Ночлежка "У Крокодила"

1.

-Лина, ты скоро? — раздался раздраженный голос в трубке. — Сколько можно тебя ждать!

-Саш, ну уже подъезжаю, говорю же, пробка от самого метро! Не веришь, посмотри в интернете, девять баллов, вот только начала рассасываться... Авария, что ли?

-Ну давай живее, время — десятый час, я не ужинал еще, между прочим!

-Так разогрей, там все готовое. На второй полке справа, а...

-Я один буду есть, что ли? — перебил меня муж. Пассажиры мерили меня кто сочувственным, кто злорадным взглядом, хотя, быть может, мне это просто казалось.

-Я постараюсь поскорее, — сказала я. — Может, ты меня встретишь? Темень такая, через сквер идти страшно...

-Ну, не ходи.

-Так короче, я быстрее приду... — успела сказать я прежде, чем услышала короткие гудки.

Автобус, как нарочно, застрял намертво: впереди случилась авария, я видела, как промчались по встречной полосе скорая и полиция. Водитель открыл двери, и я вместе с остальными пассажирами пошла пешком. Идти оставалось три остановки, причем в горку, потом через сквер — уж проскочу как-нибудь. На автобусе бы можно было проехать пару лишних остановок и идти освещенными улицами, но пешком это лишние полчаса как минимум. Я и так уже чувствовала себя Русалочкой: ступни горели, в пятки при каждом шаге будто забивали гвозди, пальцы я уже стерла, судя по всему. Ну кто же знал, что этот транспортный коллапс приключится именно в тот день, когда я решу надеть новые ботильоны? Было бы лето, пошла бы босиком, бывало уже такое, но в начале октября рисковать не хотелось...

Я остновилась только у самого сквера — углубляться в непроглядную темень было страшно, и я набрала номер Саши.

-Ну, ты где? — недовольно спросил он.

-Уже возле сквера, — ответила я. — Саш, ты выйди навстречу, темно просто ужас до чего...

-Иду я, иду, — проворчал он. — Ты по центральной дорожке пойдешь? Я навстречу.

Я бы предпочла подождать его там, где стояла, но все же медленно двинулась вперед, подсвечивая себе фонариком мобильника, чтобы хоть видеть, куда наступаю. Бог с ними, с лужами, в яму бы какую не ухнуть!

Ну и конечно, почти на полпути на лавочке обнаружилась сильно поддатая компания — их гогот трудно было не услышать, а уж так называемую музыку, которую слушали с телефонов — тем более.

Я вжала голову в плечи и почти бегом миновала их гнездо. Вслед понеслось неизбежное:

-Э, давай проводим!

-Ты куда, айда к нам!

-Чё не отзываешься, не нравимся?..

На мое счастье, компания была настроена миролюбиво, так что обошлось выкриками и свистом.

Ну вот. До дома всего ничего...

-Где тебя носит? — недовольно спросил Саша, с которым я буквально столкнулась, не увидев в темноте. — Сказала, вот-вот буду, а сама где-то застряла!

-Саш, там компания в сквере, знаешь, как я напугалась?

-А я тебе сказал, не ходи той дорогой!

-А я сказала, что тогда еще позднее приду, а ты не дослушал! — вспылила я. Ноги горели, мне хотелось сесть, а лучше лечь, я устала за день и теперь сорвалась. — Так трудно меня встретить, да? Чтобы я одна мимо пьяной компании не ходила?

-Не ори на всю улицу! — одернул меня Саша. — Или вы опять на работе поддавали?

Один-единственный раз я вернулась с проводов коллеги на пенсию чуточку нетрезвой, и этого Саша никак не мог мне забыть, поскольку был убежденным трезвенником.

-Сперва говоришь, что у вас работы невпроворот, потом шляешься невесть где, пока я голодный сижу, а теперь...

-Да пошел ты! — не выдержала я. — Хан Батый нашелся, пожрать себе разогреть не можешь, лишь бы задницу на диване греть! Мне, может, еще пятки тебе почесать?

-Ах вот ты как заговорила... — после паузы произнес он. — Ну и убирайся к мамочке!

-Ну и уберусь! Лучше б я ее послушала, чем тебя! Она права была, а я не поверила...

