В трёх малопосещаемых системах, расположенных на разных концах галактики, закладывают корпуса трёх невиданных кораблей.
Под бледно-красным светом безымянного алого карлика, которых в пустоте огромное число, неярко блестели ребра огромного скелета. Вот только в природе, всегда поражающей своим воображением, нет существ такой формы, которым нужен был скелет — почти идеальный шар со сквозным проходом внутри...
Впрочем, нет! Вблизи видно — это огромная искусственная станция. Огромная верфь.
В паре световых лет от системы, где находится ретранслятор, он, пусть и на пару лет, спрятан лучшим в мире барьером — барьером скорости света.
А от того, для чего не преграда скорость света, крошечную звезду и крошечную по сравнению со звездой станцию скрывала хитрость разумных — корабли, привозившие раз за разом не существующие попросту в галактике приборы и системы, не оставляли в полёте след темной энергии. Их скрывал — равно как и давал время на создание столь нужного — невозможный тахионный двигатель.
И это была лишь одна станция из трёх.
В силовом наборе кораблей начинают прослеживаться их будущие очертания.
Внутри скелета огромного шара сейчас выстраивается корабль, обвивающий этот проход и неловко укладывающийся внутрь сферы. Похожий на заплетенного самого в себя змея, усердно кусающего себя за хвост, да ещё намотанного на себя же как клубок ниток.
Но этот огромный, странный, непонятный корабль — лишь часть того, что возникает внутри верфи. Вторая её часть темнится черным пятном на фоне космоса в самой середине конструкции — та часть, что сделает межгалактическое путешествие из возможного осмысленным.
Властно разворачивая саму метрику пространства-времени, корабли "Ефремов", "Стругацкие" и "Гуревич" срываются в свой долгий, практически вечный полёт.
— Старт. — обыденно произнёс кто-то.
Невероятно мощное масс-ядро в центре станции, на которое ушёл нулевой элемент как минимум сотни линкорных ядер, включается, поглощая невообразимое количество энергии, запасённое за год строительства.
Время в пределах сферы-"скелета" сжимается в тысячи раз, замедляя всё до невозможно меееедленного ритма, доступного в природе лишь на границе горизонта чёрных дыр.
Даже такое ядро, но запитанное огромной энергией и создающее такой эффект, выдержать долго не способно. Но долго — и не требуется.
"Клубок" корабля на незаметную долю секунды окутывается почти невидимым маревом, а свет, идущий от него, окрашивает кристально белые борта в едва заметные розовые тона. Первый контур тахионного двигателя активирован. Время и пространство стали едины...
Вспышка тьмы. Второй контур тахионного привода, уже не поворачивающий, а выворачивающий пространство-время корабля наизнанку, меняет местами путь и время, отсекая этот объём от нашей реальности.
Невозможное явление. Невероятная техника. Годы работы лучших учёных, сжатые в считанные дни сверхсветовых перелётов..
"Скелет" верфи теперь пуст и безжизнен. Всё, что было ценного, уже в далёкой, далёкой галактике Андромеды. Действительно — уже. А два с половиной миллиона светолет пути корабля пройдут для его обитателей, пусть и сжатые гравитацией масс-эффекта в тысячу раз, как три тысячи лет жизни.
Огромное ядро эльно выполняет последнюю задачу — лишённые подпорок ребра "скелета" сминаются внутрь, к ядру. Реакторы, генераторы, вычислители... И само ядро начинается сворачиваться внутрь себя, надёжно заметая следы — и падает, падает всё быстрее внутрь крошечного алого карлика.
