Доказательства вины

Доказательства вины

Часть 1. Удар в спину

Sometimes I'm happy as can be

and sometimes feel so low

and what is good and what is bad,

I sometimes just don't know...

(Иногда я счастливее всех на свете,

а иногда чувствую себя так плохо,

И что хорошо, а что плохо,

Иногда я просто не знаю...)

(Gamma Ray, "Real World")

Пролог

— Я так понимаю, отказаться мы не можем? — недовольно осведомился маг в фиолетовом балахоне.

Вортон, декан боевого факультета Адэрской Академии магов, откинулся на спинку стула и, вздернув иронично бровь, посмотрел на своего заместителя.

— Раз ты такой смелый, откажись сам, — предложил он. Недовольство Лэшела было ему прекрасно понятно, но Кириан уже принял решение, так что спор не имел никакого смысла. — И потом, как ученица она была не так плоха. Я бы даже сказал, что из всех своих однокурсников она одна из самых одаренных.

— Она Этари, Вортон! Да к тому же трейхе!

— А еще она королева, — раздраженно отозвался декан, которому начал надоедать этот разговор. — Мы не можем исключить ее, когда за ней стоит весь Вереантер! У нас нет на то никаких формальных причин, поэтому разговор окончен. Если тебя это слегка утешит, никто из преподавательского состава не в восторге. Да и приедет она только через пару недель.

— Но мы же в Аркадии, а не в Вереантере! И вообще, с каких пор Кириан идет на поводу у архивампира?!

— В конце концов, им удалось остановить Арлиона Этари, — напомнил Вортон. — Кириан посчитал, что после такого мы не вправе отказать Корделии Вереантерской и дальше учиться в нашей Академии.

Лэшел шумно выдохнул, но аргументов у него больше не было, и он в раздражении отвернулся к окну. Глядя на своего заместителя, которому на вид было невозможно дать больше двадцати пяти лет, и который в этот момент больше всего походил на сердитого мальчишку, а не на магистра боевой магии, Вортон только вздохнул. Он сам был очень удивлен, когда пару дней назад архимаг Кириан сообщил ему, что новая вереантерская королева изъявила желание продолжать обучение в Академии — можно подумать, на троне ей больше заняться нечем! — и что он, ректор, согласился. Еще больший шок он испытал, когда узнал, что адептка его факультета, регулярно находившая неприятности на свою голову, оказалась внучкой столь печально известного архимага. Впрочем, новость о том, что адептка Батори — на самом деле трейхе Этари, всколыхнула только преподавателей-мужчин. Вся женская половина магистров последний месяц была занята тем, что обсуждала, как какая-то девица без роду и племени (и наплевать, что она бывшая принцесса! Всё равно же незаконнорожденная!) смогла охмурить короля и женить его на себе, и какие еще неженатые особы королевской крови остались в окрестных странах. На то, что король — это расчётливый архивампир, от которого все трезвомыслящие люди с нормальным инстинктом самосохранения должны бежать без оглядки, всем этим преподавательницам было совершенно наплевать. И кто этих женщин только поймет?..

Лэшел продолжал созерцать что-то за окном, и Вортон, заинтересовавшись, что его там так увлекло, сам поднялся из-за письменного стола в своем кабинете и тоже подошел к окну. Стояли последние летние дни, и двор Академии снова наполнился возвращающимися с каникул адептами. Ему уже сообщили о паре дуэлей и одной драке без применения магии между темными и светлыми магами с разных факультетов, но сейчас, после долгого затишья, эти привычные стычки не вызывали привычного раздражения.

— А что у нас с факультетом некромантии? — вдруг спросил Лэшел, найдя в себе силы переключиться на другую тему. — Кто теперь будет деканом?

