Аннотация:
Ох, и погорячилась выпускница школа магии Лариса Вольская, когда своевольно сбежала со стажировки в средневековье прямиком в столичный универмаг. Теперь случайная посетительница магазина Глаша осваивается на ее месте в сказочном королевстве и только в ее силах исправить ситуацию, а карьера юной волшебницы под угрозой. Пока Глаша наслаждается приключениями и устраивает танцевальный мастер-класс для русалок, организует пиар-кампанию для сумасшедшей травницы и посещает с экскурсиями замки вампиров и оборотней, Лариса тоже не скучает. Чтобы вновь вернуть доверие коллегии магов, ей предстоит справиться с непростым заданием и стать ангелом-хранителем для неудачницы Арины, доведшей до ручки четырех ее предшественников. Узнав о слабости подопечной к сказкам, волшебница решает действовать креативно и заявляется к ней под видом крестной феи. Да и Глаше не приходится долго ликовать. Ведь скоро выясняется, что выбраться из сказки куда сложнее, чем в нее попасть...
Побег из сказки
В средневековом королевстве Кукуй который день бушевали страсти. Крестьяне требовали повышения удоя и увеличения урожая. Аристократы жаждали любовных приключений и богатых невест. Даже король, и тот ожидал, появления наследника и мира с мятежной Ассантой. И всем этим должна была заниматься она, официальная волшебница Кукуя!
— О, времена, о нравы! — мрачно изрекла Кларисса, изучая очередь из роскошных карет, крестьянских повозок, породистых лошадей и тощих кляч, выстроившуюся от ворот замка до самого Ясеневого леса и отрезавшую все пути к отступлению. Собравшихся не смущал ни дождь, вопреки чистому небу, зарядивший с утра, ни объявление на воротах, гласившее, что сегодня приема не будет. Народ жаждал чудес и отказывался подчиняться какому-либо расписанию.
— О, небеса! — простонала Кларисса, отходя от окна. — За что мне это? Так больше работать нельзя! Решено, беру отпуск! А что, имею право!
Волшебница выдвинула ящик стола и выудила из груды пожелтевших свитков, тонких пергаментов и смятых бумажных оберток от конфет "Мишка косолапый" паспорт на имя Вольской Ларисы Андреевны, 1983 года рождения, уроженки г. Москвы.
Решено. Надо бежать из этого бардака куда глаза глядят. А куда им еще глядеть, как не в родную Москву? Тем более — Лариса скользнула взглядом по пустым оберткам — запас сладостей иссяк и срочно нуждался в пополнении. Тем более — девушка нервно прошлась по кабинету — она на вредной работе. Не каждой современной волшебнице, окончившей Высшую школу магии, достается распределение в отсталое средневековье. Тем более, она законопослушная чародейка и как честная труженица, согласно контракту, имеет право на законный отпуск! Наверное. Надо бы как-нибудь все-таки почитать контракт. Хотя это не контракт, а какое-то многотомное издание "Войны и мира", которое навевает скуку уже на первых пятидесяти страницах. А чего там читать? Одни обязанности и повинности, никаких тебе прав и премий. Нет, ну должно же у нее быть право на отпуск?
Лариса щелкнула пальцами (совершенно бесполезный жест, не несущий никакой магической нагрузки, но ей нравился) и поменяла громоздкое платье из парчи на демократичные джинсы и короткую маечку с честной надписью "I`m a witch" — и пусть потом не говорят, что она не предупреждала! Затем пошарила по карманам джинс и обнаружила сторублевую купюру — не густо. Девушка выгребла из шкатулки несколько золотых монет и драгоценных камней — здешнюю зарплату волшебницы, бросила их в батистовый платок и завязала в узел. Напоследок она сунула в карман свой настоящий паспорт и сжала амулет перемещений. Сердце радостно ёкнуло, и волшебница приступила к последнему этапу ритуала. Теперь надо представить себе место в Москве, где бы она хотела немедленно оказаться. Живое воображение мигом нарисовало сияющие витрины ГУМа и лоток с самым вкусным в мире мороженым...
