Третья книга из серии "Цена ошибки". Альтернативная история, Карибский кризис перерос в Третью мировую войну. СССР и США обменялись ядерными ударами, погибли десятки миллионов людей. Разрушениям подверглись почти вся европейская часть территории СССР и многие города на Кавказе, в Средней Азии и Сибири. Уничтожено больше половины территории США. В Западной Европе танковые армии Варшавского договора рвутся к Рейну. Франция, благодаря удачному дипломатическому маневру своего президента, в последний момент вышла из НАТО и объявила себя нейтральным государством, вместе с Австрией и Швейцарией. Война идет по всему земному шару, даже в самых забытых людьми и богом местах, таких как Камчатка.

Глава 1. Ожидание.

1 ноября, местное время 17-30. Камчатка. Учебный корпус мотострелкового полка, три километра к югу от поселка Мильково.

-Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Вооружённых Сил, принимаю Присягу и торжественно клянусь: быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным воином, строго хранить военную и государственную тайну, беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров и начальников

Я клянусь добросовестно изучать военное дело, всемерно беречь военное и народное имущество, и до последнего дыхания быть преданным своему Народу, своей Советской Родине и Советскому Правительству.

Я всегда готов по приказу Советского Правительства выступить на защиту моей Родины — Союза Советских Социалистических Республик и, как воин Вооружённых Сил, я клянусь защищать её мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами.

Если же я нарушу мою торжественную клятву, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудящихся.

Срывающимся и хриплым от волнения голосом проговорил Сергей. Карабин СКС, с которым он проходил присягу, казался тяжелым и неудобным во вспотевших от неожиданного волнения ладонях. Он, встав на одно колено, нагнулся, чтобы поцеловать тяжелое красное полотнище знамени с поблекшими золотыми буквами "65 отдельный батальон связи". Выпрямившись, он на негнущихся от волнения ногах встал в куцый строй, состоявших из пары десятков таких же молодых, как он, пацанов и девчонок. На смену ему, взяв у него из рук красную картонку с текстом, вышел Сашка, неловко перехватив карабин перевязанной рукой. Все происходило донельзя буднично, в столовой учебки, где были просто сдвинуты к стенам столы. Из зрителей были только несколько офицеров, дневальный и повара. И в то же время Сергей ощутил, как у него в душе что-то сдвинулось.

Когда все закончилось, к нему подошел капитан.

-Поздравляю, ребята. И готовьтесь к маршу, по приказу командира полка из состава учебной роты сформирован пулеметный взвод. Который я должен отправить с батальоном связи на юг. Взвод.. С какой-то непонятной тоской протянул капитан. Один грузовик и два ДШК, 11 человек, из них только трое кадровых, остальные сопливые пацаны.

Через час Серега вел "газон" в составе куцей колонны батальона связи. В тесной кабине еще сидели, Сашка и знакомый с утра лейтенант, который и оказался командиром новоиспеченного взвода. А в кузове на лавках вдоль бортов мерз остальной состав взвода, восемь человек, из которых по-настоящему военными были только два сержанта, а остальные — такие же знакомые ребята, с которыми еще вчера дрались или вместе ловили рыбу. Остальное пространство занимали пулемет, установленный на треноге прямо в кузове, еще один ДШК в сложенном виде и пара десятков ящиков, в основном с патронами. Погода, днем вроде бы солнечная, быстро портилась. В наступивших уже сумерках Сергей еле различал тусклые, в свете узких "военных" фар, катафоты шедшего впереди ЗиС-150. Хорошо, хоть скорость колонна держала 30 километров в час, иначе бы он точно слетел бы с дороги на каком-то повороте, или въехал бы в идущий перед ним грузовик, видимость была отвратительной. Повалил обильный мокрый снег с дождем, Сергей обернулся в тыльное стекло кабины и невольно поежился. Парням в кузове еще хуже. Он порадовался за свою с Сашкой предусмотрительность, они смогли отыскать тент, хоть старый и с дырками и дуги к нему. И выцарапать это все у кладовщика. И сейчас у людей в кузове хоть какая-то защита.

