Маршал Конфедерации. Эпизод 4.

Уместно ль, нет, но, покуда злосчастный конвой, меся ледяное говнище, выбредал из благоуханной Пёсьей Промежности, героя нашего обуяли давнишние-предавнишние воспоминания, о посещении с оказией славного града Соловца, где он, собственно, Наину Киевну-то Свет-Горыныч, подругу свою незабвенную, и повстречал. А поскольку жизнь Юрия Ивановича Ширяева складывалась не только из регулярного обновления списка подвигов Геракла, спасения многочисленных принцесс, задержания и депортации опасных социопатов, вроде Соловья-Разбойника, Бэтмена, Человека-Паука, Годзиллы, различной наружности и отврата Чужых Хищников, но и простых человеческих потребностей, как-то: поесть, поспать и остальное по умолчанию, мы взяли на себя смелость, при необходимости, дополнить сии воспоминания недостающими деталями во время вынужденного его бездействия. Так что уж не обессудьте!

Свершилось же знаменательное событие на исходе пятого полнолуния третьего цикла обучения в год змеи, когда студента Юрика Ширяева, в ту пору совсем ещё безусого юнца, занесло в края далёкие таёжные милостию одного его, небезызвестного уже нам, знакомого репетитора, относительно молодого на тот момент, подающего надежды доцента Кафедры прикладной психостатики Академии Службы Конфедеративных Маршалов, нынче — убелённого сединами, заслуженного профессора Брукмюллера, и по сей день имеющего милую привычку, приятно удивлять некоторых своих нерадивых школяров, как правило — завзятых прогульщиков и разгильдяев, эпизодически внося, скажем так, творческие... хм... коррективы в условия стандартных аттестационных мероприятий.

"Проектирование и создание психостатической матрицы произвольной описанной реальности, с дальнейшим конструированием и реализацией стабильной результирующей матрицы Седова. Применение психокумулятивного эффекта Рубина с целью осуществления перехода в означенную реальность, поиска, изъятия материальных убедительных свидетельств её посещения и последующей их доставки в Академию для исследований и дальнейшего сохранения" — такая вот занимательная темка курсового проекта.

Хм... Применение... эффекта... По-казённому безграмотно как-то! Что, впрочем, куда более приемлемо нежели какой-нибудь очередной указ очередного Премудрого Правителя, скажем, м-м-м-м... Скажем: "О принятии в Гражданство", о! Вот это уже по-настоящему страшно! Нда-а-а... В октябрята, что ль, принимаем, в пионеры? Может, в скауты? — модная, кстати, ныне штучка. Гражданство — всё ж скорее статус, согласитесь, нежели школьная вам команда по пионерболу. "В статус" вообще принять-то разве ж можно ж?! Да ни в жисть! Всегда вроде предоставлялся он, в данном конкретном случае — оно, родимое, либо обреталось по праву, к примеру, того же рождения. Но уж никак не ПРИобреталось! — поскольку на наш неискушённый взгляд, любое действие с приставочкой "при", по логике вещей, требует, какого-никакого волеизъявления... хм... субъекта права, так сказать, желания самого ребёночка, проще говоря. Откуда у новорожденных несмышлёнышей эта самая воля? Как они её, скажите на милость, господа юристы-филологи изъявлять умудряются? Ума не приложу! Обрести же нежданно-негаданно можно всё, что угодно, в числе прочего и какое-нибудь буркинафасовское Гражданство. Короче — невзначаечка, ёпрст! Когда испохабиться успели?! В общем, закачаешься, ёшкин кот!

