— Да, сюзерен, легко поднялась на ноги Кари, как будто и не было многокилометрового марша по выжженной Пустоши.
— Отойдём немного.
Мы отошли в сторону, скрывшись из глаз за огромным, раскалённым на солнце валуном.
— Слушаю ваши приказы, сюзерен, — произнесла Кари, по-прежнему не смотря мне в глаза. Да что с ней такое?
— Кари, какого чёрта происходит? — начал заводиться я. — Что с тобой такое? С каких пор ты боишься смотреть мне в глаза?
— Простите, сюзерен, я просто... — Кари помолчала, только упрямо сжатые губы и нахмуренная складка на лбу говорили о том, как ей непросто, а потом всё-таки подняла на меня глаза, в которых страх был перемешан с решимостью. — Я знаю, кто вы.
— Конечно, ты знаешь. Я — Рэни Карвус, твой сюзерен, — успокаивающе сказал я, начиная догадываться, в чём дело.
— Я видела ваши глаза перед тем, как вы шагнули в тот ураган. Никто не видел, кроме меня. В нашем клане сохранились древние свитки. Такие глаза бывают только у четырёхцветных. И такие глаза были у Гиара Кровавого, — каким-то неживым голосом сказала Кари.
Я схватился за голову.
— Кари, россказни про четырёхцветных — вымысел святош из церкви Единого! -чуть не в голос заорал я. — Это всё сказки для промывания мозгов! Они врали всем тысячу лет! Я... Я ведь тот же, то же Рэни Карвус, что ты знаешь! И ничуть не изменился! И что там с моими глазами?
— Они стали полностью чёрными. Это значит, что вы прошли все инициации, и стали истинным четырёхцветным. Я дала клятву рода защищать вас. И буду выполнять свой долг, чего бы мне это ни стоило, — всё тем же мёртвым голосом продолжила Кари.
Когда это я успел? Ведь Воду я ещё не прошёл? А, к чёрту всё! Я не могу потерять Кари, только не её! Мне не нужен бездушный робот за моим плечом, только и умеющий, что исполнять приказы!
— Прости, Кари, но я просто не знаю, как мне ещё поступить, — прошептал я, а затем шагнул вплотную к девушке, привлёк её к себе, и поцеловал в губы. Если она меня сейчас не убьёт, то всё образуется. А если нет... То, думаю, даже пикнуть не успею.
Целоваться Кари не умела. Она замерла с широко раскрытыми глазами и напряжёнными губами, не отвечая на поцелуй, только пискнула, когда я сжал её в объятиях. Сейчас всё решится. Или она оттает, и снова станет знакомой мне Кари, суровой телохранительницей и рыцарем без страха и упрёка, или... Нет, об этом даже думать не хочется. Радует пока одно — я всё ещё жив.
— Прости, у меня не было другого выбора, — спустя несколько мгновений тихо сказал я, прерывая поцелуй, но не переставая нежно сжимать Кари в объятиях. — Я знаю, что ты можешь лишить меня жизни сотней способов, но мне плевать. Можешь превратить меня в статую, как Крида. Я не могу тебя потерять. Ты слишком мне дорога.
Мы стояли за валуном, где нас никто не видел, и я обнимал самое дорогое мне существо в этом сумасшедшем мире. Я никогда по настоящему не влюблялся, будучи Михаилом Александровым, так за свои сорок три года и не встретив ту, единственную. Рэни Карвус тоже не был сердцеедом, затворившись в своей библиотеке, и поэтому тот ураган чувств, вспыхнувший во мне после того, как я прижался своими губами к губам Кари и заглянул в бездонную синь её глаз... Да я просто влюбился, как мальчишка! Хотя, о чём я. Я именно что мальчишка. Этому телу всего семнадцать лет, а в этом возрасте просто положено влюбляться направо и налево.
— Ну, скажи что-нибудь, а то я чувствую себя полным дураком, — несмело улыбнулся я, отпустив, наконец, девушку.
— Вы очень странный сюзерен, — спустя пару мгновений, показавшихся мне вечностью, ответила Кари, слава богу, уже нормальным голосом, притронувшись тонкими пальцами к своим губам. — Но я всего лишь ваш телохранитель, и мне не положено... Надо возвращаться, мы слишком долго отсутствуем.
У меня отлегло от сердца. Кари вновь стала сама собой — суровым бойцом клана Металла, телохранителем и помощником. Никаких любовей на рабочем месте. Впрочем, наверное, она в чём-то права. Не то время и место, чтобы выяснять личные отношения. Хорошо, хоть глаза у неё оттаяли, а то видеть помертвевший, холодный взгляд Кари было выше моих сил.
— Сюзерен, идите к нам! — замахал руками Юджин, когда мы показались в поле зрения команды. — Лиира тут бутерброды с мясом грака захватила, объедение!
— А кто кричал, что надо брать только воду и вяленое мясо? — Лиира разлила по походным стаканчикам, которые, как матрёшка, вкладывались один в другой, холодного керта из большой фляги, и подвинулась в сторону, освобождая место для нас с Кари. — Не ты ли?
— Да, признаю, был не прав, — вопреки своему обыкновению не стал спорить Юджин, запихивая в рот огромный бутерброд с мясом, переложенным какими-то травами.
— Эй, ты тут не один! — возмутилась Лиира, когда рыжий дварф, не успев прожевать один бутерброд, потянулся за другим. — Другим оставь, проглот!
— Лиира, ты просто не понимаешь, — состроил серьёзную физиономию Лем. — Настоящий дварф должен быть с толстым брюхом и толстыми щеками, это признак красоты и достатка. И не только для мужчин. Женщины дварфов тоже должны быть толстыми. Иначе их замуж не возьмут. Правильно я говорю, замухрышка?
— Что?! — подскочил Юджин, выпучив глаза, и чуть не подавившись очередным огромным куском. — Да что бы ты в этом понимал, переросток блохастый!
Пятёрка Мариуса, расположившаяся чуть в стороне, смотрела на нашу команду квадратными глазами. — Лем, хватит подкалывать Юджина. Юджин, не ведись на подколки Лема, — не выдержав, улыбнулся я. — Эй, народ, может, присоединитесь к нам? — обратился я к немного обалдевшей пятёрке Огненных. — Вместе веселее. А если один рыжий дварф перестанет втихушку таскать бутерброды, то и вам удастся попробовать.
