Глава X+1. За гранью.
Шаман. (Женя.)
Чёртов день, чёртово невезение, чёртов дурак. Что я дурак, что Тилль. Ведь заметил же эманации сумасшествия идущие от друга, но решил довериться — лопух. Мыш, собственно, не лучше, крохобор хренов. Ручки зачесались — прихватил и что теперь? Доволен? Почесал?
Судя по всему нас убили, причём всех, и почти единовременно. Да и не та это смерть, после которой персонаж появляется на последнем месте привязки, это что-то связанное с перерождение, весьма смахивает на то ощущение, что дедушка Баграс, шаман нашего селения, организовывал мне при инициации на ученичества. Та же серебристая хмарь без системы координат, двигайся, куда хочешь, делай, что хочешь. Правда вот проблемка, нечем двигаться и не с чем делать — пустота вокруг, даже тела нет, Тилль их подери.
Хорошо нас долбанул дракон, милосердно, не больно. Как и заповедовала матушка Ллос поступать с достойными союзниками: чистое, аккуратное и безболезненное уничтожение. Скорее всего Отторжением Душ вмазал.
Хватит рефлексировать, уж, что-что, а находить маяки в мирах духов, шаман учится сразу после овладения навыками изгнания "союзников". Отказываемся от глаз, представляю, что закрываю гляделки руками, следом от слуха, а затем, резко возвращаемся к восприятию. Мир открылся, мне словно от волны эхолокатора, на секунду — другую. Пространство постепенно вновь скрылось в серебристой мгле, но тех мгновений, что я видел, достаточно чтобы определить цели и якоря. в первую очередь, пусть плоскость с, беснующейся слева мешаниной белёсосерых цветов, станет Низом, а чёрное облачко Верхом. Мир подёрнулся принимая мои желания, теперь надо задать образы, что станут связью меня и якорей, а для этого надо определиться, кто есть Я.
Многим кажется, что воображение это легко. Ага, конечно. Вот попробуйте представить себе белый шарик на чёрном столе, который катится слева направо, параллельно вращаясь против часовой стрелки относительно своего центра, теперь представьте люстру над этим столом, с тремя лампочками, из которых горят только две. А теперь добавьте стул на котором вы сидите. А теперь нарисуйте в воображении образ себя. Всё!!! БАСТА!! Вы погибли, и соответственно провалили задание, потому что ни кто не отменял реальности, и Вы были за рулём автомобиля, едущего по серпантину на скорости под 100 километров в час. Так и в моём случае, надо создать образы, которые необходимо прикрепить хотя бы к нескольким изменяющимся объектам, не упуская из головы себя любимого. Сложно и с первой попытки никому не удаётся это упражнение, но, в принципе, вполне реализуемо.
Подчиняясь моей фантазии мир, стал заполняться реальностью. Мешанина серого превратилась в бескрайний луг, на котором виднелась чёрная клякса. Такое же, тёмное облако обрело формы, парящего дракона, а виднеющиеся на периферии искры приняли эфемерные формы горизонта.
Немного организовав мир, я стал цеплять его к проявлениям реальности. Всё-таки грязь недооформленого зиккурата и движущийся дракон, не идеалы стабильности. Повторив попытку с волной восприятия, я смог заметить дом духа скального ветра, что был, пока-что, вплетён мне в косу, во избежание шаловливых ручек Тилля. Значит та искра, что тянет жгутик к косточке, это моё тело, судя по всему "живое". Имея якорь на своё тело, шаман может уже не так опасаться за свою судьбу, а потому приблизившись к нему, я стал осматриваться, уже существенно спокойнее. Потеряться в иллюзорной реальности, куда проще, чем погибнуть.
Из мешанины вспыхивающих искр, найти со-партийцев оказалось весьма просто, буквально стоило задуматься о них, как моё плечо с гильдийской татуировкой дёрнулось, словно из него стали вытягивать нити, и товарищей подтянуло ко мне.
