Под угрозой уничтожения мира

Под угрозой уничтожения мира

Моей маме — самому благодарному читателю

Часть 1. Подчиниться воле богов

Один лишь шаг может все решить,

Теперь ты враг, я не знаю как мне жить,

Как дальше жить...

(Ария, "Все, что было")

Пролог

Над Бэллимором собиралась гроза.

Тяжелые мрачные тучи нависли над городом, закрыв солнце и постепенно поглощая голубое небо, порывы ветра, сменившего дневную жару, раскачивали деревья, сдувая с них листву, развевали плащи и подолы редких прохожих, спешивших укрыться до того, как разразится буря. Уличные торговцы торопливо прятали свой товар. Где-то вдалеке время от времени сверкали первые молнии и пока еще осторожно погромыхивал гром.

Придворный маг Виктор направлялся в королевские покои. Пройдя длинную анфиладу залов на втором этаже, где слуги-вампиры расторопно закрывали окна, через которые во дворец врывался прохладный воздух и раскачивал портьеры, он дошел до королевского крыла. Настроение у высшего вампира было поганым: мало того, что неделю назад стало известно о возвращении в мир живых самого кровожадного архимага в истории, так еще и архивампир Адриан Вереантерский пребывал последние несколько дней в настолько отвратительном расположении духа, что никто из министров, советников и придворных не рисковал к нему приближаться. Самое непонятное заключалось в том, что Виктор был абсолютно уверен, что причина плохого настроения правителя заключалась вовсе не в новости о воскрешении Арлиона Этари. Нет, неделю назад, когда Адриан сообщил о случившемся своим приближенным — архимагу Виктору, советнику Оттавио фон Некеру, командующему армией Вереантера Дориану Раньери и еще нескольким высшим вампирам — он был относительно спокоен, да и переговоры с Валенсией прошли благополучно. Зато сразу после возвращения из Диона в архивампира словно демон вселился, так что все обитатели дворца старались держаться от него подальше — никому не хотелось разделить участь последнего графа Эртано, которого Магнус Вереантерский испепелил лишь за то, что тот невовремя попался ему на глаза — и одновременно гадали, что же вызвало такую ярость их правителя, известного своей невозмутимостью и уравновешенностью.

Помедлив несколько секунд перед дверью королевского кабинета — перспектива быть испепеленным не прельщала Виктора совершенно — придворный маг постучался и, дождавшись разрешения, вошел. Архивампир сидел за письменным столом и задумчиво созерцал какой-то исписанный лист бумаги перед собой. Помимо него там лежала еще какая-то тряпка, что было необычно — насколько помнил Виктор, архивампир всегда отличался аккуратностью и, кроме бумаг, на столе ничего не держал.

— Адриан, король Селендрии и его придворный маг на связи. Хотят обсудить ситуацию с Арлионом и Раннулфом, — сразу перешел Виктор к делу, однако в его голосе слышалась настороженность.

Король медленно оторвался от письма перед собой и, кажется, только сейчас обнаружил себя посреди знакомой роскошной обстановки. Окно было приоткрыто, гардины покачивались, и с улицы отчетливо доносились шум дождя и грозовая свежесть воздуха. Из-за непогоды в комнате царили сумерки, словно уже наступил вечер.

— Хорошо, — голос Адриана звучал холодно, но архивампир выглядел вполне адекватным, и можно было не опасаться, что он вдруг начнет бросаться на окружающих.

Виктор подумал и решился:

— Могу я узнать, что разозлило тебя еще сильнее, чем воскрешение темного эльфа?

Архивампир медленно перевел взгляд на своего придворного мага, и тот против воли вздрогнул. А Адриан неожиданно усмехнулся, причем этот смешок не имел никакого отношения к Виктору:

— Что бы ты сказал, если бы узнал, что девушка, которая первая догадалась, что задумал Раннулф, — на самом деле Корделия ван Райен?