Вортон поморщился, как будто у него вдруг заболели зубы. Сложность заключалась в том, что ныне покойный Танатос был единственным сильным и одаренным некромантом на факультете, и найти ему замену оказалось неожиданно трудно. Те некроманты, которые преподавали в Академии, по части способностей были так себе, серединку на половинку, и никто из них не подходил для такой должности. Ректор Кириан это прекрасно понимал, и потому обратился к своему заместителю с просьбой связаться с Советом Темных магов и порекомендовать кого-нибудь оттуда. Конечно, Совет с готовностью откликнулся — ему всегда было приятно, когда независимые Академии и Школы магии обращались к ним за помощью — но вот предложенный ими кандидат... внушал определенные опасения.

— Совет пообещал прислать магистра Леннокса, — наконец нехотя сообщил Вортон.

Заместитель наконец-то оторвался от окна и изумленно уставился на него, с такой скоростью мотнув головой, что закачался коготь мантара в длинной серьге:

— Леннокса?! Они что, издеваются?

Боевой маг неопределенно пожал широкими плечами, а Лэшел, поглядев в течение несольких секунд на начальника, убедился, что тот не шутит. Ну что за день такой! Мало того, что у них в Академии будет учиться Этари, так еще и это!

— Он же сумасшедший! И последние лет девяносто прожил отшельником! Как его можно поставить на пост декана факультета?!

— Зато он великолепно разбирается в боевой некромантии и не стал архимагом только потому, что сам не захотел. К тому же, по словам Совета, у них сейчас нет других некромантов, которым хотелось бы отправиться в Адэр, вот и пришлось взять того, кто согласился. Хотя я не исключаю, что темные маги сделали это только для того, чтобы позлить Кириана.

Вортон замолк, но Лэшел без слов понял, как должно было закончиться высказывание магистра — "но это уже проблемы самого Кириана". Мысленно усмехнувшись, молодой магистр мимоходом заметил:

— Веселый нам предстоит в Академии год...

Глава 1

Взмах, выпад. Металлический звон от столкновения клинков друг о друга. Мастерски поставленный противником блок оказался настолько жестким, что у меня загудела рука, и мне пришлось срочно уходить в защиту, чтобы не сдать позиций. Мой противник тем временем попытался развить преимущество и начал теснить меня назад, но хитрым обманным ударом, которому меня обучил Грейсон, я вынудила своего оппонента на полсекунды отвлечься и попыталась его обезоружить, но он быстро сконцентрировался и отбил мою атаку. Все эти выпады были настолько быстрыми, что неподготовленный наблюдатель мог видеть только вспышки света на клинках. И — за всё это время не прошло и десяти секунд — вот мы снова кружим друг напротив друга, выискивая брешь в обороне противника. Весь окружающий мир сузился до небольшой площадки, на которой проходил поединок, и я не видела ничего, кроме двух длинных тонких клинков напротив себя, на блестящих лезвиях которых бликовал солнечный свет.

— Ваше Величество! — посторонний голос ворвался в мое сознание так внезапно, что я, растерявшись, вздрогнула и моргнула. Этим не преминул воспользоваться высший вампир напротив и одним плавным, текучим движением метнулся в мою сторону, одновременно нанося удар. Сард вылетел из моей правой руки и приземлился у кустов, отделявших покрытую гравием площадку от газона, а мой противник завершил поединок, поставив мне простейшую подножку, так что я самым позорным образом упала на землю. Невысокая вампирша, появившаяся в поле зрения только что, и из-за которой я и проиграла схватку, ойкнула и прижала ладонь ко рту, придя в ужас от такого обращения с королевской особой, а затем неодобрительно посмотрела на Люция Эртано, который, нисколько не смутившись, опустил оружие.

— На посторонних во время схватки... — наставительным тоном начал он, не обращая никакого внимания на вампиршу, которая всё никак не могла определиться, что ей делать — помочь подняться мне или прочитать отповедь вампиру, который поднял оружие на королеву, как только она отвернулась.

— ... отвлекаться нельзя, — со вздохом закончила я за него предложение и без посторонней помощи поднялась на ноги. — В чем дело, леди Амелл?