Однако вернёмся к нашей курсовой, в которой и доныне, кстати, ничто не поменялось. Выражаясь обычным языком, требовалось примерно следующее: для начала создать психоматрицу какого-нибудь литературного произведения: повести, там, романа, сказки, рассказа, былины, да чего угодно! — и скулёмать на её основе слойку Седова. Затем, организовав при помощи стандартного психоконнектора доктора Рубина транспортный канал, так называемый — "психоход", оперативно провести рекогносцировку тамошней местности на предмет наличия всевозможного дикого зверья, иных опасностей и, в случае отсутствия таковых, шустро десантировать туда сильно бэушный, но вполне себе ещё ничего, надежный мобильный генерирующее-стабилизирующий комплекс МогенскомПП-53-СС, именуемый в народе, ввиду визуальной и некоторой фонетической схожести — Крокодил Гена, или, просто, Гена. Почему? Да потому, что цвета зелёного! Опять вопросы? Что такое "СС"? Гм... А.Г.А.Т.А. — Апогей Глубокомыслия Армейской Технической Аббревиатуры, вот что! Ну вы даете, братцы чебурашки! "Саморазворачивающийся" и "самосворачивающийся" — дубль "Эс"! Что, съели? Убедительная просьба, кстати, с детищем Юлиуса Шрека, не путать! А ежели серьезно, чёрт его знает, что это означает. Хорошо еще о дубле "Пэ" не спросили, а то так ведь и оконфузится недолго... Во-о-от, значит... После чего спокойно, не торопясь надлежало посетить, описанную в той самой книженции, реальность, стырить что-нибудь интересненькое и, тем же путем, как говаривал всенародно обожаемый персонаж Анатолия Папанова — бэз шума и пыли, буга-га-га-гага! — вернувшись в родные пенаты, предоставить высокой академической комиссии неопровержимые доказательства своего там нахождения. Ничего сложного, поверьте! Игрища молодых, хе-хе!

Много лет назад, надо сказать, курсовые эти тихохонько, так, сами-собой выродились в рутинное тестирование студентов на предмет овладения ими базовыми техниками прикладной психостатики. Деградировали до уровня обычной лабы, честное слово! Да так с той поры и повелось. И давным-давно уж нет нужды никому изобретать велосипед, что-то, там, создавать, разрабатывать, ибо к услугам любого нынешнего соискателя вагон и маленькая тележка легальных апробированных матриц, скрупулёзно собранных, систематизированных, каталогизированных предыдущими поколениями третьекурсников, хранимых в строжайшей тайне где-то в глубоко законспирированных серверах. Всего-то и делов — слегка изменить, скажем, временные либо пространственные параметры, дабы банально не спалиться на "списывании". Преподы тоже ведь, не пальцем деланные, все проекты мониторят и база матриц у них, без сомнения, обширнейшая. Кроме того, логично предположить, многие бывшие студенты нынче на кафедрах подвизаются, потому наличие такой "черной кассы" студенческой взаимопомощи, давно уже всем стало понятно — самый секретный секрет Полишинеля. Причем никто гайки не закручивал и закручивать явно не собирается. Сами посудите, ежели имеют место некие негласные, устраивающие все стороны, договоренности, правила игры, за давностью лет вполне справедливо претендующие на статус традиций, к тому же в рамках учебного процесса, зачем это разрушать? Пускай себе резвятся, играются взрослые детки! Вот и душка Брукмюллер ничего, на самом деле, не рушил, а лишь настоятельно рекомендовал некоторым любителям глотнуть пивка во время лекций, взбодрить, так сказать, свежей струёй устоявшуюся закоснелую учебную болотину, хоть бы круги по поверхности пустить, то бишь использовать для работы над курсовыми, что-нибудь эдакое, оригинальное, вместо порядком набивших уже оскомину, на молекулярном уровне детализированных, изученных, монументально-хрестоматийных творений Толстого, Диккенса, Достоевского, Теккерея и им подобных. Что ж, ничего не поделаешь, пришлось исполнять. Как там у Александра Сергеевича? Царь велит своим боярам, времени, не тратя даром... Так, кажется?

Особо умом не заморачиваясь, Юра Ширяев выбрал себе к исполнению "Понедельник начинается в субботу" братьев Стругацких, более осмотрительный практичный Роланд фон Штауфен предпочел не рисковать, остановившись на "Иосиф и его братья" Томаса Манна, Жанна же Сергеевна Назарова, девушка в юности малость экзальтированная, в чём-то даже мечтательная, ушла на "Тайное свидание" с Кобо Абэ. Необыкновенно романтичная вещица! Утонченным интеллектуалам настоятельно рекомендуем полистать на сон грядущий.