Что можно сказать о них? Каждому существу, мир создал новое вместилище на основе их воображения, поведения и прочих критериев игры. Так наш проказник, стал миниатюрным мышонком, сантиметров пяти в длину, если не учесть серебряного хвостика. Паранормально смотрелись чугунные передние лапки. Он неуверенно пытался стоять вертикально, постоянно старясь обезопасить левую ножку. Его голубые глазки неожиданно ярко смотрелись на антрацитовочёрной мордочке. Буг мало отличался от своего игрового персонажа, тело не изменилось, только кожа перестала быть зелёной и приобрела розовый, человеческий цвет, да пропали клыки. Эльфийка предстала перед нами в образе "Пречистой Девы". В облаке бабочек она стояла, облачённая в расшитом цветами сарафанчике, и лилией в золотистой косе Со всем образом дисонировали лишь чёрные армейские берцы, видимо, символ тяжёлых странствий, выпавших на её плечи.
Пока я рассматривал товарищей, мир заполнялся образами взятыми из сознаний со-партийцев. Всё вокруг обрело телесность и чёткость, иллюзия иллюзий.
— Рад встретить Вас на своей земле, если можно так сказать.
— Где мы? — первым пропищал Тилль.
— А мы, судя по всему, благодаря твоим стараниям, были грохнуты драконом, и теперь обитаем в мире духов, что само по себе не так уж и плохо. Здесь мы в некоторой безопасности, и благодаря моим навыкам вполне можем как защитится, так и напасть. Но перед этим надо определиться с нашими дальнейшими действиями, кого бить и от кого защищаться. — Видя промелькнувший, при упоминании дракона, страх в глазах мыша, я автоматически подхватил его и усадил себе на плечо.
— А, чо? Мы типа можем выбраться отсюда? — Как обычно, прагматично подошёл к вопросу Буг.
— Да, легко. Видишь нить, тянущуюся от тебя к той искре? Так это и есть твоя связь с телом, пройдёшь по ней и вернёшься в себя. — Даже не дослушивая меня, Буг рванул по матеаризованной мною нити. Но быстрый бег на месте, само собой, его никуда не привёл. — Не сам собой, конечно,а с моей помощью.
— Так того... Возвращай!
— И что ты там будешь делать? Если судить по тому облачку, — тыкнул я пальцем на дракона. — Нас там, в лучшем случае, ещё раз развоплотят, а учитывая его родословную, вполне могут пихнуть в чертоги его мамаши, паучьей богини, что даже среди демонов умудрилась получить нелицеприятную характеристику.
Все задумались о нашем положении. Говорить об остальных доступных мне в текущем положении силах я специально не стал, пусть оценят ситуацию, обмозгуют, время пока есть. В это время я, попытаюсь чуть промыть мозги нашей целительнице, тоже мне удумала — прерывать камлание обессиленного шамана.
— Госпожа, целительница, пока у нас есть некоторое время, я хотел бы Вам кое-что показать. — Не дожидаясь её ответа, подхватываю нашу компанию своей волей и переношу поближе к тому, чем для меня в этом мире стала область не подконтрольной и неструктурированной некроэнергии.
Серо чёрная гадость занимала метров триста в ширину и выглядела как комок переплетённых гнилостных нитей, удерживаемых тонкой сеточкой наспех наложенных мною чар. То тут, то там сетка не выдерживала слитного порыва и выпускала наружу жадный голод разложении. Выскочивший вовне мрак, как правило успевал заразить или поглотить несколько искорок, до того как сеть восстанавливалась, отрезая скверну.
Мерзкое и неуместное зрелище, но не достаточно наглядное. Немного пасов и искорки обрели формы. Вот голод поглотил неудачливую птичку, вот заражённый кролик побежал в норку, где через несколько минут умер и восстал. Свежесозревший зомби крольчихи сожрал своих же беззащитных зайчат, после чего рассыпался окончательной смертью. Подобные картины сопровождали прорывы повсеместно, выдавливая слёзы из глаз магессы.
— А теперь "светик", представь себя, что я не успел бы наложить даже тех чар, что сейчас сдерживают гниль в её эпицентре? Представь, скольких ещё сегодня ты обрекла на смерть и мучения ради своих идеалов? А ведь ещё немного моей боли и крови, и вполне возможно, что удалось бы структурировать силу, и перенаправить голод, создав место памяти — так не любимый тобой Зиккурат. — видя бегущие по щекам девушки слёзы я продолжал урок. — Но не переживай, защитные чары "чёрного и гадкого некроманта" долго не выдержат, и скверна прольётся на всю долину, ВО СЛАВУ СВЕТУ. Ведь ты этого хочешь? Чтобы Тьма не укрывала своим нежным пологом ночных кошмаров, а Смерть не берегла в себе ушедших. Пусть демоны ночи и ужасы прорываются в тот мир. Вот мы и увидим, как Свет, такой замечательный инструмент в уничтожении неугодных и исцелении непричастных, справится с обузданием тех, кого веками, а порой и тысячелетиями не выпускала из своих объятий тьма.
