Меня зовут Илья Сполохов. Тридцать два года, не женат, в разводе. Женился по залёту, а где-то через полтора года выяснилось, что у ребёнка резус-фактор крови — положительный, а и у меня и у моей, так сказать, половинки — отрицательный. Скандал, признание... в общем, после этого живу один.
Работа денежная, хоть и тяжёлая — техник в аварийной бригаде районных электросетей. Так что постоянные поездки по тем местам, которые по какому-то недоразумению зовутся дорогами, причём в любую погоду, обыденность.
С бригадой я как-то не сошёлся, на почве органической непереносимости алкоголя, так что единственной отдушиной все годы оставались лишь книги. Перечитав всё, что могла предложить скромная районная библиотека, окунулся в мир интернета, где главной задачей стал поиск чего-то приличного по моей любимой "мистической" направленности.
Вот так и живу. Вернее жил. Ну, то есть, жил, потом умер, теперь опять живу, только уже не так. Короче, направили нас, ну то есть нашу бригаду, на экскурсию в близлежащий город-герой. Мы там какими-то победителями в областных соревнованиях оказались, так вот начальство, что б оно было всегда здорово, вместо премии поездочку нам организовало на три дня. Мужики, конечно, побухтели, но поехали все. Вот там-то меня и накрыло. Накрыло в прямом смысле слова — пока я, как самый молодой в бригаде, набирал, чем бригада будет отмечать приезд, с другой стороны в стеллаж въехал погрузчик. Так что можно сказать, моя смерть была эпической — оказался погребён под горой бутылок.
Впрочем, очнулся я почти сразу же. Только вот оказалось, что очнулся я внутри амулета от злых духов, который сжимала в руке чудом не попавшая под тот же стеллаж, что и я, девчушка. Честно, увидел бы такую на улице — и не глянул бы второй раз, смотреть абсолютно не на что. Худющая — в чём только душа держится, причёска "полубокс" цвета "баклажан", и одета в какие-то рваные тряпки. Ну, вроде, как те чудики, которые по телевизору вовсю кривляются. Только и тех ещё и проколоты все места, а эта вроде ничего. Только по две дырки в ушах и пупок проколот.
Вот тут меня в первый раз и пришибло: как же я вижу её пупок, если зажат в её руке? И вообще — как это я, здоровый мужик под два метра ростом, в какой-то финтифлюшке умещаюсь?
Наверное, если бы не моё увлечение мистикой, будь она неладно, я бы так и сгинул, отправившись туда, куда всем мёртвым положено отправляться. А тут нет — вспомнил книжки разные про духов и амулеты-ловушки, да и оклемался как-то.
Смотрю опять наружу — а обстановка-то изменилась! Мы с девочкой уже не в магазине, а в каком-то кабинете заседаем, ну то есть она заседает, а я смотрю на это из амулета. А кабинетик-то плохонький, у нас в энергосетях даже у главного механика и то, побогаче будет. Столы поставлены этой самой... буквой "Т", то есть. За начальственным столом сидит колоритный такой дядька, которому только вампиров играть, без грима. Сидит, глазищами зыркает. За длинным столом ещё десяток разнообразных индивидов, что-то друг другу доказывают, ручонками размахивают, в какие-то бумажки пальцами тыкают... И девочка моя тоже кричит что-то, ругается, наверное. Я ведь только в тот самый момент сообразил, что не слышу ни одного звука.
Начальство вдруг хлопнуло ладонью по столу и явно высказало своё авторитетное мнение. Смотрю, все головы в нашу с девочкой сторону повернулись. Девочка встала, гордо задрала носик вверх и прошествовала к начальству. Передала из рук в руки несколько листов бумаги и была отпущена из кабинета. Вслед за ней и остальные индивиды потянулись.
За дверью оказался какой-то длинный, скудно освещённый коридор. Девочка шла быстрым шагом, явно зная куда идти. Дойдя до конца коридора, девочка решительно повернула направо, открыла тяжёлую даже на вид дверь и сделала пару шагов вперед. Дверь захлопнулась, и мы с ней очутились в полной темноте. Нисколько не смутившись этим обстоятельством, девочка начала спуск лестнице, правда, предварительно, только каким-то чудом не сверзившись с неё.
Через два пролёта нас ожидала ещё одна дверь, за которой обнаружился узкий пенал обшарпанного кабинета, в котором уместились четыре стола и шесть шкафов с бумагами. Один из столов служил подставкой для принтера и электрического чайника, остальные — оборудованы компьютерами. Кабинет был абсолютно пуст.
