Тайны Русского острова

Однажды в начале лета отец пришел со службы в очень хорошем настроении. Он вынул из портфеля большой конверт, потряс им в воздухе и сказал:

— Это путевка в пионерлагерь на Русском острове. Мне она досталась случайно, один из офицеров отказался, хотя еще зимой заказал ее для сына. Смена начинается через неделю, надо успеть подготовиться. Кто из вас поедет?

Он вопросительно посмотрел на нас с сестрой.

— Инна не может, — вступила в разговор мама, — у нее задание на лето по английскому языку. Если не сдаст, останется на второй год в пятом классе. Пусть в лагерь едет Лиля.

— А я не хочу без Инны, — запротестовала я, — мне одной там будет скучно!

— Скучно в пионерлагере быть не может! Там же столько детей, — возразил папа. — Найдешь себе подружку, и вместе будете ходить на пляж и в лес.

Уже два года наша семья жила во Владивостоке. Отец преподавал на военных курсах экономическую географию. Он очень любил свой предмет и умел замечательно рассказывать о странах, городах и народах. Знал все о фауне и флоре любого уголка земли. Стены нашей казенной квартиры были увешаны географическими картами. Любимым занятием отца в свободное время было гонять нас по карте. Мы с сестрой наизусть знали столицы всех государств, могли найти широту и долготу любой географической точки. Безошибочно показывали на карте все реки, горы, моря и озера.

Мне почему-то не хотелось ехать в лагерь, было как-то страшновато. Я сидела надувшись. Не видя радости на моем лице, папа подошел к карте, взял указку и сказал:

— Идите-ка сюда. Я покажу вам остров Русский и кое-что о нем расскажу.

Мы подошли к отцу и стали внимательно слушать.

— Русский остров, — начал он, — совсем небольшой. Длиной восемнадцать и шириной тринадцать километров. Он находится в Японском море, очень близко от Владивостока, всего на расстоянии восьмисот метров. Территория его холмиста. На сопках произрастают, в основном, лиственные деревья, дубы и липы. Берега острова обрывисты и изрезаны многочисленными бухтами. Эти особенности с древних времен привлекали на остров пиратов. В бухтах было легко скрываться и неожиданно нападать на проходящие суда.

— Пираты? — заинтересовалась я. — Расскажи о них по подробнее. Я так люблю читать про пиратов!

Папа улыбнулся.

— Что ж, слушай. Если тебе так интересно! Но начну я с истории. Территория Приморья со всеми островами некогда принадлежала Китаю. В семнадцатом веке российское правительство заключило договор с этой страной о совместном владении Приморьем. Из России сюда сразу же потянулись переселенцы и начали осваивать эти дикие земли. Обзавелись хозяйством, построили поселки. Занялись земледелием и рыболовством. Все было бы хорошо, если бы не набеги китайских пиратов-хунхузов. Они, притворяясь торговцами, нападали на русских поселенцев. Грабили. Убивали, уводили в плен их жен и детей. Быстроходные лодки-джонки нападали на суда, забирали ценные грузы, команду и пассажиров топили в море, принося в жертву Черному Дракону.

— А кто такой Черный Дракон? Он и вправду был у них?

— Конечно, нет, — ответил папа, — это легенда созданная, чтобы оправдать жестокость и коварство морских разбойников. Хунхузы говорили, что Черный Дракон требует жертв, и чем больше они погубят людей, тем милостивее к ним будет несуществующее чудовище. И постоянно будет посылать им удачу в разбойных делах. Своими базами хунхузы сделали остров Русский и остров Попова, что в двадцати километрах от Владивостока. На острове Попова хунхузы построили сторожевую башню, с которой высматривали проходящие мимо торговые и пассажирские корабли. Небольшой российский военный гарнизон, располагавшийся в поселении Владивосток, не мог справиться с пиратами. На территории Приморья царило безвластие и хаос. Так продолжалось почти три века. Только в 1880 году правительство России подписало с Китаем договор, по которому Приморье вошло в состав Российской империи. С этого времени поселение на берегу Японского моря стало называться городом "Владивосток". К порту приписали флотилию торговых и военных кораблей. А остров назвали "Русский" и разместили на нем военный гарнизон. До сих пор этот остров считается закрытой территорией. На одной его стороне стоят войска и расположен военный городок, а другую часть отдали для отдыха детей военных. Посещение детского лагеря родителями разрешено лишь по воскресениям.

