Глава 1

Пролог

На улице шел дождь, промозглые дороги мешали прохожим спокойно передвигаться, кидая под ноги слякоть, а грязный растаявший снег дополнял серые будни. Только маленьким сорванцам ничего не мешало резвиться и кидаться друг в друга талым снегом, с победными криками и заливистым звонким смехом. Она сидела на подоконнике и грустно улыбалась, смотря на беззаботных детей и их родителей...

...маленький мальчик лет четырех прижимался к маминой руке и пытался залезть в ее новую кровать, ему так хотелось, что бы мама проснулась и обняла своего маленького сыночка. — Мама... мамоська, проснись, папа сказаль что ты усталя и теперь будешь отдыхать здесь. Он ведь говорит не правду, мамоська? Ты говорила сто врать не холосо!!!

Девочка лет девяти не проронившая ни слезинки, упрямо не опускала голову, ее губки цвета вишни были сжаты в тоненькую линию, а взгляд устремлен на маленького мальчика. Она упорно не хотела смотреть на мать, считая ее предательницей. Мама всегда говорила, что никогда их не бросит и всегда будет рядом, но она ушла. Где-то глубоко внутри, Станислава понимала, что мать не виновата, но боль от потери и сильное потрясение мешали ей трезво смотреть на вещи.

Девочка перевела взгляд на бледного отца, он стоял и плакал, не замечая ничего и никого вокруг. Подойдя к брату, она взяла его за руку и отвела к окну, подальше от гроба матери. Тогда Станислава и поняла, что ее безоблачное детство закончилось...

Глава 1

Уже вечереет. 'Надо позвонить Киру', — подумала я, продолжая смотреть на детскую площадку. Взяв мобильник, на котором все это время играла песня Кристины Агилеры — Hurt, набрала номер брата.

— Алло, Кирюш. Милый, где ты?

— Стаська? Я же просил не называть меня так! — немного резко ответил Кирилл, и прежде чем отключится, уже спокойней и тише сказал:

— Скоро буду, — я улыбнулась, услышав последнюю фразу. Никогда не умела обижаться на брата.

Отец был военный, после похорон жены, он в строгости воспитывал нас и не позволял изнеженности царить в нашей семье. На похоронах был единственный раз, когда отец не скрывал своих чувств. И хоть он не нежничал с нами, мы знали, что отец нас любит. Я, еще помнившая любовь и тепло материнских рук, старалась заменить брату мать. Кирилл тянулся ко мне, но строгое воспитание не позволяло брату принимать телячьи нежности.

Вынырнув из воспоминаний, я посмотрела на время, был уже восьмой час вечера, нужно начинать готовить ужин. В одиннадцать вернется отец, как раз к этому времени и Кирюша.

Знай, что ангелы не спят,

Они смотрят на тебя,

Они смотрят на тебя

Включенная на телефоне музыка группы "Время и Стекло" навеяла воспоминания прошлого. После похорон я, так и не проронила ни слезинки и взяла все заботы в свои руки. В детстве, я часто помогала матери готовить, поэтому хоть что-то да знала. С возрастом мои кулинарные способности улучшались, и я взяла все домашние дела на себя. Отец так и не смог привести домой другую женщину и, за это, я была ему безумно благодарна. Я попросила отца перевести меня из обычной школы в Казачий Кадетский Корпус, там работал друг отца и директор кадетки Лактюшкин Андрей Борисович или попросту дядя Андрей. Он, зная положение семьи, делал мне поблажки. Обычные школьные предметы делала дома, ходила только на спецкурсы и физическую подготовку. Поэтому, оставалось много свободного времени, и я могла заниматься домом и братом. Я так и не смогла пережить смерти матери. Оставаясь дома одна, я забиралась на подоконник, включала музыку и смотрела на детскую площадку, где играли дети, а их родители, сидя на лавочке, следили за ними. Старалась не показывать, как без нее тяжело, да и по дому, девятилетней мне, было сложно за всем следить и заменять брату мать. Но чтобы ни случилось, твердо для себя решила, что пора взрослеть и не отягощать семью своими проблемами, а наоборот всячески им помогать.