Наивно было бы полагать, что профессорские чёрные списки тремя нашими юными филонами только и ограничивались. Отнюдь, нет! Отметились в них, разумеется, и другие достойнейшие персонажи, но не о них сегодня речь. Недели за две до назначенного срока сдачи проекта Рол уже фигурял в общаге гоголем и успел пару-тройку раз сцепиться с Пионером-Борькой по поводу роли и места еврейского мессианства в мировой истории вообще и трактовки отдельных фрагментов Пятикнижья, в частности. Фон Штауфен напрягался, рычал, как перегруженный КАМАЗ в горах Дагестана — мол, он там был, мёд-пиво пил, все творившиеся вопиющие безобразия зрел воочию, а посему искажать что-либо, замалчивать подлинно-исторические факты никому, в особенности — друзьям, категорически не позволит! Борёк в ответ, брызгая ядовитой слюной, обзывал боша Шмоком, сраным гитлерюгендовским недоноском, наседал с кулаками, клятвенно пообещав засунуть подслеповатые светло-карие немецкие глазенки поглубже в его же волосатую тевтонскую задницу, мишуген бош! Интересно, однако, что бы Рол там увидел, а? С чем столкнулся? Гм... Знамо дело, с чем! Мда-а-а... Маленько ошалевшая от душевного позитивчика классики японского авангарда, Жанна Сергеевна в Борькины с Роландом свары не вмешивалась, ходила себе бродила сумеречная по Академии, словно тень злодейски убиенного папы Гамлета, на вопросы отвечала невпопад, или вообще не отвечала, категорически отказалась делать противостолбнячную прививку и чуть не покалечила химика-лаборанта из канадского сектора, некоего Огастина Фурнье, показавшегося ей отвратительно похожим на санитара. Экзальтированность девичью будто дождем смыло. Надолго ли? Э-э-э-эх! В общем, всё, как обычно в подобных случаях. Кроме Юры...

У Юрика к тому времени вырисовался полнейший нескладос! И ладно бы парень сачковал, там, бухал, как все нормальные студенты или, скажем, по девкам шарился, вовсе нет! Две недели просидел, точно гвоздями к стулу пришпиленный. Головы, понимаешь, от стола письменного не поднимал и всё впустую! Заколдованный какой-то оказался "Понедельник". Простой, вроде, понятный текст, психополе порождает устойчивое, вполне рабочее, средней мощности. Реперы довольно легко определились, а вот матрица, ну, никак, сука, не клеилась и трендец — курсовому венец! То есть, по всему выходило, курсовому — трендец! То есть... Бл*дь, совсем запутались... Короче, трендец — венцу и дело с концом! И это самое дело дурно, знаете ли, подванивало керосином — почитай, неминуемым отчислением гражданина Ширяева из Академии. Это на третьем-то курсе! А-ку-еть! Беспрецедентный случай! Но... Не всё ещё, пожалуй, потеряно. Пациент пока скорее жив, нежели мёртв. Хе-хе!

Первым на помощь, вполне ожидаемо, примчался Рол. Совсем потерял из виду дружка закадычного, забеспокоился. Ну, разумеется! Свои-то проблемы все порешил, вандаба! — можно и о чужой беде полюбопытствовать. Хорошо, хоть так, когда есть, кому помочь. Двое суток друзья не ели, почти не спали, лишь кофе, кофе, кофе и неизменные сигареты. Взгрустнулось даже насквозь "пробурбоненному" хрипачу Тому Уэйтсу из сочувствия и брутальной мужской солидарности переставшему сардонически ухмылялся с огромного постера на стене. Теперь он плакал. Верно, по тому же поводу, что и Наша Таня. Что ж! Не свезло парню, утонул-таки мячик, холи ш-ш-шит!