— А хунхузы, наверное, зарывали награбленное где-то на Русском острове? — спросила я.

Отец хитро посмотрел на меня и спросил:

— А ты что, собираешься заняться поиском кладов?

— Нет, я просто спросила, — заверила я, а про себя подумала: "А почему бы и нет? Можно попробовать!"

— Китайские пираты, — продолжил отец, — награбили очень много. В их руки попадали несметные сокровища. Естественно, что они могли прятать богатство в тайниках. Сокровища хунхузов до сих пор не найдены. Прятать драгоценности они умели очень хорошо. Так что найти клад будет очень трудно, — он хитро мне подмигнул.

— А сейчас еще есть хунхузы, или их уничтожили? — спросила Инна.

— Я думаю. Они еще промышляют в морях Тихого океана. Но к нам больше не лезут. Ведь советские границы надежно охраняются, как на суше, так и на море. В двадцатые годы, когда Советская власть еще только устанавливалась в Приморье. Были случаи нападения пиратов на корабли из Петербурга во Владивосток. Да и на сушу, они проникали под видом скупщиков рыбы и рыбаков. Они отнимали товары у торговцев и имущество у мирных жителей. Но вот и все, что я знаю о хунхузах, — сказал папа. — А сейчас давайте обедать, я проголодался.

Прошла неделя. Я оказалась на Русском острове вместе с другими детьми. Прибывших встречали начальник лагеря и вожатые. Всех детей разделили по возрасту на четыре отряда. Одиннадцати-двенадцатилетние, в том числе и я, оказались во втором отряде.

Нас накормили в столовой. На обедающих, с огромного портрета в позолоченной раме строго смотрел великий вождь и учитель, товарищ Сталин.

После принятия пищи, нас развели по корпусам. Я сразу же обратила внимание на очень красивую белокурую девочку Элю. Она держалась уверенно и вокруг нее сразу же образовалась стайка подружек, которые стали ее постоянной свитой. Их начали называть "красавицами". Некоторые девчонки было очень застенчивыми, ни с кем не вступали в разговоры, и получилось. Что они тоже стали держаться вместе. Их прозвали "тихонями". Я и еще две девочки, были сами по себе, не пытаясь примкнуть ни к "красавицам", ни к "тихоням". Вскоре я сблизилась с одной из них, Ниной. А через несколько дней девочки начали дружить всей палатой.

В первый день избрали председателя совета отряда. Конечно же, выбор пал на Элю. Она стала главной.

Распорядок в лагере был железный. Утро начиналось с побудки, звучал горн. Все выбегали на зарядку и под бодрые звуки баяна начинались физические упражнения. Их проводил физрук Леня — высокий сильный молодой мужчина. Он всегда ходил в сатиновых шароварах, спортивных тапочках, со свистком на шее и мячом в руках. Горе тому, кто не выходил на зарядку! Такого ленивого пионера позорили на общей линейке и наказывали долгим стоянием на спортплощадке до самого обеда.

Линейки мне казались не нужной, утомительной затеей. Они проводились на специально оборудованной площадке, где был установлен деревянный помост в виде парусного корабля. Посередине него возвышалась мачта, на которой днем развевался лагерный флаг.

Стоять по стойке смирно около часа было трудно. Каждый председатель совета отряда по очереди рапортовал перед председателем совета дружины, он подробно рассказывал обо всех событиях, произошедших в отряде. После этого звучала команда:

-Поднять флаг!