Первым делом включив чайник, девочка пританцовывая пробежалась по кабинету. Поиск в столах соседей позволил ей обнаружить початую пачку печенья и пакетик кофе "3 в 1". Схватив добычу, она уволокла её на свой стол. Пожалуй, этот почтенный предмет мебели стоит отдельного описания. Весь изрисованный какими-то рунами, узорами, символами, облепленный со всех сторон оберегами и прочими амулетами, он прекрасно дополнял хозяйку.
Тем временем чайник закипел. Высыпав добытую отраву в чашку, девочка стала стремительно поглощать печенье, макая его в получившийся напиток. Причём скорость, с которой пустела пачка засохшего, слежавшегося печенья, наводила на определённые подозрения о давности прошлого приёма пищи.
Я же решил немного осмотреться. Первым делом надо было понять: является ли данное вместилище моей тюрьмой? Могу ли я отсюда выбраться по своему желанию?
Первая же попытка оказалась удачной. Я как бы выскользнул из амулета и очутился снаружи. Некоторое время я развлекался, проходя сквозь стены, шкафы и столы. Обнаружил, кстати, особенность своего зрения: если смотреть на какой-то предмет, то я начинаю видеть как бы сквозь него. Но вот удалиться от амулета дальше, чем на несколько шагов, я не смог, натыкаясь на какое-то упругое препятствие, прямо как батут.
Вообще-то я человек очень спокойный, но в этот раз аж затрясло от возмущения. Мало того, что тела лишили, даже находясь снаружи я не приобрёл никакого видимого мной тела, так ещё и уйти от этой ненормальной не дают! Не очень представляя себе последствия, я переместился к границе доступной мне зоны и попытался разогнавшись, пробить противоположную "стенку".
Очнувшись вновь внутри амулета, я огляделся. Обстановка вокруг опять изменилась. Очевидно, пока я лежал... или висел, да плевать что, в отключке, девочка успела уйти с работы и оказаться где-то на улице.
Как там пел незабвенный бард: "На дворе вечерит, Сивка с Буркой чифирит". Ну, ни Сивки, ни Бурки рядом не оказалось, но вот несколько пластиковых столиков уличного кафе и девочка, сидящая за одним из них в компании двух подростков, присутствовали. Перед всеми тремя стояли одноразовые стаканчики с чаем.
Подростки что-то оживлённо рассказывали девочке, а та строчила в своём блокнотике. Вдруг один из них посмотрел на часы и они почти побежали, как оказалось, в "место для выгула собак", как было написано на криво прибитой к берёзе табличке.
Народа на площадке было немного. Девочка с подростками устроились на скамейках, стоящих несколько в стороне под углом девяносто градусов друг к другу, явно ожидая чего-то. Ждать пришлось недолго. Вдруг, как по команде, все собаки. находившиеся на площадке, стали беспокоиться. Кто прижался к ногам хозяина, кто наоборот, бросился куда-то в сторону, но большинство село, устремив морды к небу. Будь у меня слух, я бы наверняка в тот момент услышал разноголосый собачий вой. И, как будто в ответ на этот вой, над дальним холмом показалась громадная фигура собаки, которая также запрокинула голову вверх. Фигура простояла на холме где-то десять секунд, после чего исчезла.
Большинство собачников поспешило покинуть площадку ещё до появления фигуры, а к моменту её исчезновения разбежались и остальные. Мы также покинули площадку. Девочка попрощалась с обоими подростками и почти побежала к входу в метро.
Как только мы спустились под землю, я впал в какое-то странное оцепенение, не контролируя окружающее. Так что путь от места встречи с подросткам до квартиры девочки я, можно сказать, проспал. Да и квартире я вышел из этого состояния не сразу.
В момент возвращения полноценного ощущения жизни я, по-прежнему в амулете, находился в куче других подобных побрякушек на круглом столе, стоящем посередине большой квадратной комнаты на два окна. Комната освещалась настольной лампой, стоящей на другом, письменном столе у одного из окон. Кроме этих двух столов меблировку комнаты составляли даже на вид массивный, старинный резной сервант, вешалка, заваленная всякой одеждой, несколько стульев, не избежавших той же участи и старенький обшарпанный диван. Девочка спала сидя за письменным столом, уронив головку на скрещенные перед собой руки.
