Джонатан Лоренс с сомнением посмотрел на пластик визитки, сравнив с надписью на табличке. Выходило, что пришел он правильно, и за металлической дверью действительно находится 'Стив Уотер, доктор психологии'. По крайней мере, так там было написано — черным шрифтом на золоченном основании, накрепко привинченном к стене солидными винтами. Вполне разумная предосторожность для бизнес-центра 'Д' класса, с его бесконечным потоком случайных людей, то и дело проходящих мимо с видом усталым, взволнованным, обреченным, злым и равнодушным — от лифтов к кабинетам по обе стороны бесконечного, во всю длину здания, коридора. И что в этом муравейнике нашел самый настоящий доктор психологии? Быть может, ценил близость к потенциальным клиентам?

На самом деле, эти вопросы не сильно интересовали Джонатана — не настолько, чтобы тратить время на пространные рассуждения, стоя напротив двери. Он просто не хотел делать еще один шаг вперед и нажимать на кнопку звонка.

Лоренс не любил визиты к врачам. Сказывался стаж работы пилотом размером в половину жизни — посещение доктора вполне могло закончиться красным штампом 'негоден', безработицей, отобранным за долги кораблем и местом в бесконечной очереди за пособием. Казалось бы, страхи остались в прошлом — теперь он вполне обеспеченный человек, с рисковым делом полетов покончено, да и психолог — не врачебная комиссия, но Джонатан по-прежнему стоял возле двери, сжимая меж пальцев визитку.

Ему просто все это не нравилось. И вызов через социальную службу, и требование обязательного посещения, и деланно-озабоченный вид хозяйки дома, в котором он снимал половину, которая отчего-то оказалась в курсе вызова. Когда на счету лежит пара миллионов, родственников нет, а ближайшие друзья проживают на другом континенте, как-то по-особенному относишься к таким событиям. Со здоровым подозрением.

Всему виной цепь потрясений, испытанная Лоренсом в первые дни возвращения на Землю. Больше не было привычной работы, казался чужим профсоюз шахтеров, старые приятели не рисковали попадаться на глаза. Не велика проблема, вроде бы — есть деньги, причем, большие деньги; есть воля, сила и уверенность в себе. Соблюдай правила, будь честен — и мир тебе улыбнется. Все оказалось совсем не так — мир видел в Лоренсе лишь внезапно разбогатевшего лопуха, которого следовало немедленно обчистить до нитки.

Было ли тому причиной чувство неуверенности, преследовавшее каждого, кто навсегда завершил карьеру; или же сообщения новостных агентств, не сразу отставших от счастливчика, но первую тройку дней Джо привлекал неприятности, как свет — мотыльков. В первые же сутки Джонатан отбил две серьезные попытки грабежа, чудом избежал подставы и последующего судебного разбирательства. На второй день был вынужден бежать через окно комнаты отеля, в которую уже ломились временно безработные гости страны в надежде обрести билет в жизнь. Тогда-то и пришло понимание, что совсем недаром звезды и коммерсанты не выезжают без охраны за высокие ворота своих особняков.

Третий день он встретил красными от бессонницы глазами, в кольце только-только нанятых телохранителей. Через полтора часа их машина попала под обстрел, и Лоренс, вдавленный рукой защитника в пол меж рядов кресел, совершенно не понимал, куда исчез закон и правила из города его детства.

С появлением охраны интерес к Лоренсу изрядно поутих, но привычка видеть неприятности в каждом событии осталась навсегда. Поэтому, даже сейчас в паре шагов от него скучала пара плечистых ребят, с профессиональной заботой поглядывая на клиента. В руке у одного из охранников матово блестел очень полезный чемоданчик — с инвентарем на тот случай, если что-то пойдет не так. Не пригодится — ну и славно. Но уж лучше подстраховаться.

Разумеется, вызов к психологу мог оказаться обычной заботой о гражданине — все-таки, несколько месяцев на безымянном астероиде вполне могли обернуться душевной травмой. Но ведь не обернулись? Потому и приходит мысль — не нацелился ли кто на опеку над тобой и твоими капиталами.

