Три друга
Трое весёлых подростка прогуливались по главной улице города. Только начинало темнеть, но их косые глаза свидетельствовали о том, что они уже успели набраться. Конечно, общество не одобряет, а, точнее сказать, закрывает глаза на употребление алкоголя несовершеннолетними. А многие этому даже потакают, продавая двенадцати-пятнадцатилетним "перцам" пиво, а иногда и что-то покрепче. Эти торгаши, конечно же, не задумываются над вопросом: "А каково родителям этих пьяных "перцев"?". Сколько горя может принести в дом бухой подросток? Кто с этим сталкивался или хотя бы слышал — меня поймёт. А среди нашей молодёжи, наоборот, чем больше выпьешь — тем больший тебе "Респект". Поверьте мне, если "перец" не хлебнёт водяры при своих друзьях — его перестанут уважать. Я знаю, я ведь тоже когда-то был подростком...
И как раз трое таких "перца" сейчас и гуляли по городу. Водку они добыли в продовольственном магазине "Малыш и Карлсон", предварительно скинувшись на неё по пару гривен. Как и у всех среднестатистических подростков нашего города, у них постоянно недоставало карманных денег. Но втроём они смогли позволить себе самую дешёвую водяру "Казёнку" за шесть гривен восемьдесят пять копеек и шесть пластмассовых стаканчиков, по десять копеек каждый. На оставшиеся три с половиной рубля они купили себе полтора литровую бутылку сладкой воды "Мастер-фрут" и пачку синей "Монтэ-Карло". Добрая бабушка продавщица и глазом не моргнула, а в придачу сказала: "Возвращайтесь к нам ребята". "Непременно бабуля" — не заставили себя ждать с ответом детишки.
Водку они распили в ближайшем дворике, запивая её "Мастер-фрутом" и закуривая "Монтэ-Карло". Алкоголь ударил "перцам" в голову и они пошли искать приключений на своё "мягкое местечко". Они сами это так называли. Поиск приключений заключался в брожении по городу и пускании слюней на, попадавших в их поле зрения, девушек. Как можно догадаться, к девушкам они почти никогда не подходили знакомиться. Только время от времени выкрикивали: "Классные буфера" и "Давай трахнемся, красавица"... Естественно, практически ни одна мишень обращения не реагировала на реплики трёх пьяных девственников. А если и реагировала, то очень резко и насмешливо...
— Слышь, Андрюха, ты посмотри какие у той светлой сиськи... Офигеть! Я бы её порол и порол...
— Это всё фигня, Серый — отозвался ломающийся голос — ты на эти взгляни. — Андрей достал из кармана порнографические карты и протянул Серёже.
— Покажите мне, придурки, я тоже хочу посмотреть! — отозвался третий "перец".
— Мал ещё Ванёк, писька твоя мохом не покрылась! — с хохотом ответил Сергей.
— Кто сосал, тот знает! — рявкнул Ваня и вырвал из рук Сережи карты.
— Та ладно девочки, не ссорьтесь — рассудил их Андрей — карт на всех хватит.
— Да, но я первый — завопил Ваня.
— Чё ты гонишь! Андрюха первый мне их дал!
— Ну и что! А я у тебя... — Не успев договорить, Ваня почувствовал сильный толчок в правое плечё. От неожиданности он уронил колоду на грязный асфальт. Некоторые из них подхватило ветром и куда-то унесло.
— Какого хрена! Ты чё обурел собака! — брызгая слюной, завопил Ваня — Ты, козёл, смотри падла куда идёшь!
Прохожий, случайно задевший подростка плечом, не отозвался и ускорил шаг.
— Вот гад! Пацаны, надо проучить — с ненавистью прошипел Андрей и подобрал лежащий на полу обломок кирпича.
— Хана тебе, дядя! — заорали остальные "перцы".