Скрежет дверного замка заставил вырваться из воспоминаний. Взглянув на часы, поняла, что это не отец. Рефлекторно взяв в руки нож, побежала в коридор и встала на привычное место рядом с дверью. Прижавшись к стене, стала наблюдала, дверь отварилась, и в квартиру зашел брат. В коридоре было тусклое освещение, и поэтому Кирилл заметил меня только тогда, когда закрыл дверь. Не стала ждать пока до брата дойдет понимание ситуации, и быстренько сгруппировавшись, проскочила между ним и стенкой, встала со спины и прижала тупую сторону ножа к горлу брата. Кирилл не медля и секунды, схватил за руку и перекинул через себя на пол, и только он собирался выбить нож из рук, как почувствовал холодную сталь леденящую его кожу на шее.

— Стася... — Кира укоризненно посмотрел на меня. Ха-ха, нашел, чем меня пристыдить. Состроив невинную моську, опрокинула брата на спину и села сверху.

Кир всегда удивлял способностью быстро сориентироваться в любой ситуации, я не была такой ловкой в его возрасте. И очень гордилась братом. Мы учились вместе в кадетки, поэтому в свои тринадцать лет у него было хорошее телосложение. Ростом он был где-то под сто восемьдесят см, жилистый, еще не очень заметные, но ощутимые при столкновение мускулы, украшали его юношеское тело. По сравнению со своими ровесниками Кирилл выглядел старше года на три так точно. Братишка был очень похож на отца, глаза цвета серебра, украшали солнечные лучики веселья. В такие моменты его глаза напоминали яркие звезды в лунную ночь, такие же теплые и бездонные. Коротко стриженые волосы с золотым отливом, прямой нос, заостренные черты лица и маленькая морщинка между бровей говорила о том, что он чаще был серьезным и сосредоточенным.

— Кир, а я тебя заждалась уже, — встала с брата и подала ему руку, — Пошли, сейчас отец должен прийти, ужин почти готов.

Чуть позже пришел отец. Мужчины в тишине поужинали, а потом разошлись каждый в свою комнату. Такое поведение меня немного напрягало. Обычно, вечера у нас проходили в более теплой обстановки. Я еще немного посидела в задумчивости, убралась на кухни и тоже пошла в свою комнату. Завтра на учебу, а еще нужно встать пораньше и приготовить завтрак. Взяла в руки книгу, свою излюбленную фантастику, и легла в кровать.

Позже в комнату зашел Кирилл, увидев привычную картину, забрал из рук спящей сестры книгу и укрыл одеялом. Его такая ласковая, но такая сильная сестричка всегда читала на ночь эти бредовые книжки про другие миры и не замечала, как засыпала. Обернувшись на выходе, посмотрел на улыбающуюся сестру, выключил свет, и тихонечко закрыв за собой дверь, пошел к себе. Время уже позднее пора и отдыхать, ведь завтра у Стаськи день рождение и нужно многое успеть сделать. За своими мыслями Кирилл и не заметил, как уснул.

Мм... как хорошо... Так не хочется никуда вставать. Еще этот назойливый лучик лезет в глаз, никак не успокоится. Та-ак, соберись, тряпка, сегодня новый день и солнышко только украсит его. Я потянусь всем телом, открыла глаза и улыбнулась новому дню. Пока еще никто не проснулся, пошла на кухню и положила в мульти варку завтрак, приготовленный еще вчера вечером. Мои мужчины должны хорошо питаться перед трудовым днем. Установив время подогрева, пошла в ванну, прохладный душ придал бодрости, а вот зеркало испортило мне настроение. Да ну тебя... злыдень, как будто я не знаю, как я выгляжу. Нет, этой паршивой стекляшки надо показать убогость моего состояния. Ладно, пойду в комнату собираться, то зеркало меня больше любит.

Ммм тяк. Это не то, угу, угу, это не туда... Аха вот оно... хи-хи-хи. Надеюсь, Андрей Борисыч не сильно ругаться будет за мой внешний вид. Одевшись, посмотрела в зеркало. Оттуда на меня смотрела невысокая девушка лет пятнадцати. С длинными шелковистыми иссиня-черными волосами сантиметров на десять ниже поясницы. Треугольной формой лица, с пухлыми губами цвета спелой вишни и неестественно изумрудными глазами миндалевидной формы. Восходящие брови с изломом и длинные пушистые реснички, а смуглый цвет лица придавал пикантности во всем внешнем виде, я могла позволить себе не красится. При росте сто пятьдесят шесть см и с фигурой песочных часов, выглядела достаточно мило и невинно. Природа меня любимую не обидела, и единственное что спасало меня от шуточек одноклассников по поводу возраста, это грудь третьего размера, упругая попка и достаточно вольный стиль в одежде.