Тем временем неудачливая абитуриентка Глаша Коротоножко, только что с треском провалившаяся на вступительном экзамене в ГИТИС, забрела в ГУМ, чтобы заесть свою печаль ударной порцией пломбира и умереть в расцвете своих семнадцати лет, красоты и таланта назло привередливым преподавателям.
Вообще-то Гликерия мечтала о карьере журналистки, чтобы на полных основаниях иметь возможность совать свой любопытный нос в чужие дела, подслушивать, подсматривать, выискивать сенсации и собирать компромат. Она даже проштудировала на досуге несколько учебников и ознакомилась с правилами написания репортажей, проблемных статей и новостных заметок, но с журналистикой у нее так и не сложилось. В одних вузах требовали от поступающих багаж из уже опубликованных статей ("Странная логика! Если тебя уже печатают, зачем еще и учиться?" — недоумевала Глаша), в других — отличное знание иностранного, а с языками у мадемуазель Коротоножко тоже не заладилось. Так что Гликерия даже документы подавать не стала, решив попытать счастья на актерском поприще — уж что-что, а кривляться она всегда умела. Какие спектакли она закатывала перед учителями, чтобы отпроситься с контрольной, какие представления давала родителям, дабы избежать обязательной дачной повинности и провести выходные в городе, а не на пыльном огороде! Зрители не оставались равнодушными и принимали все за чистую монету. Глаша по праву могла собой гордиться. А вот комиссия актерского вуза ее старания не оценила — а она ведь едва лоб себе не отбила и все занозы на полу колготками собрала, когда читала монолог главной героини из пьесы Метерлинка "Принцесса Мален", соригинальничать хотела. Кто же знал, что профессора — сплошь ненавистники Метерлинка окажутся. Иными причинами их решения Глаша объяснить не могла — ведь игра ее была бесподобной, сегодня она превзошла саму себя! Ну да чего уж там...
Девушка протянула деньги, взяла вафельный стаканчик, лизнула шоколадное мороженое, передумала умирать и повернулась к витрине ювелирного, собираясь поглазеть на красивые безделушки. Вот только вместо бриллиантов от Тиффани и колье от Картье она уткнулась в глухую каменную стену, попахивающую сыростью и плесенью. Глаша повернулась к продавщице мороженого и с удивлением обнаружила пропажу белокурой толстухи и превращение современного прилавка в старинный кованый сундук...
Валентина Бабахина, работающая продавщицей мороженого, за пять лет своей сладкой службы видала всякое. К тому же, зрением она была слабовата, да и давление скакало, будь здоров. Поэтому когда высокая рыжая девчонка, только что расплатившаяся за шоколадный пломбир, сделав несколько шагов к витрине ювелирного бутика, растворилась в воздухе, Валентина не особенно удивилась, сославшись на томительную духоту и разыгравшееся давление. Оглядевшись по сторонам и с удовлетворением заметив, что посетителей вокруг нет, Бабахина положила руку на пульс и собралась произвести нехитрые расчеты, как вдруг откуда ни возьмись на лоток налетела странная девица с взлохмаченными черными волосами и узелком в руках.
— Куда прешь? — возмутилась Валентина, ухватившись за лоток руками и уткнувшись глазами в голый живот смутьянки, который бесстыдно приоткрывала игривая маечка с надписью на другом языке. Иностранка что ли?
— Вау! — взвизгнула девица на чистом русском и впилась глазищами в лоток с мороженым. — Хочу крем-брюле, пломбир и вот это, зелененькое!
Рассчитавшись за вафельные стаканчики мятой сторублевкой, покупательница поочередно вгрызлась в мороженое разных сортов, блаженно закатила глаза и зашагала по коридору между бутиками, вертя головой то направо, то налево.
Ненормальная, покачала головой Валентина и положила руку на пульс.