-Да? Это в чем она была права? — Саша схватил меня за плечи, и я невольно вскрикнула. — Она меня бездельником называет, ленивым уродом... А я вкалываю с утра до ночи, домой прихожу, а там что? Бардак, пожрать нечего, жены нет, шляется она где-то! С приятелями и подружками!

С каждым словом он встряхивал меня все сильнее и сильнее, и мне стало страшно: раньше он так себя не вел. Бывал груб, но на словах, а чтобы вот так схватить и трясти...

А еще страшнее мне стало, когда я услышала за спиной тяжелые шаги и почувствовала запах сигаретного дыма.

-Мужик, ты эт-та, притормозил бы, — негромко, но убедительно сказали из темноты. — Ты чё на девку баллон катишь?

-Не ваше дело, как мне с женой разговаривать, — огрызнулся Саша.

-Чё, сильно борзый? — спросил тот, и что-то щелкнуло. С новой силой потянуло табаком, и я чуть расслабилась — это была просто зажигалка, а не складной нож или как там они называются... — Ты кто ваще, чудик? С какого бодуна ты к ней прикопался?

-А вам-то что? — повторил муж и потащил меня за собой, а я споткнулась и ойкнула. — Шевелись!

-Да подожди, я ногу подвернула!

-Сама виновата, покупаешь черт знает что, потом ходить не можешь! — Саша дернул меня за руку, и я чуть не упала.

-Мужик, ты чё-то не понял, — невозмутимо произнес тот, из темноты. — Я тебе вопрос задал. И ответа жду. Я терпеливый, но уже почти докурил, так что ща бычок выкину...

-А я сказал — не ваше дело! — рявкнул Саша. — Не лезьте! Идите вон бухайте на лавочке, а со своей женой я сам разберусь! Да что ты встала, давай домой уже... Работа у нее... Дурью мается, задницу просиживает и чаи распивает, а я впахиваю!

Я тащилась за ним, кусая губы. Ну да, я получаю куда меньше, но ведь не сижу у мужа на шее, как многие. И не хочу я домохозяйкой быть, не моё это...

-Саша, ну помедленнее, — взмолилась я, — мне идти больно!

-Раньше надо было думать, — с явным злорадством ответил он и снова дернул меня за руку так, что я все же не удержалась на ногах и упала, больно ударившись коленом, и вскрикнула. — Вставай, пошли!

Сзади раздались шаги.

-Мужик, ты сам напросился, — вполне миролюбиво произнес все тот же голос, и Саша вдруг выпустил меня, а из темноты раздались звуки, будто отбивали мясо для жарки, резкие выдохи, мат, а потом все стихло.

Я огляделась, пытаясь сообразить, в какую сторону бежать... если смогу, конечно, но было слишком темно. Телефон я сунула в карман, вот он...

-Давай, вставай, нечего задницу морозить, — произнес уже знакомый голос. Меня взяли подмышки и поставили на ноги, небрежно отряхнув юбку и пальто. — Ну? Чё молчишь?

-А Саша где? — выдавила я.

-Муж-то? Да вон, в кустах. Пускай охолонет, а то чё-та разогнался...

-Он...

-Да живой он, в грызло получил и прилег, — фыркнул незнакомый гопник. Хотя, можно подумать, у меня так уж много знакомых гопников! — Очухается. Пошли.

-Куда? Зачем? — я попыталась упираться, но он был сильнее.

-Да тут рядом. Отдохнем с пацанами!

И я перестала сопротивляться. Дивный вечер, судя по всему, должен был закончиться групповым изнасилованием. Правда, мне было уже все равно — будто что-то отключилось, и я перестала реагировать на происходящее. Изнасилуют так изнасилуют, убьют так убьют, какая разница? Маму только жалко...

-Жека, дай водку! — услышала я сквозь шум в ушах. — Да не жмись ты, еп-перный театр, лучше еще сгоняй!

Кажется, я сидела на чем-то довольно жестком, но теплом, и ногам было хорошо и свободно. А потом на мне бесцеремонно задрали юбку и потянули вниз колготки. Я в ужасе дернулась, хотя думала, что сил сопротивляться у меня нет.

