного там, но разве это важно? Ты ловишь её на пороге, кружишь, обнимаешь, целуешь, вдыхаешь запах волос, а Кот (а он все еще просто Кот, если коты вообще бывают "просто") подходит к ней ближе и начинает аккуратно обнюхивать ногу, облаченную в сапог.
Ты победитель. Ты встретил конец света и остался жить. Держи свой приз...
... крепче.
3-4 сентября
2009 года.