В первый момент маг даже не понял, что имел в виду король, а затем изумленно посмотрел на своего повелителя, не веря собственным ушам:

— Как это возможно? Как ей удалось спастись от стаи олльфаров?

— Ну, это как раз не проблема, — мрачно отозвался архивампир и вновь углубился в свои мысли, не спеша разъяснять это таинственное заявление.

Виктор же быстро размышлял. Одно упоминание о валенсийской принцессе выбило его из равновесия, а от одной мысли о том, что полукровка Этари может быть жива, от злости заломило зубы. Да, он хорошо помнил ее! Дурнушка-целительница, которая так ловко обвела их всех вокруг пальца и украла самое ценное, что у него было — его труды! Его исследования, которым он посвятил больше сотни лет! Да, после окончания войны гримуар ему вернули, но какой же невыносимой была мысль, что светлый архимаг Мариус скопировал оттуда все, что только было можно! Сложно описать тот гнев, который испытывал Виктор, когда девчонка сбежала прямо у него из-под носа, и тот шок, когда он обнаружил мертвого архивампира на полу в лазарете, и утихомирить этот гнев смогло только известие о кошмарной гибели принцессы — гибели, которую та, вне всякого сомнения, заслужила. А тут получается, что она... жива?

И кто? Та долговязая девица, с которой Адриан по непонятным причинам столько возился, пока они находились в Аркадии? Виктор тогда принял ее за новое увлечение короля и не обращал на нее внимания, даже внешность почти не запомнил — помнил только, что она была высокого роста. Ну и умная, раз сообразила насчет замысла Тассела. А тут... Этари?!

— Какие будут приказания? — справившись с вспышкой ненависти, спросил придворный маг. — Отыскать и убить?

— Нет, — неожиданно резко ответил архивампир. — Ты понял? Не предпринимать никаких действий. Даже не рассказывай никому о том, что она жива. Я сам ей займусь.

Виктор почтительно склонил голову. Нарушить прямой приказ архивампира было невозможно, но маг не испытывал никакого разочарования: раз Адриан несколько дней был таким взбешенным из-за этой девчонки, то ей остается только посочувствовать — архивампир теперь с нее живьем кожу лоскутками сдерет. И правильно. Иной участи трейхе Этари и не заслуживала.

— Ты сможешь сам ее отыскать? — напоследок уточнил Виктор, вспомнив о еще одной детали. — Ведь из Оранмора она могла отправиться куда угодно.

Архивампир неожиданно усмехнулся — холодно, хищно — а затем кивнул на тряпку, лежавшую на столе:

— Смогу.

Виктор присмотрелся повнимательнее. В свете сверкнувшей молнии, за которой сразу же раздался такой мощный раскат грома, что мебель в кабинете загудела, он разглядел тряпицу и удовлетворенно кивнул.

Это был некогда белый носовой платок, покрытый бурыми пятнами засохшей крови.

Глава 1

— Значит так, — объявила я, кладя длинный свиток на стол и вставая в центр гостиной, чтобы меня было хорошо видно всем, кто здесь находился. — У меня есть две новости, хорошая и плохая. Хорошая — мне теперь точно известно, в чем заключался план Раннулфа. Плохая — он задумал воскресить Арлиона Этари и успешно провернул это в недавнее время.

Мое заявление было встречено гробовой тишиной. Я легко могла понять этот шок, поскольку еще две недели назад сама была уверена, что подобное невозможно. Впрочем, надо отдать друзьям должное — они поверили мне сразу и не стали цепляться за призрачную надежду, что мои слова — лишь дурная шутка. Возможно, это произошло еще и потому, что в определенной степени они были готовы к такого рода известиям — в конце концов, за жертвоприношениями Раннулфа мы следили все вместе, да и когда мы с Оттилией обнаружили, что все дело в Атламли, подруга наверняка рассказала об этом и остальным.