И кто-нибудь из особо отличившихся детей торжественно поднимал флаг на мачте. При этом все ребята поднимали руки в пионерском салюте. Та же церемония повторялась каждый вечерь, только уже под команду "Спустить флаг!"

Кроме того мы очень много маршировали под бодрые советские песни.

Купание в море обычно проводили перед обедом. В воду нас пускали всего на пятнадцать минут по свистку физрука.

Не дай Бог, если кто-нибудь не выйдет по сигналу из воды! Провинившихся детей ждало наказание. Это было несправедливо! Так хотелось поплавать, поплескаться. Когда наша семья жила на Азовском море, мы с сестрой торчали в воде часами. А в лагере были сплошные запреты. Конечно, я понимала, что вожатые отвечают за нас, и боятся, чтобы кто-нибудь не утонул. Но все равно было обидно!

Этот полувоенный режим очень угнетал меня. Хотелось свободно гулять, купаться в море. И, совсем уже было ни к чему, ложиться спать после обеда, когда светило солнышко и манило на прогулку. Так называемый "мертвый час" нужно было соблюдать неукоснительно.

Первые дни мы очень скучали по дому и с нетерпением ждали воскресенья, когда приедут родители нас проведать. На этот первый выходной назначили торжественное открытие лагеря. Дети готовились к большому празднику: шили, клеили, вырезали из цветной бумаги карнавальные костюмы под руководством вожатых. По вечерам, после ужина на большой открытой веранде для танцев, проходили репетиции. Мы пели, плясали, готовили акробатические номера.

Моя новая подружка Нина, оказалась отличной акробаткой. Я с восхищением наблюдала, как она делает стойки, мостики и крутит колесо. Она посещала кружок акробатики при Доме Пионеров. Нина привезла с собой красивый красный спортивный купальник с блестками.

Наконец, настало долгожданное воскресенье. С утра, после завтрака, все ребята толпились у моря, в ожидании родителей. Вскоре, один за другим, к причалу подошли катера. Они высаживали на берег долгожданных гостей. Дети радостно бросались на шею родителям и принимали гостинцы. Конечно же, это были сладости.

Наконец, прибыли мои папа, мама и сестра Инна. Они привезли бумажный кулек конфет в разноцветных обертках, чему я была очень рада. Сладкого нам хотелось всегда.

После обеда, в честь праздника, в лагере отменили "мертвый час". Мы устроили родителям концерт самодеятельности. После него нам разрешили искупаться в море под присмотром родителей. Это было настоящее наслаждение! Мы с Инной плавали целый час, доставали со дна морских звезд, ежей и красивые раковины.

К вечеру гости разъехались. После ужина, начался настоящий праздник. На поляне возле лагеря разожгли большой костер. Директор произнес длинную патриотическую речь, затем хором спели Интернационал и начали веселиться. Под задорную музыку баяна мы плясали в карнавальных костюмах. Среди нас были и клоуны, и принцессы, и разбойники. Мальчишки в самодельных буденовских шлемах гордо скакали вокруг костра на лошадках-палочках. Веселье продолжалось до позднего вечера.

Со следующей неделе началась обычная лагерная жизнь: строгий распорядок, железная дисциплина. Иногда в хорошую погоду, нас строем водили в лес. Там пионеры разбредались кто куда, без особого контроля. Но вернуться нужно было вовремя, по свистку вожатого.

В лесу было замечательно! Я никогда не была в тропиках, но из прочитанных книг, знала, что там непроходимые джунгли. Мне казалось, что я очутилась в тропическом лесу. Деревья были увиты лианами, ноги утопали в сплошных зарослях папоротника. Встречался дикий виноград и лиана-актинидия с очень вкусными ягодами, похожими на полосато-зеленый крыжовник, только более удлиненной формы. Мы собирали их и ели с удовольствием. Повсюду росли высокие кусты орешника-лещины. Орехи оказались еще незрелыми, к нашему разочарованию, под скорлупкой вместо аппетитного ядрышка была невкусная белая вата. Позже я спрашивала у отца, почему на Русском острове растут такие южные растения, как лианы и виноград, ведь в Приморье суровый климат?