Я подлетел прямо к девочке. Под её руками обнаружились какие-то бумаги, которые она, похоже разбирала перед сном. Меня опять обуяло любопытство, которое не единожды было моим проклятием, пока я был жив.
Попытки выдернуть бумаги из под девочки не увенчались успехом, мои руки просто проходили сквозь них. А вот попытка взять на руки саму девочку, оказалась удачной. Отнеся её на диван, я накрыл её каким-то покрывалом и вновь переместился к столу. Оказывается, девочка заснула, чирикая на бумаге историю своих сегодняшних похождений. На столе лежало несколько листов бумаги, исписанных крупным округлым детским почерком. Кстати, теперь, после того как я переместил девочку, мне без труда удавалось двигать листы. В бумагах излагалась история про собак-убийц, которые мстили людям за то, что те их отлавливали и убивали. В этой леденящей истории нашлось место и живодёрне с горами собачьих трупов, и охоте собак на конкретных людей, известных своим неприятием бродячих псов. А стоял за всеми нападениями полупёс-полудемон, стремящийся собрать максимальное количество жертв с обеих сторон.
Подивившись богатой фантазии девочки, я ещё немного поэкспериментировал со своими новыми способностями и скользнул обратно в амулет, где тут же навалилась страшная тяжесть и я опять выключился.
Очнувшись, я убедился, что мы с девочкой вновь в знакомом мне со вчерашнего дня кабинете-пенале. Только вот сегодня все три стола были заняты. За одним сидел типичный профессор — пропойца. Ну а как ещё назвать человека с причёской "а-ля Эйнштейн", очками в тонкой золотой оправе и большим синим носом? За вторым столом восседала монументальная женщина лет пятидесяти, ярко накрашенная и аляповато одетая с лицом профессиональной склочницы. "Профессор" курил, откинувшись в кресле, "Склочница" увлечённо уткнулась в экран монитора. "Моя" девочка тем временем переносила текст с виденных мною ночью листов в компьютер.
"Профессор" докурил и обратился к "Склочнице":
— Розалинда Епифановна, голубушка, отвлекитесь от своих попыток устроить личную жизнь и сообщите, когда будет статья про летающую тарелку над Кремлём?
"Склочница" побагровела и вскочила, заорав неожиданно тонким голоском:
— Я же просила не называть меня этим выдуманным именем! Вы хам! Вам ничего не стоит оскорбить женщину! Да я! Я на Вас в суд подам!
Нисколько не обескураженный этим напором, "Профессор" насмешливо поинтересовался:
— В суд? Опять?
"Склочница" тут же как-то сдулась и села на место. Сделав несколько движений мышкой, она явно закрыла какую-то программу и открыла другую, после чего вновь забарабанила по клавишам, правда, гораздо реже, чем до того. В кабинете вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь стуком пальцев по клавишам. Кстати, "моя" девочка никак не отреагировала на всю эту словесную перепалку. Перепалку? Я вновь слышу? Так это же замечательно!
Девочка, тем временем закончила вносить текст в компьютер и она обратилась к "Профессору":
— Иван Матвеевич, не посмотрите, что у меня пока получается?
— Конечно, Леночка, сей секунд.
На чтение статьи у Ивана Матвеевича не ушло много времени:
— Скажите, Леночка, Вы полностью уверены в том, что в данном случае мы имеем дело с потусторонними силами?
— Конечно же, да! Ведь все собаки одновременно приветствовали этого демона, причём не только те, которые были на площадке, но и в близлежащих домах! А эти надписи с угрозами? Ведь один из работников конторы по отлову животных действительно погиб, а другой — лежит в больнице! И потом, именно в этом районе регистрируется максимальное количество пропаж собак!
Девочка-Леночка говорила горячо, оживлённо жестикулируя, но вот особого доверия у Ивана Матвеевича её аргументы явно не вызывали. Однако, наконец, он сдался:
— Хорошо, я сегодня же схожу вместе с Вами и проверю Вашу информацию.
— Спасибо, Иван Матвеевич — обрадовано пропищала Леночка, прижав ручки к груди.