-Да сиди ты, — произнес знакомый голос, — сдалась нам твоя жопа...

Юбку вернули на место, зато кто-то взялся за мою левую ногу.

-Хренас-се, почти в мясо стерла! — сказал этот кто-то и щедро полил стертые места чем-то холодным. Отчетливо запахло спиртом, сильно защипало. — Во бабы дуры! Ковыляют, бля, типа красивые...

-Зато теперь ясно, чё Нинка такая злющая, — фыркнул третий. — Ты ее каблучищи видел? Такими ботами только пытать!

Компания заржала, а я почувствовала мужскую ладонь у себя на колене, съежилась было, но рука почти сразу убралась.

-Вроде не распухло, — сказал тот, что меня держал. И на ком, к слову, я сидела. — Жека, хватит хлестать в одно рыло! Намочи тряпку...

-Генка, ну и чё с ней дальше делать? — спросил еще кто-то, когда мне перевязали колено.

-В себя привести, — буркнул он. — Только не нашим бухлом, окочурится еще...

-Не, я за коньяком не побегу! — сразу сказал Жека. Я уже начала отличать эту гоп-компанию по голосам, лиц-то в темноте все равно не различала. — Или чего там девки уважают?

-У меня на хате есть. Поможете дотащить?

-Коньяк-то? Да завсегда!

-Девку, дебил! Тьфу, ты уже в говно... боты ее возьми, да не потеряй! А сумку мне дай, а то продолбаешь, к бабке не ходи...

Дальше был провал, а когда я очнулась, то обнаружила себя лежащей на жестком старом диване. Причем надета на мне была не блузка с пиджаком, а здоровенная футболка, доходившая мне до середины бедра. Спасибо, белье оказалось на месте... Отчаянно болели ступни, болели синяки на руках, там, где меня хватал Саша, ныло ушибленное колено, но в остальном я была цела и невредима.

Я приподняла голову и осмотрелась. В тусклом свете фонаря, пробивающемся в незашторенное окно, я разглядела маленькую комнату со спартанской обстановкой: шкаф, тумбочка с телевизором да этот вот диван. Ни стола, ни стульев, ни тем более книжных полок.

Прямо подо мной кто-то похрапывал. Я взглянула вниз: так и есть, давешняя компания вповалку спала на полу, кое-кто даже сложенную куртку под голову сунуть не удосужился, не то что кроссовки снять. И хорошо, аромат в комнате и без того стоял непередаваемый: смесь табачного дыма, перегара, какой-то еды и пота. Только грязных носков и не хватало для придания этому амбре особенно изысканной нотки!

Встать, не наступив на кого-нибудь, было нереально. Да и потом, где моя одежда и сумка? Где я сама-то нахожусь? Даже если удастся добраться до городского телефона, пока все спят (а вдруг он не работает?), я даже не смогу объяснить, где меня искать! Не то что такси вызвать, в полицию не позвонишь... Идти на улицу в чем есть? Так ведь замерзну в одной футболке и босиком...

И что будет, когда эта гоп-компания проснется? Они вообще вспомнят о том, где и при каких обстоятельствах меня подобрали? Или решат, что сама пришла?

-Очухалась? — спросил вдруг над ухом прокуренный голос, и я в ужасе забилась на диване, когда широкая ладонь зажала мне рот. — Не вздумай визжать, всех перебудишь. Пошли на кухню. Тапок нету, на вот, носки надень, они чистые. Ну, не будешь орать?

Я помотала головой, и ладонь исчезла.

-А как через них перелезть? — шепотом спросила я, натягивая носки. Мужские, конечно, мне они были до середины икры.

-Никак. Прямо так иди, они привычные.

Я все же постаралась перешагнуть поаккуратнее, но на руку кому-то точно наступила. Тот, впрочем и не заметил.

На кухне было тепло, светло и относительно чисто. Я думала увидеть здесь горы немытой посуды, горы упаковок от бомж-пакетов и батареи бутылок, но ошиблась. То есть пустые бутылки наличествовали, здоровенный мешок с мусором — тоже, но то, что этот мусор был собран, а не занимал все свободные поверхности, а кругом не бродили стада непуганых тараканов, уже обнадеживало.