Девушка рыдала на коленях на которые упала после нескольких неудачных порывов вмешаться в дела, в которых ни черта не понимает. Её бездумные порывы были настолько же бездарны, на сколько "благородны", но подвластная моей воле оболочка не могла пойти на помощь гибнущим созданиям, подставляясь под удар разложении. Мне было мучительно горько видеть, как боль девушки, так и смерть невинных младших духов. Но малая кровь и боль исцелят будущие язвы ошибок. Продолжая бить по больному я не прекращал свой монолог:
— Нельзя смешивать понятия добра, зла, света, тьмы, жизни и смерти. Жизнь не добра, тьма не хаос, а смерть не зла. Злыми и добрыми, вообще могут быть лишь разумные. Во вселенной может быть голод и жажда, любовь и ненависть, рождение и смерть, всему есть место,кроме зла и добра.
Желая подкрепить свои слова, особо ярким образом, я ослабил сеть в направлении одной особо яркой искры, параллельно задавая той образ котёнка. Ещё из прошлой жизни я помнил, какой трепет испытывает всё женское сословие перед лицом этих милых созданий.
Вырвавшийся сквозь прорыв жгут неожиданно насыщенного костяного цвета оплёл жертву и стал тянуть к себе.
— Пресветлая Мать ... — Донёсся сдавленный крик от девушки и окутавшись коконом света, эта дура сорвалась с моей привязки и вклинилась между хищником и его целью.
Дура, Дура, Дура, вопил я в душе. Это же Смерть, а не Тьма, куда ты прёшь. Не выдержавшая удара плеть лопнула, выпуская жертву, но десятки других моментально оплели горе спасительницу.
Ладно бы её поступок имел бы смысл, ели бы жертвуя собой она спасала кого-то, но оторванная плеть моментально вплелась в структуру "котёнка" знаменую его заражение и 100% смерть в мучениях.
Не знаю, что вело меня, но формируя из запаса своих жизненных сил Саван Поводыря Духов, я ныряю в месиво нечистот за девушкой. Да Дура, да она создаст ещё мне проблем, НО это моя дура!
Мир духов не материален и имеет ряд отличий от той реальности, например здесь нет понятия "маны" как таковой, зато запас жизненных сил равен суме обеих величин, что в условиях выкачанного в ноль моего запаса магических сил при столкновении с некромантом, а затем и демонами, означало, что я тратил буквально остатки крох. Была лишь одна надежда, на то, что подхватив Улю, я смогу вернуть нас в тела миную фазу поиска и аккуратного встраивания духа в тело, на ходу, так сказать.
Мир разложении, за рамками тонкой плёнки магической защиты был непроглядным, но метка клятвы наёмника вела меня не хуже компаса. Единичка за единичкой запас моих сил таял на поддержку щита, и в момент, когда я был готов уйти на перерождение, вспыхнула ещё одна линия клятвы, и я ощутил приток так необходимых мне сил от маленького комочка тепла, что всё так же сидел у меня на плече и пищал:
— Давай, Му, давай братишка, держись, не оставляй нас здесь одних, ещё чуть чуть, давай .... — писк-шёпот, каждым словом вливал в меня крохи заёмных сил даря шанс, не воспользоваться которым стыдно, и я тянусь изо всех сил, буквально умываясь кровью.
В какой момент я смог дотянуться до Ули, сказать не могу. Осознал себя я лишь от того, что руки обожгло холодным огнём света, от соприкосновения с щитом светлячка. Рывок во вне, не принёс ожидаемого результата, не тратя впрочем и так скудных сил. Сосредоточив расплывающееся внимание на девушке, я смог различить, что она прижала к себе заражённую искорку, и скрутившись в позу зародыша отсекла его от всего мира стеной света.
Застывший в изменении дух, не гибнул и не перерождался в руках эльфы, но служил замечательным якорем для остальных нитей смерти, удерживая нас от возрождения. Будь я более опытным шаманом, я бы выкорчевал тьму из духа, даже не качаясь его, или устранил саму причину наших проблем, но точно не сейчас и не в том состоянии. Шёпот Тиллья всё так же делился со мной силой, но становился всё глуше, знаменуя границу и его сил. Будь Святлячок, чуть более разумной, я бы уговорил её отпустить страдальца, но если она не слушала меня до этого и умудрилась сорваться с привязки на голой упёртости, надеяться на это теперь — глупо.
