|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 1
— Что там происходит? — Поинтересовался капитан Николай Дронов, привставая в стременах. Его отряд возвращался в Пишпек с запада, садящееся солнце било в спину, но разглядеть, что за кутерьма образовалась в воротах крепости, всё равно не выходило.
— Да поди пойми, Николай Петрович. — Отозвался один из спутников капитана — унтер Керченский, худой узкоплечий москвич, на котором нелепо сидел драгунский мундир. Кроме унтера Николая сопровождали семеро рядовых драгун и трое местных воинов-киргизов из племени бугу. Именно старший воин, Джантай, уверенно заявил:
— Застряло что-то. Ругаются.
— Доедем — посмотрим. — Хмыкнул капитан, ни на секунду, впрочем, не сомневаясь в правоте бугинца. Тот обладал феноменально острым зрением и отличался гибким умом, что делало его превосходным разведчиком.
Остаток пути смешанный отряд преодолел за четверть часа, пустив уставших лошадей лёгкой рысью. Дронов покачивался в седле, зевал и разглядывал приближающиеся стены Пишпека. Закатные лучи окрасили их в багрянец, и издалека могло показаться, что крепость кирпичная, будто московский Кремль. Но верить глазам не стоило — вся она, от внешних контрфорсов до самой цитадели, была возведена, по сути, из глины. Возведена, однако, умело и на совесть, явно при помощи военных инженеров из Арабского Халифата, а то и из Англии. Если б ещё бравые вояки хокандского хана, которому крепость принадлежала раньше, умели сперва целиться, а только потом стрелять...
— Ты ж смотри. — Без особого удивления буркнул Керченский, когда они по откидному мосту пересекли крепостной ров. — Опять угадал, а.
В распахнутых воротах стояла, занимая половину проёма, огромная повозка-арба, запряжённая двумя волами и с верхом гружёная кожами. Но причиной затора служила не она. Чуть дальше, уже полностью перегораживая проезд, торчал заглохший броневоз — покрытая копотью стальная коробка на гусеницах, с короткой дымовой трубой позади квадратной рубки. Подобные машины предназначались для уличных боёв и штурма полевых укреплений, однако, по сути, были просто бронированными паровыми тракторами. И после того, как боевые действия завершились, а Пишпек из недавнего трофея превратился в постоянную базу российских войск, их стали использовать именно в таком качестве — как вспомогательную технику. Благо, фронт работ был широк — около старой фортеции предстояло возвести станцию для железной дороги, ветку которой понемногу тянули через степь и горные перевалы, военный городок, способный вместить тысячи солдат, воздушный порт для приёма дирижаблей, чтобы военные грузы не разгружали в чистом поле, и много чего ещё. Последние месяцы на складах Пишпека запасали строительный материал, а на местах будущих строек инженеры размечали территорию и указывали, где рыть котлованы — здесь-то гусеничные машины и приходили на помощь. Разумеется, штурмовые лестницы и прочее сугубо боевое оборудование с паровиков давно сняли, однако в размерах от этого они не особо уменьшились.
— Да-а... — В тон унтеру протянул Дронов, устало наклоняясь к гриве коня. — Я-то надеялся отчитаться — и домой...
Проехать затор верхом не было никакой возможности — между стеной и броневозом едва бы протиснулся пеший, а собравшаяся вокруг машины толпа ещё больше стесняла движение. Кого здесь только не было — мелькали мундиры, костюмы европейского покроя, традиционные местные наряды разных мастей... Помимо военных из гарнизона, имперских чиновников и их семей, в крепости и вокруг неё жили также киргизы-кочевники, осевшие под защитой стен или прибывшие по делу из своих стойбищ, хокандцы-крестьяне, бежавшие к русским от непосильных ханских налогов, бухарские и хивинские купцы, явившиеся за фабричными товарами из России... И представители всех этих групп сейчас дружно, в едином порыве, орали на несчастного машиниста, который вместе с кочегаром пытался завести своё железное "чудовище".
— Николай Петрович? — Дронова вдруг потянули за полу мундира.