-Куришь? — спросил хозяин квартиры. Я решила, что это должен быть он, по манере поведения. — Нет? А я курну...

В кухне и так топор можно было вешать, но просить хотя бы приоткрыть окно я не рискнула.

-И часто у тебя так? — спросил он, потянулся к подоконнику и включил чайник.

-Как? — не поняла я.

-Разборки с благоверным.

-Первый раз, — честно ответила я, изо всех сил натягивая подол футболки на колени.

Мужчина тяжело вздохнул, встал и принес мне нечто, когда-то бывшее пледом, а теперь вытертое до неузнаваемости. Впрочем, какая разница? Главное, прикрыв ноги, я почувствовала себя спокойнее.

-С хахалем спалил, что ль? — он стряхнул пепел в блюдце, выполнявшее роль пепельницы.

-Нет.

-А чего тогда вызверился?

-С работы поздно возвращалась, там на дороге авария случилась, ну... пробка, пришлось пешком идти, — пояснила я. — Ужин не подала. Еще и встречать меня пришлось.

-Вот козлина, — равнодушно произнес он и снова затянулся. — Правильно я ему в дыню зарядил.

-А вы бы не злились в такой ситуации? — зачем-то спросила я.

-Я что, дебил? — Он недоуменно посмотрел на меня. — У меня руки не отсохнут пожрать себе соорудить, если приспичит. Тем более, я вроде слышал, и готовить не надо было?

-Ну да. Все в холодильнике, только в микроволновку сунуть. Но без семейного ужина... — я развела руками.

-Ничего, я и второй раз бы похавал, за компанию-то... А уж встретить свою бабу — точно жопа не отвалится. Хотя толку от таких встречаний — сама ж видела!

-Не видела, только слышала, — вздохнула я. — Да... я Полина.

-Геннадий, — кивнул он. — Но лучше Гена. За знакомство будешь?

Я замотала головой.

-И чай не будешь?

-Чай буду, — передумала я, — а водку не буду.

-Водка кончилась. Есть коньяк, я тебе плесну. Говорят, помогает от этого... как его... стресса.

-Я ничего, в порядке, — поспешила я отказаться, но бутылка уже появилась на столе. — Спасибо... Э-э-э... Гена, а где моя одежда?

-Сохнет, — лаконично ответил он. — Юбка угваздана была, ты ж на жопу села. Правда, ее один хрен выбрасывать, пятно не отстираешь, и по шву она лопнула, но до дома дойти сойдет. Ботинки тоже выкинь, Жека прав, такими только пытать. Испанский сапожок, мля...

Я подивилась таким познаниям у гопника, но потом присмотрелась получше и поняла, что на гопника Гена не тянет. На малолетнего так уж точно, он был, пожалуй, постарше меня.

-Утром домой пойдешь? — спросил он, прикуривая очередную сигарету.

-Если отпустите.

-А я тебя что, в заложники взял, что ли? — изумился Гена. Кухонька была маленькой, так что до полки с разномастными чашками-кружками, чайника и коробки с чайными пакетиками он дотягивался, не вставая с места. — Иди себе на все четыре стороны... Только ты учти, завтра, в смысле, уже сегодня я на смене в ночь.

-А при чем тут это? — не поняла я.

-При темном скверике и твоем долбанутом муженьке, которому впадлу тебя встретить. Ты что, правда замужем за этим угробищем?

-Могу паспорт показать. В смысле, он в сумке, а где сумка, не знаю.

-Да там, в прихожей на вешалке... Да ладно, на слово верю. Вот чего баб всегда на таких уродов тянет, а?

-Да не был он уродом, — обиделась я, потом посмотрела на багровые пятна на запястьях (кожа у меня тонкая, чуть тронь — готов синяк). — Вспыльчивый, конечно, привычки у нас разные, но это же чепуха... Никогда ничего подобного не было! Женились по любви, все хорошо шло...

-Чай пей, остынет, — сказал Гена, пуская дым в сторону, хотя толку от этого было мало. — Так ты, значит, вернешься, помиритесь, и...

-Нет, я вещи заберу — и к маме, — передернулась я, грея руки о треснутую кружку с картинкой из 'Звездных войн'. — И на развод подам.