Мнущимся в судорогах сознании я цеплялся за всё, что могло вытащит нас из этой, простите, Жопы. Привязка к спроецированному миру полностью перекрывается окружающей средой, надежнейшая фиксация к телу едва перекрывала влияние якоря в спасёныше. Будь я один — выбрался бы за счёт живого тела, но тянуть ещё троих — не мой уровень.
Цепляясь за все доступные мне привязки, я задел последнюю не инициированную мной нить, навязанной мне не так давно клятвы, и судорожно потянул за неё, словно за канат.
Нить вспыхнула силой, обретая плотность и метриальность. По пришедшему отклику я ощутил мысли Буга. Немного переживания, удивления и чёткая — несокрушимая ярость в желании не сдаться и устоять. Упираясь ногами, словно он тянул, по меньшей мере тепловоз, орк вытаскивал нас из той дали, куда мы умудрились влезть.
"Мы все спаслись." — была последняя мысль, посетившая меня, когда вынырнувшие из клоаки искры, повинуясь последним искрам сознания отлетели на безопасное растояние.
В себя я пришёл от ощущения аккуратного поглаживанния по носу чем-то холодным и твёрдым. Кое как раскрытые глаза открыли мне маленького плачущего мышонка, который стараясь не хлюпать носом гладил наиболее пригодную для этого в его состоянии часть тела.
— Привет. — Не найдя ничего умнее про кудахтал я, даже в иллюзорном теле, горла саднило нещадно. Мыш замер и, всхлипнув особенно отчаянно, обнял мой нос. Пацану, лет пятнадцать не больше. Будь он чуть старше — не позволил бы себе такую открытую реакцию, младше — не выдержал бы погружения устроив истерику. — Ну чего, чего, теперь всё хорошо, не переживай. Сейчас полежу чуть чуть и двинемся отсюда. Как они?
— Буг спит, а Тупая с*ка тетешкает с той хренью. — С готовностью переключил внимание перенервничавший парень.
— Тупая, но не с*ка. Она такая какая есть, и видимо она зачем-то такая нужна, раз появилась на свет. — Аккуратно погладил мышонка по всклокоченно чёрной головке.
— Но мы чуть не погибли из-за неё.
— Могли и не бросаться за ней.
— Но тогда бы она умерла!?!? — В непонимании уточнил меховый шарик.
— И то был бы её выбор, а наш выбор был её спасти, выбор Буга был устоять. Вот мы все и спаслись. — Малыш, нет ни добра ни зла, не стоит ругаться о прошедшем, что было то прошло, главное усвоить урок. В мире есть только наши поступки и их результат.
Малыш умолк, обдумывая новую для себя идеологию, я же в это время аккуратно пересадил его на законное место на левом плече и подошёл к орку. Тот действительно спал, если судить по взмокших от пота вещах удержал он нас действительно исключительно на чистой гордости и упёртости. Что ж часть должка, можно и списать мудаку.
Девушка старательно делала вид, что не видит нас, пытаясь удержать всеми силами изменения в котёнке
— Знаешь, по хорошему тебя стоило бы разнести череп в труху, всё равно ведь не пользуешься? — останавливаясь перед лицом девушки заговорил первым я.
— Это всё ты, если бы ты не создал этого всего, никто бы не пострадал, некромант хренов. — Тут же встала на дыбы эльфа.
— Если ты действительно так думаешь, то мне очень грустно. Прорыв на план гнили открыл некромант, я лишь пытался сместить акценты сделав его нейтральным к миру, а не той язвой, что пытается распространиться во вселенной, словно рак. — Девушка, хоть и слышала меня, но до сих пор не хотела принять мои слова.
— Если бы ты не вмешивался, я смогла бы превратить это место в храм света.
— И как же? Может ты Аватара света, или может Архимаг магии? — С сарказмом спросил её.
— Есть пути. — Неуверенно но настойчиво выдала эта краля.
— Так в добрый путь, может ты и парящего дракона также развеешь? -Теперь это был уже не сарказм, а чистой воды издёвка.
Судя по тому, что она не спешила отвечать на мою колкость, её вариант обращения места магии, действительно мало подходил для уничтожения дракона.