— А? — Он опустил взгляд и увидел молодого ефрейтора — кажется, из канцелярии коменданта. — Да?
— Вас просят срочно в канцелярию подойти, на третий этаж. Я тут уже второй час торчу, вас жду...
— Ох... — Капитан сдвинул выцветшую фуражку на затылок и потёр лоб. — Да мне самому коменданту отчёт надо бы сдать, по результатам разведки. Не то, чтоб срочный, но важный... А что случилось-то?
— Мне не сообщили. — Пожал плечами ефрейтор.— Разве что... Как вы утром уехали, прилетел курьерский дирижабль. Да причалил не у складов, а в самой цитадели. Улетел почти сразу, и часа не провисел. Может, и связано...
Дронов несколько секунд смотрел на собеседника с очень странным выражением лица, потом сморгнул:
— Что-то у меня, как французы говорят, дежа-вю... Двухгодичной давности... Тогда тоже так начиналось.
— Что, господин капитан? — Не понял ефрейтор.
— Не важно... — Николай снова потёр лоб. — Ладно уж, веди.
Он спешился и кинул поводья одному из драгун:
— Простите, братцы, что бросаю... До казарм уж без меня доберётесь.
— Тогда мы внутрь не поедем. — Коротко сказал Джантай, и оба его товарища закивали, соглашаясь. — К себе поедем.
— Конечно. — Капитан мысленно усмехнулся — киргизский воин посредственно владел русским языком, однако умело это скрывал, говоря рубленными фразами, избегая сложных слов. — Но завтра пришли человека в крепость, вы можете понадобиться.
Распрощавшись с товарищами, Дронов последовал за ефрейтором. Тот повёл его в обход столпотворения, через караулку, что было кстати. Задержавшись немного, Николай выпросил у дежурного офицера карандаш и клочок бумаги, на котором коряво вывел сообщение коменданту:
"Утренние сведения частично подтвердились. В сорока километрах к югу от Пишпека, где пастухи видели всадников в ханских мундирах, нашёл следы подков, какие носят строевые лошади Хоканда. Нужно уточнять. Дронов".
* * *
— Третий этаж... Третий этаж... — Кряхтел под нос Николай, поднимаясь по крутой лестнице. Канцелярия коменданта делилась на две части — военную и, с недавних пор, ещё и цивильную. Военная канцелярия с первых недель размещалась в одном из старых зданий цитадели, а вот для гражданской рядом возвели отдельное, новое. Благо, цитадель занимала половину Пишпека, так что свободное место нашлось. Строение было таким же глинобитным, как и все остальные, но вид имело отнюдь не азиатский — прямоугольное, аж в три этажа, что по местным меркам очень много, белёное, с застеклёнными окнами... Особенно же его выделяли новенькие, блестящие на солнце серебром металлические трубы пневмопочты, "подпоясывающие" каждый из трёх этажей на уровне пола. Множество отростков ныряло внутрь стен, к установленным в кабинетах терминалам приёма. Позади здания поднимался дымок — там, ближе к крепостной стене, пыхтела маломощным котлом крошечная станция подкачки, позволяющая сохранять давление в трубах на этом финальном участке почтовой сети. Возможно, единственная в регионе — обеспечивала она лишь цивильную канцелярию и отдельный терминал срочной связи при штабе.
Таким образом, прибежище бюрократии на фоне военных построек выглядело вполне впечатляюще, однако чем в крепости занимались гражданские чиновники, всё равно не до конца было понятно остальному её населению — судя по всему, они готовили почву для превращения сугубо военной фортеции в полноценный город, хотя бы на бумаге. Российская империя только-только утвердилась в Чуйской и Иссык-Кульской долинах, но новым землям уже требовалась столица.
— Третий этаж... — Ещё раз повторил капитан, перешагивая последнюю ступеньку. — Пятая дверь...
В коридоре было темно — единственное окно выходило на восток, а солнечный диск как раз коснулся горизонта на западе. Зато отыскать среди непронумерованных дверей пятую оказалось просто — из-под неё пробивалась полоска тёплого жёлтого света. Внутри горел химический фонарь, и значит, кто-то был. Остальные помещения, очевидно, пустовали, что неудивительно — гражданскому штату первого этажа пока хватало с лихвой.