Обидчик ускорил шаг и свернул в ближайший дворик. Пацаны побежали за ним. Посреди маленького, закрытого почти со всех сторон пятиэтажками, двора стоял какой-то человек. Больше никого не было. Человек стоял к ним спиной. Да это был он. Ваня узнал его по чёрной кожаной куртке с белыми полосками на спине и рукавах.
Подталкиваемые алкогольным опьянением и обидой за испорченные развратные карты, "перцы" налетели на него, как дикие собаки на кролика. Первым удар нанёс Андрей — кирпичом он заехал тому меж лопаток. Среднего телосложения мужчина, которому следовало потерять сознание от такого удара, лишь покачнулся и сделал один шаг вперёд. Андрей испугался и попятился назад. Мужчина в кожаной куртке, с белыми полосками на спине и рукавах, медленно развернулся лицом к обидчикам. Лицом, изуродованном шрамом от шеи до левого виска. Под глазами виднелись огромные коричневые круги — видимо, он страдал от жуткой бессонницы. А сами глаза блестели розовым цветом, как у страдающих коньюктивитом. Зрачки темно-коричневые, расширенные, с каким-то не естественным красным оттенком. Волосы на голове чёрные, не расчёсанные, коротко стриженные. Мужчина улыбнулся и обнажил кривые, жёлтые зубы, два верхних передних заменяли золотые протезы. С улыбкой на лице, он тщательно осмотрел нападавших на него подростков.
Мгновением позже, на него налетел Ваня и зарядил ногой в пах с криком: "Получи пид*р!". Мужчина схватился за болящее место и согнулся от боли. Андрей воспользовался моментом и вмазал кирпичом ему в висок. Тот издал глухой стон и упал на землю. Из виска потекла кровь. Видимо, Серёжа этого не заметил и, подбежав к лежащему, принялся избивать ногами по груди и лицу. Андрей и Ваня не заставили себя долго ждать и присоединились к нему. Жалобные стоны избиваемого, лишь заводили "перцев"...
С балкона завопила какая-то бабушка, ощутившая свой гражданский долг. Серёжа крикнул: "Шухер". Троица мгновенно дала дёру, оставив окровавленного мужчину лежать на асфальте. Андрей успел прихватить с собой валяющийся на земле бумажник. Тот, видимо, выпал из кармана мужчины во время избиения.
— Как я его а? — хвастал Андрей.
— Да если бы не мой удар по яйцам...— перебил его Ваня.
— Да вы все отстой! Я за вас всю работу сделал! — соврал Серёжа.
— Та ладно, все мы молодцы! — Торжественно и гордо произнёс Андрей. В их троице он всегда брал на себя роль судьи. — Давайте лучше боевые трофеи оценим!
Андрей достал из кармана своей болоньевой куртки кожаный кошелёк и стал в нём рыться. "Вот жмот вонючий" — прокомментировал он. В кошельке оказалось всего пятнадцать гривен. Но этого вполне хватило на ещё одну бутылку водки, водичку и сигареты.
— Вот мы и вернулись! — сообщил улыбающейся бабушке-продавщице Ваня, заходя в "Малыш и Карлсон".
— Вам как всегда ребят?
— Спрашиваете?
— С вас десять восемьдесят — проконстатировала факт продавщица.
— Тогда нам ещё вон ту чекушку, за три девяносто пять — радостно произнёс Андрей, протягивая продавщице украденные деньги.
— На здоровье мальчики — с будничной улыбкой пожелала добродушная бабулька.
Не успев отрезветь от прошлой бутылки, ребята уже сидели во дворике и распивали новую. Уже давно стемнело, стало намного прохладней, чем днём. В нашем городе поздней осенью по ночам довольно холодно, но "перцам" всё не почём — ведь водка любого согреет.
— Тот козёл получил по заслугам — запив из пластмассового стаканчика водку сладкой водой, произнёс Ваня — нефиг было наши карты портить.
— А не слишком ли мы его? — задал сам себе вопрос Серёжа.
— В самый раз — отрезал Ваня, хотя в его глазах читалась неуверенность.
— Да ладно, забейте мужики, давайте лучше чекушку добьем — еле связывая слова, промычал Андрей.