В общем, причины опасаться визита определенно были, а вот причин и дальше стоять перед дверью — совсем нет. С этой мыслью Джонатан постарался изобразить радушную улыбку и нажал на звонок.

Шевельнулась бронешторка на дверью, под еле слышный скрип сервоприводов механизм видеокамеры нацелился на улыбающееся лицо Лоренса и вновь скрылся за полосками стали.

— 'Войдите', — прогудел скрытый динамик, а в двери что-то щелкнуло.

За дверью разместился небольшой кабинет в светло-бежевых тонах, удивительно уютный и по-домашнему теплый. Вместо бездушной громады зеркального окна, составлявшего фасад здания, тут почему-то оказалась вполне обычная рама с широким подоконником и парой цветочных горшков на нем. Прибранные по бокам занавески давали оценить довольно неплохой вид на портовую часть города, с меланхоличными силуэтами огромных грави-барж, привязанных своими маршрутами, как и прежде, к поверхности реки. В центре кабинета разместилась знакомая (исключительно по фильмам) мебельная пара — полукруглая софа для пациента и кресло доктора, пока что пустующее. Потому как хозяин кабинета только-только вставал из-за рабочего стола у стены слева.

Хозяин кабинета, Стив Уотер, совсем не походил на врача. Внешностью он был в самого обычного парня на излете третьего десятка лет. Уже есть та самая степенность и солидность человека, верящего в собственные силы и навыки, но молодежная прическа со слегка зализанной набок челкой темных волос выдавала желание оставаться молодым. Одежда — строгий и явно дорогой костюм поверх рубашки без галстука, с нарочито расстегнутым на одну пуговицу воротником. В представлении Джонатана, так мог выглядеть бизнесмен средней руки, отдыхающий от трудов. Впрочем, с психологами он раньше не встречался — дорого, да и незачем. Да и что мог сказать космический шахтер такому специалисту? На что пожаловаться, какую тему обсудить? Утечку топлива, пробой обшивки, клин выдвижной опоры? А может, самую главную проблему — чем покрыть дыру в бюджете после этого самого визита?

— Здравствуйте, мистер Лоренс, — сияя широкой улыбкой выбеленных зубов, хозяин кабинета вышел из-за стола, чтобы встретить гостя у двери.

— Добрый день, — осторожно ответил Джо, протягивая руку.

Ладонь коснулся теплый пластик прозрачной одноразовой перчатки, рукопожатие вышло несильным, ненастоящим, как и улыбка Стива.

— Располагайтесь, прошу, — Уотер жестом указал на софу, сам же подхватил со столика прямоугольник планшета и разместился в кресле напротив.

Джонатан присел на край ложа, намереваясь провести визит именно в таком положении, но заметил укоряющий и явно недовольный взгляд Уотера. Пришлось расположиться полулежа. Не сказать, что это добавило неудобства — совсем нет. Наоборот, место показалось очень мягким и удобным — оно буквально обволакивало тело, подстраиваясь под него, а уровень глаз оказался вровень с собеседником напротив.

— Мистер Лоренс, — психолог добавил в голос тревожной заботы. — Как вы себя чувствуете?

— Великолепно, — сообщил чистую правду Джо.

— Я знаю, что вы потеряли корабль...

— Продал, — уточил Джонатан, невольно перебив.

— Простите? — Осекся психолог.

— Я продал корабль. Я его не потерял.

— Хорошо-хорошо, — согласился Уотер, — Я хотел сказать, вы пережили потрясение. Вся ситуация с аварией и вашим невольным заточением крайне трагична. Я искренне сочувствую вам.

— Все завершилось удачно, и для меня этого более, чем достаточно. Если вас интересует, вспоминаю ли я о произошедшем, испытываю ли проблемы со сном, депрессию или желание запить воспоминания спиртным — все мимо. Я прекрасно себя чувствую и полон сил. На данный момент подыскиваю новый вид деятельности, пока же всецело занят новым хобби.