Остаток дня прошёл как-то буднично. Все трое кому-то звонили, разговаривали между собой, но это проходило по самому краю моего сознания. В присутствии Ивана Матвеевича я почему-то побоялся не только вылезать из амулета, но и вообще проявлять какую бы то ни было активность. Так что сидел, как мышь под веником. Но, несмотря на всю отстранённость, я узнал множество совершенно ненужной мне информации. Ну скажите, какой мне толк с того, что "Склочницу" на самом деле зовут Октябрина Валеновна, причём её, так сказать, батюшку, звали Вален — сокращённое от Владимир Ленин? А Розалинда Епифановна — это какой-то местный юмор. Или от того, что эти трое составляли, так сказать, аналитический отдел в редакции еженедельника "Загадки и разоблачения" — абсолютно "жёлтого" издания, которое я неоднократно держал в руках, поскольку наша учётчица Зиночка обожала подобную прессу. Математика простая, как три копейки: хочешь, чтобы твой наряд обсчитали по максимуму — умей поддержать с Зиночкой "умную" беседу.
Наконец Леночка и Иван Матвеевич ушли из редакции. В метро на меня вновь напало это же оцепенение, но в себя я в этот раз пришёл гораздо быстрее, так что к моменту встречи со вчерашними подростками я уже полностью ориентировался в ситуации.
Леночка представила подростков Ивану Матвеевичу. Оказалось, что повыше и поплотнее — это Денис, а второй — Роман. Подростки тут же, перебивая друг друга, стали взахлёб рассказывать жуткие подробности, однако Иван Матвеевич очень скоро их прервал:
— Раз уж мы приехали сюда, может быть вы соблаговолите показать нам всё, о чём вы тут рассказываете?
Подростки растерянно переглянулись, очевидно несколько сбитые с толку столь изысканным оборотом речи (я и сам не сразу понял, что Иван Матвеевич хотел сказать), но уже через пару минут вся честная компания отправилась на экскурсию.
Первое, что бросилось в глаза мне — обилие объявлений о поиске пропавших животных. Затем в подворотнях и на стенах домов нам показали надписи типа: "смерть душителям собак", ну а на досках для объявлений нам попались воззвания, требующие закрыть "живодёрню, скрывающуюся под вывеской центра по отлову бродячих животных". Воззвания были проиллюстрированы фотографиями гор костей и шкур, а также сильно дымящего из высокой трубы отдельно стоящего приземистого домика.
Подростки явно красовались, комментируя каждую находку, а Роман так и вообще работал одновременно в двух направлениях: рассказывая, он, почти не скрываясь, лапал Леночку под предлогом экспрессивных жестов. Леночка только лишь слегка отклонялась от этих поползновений, хотя они были ей явно неприятны. Интересно, я что, могу ощущать её эмоции?
Наконец, мы вновь пришли на собачью площадку. В этот раз народу на площадке было ещё меньше, чем вчера, причём люди явно торопились и не спускали своих питомцев с поводков. Я явственно слышал, как немолодая женщина поблизости от нас уговаривала своего "Артурчика" — старого пуделя, побыстрее делать свои дела. Когда пудель внял её просьбам, старушка тут же развернулась, несмотря на явное желание пуделя пообщаться с другими собаками. Заметив нашу компанию, старушка расплылась в улыбке и поспешила к нам:
— Здравствуйте, мальчики! Ещё раз большое спасибо вам за то, что нашли моего Артурчика. Вы представляете, — обратилась она к Ивану Матвеевичу, мой Артурчик тут как-то раз будто бы взбесился! Сбежал от меня, представляете? А вот эти мальчики нашли и вернули мне моего Артурчика. Спасибо вам большое, мальчики.
Иван Матвеевич явно заинтересовался разговором:
— И быстро нашли?
— Да в тот же день вернули.
— Молодцы какие! А Вас, простите, как зовут?
— Ирина Петровна.
— Ирина Петровна, очень приятно. Меня Иван Матвеевич. И что, они Вам собачку прямо домой доставили?
— Ну что Вы! Они сказали мне, во сколько мне подойти во двор, я, правда, дома себе места не находила и пришла заранее, а то ведь сердце не на месте! Такие ужасы про этих живодёров рассказывают, Вы слышали?
— Слышал. И что — не дал свернуть старушке с темы Иван Матвеевич, вовремя вернули?
— Точно в срок.
— Ну а Вы их, конечно, конфетками угостили.
Старушка как-то живо засобиралась:
— Да-да, конечно, конфетками. Вы уж извините, моему Артурчику у же пора. Пошли мы с ним. — С этими словами Ирина Петровна покинула площадку с приличной для своего возраста скоростью.
Иван Матвеевич обернулся к подросткам:
— Что, пиво со старушки стрясли?
