Пройду по пятой улице, сверну я на Стенную (Wall Street),
и у Рокфеллер-центра я постою в тени
'В каждой стране есть город, который для всего остального мира служит ее символом. Известный всему миру, растиражированный в тысячах открыток и сотнях картин. О нем снимают фильмы и пишут книги, но... чтобы понять и почувствовать любой такой город, надо побывать в нем, — мысли лениво шевелились в голове, складываясь в банальности. Том неторопливо шагал по очередной авеню, разглядывая вывески и дома под голос окружающего города: неутихающий ни на секунду рокот моторов, шелест шин, неожиданный и тревожный вопль сирен полицейских автомобилей, встревоженный лай собак и звенящий перезвон медных колоколов на пожарных машинах, перекличку голосов и свистков, которыми швейцары многочисленных гостиниц вызывали такси. Удивительным образом оказалось, что 'город небоскребов' на самом деле в основном застроен невысокими двух и пятиэтажными домами.
Неожиданно на глаза ему попались уличные часы, напомнив, что времени до назначенной встречи осталось немного. Томпсон прибавил шагу, внимательно разглядывая вывески в поисках нужной. Настроение несколько упало. Но после вчерашней встречи и великолепной, хотя и несколько утомительной, ночи с Нормой чтобы испортить его окончательно, требовалось нечто большее, чем предстоящая встреча. Задумавшись и стараясь шагать побыстрее, чтоб не так были заметны изменения в объеме штанов, вызванные воспоминаниями, Том едва не пропустил нужную вывеску.
Кафе, или точнее, салун, назывался просто и безыскусно — 'У Макса'. Таких заведений Том видел за свою предыдущую жизнь не один десяток. В них обычно царят полумрак и тишина. Первоначальный цвет покрывающего пол ковра отгадать бывает сложно из-за сигаретного пепла и бессчетного количества пролитых бокалов. Мебель не новая, но не разваливающаяся и даже в чем-то уютная. Бармен настроен дружелюбно, обслуживает быстро и не обращает внимания, даже если вы пришли с чужой женой. Льда в таких заведениях не экономят, спиртного тоже. Однако напитки стоят дорого, зато коктейль вам приготовят неплохой, пусть и не всегда по высшему разряду. Меню не слишком обширное, обычно в него входят курица и бифштексы, но и первое, и второе будет приготовлено съедобно и вкусно. В общем, заведение не из первоклассных, но достаточно респектабельное для назначенной встречи.
Стоило Тому войти, как рядом с ним появился официант, словно материализовавшийся прямо из воздуха.
— Томпсон, — представился Том.
— Да, сэр! Столик заказан, сэр, — официант обрадовался гостю, словно увидел давно ожидаемого должника, который наконец-то принес полсотни баксов, занятых несколько лет назад. — Идите за мной, сэр.
Столик, вопреки ожиданиям Томпсона, стоял не самом зале, а в большой нише. Которую он, осмотревшись и подумав, классифицировал как бывшую шахту лифта. Грузового, судя по размерам.
— Здесь, сэр, — официант услужливо отодвинул стул, смахнул несуществующие крошки со столешницы и воодушевленно спросил. — Что закажите?
— Пока сухое мартини. Очень сухое, — вспомнив прочитанную в прошло-будущем книгу, ответил Томпсон.
— Сию минуту, сэр, — официант мгновенно испарился, появившись столь же мгновенно с бокалом. Том за это время успел только поудобнее усесться на стуле. Потягивая короткими глотками отлично приготовленный коктейль, он осмотрел полупустой зал и машинально отметил, что место выбрано очень удачно — народу немного и столик стоит так, что подслушать разговор практически невозможно.
'Похоже, кто-то из интересующихся его персоной хорошо знает этот район Нью-Йорка. Не из бедных, между прочим. Все чудесатее и чудесатее, как говорила одна девочка из книги. И кому мог понадобиться отставной капитан с не лучшей репутацией?' — его размышления прервало появление предполагаемого собеседника.
Молодой, возрастом лет в двадцать— двадцать пять, ростом более пяти футов и десяти-одиннадцати дюймов, одетый неброско и в то же время изящно и дорого, он точно соответствовал образу выпускника 'Лиги Плюща'.
— Привет, — пришедший протянул руку приподнявшемуся Тому. — Ричард Трейси , можно просто Дик.
— Привет. А я, как вы уже догадались, Томас Томпсон, можно просто Том,— улыбнулся в ответ Том. — Выпускник Йеля? — не удержался он от вопроса.
— Угадали, черт побери, — ругательство в его речи выглядело чужеродной вставкой. — И как?
В ответ Томпсон рассказал анекдот про поляка, который шел по Берлину и никак не мог понять, как же немцы узнают, что он — шпион? — Неужели по конфедератке и висящему за спиной парашюту? — через мгновение Трейси неудержимо смеялся. Подошедшему официанту пришлось даже подождать, пока он успокоится, чтобы принять заказ.
— Итак, — отправив официанта, Дик внимательно осмотрел зал, — как вы уже знаете, мне вас порекомендовал Сэм. А мне как раз нужны люди...
— Извините, что перебиваю, — Том внимательно наблюдал за реакцией собеседника, — но мне хотелось бы сначала знать, куда вы меня вербуете? И второе..., — он выдержал паузу, наблюдая за лицом собеседника, — вы уверены, что вам нужен отставной капитан, парашютист и контрразведчик с отнюдь не лучшей репутацией в определенных кругах?
— Сдаюсь, сдаюсь, — поднял руки, снова засмеялся Трейси, — вы меня сразу разоблачили. Я именно вербую вас. На государственную службу...несмотря на вашу репутацию, 'дело Дикси' и разногласия с определенными кругами по поводу Аденауэра. Англичане его, если вы еще не знаете, с должности сняли и запретили заниматься политической деятельностью. Он перебрался в нашу зону. Предположительно, участвует в создании новой партии.
