|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Оглавление:
Часть третья. Ветер в пустоте
История двадцатая. Дурные шутки
История двадцать первая. Симптомы болезни
История двадцать вторая. Старые легенды
Часть третья. Ветер в пустоте
История двадцатая. Дурные шутки
Яркий солнечный свет заливал кабинет через высокое окно.
Хозяин кабинета сидел спиной к окну, опираясь локтями о массивный стол, и его лысина несолидно блестела на солнце.
Джек прищуривался, но разглядеть выражение лица мужчины было сложно: свет слепил глаза, скрадывая черты. От этого контраста начинала болеть голова. Джек сглотнул, сев поудобнее, чтобы отогнать подступающую боль. Последнее время во рту постоянно был мерзкий кисловато-горький привкус — чертова еда из столовой и кафе. Какая-никакая домашняя готовка Энцы все же была приятнее желудку. Джек покосился на сидящую рядом девушку: тоже щурится, склонив голову к плечу.
Малявка оказалась принципиальной: едва дали общежитие, сразу перебралась туда. Джек привозил ей кое-какие забытые у него мелочи и имел удовольствие посмотреть ее "апартаменты": маленькую кухню, где плечом к плечу могли встать всего два человека, санузел с душевой и что-то вроде спальной-гостиной с раскладывающимся диваном, столом и шкафом. Яков, скотина этакая, видимо, считал, что Энце еще повезло. Джек не знал, как живут другие сотрудники, но как студенты — видел. Он и сам сколько лет провел в общежитии, и его комната отличалась только тем, что там была двухярусная кровать, а туалет и кухня были общие на этаж.
— Давайте будем откровенны, — говорил человек, сложив руки в замок. — Я бы не хотел, чтобы вы беспокоили моих сотрудников. Проведите свое расследование максимально быстро и тихо.
Дело было... странноватым. Запрос поступил совсем недавно, из маг-бригады Северной заставы, с пометкой "сложный случай". Некая фирма, издательский дом учебной литературы "Амадина", настаивала на том, что у них в офисе "что-то плохое происходит", но при этом маг-бригаду на порог не пустили. После того, как дело оказалось в отделе архивных исследований, и Унро позвонил, чтобы уточнить детали, сотрудников отдела сразу же пригласили на встречу. Поехали только Джек и Энца; Унро отправился по более серьезному вопросу, ему нужно было до конца оформить бумаги с общежитием.
Секретарь встречал их внизу, у роскошного парадного крыльца, обсаженного туями и украшенного скульптурой лежащего красного льва. Секретарь молчал, будто в рот воды набрав, да и замдиректор, к которому их проводили, тоже напускал туман, разговаривая то о погоде, то о важности соблюдать конспирацию.
— Эм-м, господин К-камень, — Энца запнулась на имени: не далее получаса назад они с Джеком потешались, читая дело по дороге. — При всем уважении, мы не... не обещаем, что расследование можно провести в тайне. Вы понимаете, специфика нашей работы...
— Я слышал, — прервал ее мужчина. — Вы не используете силы, данные вам матерью-природой, предпочитая искусственные заменители. Артефакты, амулеты.
— Забавно вы это преподносите, — усмехнулся Джек. — Особенно если учесть, что вы сам являетесь магом низкого уровня. Интересно, как вам удалось встать во главе такой крупной фирмы? Связи?
— Вас это так удивляет? — вдруг огорчился мужчина, и в голосе ясно послышалась печаль. — То, что человек может занять достойное место?
— Не человек, — поправил его Джек. — Маг.
Господин Камень замолчал. Энце стало неуютно под его пронзительным и неприятным взглядом.
— И вы... одобряете подобное положение вещей? — наконец заговорил он. — Когда человек с отметкой Института парасвязей в документах не имеет возможности подняться выше обычного специалиста? Неужели вам никогда не хотелось выпутаться из силков, куда нас загоняет система? Или вы оба... из этих амеб, которым все равно где находиться, лишь бы не трогали?