— Ладно... — Дронов перевёл дух и толкнул створку. Не медля, шагнул внутрь, готовый вытянуться во фрунт и отдать честь, если в кабинете окажется какая-то важная персона — ведь не зря же молчал посыльный...
— Ну здравствуйте, Николай Петрович. — Молодая женщина поднялась из-за письменного стола, на котором ровно горел золотистый светильник, и улыбнулась — случайный человек сказал бы, что весьма зловеще.
— Здравствуйте... Настя. — Ответил Дронов, чувствуя, как губы словно сами по себе расплываются в ответной улыбке. Персона и в самом деле важная... Дежа-вю, говорите?
Полтора года назад, когда русские войска ещё только шли на Пишпек, сыскной агент Третьего отделения Анастасия Егоровна Агафьева вела в Чуйской долине тайное расследование, и Николай вместе со своими людьми обеспечивал её безопасность. По окончании работы расстались они очень тепло, девушка обещала присылать весточки при возможности, но увидеть её вновь Дронов не особо рассчитывал. Хотя спустя пару месяцев и признался себе с непонятным удовлетворением, что искренне скучает по этой эксцентричной особе, которую и знал-то считанные дни. А теперь — пожалуйста... Вот она, Настя, стоит перед ним, знакомо усмехаясь. И не изменилась ни капли. По-прежнему стройная и поджарая до лёгкой худобы. Густые тёмные волосы по-прежнему собраны в два низких хвостика, перетянутых на уровне шеи, и только длинные прямые пряди спадают на виски. Усмешка та же самая, совсем не девичья, вызывающая острое желание проверить карманы — на месте ли кошелёк и часы? А главное — малахитово-зелёные глаза тоже прежние, вечно улыбающиеся за линзами овальных очков в тонкой серебряной оправе. И привычка одеваться по-мужски никуда не делась — сейчас на сыскном агенте были чёрные брюки навыпуск, туго подпоясанные офицерским ремнём с литой пряжкой, серая рубашка с жёстким воротником и лёгкая жилетка, едва прикрывающая лопатки. Вообще, местные девушки часто носили узорчатые жилеты с платьями, но эта была именно от мужского европейского костюма. Не удержавшись, Николай бросил взгляд на вешалку в углу — как и следовало ожидать, на её крючках висели шляпа с узкими полями и коротенькая лётная курточка. Следы от споротых знаков различия на воротнике и рукавах последней давно изгладились, однако Дронов побился бы об заклад, что это та самая куртка, в которой Настя была при их первой встрече. И шляпа та же, хоть перо уже не серое, а, в тон самой шляпе и куртке, светло-коричневое...
— Ну как, шок прошёл? — Осведомилась девушка. — Говорить можете?
— Ага. — Николай спохватился, что молчит уже добрую минуту, и постарался поддержать полушутливый тон хозяйки кабинета. — И даже хочу, хоть и устал страшно. Сколько мы не виделись?
— Хм-м... — Агафьева отступила на шаг и почесала кончик носа в деланной задумчивости. — Сейчас у нас апрель две тысячи четырнадцатого, тогда был август двенадцатого... Двадцать месяцев, выходит, знакомы. Ровно двадцать. — Она чуть наклонила голову и хитро глянула на него поверх овальных линз. — Немало, а? Может, уже перейдём на "ты"?
Капитан открыл было рот, чтобы уточнить — они не двадцать месяцев знакомы, а были знакомы двадцать месяцев назад, разница велика... И приличные люди с девушкой так просто на "ты" не переходят, даже если она служит в тайной полиции государя... Но вместо этого хмыкнул:
— Договорились. — И, после новой паузы, опять улыбнулся. — Я... рад тебя видеть, Настя. Честно.
— И я тебя. Хочешь верь, хочешь не верь... — Анастасия Егоровна вернулась за стол и сделала приглашающий жест. — Садись, побеседуем.
— Так значит, это ты меня вызвала? — Дронов послушно опустился на предложенный табурет без спинки.