— Как я и предполагал. Он же настоящий реваншист — готов сражаться с русским до последнего американского солдата..., — Заметив подходящего официанта, Том замолчал. Пережидая, пока официант расставит на столе заказанное, оба собеседника делали вид, что рассматривают зал, постепенно наполнявшийся народом. Томпсон, на время забыв о сидящем напротив собеседнике, погрузился в неприятные воспоминания о 'деле Дикси'. В принципе, союзное командование старалось не афишировать преступления своих солдат, спасая честь мундира. За редкими исключениями, одним из которых и стало раскопанное Томом дело.
'Дикси, ублюдок... Тот самый рядовой, сражавшийся плечом к плечу с ним во время 'дня Д'. И отлично сражавшийся, несмотря на анархистские замашки. Славно сражавшийся и позднее, и даже ставший сержантом, но оказавшийся типичным преступником и сексуальным маньяком. Сколотил банду из солдат своего отделения и занялся изнасилованиями и грабежами . Никто бы ничего не знал... И если бы один из его дружков не похвастался осведомителю контрразведки, чье донесение попало ко мне — и не узнал бы...'. Остальное было делом техники. Найти в небольшом поселке свидетелей того, как Дикси с дружками, несколько часов насиловали хозяйку дома и ее восемнадцатилетнюю дочь, которая на всю улицу кричала 'Мама!', было не очень сложно. Сложнее оказалось уговорить дать показания.
Так что Томпсон настоял на открытии дела, нашел свидетелей и смог добиться осуждения преступников. Двое подельников сержанта получили по двадцать лет тюрьмы. Самого Дикси в итоге повесили, так как Том раскопал еще пару подобных случаев изнасилований, в том числе одной пятилетней девочки. Вот только победа справедливости оказалась для капитана пирровой. Офицеры 'всеамериканской' начали его бойкотировать, а командование постаралось внести в списки на первоочередную демобилизацию. В результате он оказался здесь, в Нью-Йорке и если бы не его 'подкожные запасы', практически без денег и без надежды найти хорошую работу...
Официант отошел и Дик продолжил разговор.
— Ну, и что ты решил? — прямо спросил он.
— Пока — ничего, — улыбнулся, отвечая Том.— Не люблю покупать кота в мешке. Обязательно надуют...
— Хорошо, — кивнул головой собеседник, — а если я сделаю более конкретное предложение? Слышали об Агентстве Национальной Безопасности (National Security Agency)?
— No Such Agency (Агентство, которого нет)? — пошутил Том.
— Как? Агентство, которого нет? — Дик рассмеялся. — Ха-ха-ха! А вам на язык не попадайся! Агентство, которого нет... Остроумно, очень остроумно. Не возражаете, если я использую вашу шутку.
— Ну, если вы оплатите часть моего заказа..., — усмехнулся Томпсон.
— Пять процентов, — быстро ответил Трейси. Потом добавил. — Десять, если примете мое предложение.
— Двадцать, и я вступаю в ваш клуб, — пошутил Том.
— Принято, — Дик согласился неожиданно быстро.
— Поймали меня на слове, — усмехнулся Томпсон. — Неужели без меня вам не обойтись?
— В принципе мы могли бы найти еще кого-нибудь, — признался Трейси. — Но тогда бы я не выполнил свое первое задание...
— С соответствующими последствиями? — невежливо перебил его Том. — Понятно. Непонятно другое — насколько я помню сообщения в газетах, агентство должно собирать и анализировать сведения, полученные уже существующими разведорганами. А я как-то не слишком привык к кабинетной работе. И ты забыл сообщить о главном — величину суммы в чеке, который мне выпишет правительство.
— Думаю, она тебя не разочарует, — весело заметил Ричард. — Четыреста пятьдесят в неделю, для начала, я полагаю будет совсем неплохо? А что касается кабинета — не волнуйся, много сидеть в нем тебе не получится при всем желании или нежелании. Кроме основных подразделений, в агентстве будут и свои разведывательные, и силовые подразделения для их обеспечения.
— Ничего себе, — удивился Томпсон. — Для чего это?
— Сам понимаешь, Том, мне никто об этом не докладывал. Но, как я полагаю, в команде президента не очень доверяют традиционной разведке. А заодно учитывают опыт УСС и планируют создать орган, способный не только анализировать поступающую от остальных департаментов информацию, но и самостоятельно ее проверять. А при случае и реализовывать.
— Черт побери, ну и монстр получится, — скривился, словно проглотив кусок лимона, Том. — Гестапо как оно есть...
— Может быть, очень может быть, что именно этот опыт послужил примером, — серьезно ответил Трейси, внимательно рассматривая Тома. — Гитлер носил брюки. Нам всем теперь следует запретить брюки и переодеться в килты?
— За что я люблю... образованных людей, — широко улыбнулся, почти оскалился Томпсон, — они все на свете могут объяснить правильно.
— Это значит 'нет'? — с легким недовольством в голосе спросил Ричард. -И мог бы не стесняясь сказать про 'яйцеголовых'.
— Это значит 'да', дружище, — снова осклабился Том. — Когда и где встречаемся?
— Послезавтра, вот по этому адресу, — облегченно вздохнув, Дик достал визитку и передал ее Тому. — Принеси с собой все документы, выданные при увольнении. И, — он жестом подозвал официанта, — я прощаюсь. Извини, дела.
Рассчитавшись, они оба одновременно встали и неторопливо пошли к выходу. Молча. Потому что все главное уже было сказано.