...В дверь тем временем активно ломились. Осторожно приоткрыв тяжелый засов, Глаша чуть не отлетела в противоположный угол комнаты. В тот же момент внутрь ввалились трое чумазых бродяг и пятеро разодетых франтов. Все пятеро в замешательстве вытаращились на Гликерью. Та потрясенно уставилась на странных туристов и нервно лизнула мороженое. Уж не в трагедию ли Метерлинка она попала? Что, если ее трогательное исполнение так тронуло дух великого драматурга, что тот принял ее за подлинную принцессу Мален и перенес во времена действия своей пьесы?
— Мериталь вандербру кларисса? — обалдело молвил низенький и круглый, как Колобок, щеголь со смешным кружевным воротничком. (перевод с кукуйского — А где мадам Кларисса?)
— Ду ю спик инглиш? — наивно поинтересовалась Глаша. Ее рука дрогнула, шарик шоколадного мороженого скатился с вафельного рожка и плюхнулся вниз, оставив на пушистом белом ковре мокрое кофейное пятно.
Посетители попятились назад и с воплями исчезли в темном проеме коридора.
* * *
Лариса летела по коридору между магазинов, и душа ее пела. Она покинула Москву три года назад и все это время скучала по шуму и огням родного города. Но только сейчас, забегая в бутики главного универмага столицы, примеряя диковинные беретки и безумные браслеты, вдыхая ароматы модных духов и перебирая пробники с помадой, глядя на загорелые тела столичных красоток и скользя в толпе праздно шатающихся граждан, Лариса поняла, как же сильно ей всего этого не хватало. Нежных духов, а не едкого одеколона с примесью фиалковой воды. Золотистого загара, а не бледной от густых белил кожи. Смешных береток, а не вычурных шляп, каждая из которых по виду может смело претендовать на предмет искусства, а по весу — на орудие пытки. Дешевых пластмассовых браслетов, а не дорогих антикварных украшений. Ведь она еще совсем молодая девушка, а не зрелая дама! В какой-то момент волшебнице захотелось закричать: "Остановись, мгновенье, ты прекрасно!" — и больше никогда-никогда-никогда не возвращаться в скучный, безнадежно отставший от жизни, сонный и провинциальный Кукуй.
Лариса перебирала вешалки с одеждой и стопки маечек, выхватывала с полок флакончики и разглядывала косметику, но не сделала ни одной покупки. Она могла бы купить весь магазин на один лишь камешек из тех, что лежали в ее узелке. Но зачем? В Кукуе ей негде носить короткие сарафаны и цветные чулки, а здесь всегда достаточно щелкнуть пальцами, представив образ желаемой вещи, и она тут же появится у нее в руках. Правда, коллегия магов такие фокусы не одобряет, потому что у подобного волшебства есть какой-то побочный эффект, который Лариса, как всегда, не помнила, предпочитая не забивать голову ненужной информацией, но не так уж часто она к этому прибегает, чтобы вызвать нарекания у начальства.
Пожелав еще раз полакомиться мороженым, девушка вышла из магазина на Красную площадь с двумя стаканчиками пломбира в руках. На противоположном конце универмага Валентина Бабахина ахнула, заметив пропажу двух порций крем-брюле. Продавщица завертела головой в поисках вора, но никому из посетителей не было дела до ее лотка, а последний покупатель подходил минут десять назад, аккуратно расплатился за шарик ванильного, и Валентина точно помнила, что после его ухода крем-брюле было на месте. Бабахина на всякий случай ущипнула себя за локоть, но исчезнувшее мороженое не появилось. Тогда продавщица потрогала лоб, пробормотала: "Опять давление разыгралось!" и положила руку на пульс...