— А что, нам-то не продают! И не обязаны мы по подвалам за её блохастиком бегать, так что всё по-честному. Старушка не в претензии — отозвался Максим.
— Ну да, ну да, согласен. А скоро представление начнётся?
— Минут через двадцать, наверное — откликнулся Денис.
— Тогда сидим и ждём — констатировал Иван Матвеевич.
Ага, кто сидит, а кто уже откровенно лапает девочку и говорит ей на ухо разные скаберзности. Я уже хотел вмешаться, не сомневаясь почему-то, что мой удар этот Ромео недоделанный точно почувствует, как Иван Матвеевич сам разрулил ситуацию, пригласив Леночку сесть рядом с собой.
Роман явно хотел возмутиться, но не успел — к нам подошёл какой-то накаченный мужчина с ротвейлером в наморднике и на поводке. Он обратился к Ивану Матвеевичу:
— Добрый вечер, меня зовут Владимир, это Вы мне звонили?
— Здравствуйте Владимир Викторович, меня зовут Иван Матвеевич. И да, это я Вам звонил.
— Можно без отчества. Вы сказали, что предъявите мне виновных в развязывании кампании против меня.
— Именно так. Вам знакомы эти молодые люди?
— Знакомы. Они ищут потерянных собак за вознаграждение.
— Позвольте несколько расширить Ваши знания о них. Это именно они стоят за подавляющим большинством случаев пропажи собак, и они же организуют здесь, на пустыре, бесплатные представления.
Подростки вскочили. Ротвейлеру явно не понравились резкие движения, и он угрожающе зарычал. Денис и Роман рухнули обратно на скамейку.
— Тик, охраняй! — скомандовал Владимир.
Собака послушно села напротив скамейки с подростками. Владимир же обратился к Ивану Матвеевичу:
— Почему Вы так решили?
— А вот сейчас уже начнётся представление, и Вы всё сами увидите.
Я обратил внимание на площадку. Народу на ней осталось совсем немного, и даже те, что были, жались поближе к выходу. Ждать пришлось около пятнадцати минут, после чего я увидел приближающуюся к нам колоритную парочку: кряжистый мужчина с повадками бывалого охотника, и невысокая, но полная девочка-подросток. Мужчина в одной руке держал какой-то объёмный, но явно нетяжёлый мешок, а другой крепко удерживал девочку под локоть. Девочка шла с видом кандальника. Иван Матвеевич встал:
— Что ж, поскольку главный актёр появился на сцене, начнём. Владимир, не сочтите за труд проследить, чтобы наши юные друзья никуда не исчезли.
Владимир, явно узнавший девочку и пребывавший в озадаченном состоянии, тем не менее, решительно кивнул:
— Не беспокойтесь.
Иван Матвеевич продолжил:
— Разрешите представить моего старого знакомого. Его зовут Пётр и он любезно согласился мне помочь. Ты нашёл вещь, про которую я тебе рассказывал?
— А как же.
С этими словами Пётр бросил мешок на землю, после чего достал из кармана брелок автомобильной сигнализации и протянул его Ивану Матвеевичу. Тот, осмотрев брелок, обратился к Владимиру:
— Придержите свою собачку, она сейчас может заволноваться.
Дождавшись, пока Владимир выполнит его рекомендацию, Иван Матвеевич нажал на кнопку на брелоке. В тот же миг Тик заволновался, заскулил и начал пытаться сорваться с поводка. На площадке к тому моменту собак не было, но вот из дома, стоящего прямо на краю площадки, раздался разноголосый собачий вой. Иван Матвеевич нажал другую кнопку на брелоке. Как по команде вой стих, а Тик перестал вырываться. Иван Матвеевич усмехнулся:
— Что и требовалось доказать. Как я понимаю, в этом мешке находится маскарадный костюм собаки?
Пётр только кивнул.
Внезапно Владимир одним прыжком подскочил к подросткам и принялся трясти ближайшего, Дениса:
— Так это вы, паршивцы!
Явно струхнувший подросток заверещал:
— Это не мы! Это она, Танька всё придумала! И как Вас разорить, листовки расклеивать, и как собак приманивать и как их пугать! Это всё она!
Владимир от неожиданности аж выпустил мальчишку, от чего он рухнул на землю и резко повернулся к Тане:
— Ты?! Но зачем?!