— Поддерживаю! — сообщил Серёжа, откручивая крышку маленькой бутылочки. Пол-литра они уже выпили.
Андрей с Серёжей уже изрядно нажрались, но отступать никуда не собирались. Ваня пил мало, часто филонил, за что получал в свой адрес неодобрительные реплики друзей.
"Ну! давайте!" — промычал Серёжа и опрокинул содержимое своего стаканчика в свой желудок. Не успел он запить водку водой, как струя блевотины брызнула из его рта. (Такое часто бывает с подростками, пьющими водку). Андрей засмеялся и назвал его слабаком. Ваня промолчал. Серёжа блевал, как ему самому показалось, очень долго, пока полностью не опустошил свой желудок. Потом присел на скамеечку, служившую им столом и стулом по совместительству. Он тяжело дышал, и что-то бормотал себе под нос. Друзья не придали этому особого значения. Вскоре он пришёл в себя и закурил "Монтэ-Карло".
Ваня посмотрел на часы — пол-одиннадцатого. Надо было идти домой. Родители отпускали их гулять максимум до одиннадцати.
— Пошли пацаны! Пора на хату рулить!
— По...шли!
— По...по...попё...пёрли!
Жили они в одном дворе и знали друг друга с пелёнок, даже в одну и ту же школу ходили. Андрей — самый старший в их компании. Ему было пятнадцать. Серёже — тринадцать с половиной. Ване недавно стукнуло четырнадцать.
Этой ночью все трое пришли домой "в хлам" пьяные. А от Серёжи ещё и блевотиной пахло. В общем — они получили от своих родителей на орехи. Кого отец выпорол ремнём, кому мама выписала пару затрещин, а кого не трогали до утра, чтобы ткнуть мордой в зарыганные ботинки и куртку, а потом избить шваброй. Естественно, их посадили под домашний арест и до конца осенних каникул они никуда гулять не выходили. Но, если учитывать, что до занятий оставалось несколько дней — никто из них особо не расстроился.
Встретились они уже в школе. Почти каждую перемену они встречались за школьным двором и курили. Впрочем, как и всегда.
— Меня матуха шваброй огрела, на спине синяк огромный остался — гордо хвастал Серёжа.
— А моя мне пощёчин надавала — задумчиво признался Ваня.
— Мой батя меня по старинке — вначале по физиономии съездил, а потом ремнём выпорол по жопе — произнёс Андрей, показывая пальцем на свой фиолетовый фингал.
— Вот гавно! Но это стоит того! Как зато погуляли! — сделал умозаключение Ваня.
— Да, давно у нас такого не было — подтвердил Андрей.
— Вернее у нас никогда такого не было — подал голос Серёжа.
Все трое о чём-то задумались, будто бы пытаясь что-то вспомнить. Прозвенел звонок на урок. Друзья побросали свои бычки и побежали грызть гранит науки. День прошёл так же, как и всегда. Ничего особенного не произошло, не считая того, что какой-то баловник кинул пару килограмм дрожжей в школьный туалет. Дрожжи набухли, и пена потекла из унитаза, усиливая характерный для общественных туалетов запах. Но в средней школе N121 такое происходит практически каждый день, поэтому это весёлое событие никого особо не удивило.
Вечером Серёжа позвонил Ване домой, чтобы узнать домашнее задание и немножко поболтать. Его мать подняла трубку и сообщила, что Ванечка вышел за хлебом и скоро будет. "Передайте ему, чтобы он позвонил" — попросил Серёжа, попрощался и положил трубку.
Но Серёже никто не перезвонил. Не удивительно, ведь Ваня не любил болтать по телефону, да и задание он, скорее всего, тоже не записал. Серёжа уже начал представлять себе, как завтра всё ему выскажет. Как Ваня начнёт раскаиваться и купит ему пачку "Мальборо", дабы загладить свою очевидную вину. А может, мама просто забыла ему передать, что я звонил — подумал Серёжа — но уже поздно звонить, уже десять вечера. Завтра мы с Ваньком всё разъясним.