Джек хотел было возмутиться подобной формулировкой — почему сразу "амебы", — но Энца дернула его за рукав.
— По-моему, — мягко сказала она, — мы далеко ушли от нашей темы. Давайте вернемся к...
— Неужели вам никогда не хотелось изменить этот мир? — медленно спросил Камень, не слушая ее. — Ведь это несправедливо. Мы не хуже них. А в чем-то и превосходим, и они нас боятся. Они сковывают нас, ограничивая свободу, и пользуются нашей силой. Без нас люди бы прятались по убежищам — им нечего противопоставить монстрам иных миров... а вместо благодарности они сели нам на шею, и наши дети гибнут в неблагополучных районах. И то, что над магами разрешено проводить эксперименты, как вам это понравится? Это скрывается от широкой общественности, что все их амулеты проходят проверку на безопасность не на кроликах, а на живых людях. Вы знали об этом?
Джек широко улыбнулся. Несмотря ни на что, этот мужик нравился ему все больше и больше.
— Да, — медленно сказал он. — Подлые сволочи и вивисекторы. Пытаются прикрыться тем, что платят по тройному тарифу, но ведь это не суть, правда? Главное, что эксперименты. Еще и добровольное согласие требуют: ни в какие ворота не лезет.
Камень моргнул, сбиваясь с мысли. Некоторое время смотрел на Джека, пытаясь понять, серьезен тот или нет. Джек был, разумеется, предельно серьезен.
Как, впрочем, и всегда, когда представлялась возможность разыграть одну из своих дурацких шуток.
Камень откашлялся и продолжил, хотя вернуться к прежнему тону удалось с трудом.
— Д-да, это вы верно сказали. Обманывают, прикрываясь завлекательными для несведующих приманками. А что творится за вышками Саржино?..
— А в Остзейде магов развешивают по деревьям, — невзначай заметил Джек, имея в виду, что живется-то им тут вполне себе неплохо, в отличие от некоторых, но Камень понял его неверно.
— Да! — подтвердил он. — Там еще хуже. Мрак и тьма, которые вполне могут поглотить и нашу страну. Ведь в наших руках поменять все, а мы — совершенно никто из нас ничего не делает. "Свободная ассамблея" пыталась донести до общества эти идеи, и кто, как не сами маги, помогали с захватом протестующих на Алом турнире? Прислуживаясь людям, мы идем в бездну и губим друг друга. А вы двое?..
Напарники ответили ему крайне подозрительными взглядами. Фразой "А вы двое?.." Яков обычно начинал свои околовоспитательные беседы.
— Ведь в ваших руках, возможно, будущее магов этой страны. Вы оба уникальны. Когда секретарь доложил мне о том, кто приедет на встречу, я изучил о вас все данные, что смог достать. Вы оба, по отдельности и в связке — идеальное оружие против немагических существ, — он сделал паузу и подался вперед, цепко глядя на них блестящими темными глазами, — против людей.
Энца оторопела, а у Джека брови поползли вверх. Такого поворота никто из них не ожидал.
— Вам не выстоять против заклинаний или подавителей магии, но в случае с людьми это и не нужно. У них нет защиты от вас... неужели осознание этого не привело вас к логичной мысли, что вы стоите на порядок выше них? Что вы не обязаны подчиняться их унизительным законам?
Картина всеобщего разрушения, летящие по ветру обломки, стекла, вещи, разрубленные до основания здания, и где-то сверху — воцарившийся над миром Джек, повелитель штормов и бурь, и Энца в качестве верного телохранителя с огромными устрашающими мечами, мгновенно пронеслись в умах напарников. Картины, разумеется, несколько отличались: у Джека там присутствовал удобный черный трон и некоторое количество полуобнаженных дамочек, а у Энцы — груды прекрасного оружия, дары поверженных людишек.
Некоторое время напарники ошеломленно смотрели на мага, подавшегося вперед над столом, потом переглянулись.