— Это из-за теплых и влажных ветров-муссонов, которые летом дуют с океана и смягчают климат. Это дает возможность здесь расти субтропическим растениям, — объяснил мне папа. — А еще на климат Приморья влияет теплое течение Куросио.

После каждой лесной прогулки нас вели на медосмотр, тщательно проверяли, не подцепили ли мы клещей, среди которых попадались энцефалитные. Последствия укуса такого клеща мы все прекрасно знали, поэтому с готовностью давали себя осматривать.

По вечерам, после отбоя, девочки в моей палате любили рассказывать интересные истории. Особенно им нравились страшилки: "В черной причерной комнате стоял черный-причерный стол. А на нем — черный-причерный гроб..."

Чем дальше, тем страшнее и нелепее. Девчонки взвизгивали от ужаса и забирались с головой под одеяло.

Как-то на четвертый или пятый вечер жизни в лагере, я предложила:

— Девочки, а хотите, я расскажу вам очень интересную историю про наш остров? — спросила я.

— Про Русский остров? — уточнила Нина.

— Да, — ответила я. — И заметьте, все, что я вам расскажу — чистая правда.

Давай, давай, рассказывай, — со всех сторон послышались нетерпеливые голоса.

— Ну, тогда слушайте! — начала я. — Давным-давно, когда Приморский край еще не принадлежал России, здесь хозяйничали китайские пираты хунхузы. Одним из самых известных был жестокий и страшный хунхуз Чан Джи По ( я на ходу придумала это имя. Стараясь, чтобы оно звучало по-китайски).

Этот Чан, как его коротко называли помощники, для устрашения красил бороду в рыжий цвет и носил на голове красный платок. Он называл себя сыном Черного Дракона и постоянно скалил свои огромные, желтые гнилые зубы.

Чана боялись все, даже члены пиратской шайки. В порыве гнева он мог убить любого из сообщников. Его быстроходная джонка всегда появлялась внезапно и стремительно атаковала торговые и пассажирские суда. Чан со своими головорезами безжалостно топил всех пассажиров и команду, беря в плен только самых богатых, за которых можно получить огромный выкуп.

Дальше я описывала ужасные злодеяния выдуманного мной пирата. Фантазия моя работала. Открывая рот, я еще не знала, о чем буду рассказывать, но слова лились сами, складываясь в интересную сказку.

Девочки слушали, как зачарованные, да и сама я увлекалась и начинала верить в свои выдумки.

— По одной старой легенде, Чан Джи По держал в пещере на огромного страшного дракона и всячески ублажал его. Приносил чудовищу на обед пленников. Устроил ему ложе из золотых монет и украшений. Дракон наслаждался, катаясь по сокровищам, и рычал от удовольствия.

Злой хунхуз в такие минуты, сложив на груди руки, вставал на колени и молил дракона о том, чтобы тот ниспослал ему удачу в разбойных делах. И чудовище выполняло его желания, посылая пирату корабли с драгоценными грузами.

Несметные богатства, которые добывали хунхузы, благодаря колдовству дракона, они закапывали в потайных местах, надеясь, когда-нибудь вывезти в Китай.

Так что, подружки, на нашем острове, полно зарытых сокровищ, и мы с вами ходим по ним.

— Девочки, а давайте искать клад, может нам повезет? — сказала Эля.

— Завтра же с утра и начнем, — затараторили наперебой девчонки, — а Лиля подскажет нам, где копать.

— Но я ведь не знаю, где хунхузы закопали сокровища. — испугалась я ответственности. — Они были хитрыми и прятали клады так, чтобы никто не мог найти.