Близко к двенадцати ночи позвонила Ванина мать и заплаканным голосом спросила, нет ли в гостях у Серёжи её сына. Серёжин отец ответил, что нет, и посоветовал позвонить в милицию. Женщина ответила, что так и поступит, после того как прозвонит всех Ваниных знакомых.
Серёжа ещё не спал — смотрел, закрывшись в своей комнате, какую-то эротическую передачу. Только услышав скрип открывающейся двери, он поспешно выключил телевизор. В комнату вошли его отец с матерью.
— Серёжа, ты не знаешь, где может быть Ваня.
— Ясно где — дома.
— Нам только что звонила его мать и сказала, что не видела его с того момента, как он ушёл за хлебом.
— Что за!
— Ты не помнишь, не говорил ли он тебе, что хочет опять убежать из дома?
— Да нет... не говорил. Он вроде бы помирился с отчимом... говорил, что больше не будет убегать.
— Это точно? Ты говоришь правду?
— Конечно правду!
— Ты ТОЧНО от нас ничего не скрываешь? Это ОЧЕНЬ важно!
— Да что вы пристали! — сорвался на плачь Серёжа — ничего я не знаю! Я ничего не сделал!
— Тебя никто и не обвиняет.
Серёжа накрылся с лицом одеялом, дав этим понять, что не желает больше разговаривать. Родители вышли из его комнаты. Задрали! — тихо прошипел он.
Видимо загулял где-то, или у Андрюхи заночевал — подумал Сергей — вот гады, а меня и не пригласили. А, хотя, меня бы всё равно не пустили, я ведь до сих пор наказан.
На следующий день Серёжа встретился в школе с Андреем. Из разговора стало ясно, что он с Ваней не гулял вчера. Андрей и понятия не имеет, где сейчас Ваня. Странно. Видимо Ванёк опять повздорил с отчимом и пошёл бродить по городу, а когда замёрз — вернулся домой часам к трём ночи. Так уже неоднократно бывало. Поэтому друзья особо не переживали по этому поводу. Сегодня вечером они созвонятся с Ваней и втроём пойдут гулять. Так они думали... Но с Ваней им так и не удалось созвониться в тот вечер, ровно, как и в другие дни. Ведь мёртвые не умеют разговаривать по телефону...
Ваню убили. Хладнокровно задушили ночью, а тело затем аккуратно уложили на сырую землю. Лучшего для убийства в ночное время суток места, как загородный мост, найти просто невозможно. Никакого освещения и цивилизации в радиусе километра. Некому мешать вершить свои злодеяния, так как никому и в голову не взбредёт шляться в два часа ночи по этим дебрям. Тело подростка нашёл житель ближайшего села, вышедший ранним утром порыбачить. Бычок всегда хорошо ловился возле бетонных колонн, поддерживающих мост. Ваня спокойно лежал на боку, свернувшись в калачик, подложив под голову правую руку, будто бы спокойно спал. Невезучий селянин так и подумал, он подошёл к спящему подростку с намерением его разбудить. Ведь нельзя осенью спать на земле, можно и простудиться. Подросток не просыпался, видимо слишком крепко спал. Присмотревшись к спящему, рыбак заметил небольшой кровоподтёк в левом уголке рта. А цвет лица был какой-то неестественный — бледно-синеватый. То, что перед ним лежит бездыханное тело четырнадцатилетнего мальчика, мужчина понял не сразу, а, осознав, в панике убежал, бросив все свои рыбацкие снасти. Хотя как бы он не был напуган, но в милицию он всё-таки позвонил.
— Вот дерьмо! Блин, да я до сих пор не могу поверить, что это случилось — простонал заплаканный Андрей — ведь каких-то сраных четыре дня назад мы виделись с ним в школе! Ты понимаешь это? Тогда он ещё дышал, веселился, даже дрожжи в унитаз швырнул...