Ладно хватит шпынять лежачего, толку от этого всё равно будет мало.
— Что с духом?
— Умирает. — всхлипнула девушка.
— Покажи. — Девушка протянула мне комочек белой шерсти с чёрными прожилками, сетью опутывающие крохотное тельце. Я несколько обознался в животинке, комочек был не котёнком, а скорее тигрёнком, но совсем ещё крохотным. Сеть чернеющих нитей распространялась, захватывая буквально по волосинке из тела духа, шаг за шагом превращая его в нежить. "Умница" Ули, пользуясь дармовым доступом к заёмной силе Света, пыталась компенсировать влияние Смерти.
— Без обид, но ты либо дура, либо чайник. — Возмущённое сопение и попытка выдернуть духа у меня из рук, стали ответом. — Чем заражён этот Чешир? Какого хрена ты вливаешь свет против смерти, у жизни же полно нужных тебе чар?
— Я не дура, чар-то полно, только вот заклинания не строятся. — Да, тут ступил я, одно из отличий магов и шаманов в том и состоит, что мы работаем с магией, а они с заклинаниями. — Если ты не конченное чудовище помоги?
И вот как реагировать на неё? Она хоть понимает, что только-что отбила у меня всё желание помогать? Всю жизнь сторонился последователей всех путей, ищущих истину и прочих фанатиков, чтобы сейчас столкнуться с очередным "светлячком" лбами и внутренне содрогнуться от неадекватности. Кто я ей мама или папа перевоспитывать? Блин и вот куда я лезу?
— Чары не строятся, потому что ты не туда смотришь. Вот как ты направляешь свет? Что ты кастовала? — Девушка непонимающе вскинула брови и неуверенно начала лепетать:
— Но Святая аура это не заклинание, это ведь Дух Света наделил силой, вот я её и делюсь. — Киваю ей на каждое слово, надеясь, что сообразит сама, но нет. Глухо.
— Так, это, может, также направишь и магию жизни? — Тилль умница, наконец-то начинает смотреть чуть дальше формата, и задавать правильные вопросы, может и не всё для него потерянно на пути общения с духами.
— Но меня никто не наделил силой жизни. — Хоть фраза и наивно глупа по своей сути, но хоть подспудный ход мысли виден, можно и подтолкнуть.
— Ты жива? — Простейший вопрос, и вспышка понимания в ответ. Свет не свойственен обычным живым существам, а потому затребовал внешнего вмешательства, но жизнь-то есть в любом не прошедшим через процесс умирания, а мы хоть и бестелесны, но при живых-то телах, не призраки, а именно духи. Кому как не целительнице стать духом жизни.
— Ничего не получается. — Через пять минут усердного сопения выдала Уля.
— Чем ты готова отплатить за мою помощь? — Предложил я от чистого сердца.
— ТЫ, если в тебе есть хоть капля благородства, ты обязан спасти эту кроху. — Я чуть не закатил глаза к небесам, от глупости этой фразы.
— Светлячок, ты ничего не путаешь? Когда я пытался спасти их всех, ты ударила мне в спину, когда ты полезла в чёртову аномалию, я рискуя своей и Тиллиной шкурой попёр за тобой, и сейчас, ещё толком не восстановившись, я снова тебе что-то обязан? — Злости на неё не было ни грамма, лишь усталость и опустошение. Против природы не попрёшь, сам такой, но приучать к сосуществованию в группе, этого паладина "бобра и лампочки" в юбке, всё равно надо.
— Что ты хочешь за свою помощь? — Словно наступив в кучу чего-то липкого и гадкого, снизошла на торг Уля.
— Не так уж и много, всего-лишь клятвы не бить в спину ни при каких обстоятельствах и не мешать членам отряда в их начинаниях. Клятву Светом, само собой. — Девушка хотела сразу кивнуть с согласием, но уже в следующую секунду замерла.
— А если вы начнёте вырезать беззащитных у меня на глазах? Я, что, должна стоять и смотреть?
— Ты видишь здесь хоть одного психа, который кинется без достойного повода на беззащитного? — Получив неуверенный отрицательный ответ, продолжил: — В конце концов никто не будет против, если ты предложишь способ решения проблемы без лишнего членовредительства, но если вариантов не будет, я жду, что ты не пнёшь меня в самый ответственный момент во имя иллюзорного высшего блага непонятно кого. Так что здесь и сейчас у тебя есть выбор — чёткая и явная смерть из-за твоих поступков невиновного, или умозрительные смерти, когда-то при будущем попустительстве. Я готов подождать, но учти, судя по всему, уже через минут десять изменения в малыше зайдут слишком далеко.
