В предыдущий день 4я армия, в которую входили 30я и 22я танковые дивизии в составе 14го мехкорпуса, начиная с трех дня начала создавать тыловой оборонительный рубеж на восточном берегу Мухавца — если к Бресту он тек почти с востока, то за Кобриным — уже с севера — как раз поперек немецкого наступления. На Мухавце же стоял и город Пружаны, в 35 км на север от Кобрина. Наша 205я мотострелковая того же 14го мехкорпуса готовила оборону в районе Березы — почти в ста километрах на северо-восток от Бреста, в месте своей постоянной дислокации. Но в шесть вечера от верховного командования поступила директива о наступлении на противника утром следующего дня. Пришлось его исполнять. Но и ночью немцы атаковали под осветительными ракетами, а 30я танковая от них отбивалась, понемногу отходя на восток.
В шесть утра 23го во исполнение приказа наши части атаковали противника. Мало того, что в приказе ничего не говорилось о противнике, но вдобавок, 205я мсд смогла выделить для поддержки атаки лишь два импровизированных моторизованных батальона — не хватало автотранспорта. Ну и еще танковый полк. Остальные части продолжали организовывать оборону по Мухавцу и еще восточнее — по Ясельде у Березы-картузской. Скорее всего, дополнительную пехотную поддержку предполагалось организовать из подразделений 28го стрелкового корпуса, отошедших из Бреста, но у нас не было сведений о результате этой задумки.
Начав атаку с рубежа Видомля-Жабинка, наши танкисты сразу же подверглись сильному артиллерийскому противотанковому огню, а через полчаса налетело более шестидесяти "штук", которые начали непрестанно заходить на наши атакующие порядки. А потом с севера им во фланг зашли еще и танки 17й тд немцев. Правда, неполным составом — как говорили пленные из 17й танковой, один из батальонов задержался по неизвестным причинам (АИ; в РИ удар был мощнее). Может, как раз из-за Лехиных выстрелов они и не смогли вовремя получить приказов.
Пришлось отступать. Но отступали умело. Танкисты капитана Лысенко били немецкие танки из засад (РИ!), заставляя фрицев снова и снова разворачиваться в боевые порядки. Танкисты старшего лейтенанта Митюхина — неполный батальон — оказавшись в окружении, пошли на прорыв, разметали врага и вышли к своим. Мы откатывались к Пружанам. По фронту на нас давила 18я танковая, а 17я, как обычно, стала заходить с фланга, с севера — куда как раз направлялись и мы с Лехой — открытые места нас пугали. Так что злой рок в нашем лице продолжал преследовать 17ю танковую весь день 23го июня. Может, это были и солдаты других частей вермахта, но вот пара посыльных на конях никуда не добралась — мы дуплетом выстрелили им в спины, а потом добили и лошадей, так как, похоже, одного фрица мы только ранили и он удержался в седле. Еще была батарея легких гаубиц, остановившаяся на дороге с простреленными у двух автомобилей радиаторами, кухонный обоз, обстрелянная колонна из пяти грузовиков, которой пришлось спешиваться и "принимать бой", когда мы уже давно углубились обратно в лес. Мы как две броуновские частицы метались между лесными дорогами, перелесками, ручьями и болотцами. Причем наш путь определяли сами немцы — встретив их где-то, мы обстреливали дичь и затем обходили это место по широкой дуге. А там встречали других немцев, и снова — стрельба, дуга — только уже другая.
Тем не менее, уже с 9.30 (в РИ — с 7.30) за Пружаны начинаются бои, в 11.30 (в РИ — в 9.30) 18я тд немцев почти полностью захватывает город — за нами остается только южная окраина (АИ; в РИ нас выбили из города полностью). Но уже к полудню 30я танковая выбивает их оттуда — сотня танков (в РИ — 80) 30й танковой и подразделения 205й мотострелковой перегруппировались южнее Пружан и вдарили по немцам. Потеряв 30 (в РИ — 20) танков, немцы откатились из города на три километра (в РИ — остались на западной окраине). Немцам снова пришлось идти в атаку, терять время и танки.
Южнее, к западу от Кобрина, 22я танковая отбросила утром 23го пехотный батальон немцев, но затем попала под тройной удар — пикировщиков, 3й танковой и 31й пехотной дивизий вермахта. Под этим натиском она стала медленно отходить на Кобрин. За атаку они потеряли треть из сотни участвовавших в ней танков, зато смогли заправиться топливом на кобринском складе. К вечеру, прикрывая отход пехотных подразделений за кобринский канал, дивизия потеряла своего командира — генерал-майора Пуганова, который таранил своим танком танк противника. В дивизии оставалось 40 танков, и она шла к Пружанам, на соединение с 30й танковой.