— Мистер Лоренс, я врач, — проникновенно поведал Стив, чуть подавшись вперед. — Если у вас есть какие-то проблемы, вы можете поведать их мне совершенно спокойно. Все, что вы скажете, останется между нами.

— Тем не менее, я вынужден настаивать — со мной все замечательно. Я даже рад, что все случилось так... Как случилось.

Джонатан спокойно смотрел доктору в глаза, говорил уверенно — как и положено человеку, давным-давно разобравшемуся в своем прошлом. И, сказать честно, не испытывающему по нему ни малейших сожалений.

— Вы рады тому, что ваш корабль потерпел крушение? — Усомнился Уотер.

— Нет, разумеется. — Джонатан подумал и решил разбавить беседу каплей эмоциональности. — Те три месяца одиночества стали довольно сложным испытанием. Вы знаете, довольно сложно осознавать, что никому в этом мире ты не нужен, твоя страховка — простая бумажка, а в профсоюзе десяток желающих получить твою лицензию. Кое-кто из них даже писал мне письма с просьбой выключить жизнеобеспечение и не мотать нервы. Зато после, я нашел настоящих друзей.

— В виртуальности? — Психолог решил пока обойти тему угроз, отметив их нечитаемой закорючкой на сенсоре планшета. — Вас ведь подключили к игре с полным погружением? Я видел статью в 'Американском психологе'.

— Верно.

— Но это же не настоящие, виртуальные друзья? Вы не знакомы с ними лично...

— Будет сложно найти разницу. Они — живые люди, пусть и живут на другой стороне земного шара. Тем более, именно они помогли мне, когда остальные отвернулись.

— Поэтому вы замкнулись внутри игрового мира? — Уотер с азартом ухватился за ниточку возможной проблемы.

— Почему вы так решили? — Удивился Лоренс.

— Видите ли, мистер Лоренс, ваша домовладелица, миссис Пирс, обратилась в социальное ведомство с сообщением, что вы днями не входите из дома. Вы не смотрите телевизор, не читаете газет, еду вам привозит курьер. И она права в своем беспокойстве — такая изоляция весьма опасна для здоровья.

— Ах вот оно что, — успокоено вздохнул Джонатан. А он-то нагородил себе версий, одна другой хуже... — Тогда все становится предельно ясно.

— Для вас не составит труда сообщить мне подробности?

— Нет ничего проще, — улыбнулся Джо. — Госпожа Пирс весьма раздосадована тем, что на меня не удалось переложить плату за телевидение, почту и продукты, а еще за стрижку газонов, экологические взносы, амортизацию мебели и еще десяток пунктов, внесенных ею в договор о содержании с расчетом на обычного жильца. Я же этим совершенно не пользуюсь. Честно говоря, я даже не думал, что все зайдет так далеко.

— Давайте сойдемся на том, что миссис Пирс действовала исключительно ради вашего блага, — отзеркалил улыбку Стив. — Самоизоляция — это повод, согласитесь, нешуточный.

— Мистер Уотер, я не оторван от мира. Я живу в обществе, общаюсь и взаимодействую с людьми. Да, они все находятся в виртуальности, но, согласитесь — если мир эльфов, людей и гномов выбрали несколько миллионов человек, то это уже сложно назвать просто игрой — они заселили этот мир.

Джо не стал говорить, что после происшествий первых дней, спокойствие виртуальности закономерно казалось раем — там были друзья; свой дом — настоящий островок безопасности; время подумать, посоветоваться и принять решения. Да и посещение психолога, после информации о причинах вызова, резко превратилось в формальность, которую следовало завершить побыстрее.

— Но при этом вы недвижно лежите в вирткапсуле! Реагируя на несуществующие битвы, ваше тело вырабатывает адреналин и десятки веществ, которые вы попросту не потребляете. Сердце бьется чаще, чтобы обеспечить мышцы кислородом, но вы-то обездвижены! В итоге нервная система, сердце, мышцы — все идет вразнос. Хваленые уверения производителей капсул? Они относятся только к часу игры в день! Мистер Лоренс, давайте признаем, что у вас есть проблемы и попробуем совместно их преодолеть.