Еще через три часа его сменил Сашка. Колонна проехала всего 16 километров, но какие это были километры! Три притока реки Камчатки и саму Камчатку пришлось форсировать вброд, сворачивая с дороги по уже размеченным саперами объездным путям. Если через речки, Первую и Вторую Серега как-то сумел перебраться своим ходом, отчаянно буксуя по обледеневшим камням, то через более крупную и быструю Андриановку и саму Камчатку перебраться вброд на заднеприводном ГаЗ-51 мог, наверное, только очень опытный водитель. В составе батальона была пара полноприводных Зил-157, и они сыграли роль импровизированных тягачей при переправе. Цепляя на жесткой сцепке сразу по паре остальных грузовиков, они перетащили колонну через эти две полноводные реки. Связку из трех машин не сносило быстрым течением, да и водители страховали друг друга, когда одна из машин начинала буксовать или глохнуть. Но к тому моменту, как батальон оказался на левом берегу Камчатки, Сергей уже вымок от пота до трусов. Лейтенант посмотрел на его осунувшееся лицо и посадил за руль Сашку, благо, что дальше по дороге почти сто километров рек уже не было. Серега смутно помнил, как втиснулся на Сашкино место, узкий кусок сиденья между лейтенантом и ручкой коробки скоростей и провалился в сон.

1 ноября, местное время 19-30. Камчатка. Трасса Елизово — Сокоч.

Теплый тропический воздух, несущий запахи моря, приятно освежал обнаженные разгоряченные тела, смешиваясь с терпкими ароматами женских дорогих духов. Джон всем своим существом ощущал, как под ним, изнывая от желания, извивается женское тело. Слегка хриплый от сумасшедшего желания голос Мари сумбурно шептал ему на ухо: "Ох, Джонни, давай, не тяни. Возьми меня, быстрее! Да, да, да!". Одновременно он ощущал, как ласковые губы его женщины целуют его ухо, в кратких перерывах между безумным шепотом. Джон вошел в зовущее красивое женское тело, стараясь своим естеством слиться с такой желанной своей подругой. Вот Мари снова взяла губами его ухо, снова целуя его, одновременно охватывая его тело руками и ногами.

Но почему она так сильно тянет губами его ухо, она же сейчас его оторвет? В голове Джона словно взорвалась бомба, так сильно и внезапно накатила боль. И одновременно с этим, словно сдернули какие — то фантастические декорации, в мозг Джона хлынула новая информация от всех его органов чувств, напрочь смывая все прежние, такие приятные ощущения. Теплый воздух сменился леденящим пронизывающим ветром, вдобавок пахнущим гарью и кровью. Куда — то, в одну секунду, подевалась податливая женщина, лежащая под ним на шикарной мягкой постели, вместо этого Джон ощутил, что пытается ласкать и обнимать твердые, местами обледенелые, шершавые доски, вдобавок отвратительно воняющие целым адским букетом запахов, от тухлой рыбы до машинного масла. Очень сильно болела голова. Вдобавок, ласковые губы его Мари превратились в грязные заскорузлые толстые пальцы, которые тянули его голову вверх. И, наконец, он услышал слова, окончательно выдернувшие его из мира приятных грез в существующую реальность:

-Янки, не надо трахать мой грузовик! Окончание фразы на русском языке потонули в грубом хохоте, перемешанном с комментариями на том же языке. Джон поднял голову, огляделся и застонал, от отчаяния. Оказывается, он лежал ничком в кузове потрепанного грузовика, на щербатых от частого использования и грязных досках. За ухо его дернул человек, в замасленной солдатской телогрейке. Еще в кузове, ближе к заднему борту, стояли три солдата, в советской форме и с карабинами, а рядом с ним, скорчившись, сидели два человека, в грязных и оборванных американских летных комбинезонах. Джон все вспомнил. Последний вылет, последний заход на цель, взрыв ракеты, катапультирование. Озеро, уже покрытое тонким льдом, в которое он угодил. Свою отчаянную борьбу за жизнь с ледяной водой этого озера, и русских, к которым он в итоге попал. Удар прикладом карабина по голове, когда он потянулся за пистолетом. Он в плену. Его невеселые мысли оборвал мрачный голос одного из солдат:

-Давай руки ему свяжем! С этими словами, бойцы сноровисто связали ему руки сзади, и потом посадили Джона рядом с такими, как он, бедолагами. Конвоиры расселись на лавках, водитель в телогрейке, перепрыгнув через борт, полез в кабину. Подошедший офицер спросил и одного из солдат, показав на Маккейна:

-Вижу, он очнулся. Связали?

-Так точно, товарищ лейтенант!

-Тогда езжайте, вам надо проскочить до Усть-Большерецка, пока темно и непогода. Янки уже начали за каждой машиной на дорогах гоняться.

29 октября, местное время 22-30. Камчатка. Побережье Авачинского залива, бухта Безымянная, 2 мили от береговой линии. Атомная подводная лодка US NAVY SSN-575 "Сивульф".

-Готовы? Боцман подлодки еще раз посмотрел на трех человек, затянутых в облегающие костюмы с аквалангами за спиной. У их ног лежали герметичные тюки, в которых было все, без чего человек не может существовать в холодный и враждебной местности. Одежда, провиант, оружие, средства связи. Рядом, на рельсах загрузки в торпедный аппарат уже лежал транспортировщик, по сути дела, представляющий обыкновенную торпеду, только без боевой части и с уменьшенной скоростью хода. В руках они держали только короткие гарпунные ружья, чтобы не быть уж совсем безоружными, в те минуты, когда они, под покровом ночи будут выходить из прибоя во вражеской бухте.

Средний человек, старший из этой троицы, молча кивнул.

-Ну, тогда до встречи парни, и помогай вам бог! С этими словами боцман отдал команду торпедисту, и тот открыл крышку торпедного аппарата. Старший группы диверсантов ловко, вытянув ружье перед собой, втиснулся в длинную трубу аппарата. Два матроса тут же подскочили к нему, запихивая его мешок вслед за ним в трубу, затем сноровисто задраивая за ним герметичный люк. Дождавшись от человека, лежавшего в темной железной кишке, условного стука, торпедист открыл наружную крышку. Некоторое время ничего не было слышно, это было понятно. Диверсанту требовалось в кромешной тьме время, чтобы выбраться из узкой трубы наружу, в ледяную воду. "Надо быть дьявольски храбрым человеком, чтобы добровольно идти на такие вещи" — подумал боцман, внутренне поёжившись. Но вот, наконец, по корпусу лодки прозвучал тихий, сдвоенный стук. Это означало, что первый "морской котик" выбрался со всей своей амуницией, освободив торпедный аппарат. Торпедист тотчас же закрыл наружную крышку, открывая вентили системы клапанов продувки сжатым воздухом воды из пустой трубы. Дождавшись, когда по показаниям индикатора, воды в трубе не останется, он открыл внутреннюю крышку. Сжатый воздух зашипел, обдав всех стоящих в отсеке людей холодным соленым ветром. Боцман повернулся ко второму "котику", но тот уже лез в трубу. И все повторилось, и вот уже третий диверсант покидает теплый и освещенный отсек "Сивульфа". В последнюю очередь торпедисты закатили в торпедный аппарат транспортировщик. Наконец, по корпусу лодки прозвучал последний сигнал, три коротких стука подряд. Это означало, что "котики" уже вытянули транспортировщик за носовую скобу из аппарата, повесили на него весь свой груз и готовы уходить. Боцман отдал команду, торпедисты стали закрывать крышку, начиная готовить обычную торпеду к загрузке в этот аппарат. Когда твоя лодка лежит в дрейфе, чуть подрабатывая рулями и винтом, в двух милях от вражеского берега, лучше, чтобы все "копья" были в полной готовности. Боцман снял трубку внутренней связи с командиром лодки:

-Сэр, высадка закончена, все прошло успешно. И "Сивульф", тихо стронувшись с места, не спеша ушел на восток, растворившись в морской глубине. Капитан, услышав доклад боцмана, облегченно вздохнул. Слава богу, они больше не дергают русского медведя за хвост, торча у вражеского берега на мелководья, как какой-то ненормальный кит. Который решает, выбросится ему на берег, сведя счеты с жизнью, или, еще немного подождать. Подводная лодка, прижатая к берегу, на мелководье, во время войны, это легкая мишень для противолодочных сил врага. А если учесть, что этот берег вражеский, да еще находиться неподалеку от главной базы флота противника в здешних местах, это вообще из ряда вон выходящий случай. И если бы не прямой приказ, пришедший с самого верха, командир "Сивульфа" не согласился бы на такой риск. Ведь мало того, что лодка торчала у бухты Безымянной без хода почти час, она при этом шумела, несколько раз продувая свой торпедный аппарат. "А все потому, что "Сивульф" изначально был построен необычной лодкой"— мрачно подумал капитан. Атомная многоцелевая подводная лодка USS Seawolf SSN-575 была построена второй после первенца американского атомного флота, субмарины "Наутилус". И по проекту от него ничем не отличалась, за одним исключением. Реактор. Двигательная установка "Сивульфа" несла наименование S2G и работала на жидком натрии в качестве теплоносителя первого контура. Экспериментальный реактор показал свой капризный нрав еще во время испытаний. Термические напряжения в трубах, по которым подавался пар на парогенераторы и коррозионное воздействие натрия на сталь привели к образованию трещин в трубных досках пароперегревателя и испарителя. В результате пришлось отключить пароперегреватель, за счёт этого мощность энергетической установки снизилась на 20 %. В итоге на испытаниях подводная лодка развила скорость хода ниже расчётной. Потом была авария, с человеческими жертвами, произошла утечка радиоактивного натрия. В итоге, был сделан вывод о неприменимости такого типа реакторов на флоте, а в декабре 1958 года, жидкометаллический реактор был удалён и заменён водо-водяным реактором. Тем временем были построены другие, более совершенные лодки, которые и занялись той работой, какой и должна заниматься уважающая себя современная торпедная субмарина. "Сивульф" же "задвинули" в обеспечение специальных операций флота, высаживать и принимать (иногда) подводных диверсантов, "морских котиков" или "тюленей", как называли на флоте головорезов с фирменной татуировкой на предплечье. Хотя в принципе, лодка для этого не была как-то особо предназначена. Высадка проводилась через стандартные носовые 533 миллиметровые торпедные аппараты, и поэтому, вот как сейчас, занимала много времени. Капитан снова вздохнул. У технического управления флота были в дальнейшем планы, по замене "Сивульфа" в обеспечении специальных операций. Ее должна была заменить атомная лодка SSGN-587 Halibut, еще один экзотический представитель американского атомного подводного флота. Первая, и она же последняя, лодка, в несостоявшейся серии ударных лодок с крылатыми ракетами "Регул ус". Заложенная в 1957 году, "Халифат" была спущена в 1959, когда у стратегического командования появились другие любимицы, атомные субмарины с баллистическими ракетами "Пола рис", первая из которых, "Джордж Вашингтон", была введена в строй в том же году. Поэтому "Халифат" так и осталась единственной, время от времени, выходя на патрулирование, но ее судьба уже было решена. Как только будет достигнут уровень полной боевой готовности третьей серии ПЛАРБ типа "Лафайет", подлодку "Халифат" выведут из состава стратегических сил на переоборудование. Вместо крылатых ракет, запускаемых из здоровенного ракетного ангара, в этой зоне лодки установят большую водолазную камеру, что позволит выпускать всю группу боевых пловцов вмести со своим снаряжением единовременно. А не мучатся с торпедными аппаратами, как на "Сивульфа". И тогда, может быть, "Сивульф", все-таки, станет нормальной боевой субмариной, а не "лежбищем для тюленей", как лодку уже называют некоторые флотские остряки.