В Пружанах же качели боев за город продолжались до восьми вечера, когда с юга, со стороны Запруд, по городу ударили части 3й и 4й танковых дивизий вермахта (РИ). Они быстро, за пару часов, преодолели выставленный на юг заслон, в котором снова отличился все тот же капитан Лысенко — засадная тактика становилась его коньком. А в десять вечера немцам в спину с юга последовал удар 22й танковой (АИ) — немцам срочно пришлось разворачивать танки на юг, да еще запрашивать подкреплений у оставшихся частей своих дивизий, что продолжали атаковать параллельно 17й и 18й тд, но южнее, вдоль варшавского шоссе от Кобрина к Березе. Пользуясь случаем, 30я танковая и 205я мсд снова выбили из города передовые подразделения 17й и 18й танковых. Но силы были явно уже неравны, и комдив 30й тд полковник Богданов отдал приказ отходить на северо-восток, вдоль шоссе Пружаны-Ружаны (в РИ дивизия была отброшена от города на восток — на шоссе вышли немцы). В итоге, чтобы захватить город, немцам понадобилось привлечь подразделения четырех танковых дивизий (РИ), а по силам — на город наступали три дивизии, если учесть, что 3я и 4я выделили чуть меньше половины своего состава (в РИ — меньше трети). Начиная с одиннадцати вечера, вытянув из города тыловые части, 30я и пробившаяся к ней 22я (АИ; в РИ они не соединились) стали откатываться на северо-восток, вдоль шоссе на Ружаны (АИ; в РИ отходили на восток и южнее), постоянно выставляя заслоны. К 2.00 24го июня (в РИ — к 19.00 23го) в Пружаны была переведена оперативная группа штаба немецкой 2-й танковой группы.
Наши же танки, успевшие заправиться на окружном складе в Оранчицах (РИ), активно маневрировали, устраивая засады на немецкие колонны — вскоре немцам пришлось идти группами танков в боевом построении, тратя время на перемещение по пересеченной местности (АИ; в РИ шли быстрым маршем). Наши же смогли утащить за Ясельду топлива еще на одну заправку и перебраться самим. За мосты завязался бой, который продолжался всю ночь (АИ; в РИ немцы захватили мосты, тем же вечером 23го прошли 30 км на северо-восток до Ружан и ударили в тыл нашим частям, оборонявшимся по Ясельде). И наши, и немцы понимали важность моста на шоссе Пружаны-Ружаны — это были единственная на протяжении 50 км подходящая для немецких танков переправа через реку, а само шоссе было важно тем, что далее к востоку на протяжении пяти километров шло через болотистый участок — местность явно не для маневра танков.
Уже к утру 24го наши саперы смогли подтащить взрывчатку и повредить мост, а потом и окончательно обвалить его в реку. Немцы разинули рот и в период с 8 до 14 часов 17я и 18я танковые дивизии 47-го танкового корпуса атаковали наши войска (в РИ — уже в районе Слонима, 50 км на северо-восток), однако успеха не добились — ночью и утром к Ясельде подходили части 55й сд — 107й стрелковый полк и 84-й легко-артиллерийский полк (в РИ воевали в Ружанах — за них бои шли еще два дня), и на подходе была 121я сд, которая вышла из Слонима к Ружанам. Правда, ей вскоре приказали двумя ночными маршами прибыть в Волковыск, находившийся в 65 км севернее Пружан и в 85 км восточнее Белостока, но в Ружаны прибывали и другие части — например, 143я сд. А в итоге и 121я частично поучаствовала в боях в Ружанской пуще, находившейся к востоку от Ясельды.
В 14 часов 24го июня после мощного артиллерийского и авиационного налета танковые дивизии 47-го немецкого танкового корпуса, наступлением которых руководил лично командующий 2-й танковой группой генерал Гудериан, начали атаку на 30-ю танковую, 205-ю мотострелковую и 107й сп 55й стрелковой дивизии, но сломить их оборону не смогли, и это вынудило его ввести в бой второй эшелон корпуса — 29-ю моторизованную дивизию (АИ; в РИ это происходило тоже 24го, но в районе Слонима, на реке Щара, в 50 км на северо-восток, и против частей не танковых, а стрелковых дивизий — 143й, 155, 121й).