— Бл*дь, а я, падло драное, у него тогда два рубля потребовал, которые он мне задолжал — завыл Серёжа — у него их не было... не было... я даже наорал на него... как я мог... Я ненавижу себя!!! Я ничтожество... я и мизинца его не стою...
— Кто ж знал — сквозь слёзы промычал Андрей — кто ж знал... Я не верю, я не могу поверить... — твердил он, подходя к открытому гробу. Увидев белое лицо своего мёртвого друга он завопил, как резанный поросёнок, и вцепился объятиями в труп — Ваня... Ванёк... Ваня... Зачем?... Ванька... Кто?... В-а-н-я!!!
Заплаканный Ванин дедушка оттащил Андрея от гроба и обнял. Они зарыдали ещё сильнее. Серёжа не выдержал и выбежал на улицу. Добежал до заброшенной стройки и залез на третий этаж недостроенной шестнадцатиэтажки. Забившись в угол одной из комнат, он разрыдался, как никогда ещё не рыдал. Он рыдал и бил себя кулаками по лицу. В этот момент он ненавидел всё вокруг, в особенности себя. Вскоре на кулаках появилась кровь, он испугался и прекратил самобичевание. Остаток дня он сидел в том углу, прижавшись спиной к холодной кирпичной стене, и плакал. К вечеру он почувствовал огромную усталость и заснул, накрывшись какими-то тряпками, валявшимися неподалёку. Видимо здесь иногда обитали бомжи, но сегодня их "дома" не было...
Серёжа зашёл во двор. Во дворе его ждал Ванёк с бутылкой "Казёнки". Они поздоровались крепким рукопожатием и принялись за дело. Водка шла очень легко, её даже не приходилось запивать. Бутылки оказалось мало, нужно было идти за новой.
— Кто же за водярой сходит? — поинтересовался Серёжа — лично я ещё ни в одном глазу.
— Так Андрюха и сбегает. — Ответил Ванёк, тыкая пальцем на неизвестно от куда появившегося друга.
— Здаров, Андрон-курупидон — поприветствовал новоявленного кореша Серега — за водярой сбегаешь?
— Какой базар? Тока лаванды чуток подкинте.
Серёжа и Ваня выгребли содержимое своих карманов и вручили Андрею. Не густо, но на бутылку "Казёнки" хватит. Уже через три минуты Ваня открывал новую бутылку и разливал её содержимое в три пластмассовых стаканчика. Пить было по-прежнему так же легко и приятно, как и прошлую. Алкоголь постепенно делал своё дело и к концу бутылки трое "перцев" неплохо опьянели.
— Ну чё делать будем? Лавандос на нуле. Водяры и сигарет — тоже нема.
— Пошли тогда приключений на жопенцию поищем.
— Не надо! — рявкнул пьяный Ваня — Вам прошлого раза не хватило?
— А что такое? Вроде классно оторвались! Да ещё и люлей каких тому гаду отвешали.
— Отвешали так отвешали — подтвердил Иван — лучше бы мы его не трогали.
— А чего?
— Да знаешь, как-то не сильно классно, когда тебя душить начинают. Вначале больно, хотя, потом привыкаешь... правда, темнота не очень нравится... скучно как-то становится, грустно... да и водки после этого не попьёшь... — Ваня потёр ладонью по шее, на которой виднелась толстая красная полоса — в горло не лезет...
— Полностью тебя поддерживаю — подтвердил Андрей — а это чувство паршивое... когда вдохнуть хоть каплю воздуха хочешь... а нельзя... ощущаешь себя таким беспомощным... таким уязвимым...
Серёжа молчал. Оба собеседника устремили на него свои взгляды: А ты чего ничего не говоришь? Как это, когда тебя душат? Как беззащитного кролика на ферме?
Серёжа попятился назад. Чем дальше он отходил, тем бледнее становились его друзья. Вдруг, он споткнулся и упал спиной на асфальт. В глазах засверкали искры.