Столько пережив вместе, они уже могли разговаривать без слов, понимая друг друга на лету.
"Кажется, этот человек — сумасшедший", — читалось во взгляде Энцы.
"По-моему, крутые у него идеи", — согласно прищурился Джек.
Энца честно пыталась сдержаться, но дурацкое хихиканье вырвалось у нее против воли.
— Простите, — выдавила она. — Я не хотела...
Откинув голову, она расхохоталась, а Джек грустно покачал головой:
— Совершенно несерьезный человек. Я уже сколько раз склонял ее к идеям о мировом господстве, а она все хихикает. Ну, а вообще мысль интересная, у вас уже составлен бизнес-план?..
— Вижу, у нас с вами разговора не выйдет. Соблаговолите покинуть кабинет. О деле мы поговорим в другой раз, — сухо и разочарованно произнес Камень.
Он нажал кнопку на интеркоме и секретарь из приемной, сутулый молодой человек в очках, вывел Джека и Энцу из здания.
Снова оказавшись рядом с монстрообразным львом у входа, напарники некоторое время смотрели на него, потом Джек сказал:
— Давай, что ли, на солнце отойдем, слишком прохладно тут, знобит.
Они отошли к невысокой ограде газона, и Джек закурил.
— Ну чего, долго еще ждать? — спросил он.
Энца пожала плечами и полезла за телефоном, чтобы проверить время.
— Обещали встретить внизу. Но, может быть, потому что мы опоздали?.. Ну, Джек, я же говорила, что опоздали, времени-то вон сколько уже! А, подожди, тут сообщение пришло.
Девушка на всякий случай отвернула экран от напарника, чтобы прочитать.
— Так это от них, от издательства, — растерянно сказала она. — Пишут, что встреча переносится, и детали уточнит секретарь. Странно, я и не слышала когда сообщение пришло.
— Зря ехали, — рассердился Джек. — Хотя в принципе можно воспользоваться ситуацией и пообедать где-нибудь в приличном месте, а то от институтских тошниловок у меня скоро желудок наизнанку вывернется.
Секретарь и господин Камень смотрели на напарников сквозь затемненное стекло фойе. Секретарь чувствовал недовольство начальника и попытался подсластить пилюлю:
— А как без запинки сработало плетение на статуе! — немного преувеличенно восхитился он. — Они даже не поняли ничего, память стерлась мгновенно. Вы просто мастер.
— Это несложно, если объекты воздействия не имеют никаких навыков распознания чужой магии, — возразил Камень, но черты его, заострившиеся от пережитого разочарования, все же сгладились.
— Все равно, сама идея выключения памяти по триггеру просто гениальна, — продолжил разглагольствовать секретарь и неловко замолчал, под недовольным взглядом начальника.
Его спас телефонный звонок. Камень поднес мобильник к уху и знаком приказал секретарю удалиться.
Нервно переживая неудачную попытку подольститься, секретарь уныло слышал обрывочные реплики начальника: "нет, не вышло", "запись отправлю", "вас понял, а разве не стоит...". Видимо, это их куратор интересовался ходом дела.
Ну и подумаешь, тоже мне, важные птицы, утешил себя секретарь. Кто они вообще такие? Даже триггер обрыва памяти не распознали.
А вот вчера господин Камень такую жирную утку поймал, что эти двое и рядом не стояли. А что еще будет.
Что еще будет...
Сентябрь был теплым, а порой и жарким, словно лето не хотело отступать. Кампус Интстута стал многолюднее. Любопытные студенты компаниями приходили послоняться под окнами прославившегося за лето флигеля, а Яков сказал, что скоро здание включат в общий маршрут экскурсий.
Правда, это никого не взволновало: экскурсии обычно проводились во время каникул, чтобы туристы не особо пересекались со студентами — и тем, и другим безопаснее.