Кроме того, понесшая катастрофические потери советская авиация продолжала огрызаться: около 10.30 советские бомбардировщики атаковали продвигавшуюся от Пружан на север колонны 17й тд, которые Гудериан пустил в обход, через Трухановичи, где был мост через Ясельду и кусок приличного шоссе длиной с десяток километров (в РИ — в 10.00 наши бомбили колонну 29й мд, двигавшуюся на Слоним). Эта бомбардировка приостановила ее продвижение, но в 15.00 24го июня немцы все-таки сбили слабый заслон у уже взорванного к тому времени моста через реку, к 18.00 навели понтоны — и танки начали понемногу перебираться на другой берег.
В 7 км южнее шоссе Пружаны-Ружаны 29я мд также к 18.00 24го июня прорвала оборону наших войск, отразила атаки на плацдарм на том берегу и начала наводить переправу для танков. Оборона на Ясельде, прорванная уже в четырех местах, начинала расползаться. Под влиянием слухов о немецких танках в тылу части, оборонявшиеся на Ясельде, стали отходить (РИ, но 23го) на северо-восток через Ружанскую пущу.
В тридцати же километрах южнее 23го июня, когда еще шли бои за Пружаны, оставшиеся части 3й и 4й танковых дивизий в шесть вечера возобновили атаки на позиции нашей 4й армии вдоль Варшавского шоссе. Перед этим 3я тд захватила сначала Кобрин с его мостами, выбив оттуда 22ю танковую и части 28го стрелкового корпуса, затем вышла на шоссе, постоянно подвергаясь контратакам. Так, Восточнее Кобрина немецкий передовой отряд был неожиданно атакован советскими танками. Как писали сами немцы — "1-й батальон 6-го танкового полка 3й тд в 15.40 неожиданно сталкивается с русскими танками у Буховичей. Вражеские боевые машины вырвались внезапно из близлежащего леса и берут под обстрел немецкие колонны. Майор Шмидт-Отт немедленно разворачивает свои подразделения и в завязавшемся бою уничтожает 36 русских танков типа Т-26" (РИ, правда, со слов самих немцев, поэтому сколько там было подбито в реале — неизвестно). 4я тд подошла к Кобрину уже вечером — она наконец продралась через леса южнее Бреста, и все последующие дни этим двум дивизиям так и пришлось следовать гуськом по одной дороге (РИ).
Вечером слабые, потерявшие боеспособность и управление части 4-й армии за полтора часа были сбиты с занимаемых вдоль северного колена Мухавца позиций. Уже в 21.30 (в РИ — в 19.30) подразделения 3й и 4й тд достигли реки Ясельда в 35 км к северо-востоку вдоль шоссе, где наткнулись на оборону 205й моторизованной дивизии и 67го инженерного батальона, частей 6й сд, отступавшей по разным направлениям из самого Бреста (в лагеря на учения из Брестской крепости были выведены больше половины подразделений этих двух дивизий — 10 из 18 стрелковых батальонов, 3 из 4 артполков, по одному из двух дивизионов ПТО и ПВО, разведбатов и некоторые другие подразделения). Перед этим немцы с помощью авиации прорвали хлипкую оборону разрозненных частей 28го стрелкового (сумевшие выйти их Бреста части 6й и 42й сд) и 14го механизированного (22я, 30я тд и 205й мд) корпусов, что они пытались организовать на западном берегу Ясельды. Правда, первый прорыв к мостам был быстро купирован контратакой во фланг (АИ; в РИ такую контратаку части тех же 6й сд и 22й тд устроили 47му немецкому танковому корпусу уже восточнее — 24го на Щаре) — все-таки почти половина обеих немецких дивизий в это время находилась у Пружан, а пришедшие оттуда в это же время панические сообщения (такие были и в РИ) побудили командование 24го мотокорпуса вермахта развернуть на север еще часть сил (АИ). Тем не менее, второй натиск оказался удачным, вот только запоздалым — с востока к реке подходили части 55й сд, которые еще в десять вечера 22го июня начали перебрасываться на запад, к Березе-Картузской, как раз и стоявшей на пересечении варшавского шоссе и Ясельды. Подпертые свежими и пока еще имеющими четкое командование частями, отступающие подразделения резко развернулись лицом на запад и, несмотря на бомбежку и обстрелы, начали окапываться. (АИ; в РИ передовой отряд 3й тд вечером 23го захватил мост через Щару (ее первое пересечение варшавским шоссе — в 50 км на северо-восток от Березы и Ясельды)). Но, пока эти части окапывались, основная тяжесть по сдерживанию противника легла на импровизированные моторизованные отряды 14-го и 28-го корпусов. (РИ).