Открыв глаза, Сережа с облегчением понял, что это был всего лишь сон. Дурацкий сон. "Как такая ахинея в голову могла прийти? — подумал он — так и до дурдома недалеко". Серёжа встал на ноги и оглянулся вокруг. Он оставался всё в том же заброшенном недостроенном доме. Из единственного окна, находившегося в конце комнаты, лился слабый утренний свет. Сергей посмотрел на часы. Полшестого утра. Прохладно, даже очень. Серёжа стал прыгать на месте, в надежде как-то согреться. Если бы не тряпки бомжей — он бы насмерть замёрз ночью. Почему-то к утру его накрывало гораздо больше тряпок, чем он на себя натянул. Будто бы добрая мама пришла и накрыла своего сыночка, чтобы тот не замёрз. "Перец" не обратил на это никакого внимания. Да он этого толком и не заметил...
Серёже почему-то было не по себе. Он вспомнил вчерашний день, и ему стало очень стыдно и страшно. Ваня бы не одобрил такого поведения на своих похоронах...
Он достал из кармана пожмяканую пачку "Монтэ-карло" и закурил, подойдя к единственному окну. Вдалеке виднелось несколько рядов панельных многоэтажек, чуть ближе — городской парк. Этот парк когда-то многое значил для трёх "перцев". Они часто по нему гуляли, особенно в тёплую погоду. Несчётное количество растительности открывало перед троицей подростков огромные возможности. В ней можно было прятаться от любопытных глаз взрослых и делать, всё чего душа пожелает... Но сейчас была поздняя осень. Практически все деревья уже успели сбросить свою пожелтевшую листву. Парк теперь больше походил на вымирающий оазис среди пустыни городских кварталов. Серёжа задумался о парке и тяжело вздохнул. Потом он вспомнил, что кроме друзей, вернее уже одного друга, у него ещё есть и родители, которые сейчас очень переживают по поводу исчезновения их сына. Мысль о родителях вывела его из транса, в который он погрузился с того момента, как узнал, что Ваню убили.
Серёжа понял, что ему пора домой. С этой мыслью он зашёл в другую комнату. В ту секунду ему показалось, что чья-то невидимая рука крепко сжала его сердце — до чего же он был шокирован и напуган открывшимся перед ним зрелищем. Ноги Андрея не касались пола, казалось, что он подпрыгнул и застыл в воздухе. Лицо его сильно посинело и немного напухло. Белые закатившиеся глаза напоминали глаза мраморной статуи. Выпрямленные руки беззащитно прижимались к телу. Шею его обвивал чёрный телефонный кабель. Кабель кто-то привязал к металлической петле, торчащей из бетонной плиты. Серёжа попытался закричать, но вместо пронзительного крика у него получилось что-то среднее между хрипом и стоном. Сломя голову, он выбежал из комнаты.
Пробежав пару метров, он наткнулся на какой-то предмет. "Странно, его здесь раньше не было" — подумал он. Подняв голову, он обмочился со страха. Перед ним стоял мужчина с лицом, изуродованном шрамом от шеи до левого виска. Под глазами виднелись всё те же огромные коричневые круги. Зрачки, как показалось Серёже, горели адским пламенем.
— Ну что, сосунок, погулял на пятнарик? — с ухмылкой на лице спросил мужчина и схватил парня за руку. Серёжа попытался вырваться, но получил за это кулаком в лицо. Удар был настолько сильным, что в носу что-то хрустнуло. Из глаз брызнули слёзы, из носа — кровь.
— Дяденька, я больше не буду!!! — взмолил подросток, когда убийца схватил его шею крепкими, мозолистыми руками. — ДЯДЕНЬКА!!! Я... НННЕЕ... ХХО... ТЕЕЕ... ТЕЕЕЛ... Я... НЕ... БУ... — Серёжа не договорил. В его глазах потемнело, а в лёгких уже не осталось ни капли кислорода...
Александр Сергеев
Осень 2005г.
Если понравилось — КЛИКНИ
Если не понравилось — КЛИКНИ