Гофмейстерина, к которой я обратилась, отвлеклась от Люция и присела в низком реверансе, так что подол лилового платья лег на землю.

— Прошу прощения, Ваше Величество, но совещание закончилось, и через сорок пять минут подадут обед. Распорядиться перенести его еще на пятнадцать минут?

— Нет, нет необходимости, — торопливо сказала я, прикинув в уме, сколько времени у меня уйдет на то, чтобы вымыться, переодеться и причесаться. Если очень постараться, за сорок пять минут вполне можно успеть. — Люций, тогда на сегодня всё, поскольку сейчас мне предстоит обед с шартарской делегацией. Леди Амелл, вы не знаете, Адриан не вернулся?

— Нет, Его Величества до сих пор нет. Мадам, Вы уверены, что успеете?.. — вампирша окинула мою запыленную одежду сомневающимся взглядом и вздохнула, когда я у нее на глазах совсем некоролевским жестом отерла пот со лба.

— А если не успеет, гости подождут, — иронично добавил Люций, убирая сарды в ножны и протягивая мне сард, выбитый у меня из рук минутой ранее. — Хоть и говорят, что точность — вежливость королей.

Я бегло улыбнулась и, подхватив перевязь с оружием, быстрым шагом направилась к дворцу. Гофмейстерина, подобрав пышные юбки, бросила на Люция последний настороженный взгляд и поспешила следом за мной.

Лето закончилось всего несколько дней назад, и солнце и тепло еще не уступили место осенним холодам и дождям, хотя жара уже спала. В дворцовом парке сейчас было особенно хорошо: над головой синело небо, солнечный свет лился на темные хвойные деревья, траву и клумбы с поздними цветами; вода в фонтанах блестела и журчала по-летнему бодро, а воздух был прохладен и свеж. День выдался настолько удачный, что мы с Люцием решили провести тренировку не в зале для поединков во дворце, а вышли на улицу и углубились в парк, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, которое во дворце было неизбежным. Легкость, с которой гофмейстерина нас нашла, и отсутствие какого-либо удивления с ее стороны подтверждали, что наши тренировочные бои ни для кого тем не менее не остались тайной.

Пожалуй, эти тренировки и предшествующий им приезд Люция были самым лучшим событием за те две недели, которые прошли с нашего возвращения из Валенсии. Судя по тому, что мой учитель появился во дворце в Бэллиморе буквально неделю спустя после того, как Адриан предложил ему должность моего телохранителя, раздумывал он недолго. Сразу после его прибытия моя вооруженная охрана испарилась, как по мановению волшебной палочки, а Люций стал моей постоянной компанией, и его присутствие было мне в разы приятнее, чем отряд маячивших перед глазами телохранителей. Возобновились и наши с ним ежедневные тренировки, которые очень радовали меня, против которых не возражал Адриан, и которые приводили в замешательство весь двор. Мало того, что государственный преступник, о котором несколько десятков лет никто ничего не слышал, неожиданно был помилован, так еще его приставили к королеве, и он очутился в непосредственной близости от короля, которого когда-то пытался убить... Откуда такое доверие?

Впрочем, сам Люций оставался совершенно равнодушен к шепоткам за спиной: он и в Дионе всегда был белой вороной, и то, что он вернулся на родину, мало что изменило. Но мне казалось, что здесь, в Вереантере, ему было приятнее находиться, чем среди людей в Валенсии, а мой собственный опыт показывал, что должно пройти какое-то время, чтобы окружающие к тебе привыкли и перестали воспринимать в штыки. Сам Люций продолжал видеть себя не только как моего охранника, но, в первую очередь, как моего учителя, и в первое же утро после своего возвращения поймал меня, когда я утром шла из спальни в столовую, и строго осведомился, почему я забросила тренировки, а потом утащил меня в зал для поединков. Прислуге пришлось объявить, что с этого дня я завтракаю на полтора часа позже, Адриан посочувствовал, когда я ему вечером пожаловалась на гудящие и ноющие мышцы, а потом непринужденно заметил, что Люций всё сделал правильно. Первые несколько дней превратились в пытку — за прошедшие три месяца я отвыкла от регулярных тренировок, которые к тому же стали в разы жестче по сравнению с нашими поединками в Академии с Кейном — но сегодня стало уже полегче. Кстати, сегодняшнюю тренировку пришлось перенести на середину дня, потому что утром мы встречали делегацию из Шартара, и весь день был расписан по минутам.