— Я забочусь о собственном теле и дважды в день посещаю тренажерный зал на моей половине дома. Я слежу за здоровьем, каждое утро делаю десяток кругов вокруг дома, пока миссис Пирс спит. Мне поставляют исключительно натуральные и полезные блюда. Даже питательная смесь в вирткапсуле — особого сорта 'экстра+'. Поверьте, я намереваюсь прожить долгую жизнь, интересную и насыщенную. — Терпеливо изложил Джонатан. — Мистер Уотер, разрешите вопрос?

— Разумеется!

— Какое самое яркое событие произошло с вами на прошлой неделе?

— Хм, — заерзал на месте Стив и что-то уточнил на планшете, — М-м, неделя вышла довольно загруженной, поэтому... Но месяц назад я был в Нью-Хейвене!

— Месяц назад я летал на драконе, бился с огромным троллем и снежными гарпиями, — меланхолично поведал Джо.

— Но это несравнимо!

— Почему?

— Не существует троллей, драконов и гарпий, — терпеливо ответили ему.

— Для десяти миллионов человек — существуют. Думаю, куда меньшее их число знает о существовании Нью-Хейвена.

— Послушайте, мистер Лоренс, я и сам играю в игры. Иногда. Но это не значит, что там надо жить. Оглянитесь вокруг — мир прекрасен! — Широкий жест очертил полукруг, показав на окно и голые стены.

— У вас фальшивый вид из окна, — устало вздохнул Джо. — Не спорю, если бы не застройка рядом, то там был бы порт. Но на самом деле за голографией находится глухая стена соседнего небоскреба.

— Это часть дизайна кабинета, — болезненно скривился Уотер.

— И если мир так прекрасен, почему вы отгородились от него пуленепробиваемой дверью?

— Мистер Лоренс, я понимаю, что мой офис находится не в лучшей части города, но есть места совершенно чудесные!

— Я вижу только город в тридцать миллионов человек. В этом городе опасно гулять по ночам, опасно переходить через дорогу, опасно дышать, опасно есть его пищу. Случайная инфекция от чихнувшего в толпе, сбой в пневмометро, бунт эмигрантов — тысячи бед ждут на каждом шагу.

— Мистер Лоренс ... — Стив поднял руку.

— Поэтому десять миллионов игроков выбрали спокойный и безопасный мир бесконечных полей, лесов, озер, рек и гор. Мир без боли и эпидемий, без политиков и социального неравенства. Мир, где можно стать героем или странствующим бардом, искусным чародеем или кузнецом. Мир, где каждый ваш шаг приближает к успеху и счастью. Вы бы хотели жить в таком мире?

— И кто будет платить по счетам? Оплачивать энергию, площади и пищу?

— Так игроки и платят, — усмехнулся Джо. — Встают ранним утром, добираются до метро, протискиваются в забитые людьми вагоны. Полтора часа бездумно смотрят в потолок, пока не объявят их станцию. С остальной толпой попадают на поверхность, стараясь не замечать толчки соседей и наступивших на ногу. Затем отбывают восьмичасовой рабочий день, зарабатывая те самые деньги, и отправляются домой — тем же маршрутом. А уже дома, избыв ежедневную повинность, они возвращаются к любимому делу — волшебству или маханию мечом наперевес. Реальный мир стал для них обузой. И это не та проблема, которую должен решать психолог, мистер Уотер. Это действительность.

— Клерки среднего звена, рабочие — я понимаю. Но вы же миллионер! — Воскликнул тот. — С вашими деньгами вам доступны любые удовольствия и развлечения реального мира! Разве вы не хотели бы забраться на вершину Эвереста, покорить морские глубины, покататься на дельфине, устроить охоту на Тау Кита?

123 ... 567

↓ Содержание ↓