— Я согласна. — Под нашими с мышем ожидающими взглядами эльфа стала приносить клятву. — Именем Света клянусь не атаковать без предупреждения своих сопартийцев Мурчуна, Тилля и Бугатыря.
— Не совсем, что просил, но сойдёт. — Киваю ей. — А теперь будь внимательна, постарайся уловить момент, когда я волью в тебя силу жизни.
Сосредоточившись на своём состоянии, я словно сжимаю сердце, посылая кровь во вне. Искра чего-то, пошла сквозь солнечное сплетение, татуировку на плече и перестала мною ощущаться.
— Здорово, что это было? — заговорил Тилль. — А ещё так можешь? солнышко классное получилось, а как ты это сделал?
— Так же как и ты делал в плену гнили, я передал частичку своих сил, а так как опыта в подобном у меня будет побольше чем у тебя, то и передать я смог чуть больше и ровнее. — Улыбаюсь непосредственности друга сквозь сосущую боль. — Ощутила? Переправь своё ощущение котёнку и максимально стабилизируй ток. Не переживай и не отвлекайся.
Как мне говаривал старичок хирург, который проводил мне операцию после аварии, рассказывая жизненные байки, стараясь отвлечь от грустных мыслей о самоубийстве: "на врача можно выучиться, а вот целителем рождаются". Так и Уля, толком не владея навыками управления чистыми потоками маны, умудрилась с первой попытки правильно начать работать с жизнью. Против природы, как я уже говорил, не попрёшь. Не удивлюсь если в той жизни она была врачом или воспитателем в садике, только они имеют такую сопричастность к жизни, чтобы интуитивно понимать что и когда делать.
Повинуюсь стремлениям девушки, золотистый поток света от рук к дух изменился, он стал наполняться искорками зеленоватого свечения. Постепенно поток на половину состоял из света зелени с нежными искорками серебра. Дух постепенно "оживал".
— Хватит, с ним будет всё хорошо. — Улыбаясь во всю пасть останавливаю я целительницу. Та робко отвечает мне ответной улыбкой. Наивная ещё не знает чему я улыбаюсь, ничего, скоро откроется сюрпризец.
Оставив девушку копошится со спасёнышем, и параллельно отвечая на всякие "Где?", "Почему?" и "Как" от мыша, я подошёл, к всё ещё дрыхнущему Бугу. Браток, а именно такое впечатление создавал орк без клыков и зеленого окраса, дрых, как и полагается дрыхнуть воину, со смачным храпом, раскинувшись во всю ширь, и подложив кулак под голову вместо подушки. Образ спящего мужика создавал в этом иллюзорном мире область неожиданной стабильности, словно внутренняя уверенность парня задавала целостность всему и всем. Будить его не хотелось. Усевшись по удобнее и попросив Тилля не тормошить меня какое-то время, я провалился в примитивную медитацию.
В выдавшееся свободное время мне удалось восстановить часть просаженного запаса сил и очертить для себя план действий. Работа с перекачкой силы и погружение в скверну дали мне несколько идей, как нам натравить одну проблему на другую. Так же неспешная медитация, позволила мне наконец-то успокоиться. Давненько мне не приходилось столько говорить, как сегодня. Болтливость вообще признак слабой упорядоченности сознания. Зачем говорить пять минут всякую чушь, если тремя словами вполне можно объяснить всю ситуацию. Меня оправдывало лишь то, что после стольких событий мозг просто перегрузился.
Вынырнуть из прострации меня заставил увесистый тумак в плечо.
— Ты чё? Спишь, что ли? — Ковыряясь травинкой в зубах, спросил меня Буг
— Я говорил ему, не трогать тебя, но он не стал меня слушать. — Тут же доложился Тилль, довольно сидя на недалёком камне. Опять ждёт веселья потасовки, скорее всего.
— Медитировал. — не желая устраивать склоку, ответил Бугу. — Ты как?
На мой вопрос орк на секунду перестал ковыряться во рту и будто бы задумался. Затем, словно пытаясь разубедить меня в моём ошибочном мнении — рыгнул.