Съев мороженое на Красной площади, постояв у Храма Василия Блаженного и поглядев на чистое московское небо, Лариса быстро зашагала к метро. Несмотря на отсутствие грозовых туч, в небе уже появились первые, невидимые простому человеку, вестники дождя. Не пройдет и двадцати минут, как мостовая заблестит от воды, туристы заторопятся в автобусы, а праздношатающаяся молодежь хлынет в ГУМ — искать убежища от ливня и лопать самое вкусное в мире мороженое. По дороге Лариса завернула в ювелирный и обменяла самый мелкий, размером с вишню, рубин из своей коллекции, на пачку бумажных купюр. Так спокойнее. Затем купила у скучающей лоточницы дешевый китайский зонтик и со спокойной душой нырнула в метро.
Волшебница ни секунды не сомневалась, куда отправиться. За три года в Кукуе она совсем отстала от жизни и страшно соскучилась по кино. Наверняка, за это время Киану Ривз, Антонио Бандерас и Джордж Клуни успели сняться в паре-тройке интересных картин, и, если повезет, сегодня ей удастся попасть на одну из них. Лара ступила на эскалатор и занялась своим любимым времяпровождением, а точнее — времяубиванием: рассматриванием лиц пассажиров, движущихся по соседней дорожке.
Если бы с ней была Ксю, она тут же выдала каждому из них по обстоятельному диагнозу. Ксения в их школе магии слыла талантливой целительницей и могла с первого взгляда определить наличие гастрита, плеврита и прочей хвори в организме окружающих. Иногда, когда они ехали в метро и болтали о лекциях и симпатичных студентах, Ксюша вдруг замирала, сканируя взглядом только что вошедшего пассажира, а затем наклонялась к нему и доверительно сообщала: "Проверьте почки!", "Будьте осторожней с холестерином", "Бросайте свою работу, иначе геморрой неизбежен". Обычно огорошенные люди вылетали из поезда на следующей же остановке или предпочитали забиться в противоположный конец вагона. Но попадались и такие, которые с жадностью набрасывались на Ксюшу, приговаривая: "А вот у меня еще сердечко пошаливает? Все ли с ним в порядке? А вот еще желудок беспокоит. А что бы вы посоветовали по поводу камня в желчном пузыре?" — тут уж приходилось Ларисе с Настей спасать Ксюню. Хотя та, добрая душа, частенько с готовностью откликалась на просьбы, щедро раздавала консультации и номера телефонов их дипломированных целителей и нередко так увлекалась, что проезжала свою остановку, если рядом не было подруг, чтобы спасти ее из цепких рук болящих граждан. Интересно, где она сейчас? После выпускных экзаменов, Ксюшку распределили в один из средневековых миров в самый разгар чумы, и Лариса очень надеялась, что той удалось победить опасную заразу и уцелеть самой.
Спуск в метро был долгим, девушка продолжала перебирать взглядом лица пассажиров.
Если бы рядом была Настя, она бы поставила пассажирам диагноз другого рода. Тот счастливо женат, этот разведен, блондинка в розовом безумно влюблена, а брюнетку в синем только что бросил парень. Глядя на бесстрастное лицо брюнетки и недовольную мину на личике блондинки, уткнувшейся в какой-то модный журнал, Лариса ни за что бы не догадалась, что творится у них на душе. А вот для Настасьи чувства и переживания окружающих были раскрытой книгой. Преподаватели прочили Настю в ряды "любовных фей", как, посмеиваясь, называли специалисток по любовной магии студенты, и Настена не имела ничего против — это было ее подлинное призвание.
В отличие от шарлатанов, промышляющих "стопроцентными приворотами" и "сексуальными привязками", выпускницы школы магии свою деятельность не афишировали, объявления в газетах не давали и предпочитали оставаться в тени. Но благодаря их стараниям, число влюбленных пар и счастливых браков неуклонно росло. Иногда для этого было достаточно анонимного послания с нежным признанием или подножки в толпе метро. Бац! И неприступная сотрудница офиса уже нежно улыбается застенчивому менеджеру, подозревая его в авторстве. Опля! И мужчина, который только что чуть не прошел мимо, уже держит в объятиях свою вторую половинку. Дальше дело уже за ними. Феи не навязывали людям своих решений, они лишь подсказывали им верное направление и близкого по духу человека.