Понемногу и флигель стал наполняться жизнью: на третьем этаже расчистили и оборудовали два кабинета, и коллеги порой обсуждали, кого к ним пришлют.
Первыми появились две женщины, архивариусы — они забрали у Энцы и Унро всю опостылевшую работу по разбору старых дел и созданию электронного каталога.
Старшей было сильно за сорок, ее звали Леди, у нее были очки на цепочке, цепкие зеленые глаза и темные элегантные костюмы. Она была ниже Энцы и шире в два раза. Джек ее опасался и старался не попадаться на глаза: Леди не упускала возможности отчитать его за неподобающий вид, склонность к курению и опоздания. Впрочем, она не раз угощала Унро и Энцу своими пирожками, сдабривая их рассказами о внуках.
Младшей было около двадцати пяти — бесцветная молодая особа с круглыми, вечно удивленными глазами. Она едва слышно шелестела, разговаривая, и деловитая Леди была у них в паре за главную. Младшую звали Гарброу, и с легкой руки Джека обеих дам за глаза коллеги величали не иначе как Леди Гарброу. Магички почти не появлялись на их этаже, проводя почти все время или внизу, в архиве, или у себя в кабинете.
Новый начальник, хоть и давно обещанный Яковом, так и не появлялся. Зато теперь к ним часто забегал Ворон — он перевелся в Гражин на преподавательскую должность, и после событий в имении считал за удовольствие "поболтать с молодежью".
Через неделю после начала учебного года стремительным шагом, с шумом распахнув дверь, в отделе — и их жизни — появилась Шиповник.
Девушке было чуть больше двадцати, она еще училась, и работа засчитывалась как необходимая практика. Высокая, статная — настоящая русоволосая красавица с уверенным взглядом светло-голубых глаз. Больше всего Энцу восхитили волосы новенькой: такие длинные, что кончик косы Шиповник небрежно засовывала в задний карман джинсов, чтобы не мешался.
Унро был поражен в самое сердце, но, как он быстро понял, ничего серьезного ему не светило. Ростом не вышел, да и с коллегами новенькая принципиально не имела дела.
Принципы ее жизни, озвученные твердо и с достоинством, привели Энцу в немое восхищение. Джеку она чем-то напоминала Офелию, а потому даже ее эффектная внешность никак не вдохновляла на близкое общение. Джек по возможности сторонился ее.
Не подозревая о том, что к ним идет пополнение — письмо от секретаря кадровой службы как всегда затерялось где-то на подходах — все трое собирались на выезд. Джек попросил Энцу подвязать ему волосы, чтобы те не мешались, а Унро был послан на шкаф: там в коробке лежали запасные артефакты.
Ни молодой человек, упавший со шкафа при виде новенькой — Унро, конечно же, в свойственной ему манере тут же попал впросак, — ни длинноволосый хлыщ, сидевший на стуле, ни мелкая девчонка, возившаяся с его волосами, не внушили никакого доверия или уважения Шиповник, и с первого взгляда девушка поняла, что тут будет очень сложно.
Во-первых, придется как-то привыкать и попробовать навести порядок, во-вторых, донести до этих людей, что неформальные отношения на работе — некомильфо.
Да и смеяться так громко и часто тоже не следует.
При выборе места практики Шиповник посчитала, что этот отдел довольно перспективен — из-за недавних событий и малочисленного персонала у нее будет больше возможности для продвижения выше. Учиться ей оставалось всего полтора года, а близость к архиву и экспериментальным площадкам Птичьего павильона в следующем году поможет ей в написании дипломной работы.
Тут же было... все неправильно.
Никакого начальника.
Никакого распорядка дня и четкой организации работы.
Идиотские шутки и розыгрыши. Халатное отношение к делу.
Да еще и сам флигель. Шиповник специализировалась в одном из направлений пространственной магии, и потому сразу поняла, что вокруг здания еще остались некоторые аномалии. Она написала заявление в техническую службу — и через неделю после того, как ей так и не ответили, попробовала поправить их сама.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