— Я. — Ответила Настя, дописывая что-то на лежащем перед ней листе. Закончив, протянула бумагу мужчине. — Поставь роспись.
— А что это? — Капитан принял листок, прочёл заголовок. Удивлённо вскинул брови.
— Да. — Кивнула девушка. — Подписка о неразглашении. Всего, что ты можешь узнать, работая вместе со мной.
— Так... ты опять что-то у нас расследуешь? — Догадался Николай, пробегая взглядом ровные строчки на желтоватой бумаге — даже при плохом освещении агент писала очень мелко и убористо.
— Хуже. — Настя облокотилась о столешницу, сплетая пальцы перед лицом. Очки сверкнули, на миг потеряв прозрачность.— Я теперь здесь работаю на постоянной основе.
— То есть?
— С сегодняшнего дня в Пишпеке открыт филиал Особой Экспедиции Третьего Отделения. — Пояснила девушка. — И мне поручено его возглавить.
— Ух ты! Поздравляю. — Искренне сказал Дронов, отрываясь от чтения. — Так ты теперь не простой сыскарь, а большая начальница?
— Ну, как большая... — Не меняя позы, агент пожала плечами. — Видишь эту комнату? Всё имущество филиала находится в ней.
Николай ещё раз огляделся. Стол, светильник, ранее замеченная вешалка, табурет, стул, на котором сидит Настя, грубо сколоченный шкаф, протёртый до дыр войлочный ковёр на полу, заклёпанный обрубок трубы, торчащий в углу вместо почтового терминала... И голые стены.
— Негусто. — Признал он.
— Более того. Перед тобой сейчас ровно половина личного состава отдела. — Она прижала ладони к груди, как бы представляясь. — Помимо кабинета в моём распоряжении аж целых пятьсот казённых рублей и один сотрудник.
— Телохранитель?
— Если бы. Ученица-стажёрка. Навесили перед отправлением... Сейчас она в архиве коменданта, позже познакомлю.
— Тоже ведь неплохо. — Офицер всё же сдержал улыбку, пощадив чувства собеседницы. — Раз тебе поручают воспитывать стажёров, значит — признают твои опыт и мудрость.
— Угу... — Настя прокашлялась в кулак и вдруг произнесла незнакомым мужским голосом. — "Она такая же бестолочь, какой была ты десять лет назад. Вы поладите".
Дронов видел этот трюк прежде, когда при первой встрече агент виртуозно воспроизвела речь полковника Эйммермана, корпусного командира. Потому в ответ он лишь сочувственно кивнул:
— Ясно тогда, зачем я тебе понадобился...
— Надеюсь на всестороннее сотрудничество. — Настя подмигнула, откидываясь на жёсткую спинку. — В прошлый раз вроде неплохо получилось, а?
— Неплохо, так что можешь на меня рассчитывать. — Дронов наконец взял перо и поставил роспись внизу документа о неразглашении.
— Этого достаточно. — Девушка улыбнулась, не разжимая губ — вышло почти мило. Николай уже успел привыкнуть к тому, что обычная улыбка Анастасии Егоровны более подходит опереточному злодею, однако каждый раз, видя её, всё равно ощущал на спине холодные мурашки. — Поговорим о деталях завтра?
— Почему же. — Капитан поднялся. — Можно и сейчас. Только, с твоего дозволения, в другом месте. Более приятном...
* * *
— Потрясающе. — Выдохнула Настя, придерживая наброшенную на плечи курточку. Солнце уже скрылось, оставив на западе золотую полоску вдоль горизонта, и в глиняном Пишпеке было прохладно. — Вот уж чего не ожидала увидеть в крепости...
Персики и абрикосы цвели вовсю, и маленький пруд, вокруг которого они росли, был густо усыпан опавшими лепестками — белыми, розовыми... Лёгкий ночной ветерок, всегда поднимающийся после заката, качал их на едва заметных волнах... А между тем, располагалось это чудо в двух шагах от торговых рядов, вплотную примыкающих к воротам. До внешней стены было рукой подать.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