Многострадальная, видавшая виды, пыжилка в первый же день раскалилась докрасна, приходилось её отключать ежечасно, дабы хоть немножечко охладить. Рол приволок откуда-то ещё пару мощных вентиляторов, но и они безнадёжно не справлялись. Жарища в комнате стояла страшная, ибо из кондиционера ещё прошлой осенью неведомо куда странным образом утек хладоген. Куда? Зачем? Кто спёр? Озоновый слой, верно, разрушать намылился, ёшкин кот! Юрик же по безмерному головотяпству своему заявку на мастера-холодильщика коменданту с челобитной подать так до сих пор и не удосужился. Поэтому перегретые мозги снаружи остужали холодным душем, а изнутри — "Боржомом", изредка — пивком, за которыми, с искренним желанием помочь, позабывши разом все обиды, регулярно метался Пионер-Борька. Матрицу перекраивали по-всякому, меняли корректирующие коэффициенты, фильтры, корреляторы, вводили дополнительные столбцы, строки, тут же их удаляли, в общем, обезьянничали, как могли и даже однажды всю эту фиговину сдуру транспонировали. Получилась такая вещь в себе, вы не представляете! Такая, такая, да не та... Всё вокруг искрило, вибрировало, гудело, противно воняло серой и грозой.

Со стола, заваленного грудами бесполезной макулатуры, испрещённой расчетами, графиками, диаграммами потихоньку переместились на пол. Места больше, простора для бурной деятельности. До кучи софт академический доморощенный каждые пятнадцать минут зависал безжизненно, точно спинакер в полный штиль. Короче, чего только не делали, всё безрезультатно! Выхлоп — ноль! На исходе третьих суток мучительных страданий, когда двое осунувшихся горе-психостатов, развалившись на полу в состоянии полнейшей прострации, молча дымили, пялясь в потолок невидящими покрасневшими от бессонницы и сигаретного дыма глазами, дверь внезапно открылась, и-и-и-и... Вошла она, Одинокая Звез-з-зда пленительного счастья! Алиенора Сергеевна Аквитанская! Не вошла, взошла над миром! И это всё о ней: "Днем свет божий затмевает, ночью землю освещает — месяц под косой блестит, а во лбу звезда горит. А сама-то величава, выступает, будто пава; сладку речь-то говорит, будто реченька журчит" — и немного о погоде:

— Чего ж это вы на полу-то разлеглись, мальчики? Грязно ведь. Места другого не нашлось? ...Порнушку, небось, как обычно смотрите, мастурбашки? А девчонки ваши где? ...Вдвоем? Сами, бля, без ансамбля? ...Уау! ...Парни, совсем, что ли, прицел сбился?! Ха-ха-ха! Ну, вы в натуре даёте! Трам-та-ра-рам! — высокая стройная пышноволосая особа подбоченясь нарисовалась в полутьме коридора.

— Ты вот Юрий Иваныч, крик души моей, слёзно обещался регулярно плезир, значит, девушке, а сам динамку который уж день крутишь, прячешься от меня, извиняюсь, как поц, да ещё с всякими тут... симпатичными взрослыми мужчинками... валяешься... Ай-яй-яй! — погрозила изящным пальчиком. — Некрасиво получается, ребятки! Дверь хоть бы запирали иногда. Люди-то, люди что подумают? Фу-у-у! А накурили-то! — наигранно помахала перед лицом рукой. — Дайте сигаретку, что ль, отравлюсь за компанию.

Глубокое грудное контральто моментально заполнило комнату волнующе бархатными вибрациями, резонирующими где-то в районе диафрагмы, неминуемо порождая тот самый, долгожданный выброс тестостерона со всеми вытекающими и, соответственно, втекающими физиологическими последствиями. И не будь наши друзья доками по части выдержки и самообладания, — лагеря, полигоны, учения, чисто мужской коллектив, знаете ли, и прочее, — неизвестно, чем бы всё это закончилось! На самом деле доподлинно известно, — милым таким междусобойчиком "на троих" и с утра по перваку было бы, наверное, неудобно, местами, даже немножечко стыдно, но! С каждым последующим... хм... коллективным опытом... О-о-о-о! Так ведь далеко зайти можно! Хватит уже об этом, не срослось и ладно! Поговорили и будет! Хотя, по большому секрету сообщим, некоторым, точнее, — некоторой, временами, ну очень того хотелось! Мартовскую кошечку в сенях-то не удержишь, если только за хвост привязать. Да было бы кому! "Мальчишки" сей же момент вскочили, принялись тщательно отряхиваться, на руки плевать — волосы приглаживать. Хе-хе! Засмущались, будто их и впрямь на чём-то неприглядном подловили.