— Кому еще об этом известно? — ровным голосом спросил Эр, овладевший собой первым.

Наша пестрая компания — темный и светлый эльфы, высшая вампирша, перевертыш, двое эльфийских полукровок и человек — собралась в нашей любимой гостиной на втором этаже в фамильном замке фон Некеров. Вчера мы семеро наконец-то встретились после разлуки, длившейся около года, и мне не хотелось сразу портить всем настроение и переходить к насущным делам. У нас был один вечер, когда мы просто радовались, что снова вместе, и позволили себе расслабиться и не думать о сгущавшихся на горизонте тучах, но на следующий день было необходимо снова вернуться к нашим проблемам, и не только из-за того, что миру угрожал безумный темный архимаг.

У меня оставалось мало времени. Очень, очень мало времени.

— К счастью, все те, кому стоило об этом знать, уже осведомлены. Светлый Совет. Совет Темных. Преподаватели нашей Академии. Король Аркадии. Темные эльфы... Архивампир.

На последнем слове я чуть запнулась, но, к счастью, заминка прошла незамеченной.

— И на том спасибо, — задумчиво сказал Кейн, стоявший за креслом, в котором сидела Оттилия. Не самое удачное место — вампирша явно не могла расслабиться в его присутствии, деревянно выпрямив спину и чинно сложив руки на коленях, как девица-пансионерка.

— И еще, Кейн, — спохватилась я, — нам удалось вычислить предателя, который пытался убить нас весной!

— И ты молчала?! — изумился он, делая шаг из-за кресла вперед, и вперил в меня жадный взгляд. — Кто?!

— Магистр Танатос, — объявила я, с интересом наблюдая за сменой выражений на лице светлого мага. За недоумением последовало удивление, затем злость, которая уступила место размышлениям. — Декан факультета некромантии.

Кейн немного помолчал, теребя русую бородку, что всегда было признаком глубокой задумчивости.

— Это лысый такой? Постоянно ходил в черном балахоне и смахивал на жреца секты?

— Точно, — подтвердила я.

— Он мне никогда не нравился.

Я тихо хмыкнула, а затем мое внимание привлек следующий вопрос:

— А что собираемся делать мы? — невысокая пластичная фигура переместились от окна вперед, что было явным признаком того, что Гарт встревожен: обычно рыжеволосый паренек предпочитал держаться в тени, не привлекая к себе лишнего внимания.

Ответила я сразу, поскольку этот вопрос был давно для меня решен:

— Ничего. Едем в Селендрию, как собирались.

Оттилия, Гарт и Эр кивнули, при этом подруга не сдержала вздоха облегчения, а Кейн, отвлекшись от новостей о Танатосе, недоверчиво уточнил:

— Ты предлагаешь остаться в стороне и пустить все на самотек?

В знак поддержки его слов Фрост скрестил на груди руки и вопросительно приподнял брови, глядя на меня, а Дирк — единственный в нашей компании, у кого отсутствовали вообще какие бы то ни было магические способности, — сердито воскликнул:

— Мы что, сбежим?

Эр страдальчески закатил глаза в ответ на это праведное возмущение, а я нервно дернулась. Сам не зная того, друг очень точно сформулировал то, что я на самом деле собиралась сделать, причем к Арлиону Этари это не имело никакого отношения. Зато Оттилия, которой был известен ход моих мыслей, понимающие усмехнулась.

— Мы не полезем в это, Дирк, — твердо заявила я, взяв себя в руки, и по очереди обвела взглядом Кейна, Фроста и Дирка. — Если вы трое захотите назвать меня трусливой — пожалуйста. Но я точно знаю, что это безумие — нам семерым пытаться остановить архимага, жертвы которого исчисляются тысячами. Архимагам и королям известно о возвращении Арлиона. Пускай они этими занимаются.