— Жрать охота. — Пояснил он мысль. Высказав эту мудрость, Буг не спешил вставать, так мы оба и сидели какое-то время на земле, прекрасно понимая, что жрать в этом мире нам собственно нечего.
— Спасибо. Квиты.
— Чагось? — Ответил на мою фразу Буг, не сразу понимая, что я имею ввиду. — ААА, ты от том! Так это тебе к мышу за долгами топать, и мне ты на ить не должен.
Встав, молча подаю ему руку, помогая подняться и ему.
— Мы можем выбраться отсюда, я даже знаю, как пнуть ту крылатую ящерицу, но мне нужна твоя помощь и доверие. — Недоверчиво хмыкнув и осмотрев меня, словно впервые видит, орк кивнул.
Не знаю сколько времени я провёл в медитации, но девушка ещё не наигралась с котёнком, который после знакомства со смертью из чисто белого стал полосатым, приобретя серочерные разводы, ещё больше напоминая бенгальского тигра-альбиноса. Было забавно наблюдать, как самопровозглашённая жрица света тетешкает с духом света и смерти. Если бы он был моим, я бы назвал его Чумовичком или Смертиком, а так, как девушке с ним себя вести пусть сама и определяет.
— Оставь пока своего Аполлона (прим. 1), надо обсудить проблемы. Первое, дракон не спешит убираться, второе, заплатка на скверну после нашего прорыва спадёт в течении суток. Мысли? — Тилль и Буг уже знавшие, что у меня есть наработки, не спешили светить свою глупость, а многозначительно молчали. Видя же наши хмурые морды, не спешила вякать и девушка.
— Раз идей нет, делаем по моему. Мышам легче жить, когда коты дерутся, пусть две наши проблемы станут проблемами друг друга. — Если свести всё, что предложил я и доработали товарищи, план выглядел следующим образом.
Нас четыре разумных существа, плюс "котёнок" — пятеро, плюс призванный мною дух предка — шестеро. Малые врата духов требуют наличие, как раз шести якорей шаманов, но шаманы нужны только на момент перехода на эту сторону, а мы уже тут, так что сойдут и те разумные, что уже собрались. Выстроив врата, мы сможем увязать наш мир с миром духов, после чего одному из нас предстоит стать приманкой для скверны, направляя её на дракона. И когда два проявления стихий сойдутся в неминуемой схватке, мы сможем улизнуть. План рискованный, на грани фола, но других нет и не будет, да и плюшка от системы за такую аферу должна быть неимоверной, если конечно выживем.
Роли распределить смогли достаточно просто, мои соратники и призванный станут якорями системы, мне же предстоит роль путеводителя, прикормки если хотите.
План, в качестве разнообразия прошёл без сбоев. Звезда на плечи моих друзей стала, как литая, кроме организации прорыва, становясь стеной между искажением и обоими мирами, а я срывая заплатку на скверне, стал улепётывать от взорвавшейся жгутами гнили падали.
Поймите меня правильно, шаману нельзя быть предвзятым. Для идущих этим путём, равны все силы, но гниение лично у меня вызывает брезгливый страх, уж лучше чистая и кристальная пустота.
Вырываясь от хлещущих во все стороны плетей, я нёсся к дракону, Секунда, другая и, ведущая меня сила звезды стихий, закидывает бренный дух за хребет ящера, подставляя дракона под удар.
Столкновение двух аватаров, тьмы и гнили, однозначно подразумевало схватку. Только что вырвавшийся из заточения Дракон не успел накопить сил, а потому он с трудом мог оказать сопротивление голодному безумию гнили. Стянутый вниз, он попал в кокон разложении, и без внешней помощи вряд ли сумеет вырваться, но и на распространение у гнили теперь сил точно не хватит. У нас есть от полугода до года, пока гниль окончательно совладает с драконом, и наберётся сил, или же пока дракон не израсходует весь запас сил гниющего феномена.
Забег на крыльях заёмной силы окончился и последним своим действием я распихал духов по их вместилищам, после чего тьма беспамятства поглотила сознание.
Это был очень трудный день, в котором мы не один раз уходили далеко за грани предначертанные нам.
КОНЕЦ
Примечания
— Апполлон — Ирония в том, этот бог солнца и мужской красоты в классическом восприятии, дарованном нам Греками и Римлянами, в ряде малых стран древней Азии имел ещё роль неожиданного гонца смерти.