Та вскинула голову. По щекам девочки катились слёзы, но заговорила она с каким-то даже вызовом:
— Да, я! Я же просила Вас, не отдавать мою Амурочку! Я бы уговорила родителей, рано или поздно, но уговорила бы! А Вы! — И она зарыдала.
Владимир явно был смущён:
— Ну я же тебе объяснял, что это не я! Меня в тот день, когда твою Амуру отдали, вообще не было в городе. Понимаете — обратился он уже ко всем нам — Таня приходила раньше ко мне в питомник, помогала ухаживать за животными. И приглянулась ей одна кошка. Таня её Амурой назвала. Но у мамы Тани аллергия на кошачью шерсть, так что забрать кошку девочка никак не могла. Но я не был против, пусть девочка приходит, играет с кошкой в питомнике. А в тот день я уехал, а новый работник сдуру отдал Амуру посетителям. У нас, в принципе, часто бывают посетители, которые забирают себе наших животных. А Таня не поверила мне, что я не имею к этому никакого отношения. Она и окна в моём кабинете била. Ну а когда она выпустила животных из клеток, я запретил её пускать в питомник. Так она, оказывается, так захотела мне навредить.
— А то, она действительно могла Вас разорить? — Поинтересовался Иван Матвеевич.
Владимир улыбнулся:
— Что Вы! Этот питомник — он не приносит, а отбирает деньги. Это я для души занимаюсь. Но вот закрыть питомник она действительно могла: после этих всех объявлений уже жители стали петициями администрацию забрасывать, что бы меня лицензии лишить. Хорошо, в администрации у меня друг работает, который хорошо меня знает.
Следующий час описывать неинтересно. Мы нашли на площадке замаскированное устройство, пугавшее собак, встретились с родителями подростков, причём родители Тани твёрдо пообещали глаз с неё не спускать. Ну а без неё мальчишки действительно никакой угрозы не представляли: сами изготовить как раствор, приманивающий собак, так и модернизированный собачий свисток, типа того, что мы изъяли на площадке для выгула собак, они были не в состоянии.
Закончив все дела, мы, ну то есть Леночка и Иван Матвеевич, побрели обратно к метро.
— А как же моя статья, Иван Матвеевич, — Леночка чуть не плакала.
— А что статья? Хорошая статья, наш читатель такие любит. Да я её ещё перед уходом со службы скинул редактору на правку и публикацию. Так что в следующий вторник её уже напечатают.
— Но... как же... это же, получается, враньё?
— Почему "враньё"? Работники питомника действительно попали в аварию, и кто знает, может быть они на самом деле разозлили какого-то демона, который после этого внушил нашим юным друзьям, что им делать для того, чтобы замести следы его деяний.
— Ну, Иван Матвеевич! Получается, я просто выдумала какую-то чушь и теперь обманываю читателей! А если вдруг правда выплывет наружу? Ведь получится, мы не только не предупреждаем людей об опасностях "той стороны", но и сами выставляем себя клоунами!
— Леночка, запомните, наш отдел называется "отдел расследований" не просто так. Наша главная задача — увидеть за шелухой обыденности нечто действительно потустороннее. А в Вас я вижу очень большой потенциал именно по части "увидеть", уж простите старику этот каламбур.
Несколько минут они прошли в молчании, внезапно Леночка схватила Ивана Матвеевича за рукав и буквально развернула лицом к себе:
— Я поняла! Мы собираем всяческие слухи, всю шелуху и выискиваем среди всего этого мусора реальные случаи действия потусторонних сил! А взяли вы меня сразу после школы, безо всякого образования потому, что у меня действительно есть паранормальные способности. Ведь так? — Леночка искательно посмотрела в глаза Ивану Матвеевичу.
Тот в первый момент несколько опешил. Прочистив горло, он снял очки, достал большой носовой платок и начал тщательно протирать стёкла. Наконец водрузив очки обратно, он медленно убрал платок на место и вновь откашлялся:
— Несколько... смелый вывод, Леночка, но в целом... Вы недалеки от истины.
— А мы на самом деле работаем на государство?
— А вот эти выводы я бы просил... впрочем, мне совсем не интересно, на основании чего Вы к ним пришли, но уверяю Вас, Леночка, это вообще не имеет под собой никаких оснований. Леночка кивнула с серьёзным видом: "буду молчать, как рыба об лёд" и отпустила руку Ивана Матвеевича. Тот тяжело вздохнул, покачал головой, но не стал убеждать девочку.