Мы с леди Амелл свернули с боковой дорожки на центральную аллею и зашагали к дворцу, причем я шла быстро, и невысокой вампирше приходилось чуть ли не бежать, чтобы не отставать. Двое стражников у дверей склонили головы при моем появлении, и мы стремительно пролетели мимо них в холл.

— Ваше Величество, завтра собирается благотворительный комитет герцогини Шеффер, который будет обсуждать, какие заведения в этом году нуждаются в пожертвованиях в первую очередь. Стоит ли предупредить герцогиню о Вашем присутствии?

— Я не поеду, леди Амелл, — рассеянно отозвалась я, не считая нужным останавливаться и объяснять свое решение. О встрече благотворительного комитета, в который входили все самые знатные дамы Бэллимора, и который считался своеобразным женским клубом, невероятно престижным, и в который невозможно было попасть, не обладая громким титулом и солидным богатством, гофмейстерина заговаривала не в первый раз. Мне же было прекрасно известно, что "заседания" подобных комитетов длятся по нескольку часов, и из них самое большее полчаса уходит на решение финансовых вопросов, а остальное время аристократки обсуждают последние новости из жизни знати. Потому я напрямую воспользовалась разрешением Адриана не заниматься тем, что мне не нравится, и сразу заявила леди Амелл, что дамы прекрасно проведут встречу и без меня. Но гофмейстерина не теряла надежды всё же привлечь меня к придворной жизни и продолжала поднимать этот разговор.

— Но все вереантерские королевы всегда занималась благотворительностью и входили во многие комитеты... — высокий узел на голове вампирши, в который были собраны светло-рыжие волосы, укоризненно качнулся.

— Прямо все? — против воли мне стало любопытно. — И Исабела тоже?

У меня почему-то сложилось впечатление, что мать Адриана не любила подобные мероприятия, да и праздная жизнь придворных ее никогда не привлекала. Или я ошибалась?..

Леди Амелл несколько секунд молчала и, наконец, с неохотой признала:

— Ее Величество формально входила в благотворительный комитет, но никогда не присутствовала на его собраниях.

— Вот и отлично, — удовлетворенно улыбнулась я. — В таком случае герцогиня Шеффер может после своего заседания сообщить мне, на что они решили жертвовать деньги, и, если меня это устроит, я распоряжусь, чтобы казначей выдал комитету нужную сумму.

Сбоку послышался явственный тяжелый вздох, а потом леди Амелл вынужденно кивнула:

— Как Вашему Величеству будет угодно.

За это время мы дошли до королевского крыла, и там я отпустила гофмейстерину. Вампирша, тихо шелестя юбками, направилась к лестнице, а я, взглянув на ее удаляющуюся спину, в который раз удивилась, как мало эта дама была похоже на гофмейстерину. В моем представлении о первой даме двора, следившей за порядком и соблюдением правил, навсегда закрепился образ высокой костлявой женщины средних лет, которая искренне ненавидит любое проявление живых чувств и малейшие отступления от протокола. Невысокая пухлая леди Амелл отличалась нетипичной для вампиров внешностью и мало походила на представительницу этой должности. Впрочем, как это часто бывает, внешность оказалась обманчивой, и двором эта миловидная вампирша заправляла вполне уверенно. Сейчас она очень активно пыталась втянуть в эту жизнь и меня, действуя убеждением и уговорами, но я держалась и уступать позиций не собиралась. Да и недолго осталось терпеть: буквально через неделю я должна была вернуться в Академию, и потому дворцовая жизнь беспокоила меня мало.