— Корделия права, — хмуро поддержал меня Эр. — Среди нас нет никого, кто мог бы противостоять Арлиону по части магических способностей, опыта и кровожадности. Кейн, Фрост, в вас говорит ваша светлая сторона, которой присуща чрезмерная эмоциональность, и потому вы воспринимаете услышанное слишком близко к сердцу. Дирк, ты сам не маг, и потому не можешь оценить, насколько опасным станет этот эльф, когда восстановит свои силы.

Буквально в двух предложениях темному эльфу удалось объяснить, почему в нашей компании внезапно разошлись мнения по поводу дальнейших действий, на что Оттилия только уважительно хмыкнула. Те, к кому Эр обращался, молчали, раздумывая над его словами.

— То есть по части магических способностей, может, и смог бы, — уточнил Гарт, выразительно глядя на меня, — Корделия ведь тоже из Этари и обладает их возможностями, — я испепелила его недовольным взглядом, и рыжий торопливо добавил. — Но сил у нее маловато.

Наконец Фрост первым пожал плечами и кивнул, признавая нашу правоту. Оттилия негромко сказала:

— Мы даже с Раннулфом сами не справимся. В прошлый раз его зомби вообще убили тебя, Дирк. А Арлион в разы сильнее его.

Дирк поморщился, вспомнив, видимо, события полуторалетней давности, и наконец нехотя кивнул. Последним сдался Кейн: побуравив взглядом затылок Оттилии несколько секунд, он поднял руки в знак капитуляции:

— Ну хорошо! Тогда отправляемся в Лорен, как и собирались.

Я слабо улыбнулась. Что меня сейчас поразило — никто из них не попытался обвинить в случившемся меня или заподозрить в сговоре с Арлионом. И никто из моих друзей не передумал ехать в Селендрию, хотя, собственно, эта поездка была нужна лишь мне одной. И как бы мне ни не хотелось снова подстраивать их всех под собственные интересы, но в данном случае вопрос вставал особенно остро, так что я вздохнула и снова заговорила:

— Есть еще кое-что, — остальные посмотрели на меня настороженно, явно ожидая очередных плохих вестей. — Сегодня мы должны разобраться с маскировкой и сбором вещей, а завтра с утра отправляемся.

— К чему такая спешка? — удивился Фрост, пока за его спиной Дирк вопросительно переглядывался с Гартом. — Ты вроде говорила, что у нас будет пара дней перерыва.

Я вздохнула. Вот и пришло время сказать правду.

— Адриану Вереантерскому известно, кто я на самом деле. Поэтому в ближайшее время мне лучше всего оказаться за пределами его досягаемости.

После паузы, в течение которой эльфы смотрели на меня, как на полоумную, Кейн иронично уточнил:

— И ты все равно рискнула отправиться в Вереантер?

Я очень независимо пожала плечами, и он шумно выдохнул через нос:

— Ну ты даешь.

На лицах остальных было написано полное согласие с его словами, а Дирк для пущей убедительности еще и покрутил пальцем у виска, но я не стала обращать на него внимание и решительно закончила свою мысль:

— И поэтому я думаю, что тебе, — я посмотрела на Оттилию. — лучше остаться здесь и никуда не ехать.

— Что?! — Оттилия даже вскочила на ноги, позабыв о том, что старалась изображать из себя леди. — Это еще почему?

Я твердо встретила ее полный неподдельного возмущения взгляд.

— Потому что с нынешнего момента моя персона становится для вампиров крайне нежелательна. Адриану известно, что мы с тобой подруги. И твое общение со мной может быть расценено... — я поискала слова, — ну, если не как измена, то что-то, близкое к этому. Я не хочу подставлять ни тебя, ни твою семью.

— А мое мнение, стало быть, тебя не слишком интересует? — ядовито уточнила вампирша, нисколько не тронутая моими словами.

— Интересует, — не согласилась я. — Но теперь многое изменится, и оставить все как есть уже не удастся. И общение со мной...