Кстати об одежде... Коротенькая блузка цвета хаки из легкого материала с вызывающим декольте, воротником стоечкой и короткими рукавами формы фонаря, идеально подходила под голубые шорты-юбку с заниженной талией, по ширине не больше обычного пояса. И в завершении, весенние полусапожки с блестящими ремешками по бокам и чуть открытым носом того же цвета хаки. Посмотрела на себя в зеркало с грустной улыбкой.

Как я не люблю свой внешний вид. Сегодня мне исполняется восемнадцать, а выгляжу на пятнадцать с натяжкой, еще эти не естественные губы цвета спелой вишни и изумрудные глаза. Эх, приходится всем всегда говорить, что я крашусь и вообще это не мои глаза, а линзы, ну что за невезуха. Про татуировки я вообще молчу это же ужас, расписана как полотно, а ведь никто не знает, откуда они, даже отец говорит, что это с рождения. А ведь в таких местах...

От размышлений меня отвлек скрип двери, интересно кто это там проснулся?

— Доброе утро малышка, — я обернулась и увидела отца, он грустно улыбался. Да и выглядел он не важно: круги под глазами, взъерошенные волосы, впалые щеки и хмурое лицо, как будто за ночь постарел лет на десять. — Вижу, ты уже готова. Я рад, что успел тебя застать еще до ухода. С днем рождения, дорогая, — отец протянул мне небольшой сверток, — Это тебе от нас с Киром. Обязательно надень и еще... здесь... внутри... лежат письма. Откроешь, как поменяешь место жительство... — я хотела было возразить, но отец мне не позволил.

— Подожди милая, собери все необходимые вещи, вчера мне позвонил Андрей и сказал, что вы поедете на пикник в честь твоего дня рождения, — и прежде чем уйти, отец обнял меня и поцеловал в макушку, — Мы с братом любим тебя, помни об этом!

Слова благодарности разбились о закрытую дверь. Стало как-то хреново, не нравятся мне слова отца. Глаза защипало, мне так не хватает матери в этот день... да что же это такое. Так не раскисать Стаська, все хорошо, пора собираться. Кинув необходимые вещи в рюкзак, забежала в комнату к брату. Я умилилась, надо его сфоткать. Это маленькое чудовище так мило спало. И не скажешь, что это безобидное существо уже сейчас может дать отпор отцу, старому военному. Поцеловав брата в лоб, усмехнулась скорченной мордашке и побежала на выход. Возле двери стоял папа, я подбежала к нему и чмокнула в щеку, напоследок сказав, что люблю его, и побежала в школу.

До Кадетского Корпуса я добралась без проблем. Принимая поздравления от одноклассников, зашла в автобус. На душе было не спокойно, но пришлось всех благодарить и улыбаться. Пикник подходил только к самому веселью. Дожаривались шашлыки, парни доставали выпивку, которую тайком привезли, девчонки включили музыку. Кто танцевал, а кто на покрывале раскладывал продукты. Всем было весело, но я не могла понять, что за горько-сладкий запах меня преследует целый день. Отовсюду доносились смешки, меня тоже заразило весельем, и только я собиралась распаковать свой рюкзак и расположиться со всеми, как у меня зазвонил телефон. На экране высветился незнакомый номер, не успев скинуть рюкзак, надела его поудобней и отошла подальше от ребят, чтобы спокойно поговорить по телефону.

— Алло! Я Вас слушаю.

— Алло. Здравствуйте, это Хитрая Станислава Николаевна?! — спросил незнакомый мужской голос, услышав мое утвердительное, — Угу, — он продолжил, — Кем Вам приходится Хитрый Кирилл Николаевич и Хитрый Николай Анатольевич?!

Что-то холодное и липкое сковало мое сердце, мне стало тяжело дышать, не знаю, сколько я молчала, но на той стороне телефона меня не торопили. Собравшись с мыслями, я прокашлялась и попыталась ответить.

— Это мой брат и отец... а вы кто? Что-то случилось?! Да не молчите же... Алло... алло АЛЛО?!

— Станислава Николаевна успокойтесь, это майор Лысько, Вы понимаете, Ваши родственники попали в автокатастрофу... никто не выжил... мне очень жаль, примите мои соболезнования. Они ехали по Тверской и грузовик....

Дальше я ничего уже не слышала. Телефон выпал из ослабшей руки... Сердце разрывалось на части... Они погибли... Не выжил никто...Кирилл...папа...нет-нет-нет... я не верю... Я уже не слышала как меня звали...как снова зазвонил телефон... Я не знаю как и куда я ушла...мне было все равно...боль затопила мое сознание... Я не чувствовала ничего кроме холода...боли...опустошения...я не заметила как все вокруг окутала тьма, и я провалилась в нее...

Проснувшись утром, первым делом пошел в комнату моей девочки. Подойдя к двери, я тихонько приоткрыл ее. Моя маленькая малышка стояла возле зеркала и хмурилась, рассматривая себя. Затем прошлась серьезным взглядом по своему внешнему виду и грустно улыбнулась. Сморщив носик, о чем-то задумавшись, фыркала. Сердце защемило от такой картинки. Бедная моя малышка, сколько же тебе еще предстоит пережить. В твой день рождение и такое горе. Я старался уделять меньше времени тебе, чтобы не было так больно, но ведь перед смертью не надышишься. Ты так похожа на свою мать дорогая, так похожа. Ангелина, как же ты жила все это время, зная судьбу наших детей? Как такое можно вынести?!

Я отошел от двери и раскрыл ее пошире, что бы было слышно скрип.

— Доброе утро малышка, — я грустно ей улыбнулся. Как же ты прекрасна. — Вижу, ты уже готова. Я рад, что успел тебя застать еще до ухода. С днем рождения, дорогая, — сказал, протягивая подарок, приготовленный еще ее матерью. — Это тебе от нас с Киром. Обязательно надень и еще... здесь... внутри... лежат письма. Откроешь, как поменяешь место жительство... — все-таки голос дрогнул. Малышка хотела что-то сказать, но я не позволил.

— Подожди милая, собери все необходимые вещи, вчера мне позвонил Андрей и сказал, что вы поедете на пикник в честь твоего дня рождения, — надеюсь, я не зря попросил Андрея устроить пикник, и ты дорогая возьмёшь все необходимое. Там тебе вещи понадобятся. И прежде чем уйти обнял и поцеловал в макушку, прощаясь с дочерью. — Мы с братом любим тебя, помни об этом!

Я вышел и прислонился к двери. Я слышал, как она поблагодарила меня, слышал, как всхлипнула. Сердце разрывалось от боли, так хотелось зайти, обнять, успокоить и никуда не уезжать от нее, но... нельзя. Будет только хуже...

Уже слыша, как Стася собирается выходить и, дождавшись ее ухода возле порога, ретировался на кухню. Завтрак.... Да что же это такое. Глаза застелила пелена напрашивающих слез. Я сел за стол завтракать, последний завтрак моей маленькой принцессы.

— Здравья желаю, товарищ генерал,— зычным басом отдал честь Кирилл и уже проказливо улыбнувшись, сел завтракать. — Доброе утро пап.

— Доброе показушник — улыбнулся я сыну. — Садись завтракать солдат.

Мой сын. Мои дети. Моя гордость. Ему пришлось хуже всего. Не помнить своей матери... Бедный ребенок.

У моих детей не было безоблачного и беззаботного детства. С ранних лет еще до смерти Ангелины, Станиславе и Кириллу прививалось чувство гордости, справедливости, сострадания, решимости, ответственности и жестокости. Развивали логику, мозговую деятельностью, оценку ситуации, стремление к лучшему ну и, конечно же, умение адаптироваться в любой ситуации. Прививали навыки владения любым оружием: таких как стрелковое, холодное, огнестрельное ну и так далее. Развивали физическую силу, реакцию, меткость и гибкость. Изучали физиологию, медицину и химию. Мои маленькие детки занимались всем этим, думая, что это развлечения или отдых. Тренировки проходили даже дома. Была бы моя воля, я б их никогда не подпустил бы к такому. Но Ангелина... "Боги Ангелина, я понимаю, что ты права, но это же ужасно!" Умирать вместе с сыном и оставлять мою маленькую девочку одну с таким горем...

— Пошли за подарками для малышки, — я встал из-за стола, порывисто обнимая сына. Нужный браслет висел на нем с детства. Вроде и переживать не за что, но знать, что ты увидишь гибель собственного чада, мучительно больно, невыносимо. — Я люблю тебя сынок...

— Я тоже пап, я тоже...