Ри

Пролог.

Не помню, когда это впервые произошло. Может быть, в тоннелях Арубы? Или в ущельях Анабада? А может быть, в Междумирье, где я застыл на миг, прежде чем контракт вверг меня в Войну Грааля? Или еще раньше, в мир, где прозрачными руками кто-то наигрывал эльфийскую песнь? Или позже, когда Орден Черных Рыцарей вышел на меня?

А может, все было в самом начале, когда я еще верил в долг перед кланом и его Стражем? Или еще раньше, когда наш отряд врывался в другие миры, захватая Ангелов, драконов, убийц богов, демонов и девочек-волшебниц для блага Империи и Клана?

Говорят, нас, таких, семеро. Ха идет куда-то вперед, к стертым временем в пыль руинам кузницы, где был выкован Скорбящий-в-Зиме, его прошлое воплощение. По поклоняется сам себе, первожрец собственной религии. Отчаявшись найти смысл в том, что считал своим предназначением, он прожигает вечность в охоте за разнообразными наслаждениями. Ми, по слухам, строит свою империю, ведя войну одновременно в ста восьмидесяти пяти измерениях. Остальные трое ушли в в странствие гораздо позже. Возможно, они все еще добывают знания для Клана, как делали мы четверо в начале своего пути.

Говорят, одержимость некоей целью — лучший способ скоротать вечность. Забавно, но никто из нас не следует этой идее. Основатель Ха, кажется, просто задался целью повидать все миры, посмотреть на все чудеса. Ми просто проверяет свои теории, строя идеальную с точки зрения социологии и экономики, империю. По пытается найти баланс, получая от всего в жизни удовольствие, и при этом оставаясь где-то в районе поведенческой нормы. Есть и многие другие, те, кто оттянул лямку службы в одном-двух мирах и ушёл, разорвав контакты с далёкой родиной. Их имён я уже не знаю. Это был их выбор, исчезнуть из нашей памяти, жить дальше полностью своим умом, своими мотивами. Я же...

Мое прозвище — Ри. Односложное, как у каждого из нас. И я просто соблюдаю договор с братом. Пока один из нас изображает всеобщего любимца, как умеет, другой подражает тому образу Ха, который пытался нам дать клановый учитель.

Итак, в путь.

Часть первая.

Откровенно говоря, жить у Дурслей было не так уж плохо. Регулярное питание, отапливаемый угол с крышей над головой, работа по дому в качестве платы. В конце концов, ещё за полвека до моего рождения, комнатка раза в три больше иного шкафа, что по площади, что по объему, — это было весьма неплохо.

Так что особого недовольства не чувствовалось. Конечно, иногда было искушение настучать на родственников нынешнего тела, потому как условия содержания всё таки не соответствовали местным стандартам. По крайней мере, официально, за физические наказания, причём слабо мотивированные (это я о регулярных затрещинах по поводу и без), Дурслей могли покарать. И, скорее всего, учитывая сложившуюся в этой стране практику по данному вопросу, следующие опекуны были бы более... заботливы.

Однако, с другой стороны, обычно родительских прав не лишают, так сказать, дискретно. А разлучить Петунью и Дадли было бы нехорошо. Не то, чтобы меня это остановило, понадобись мне смена опекуна, всё таки на родине я прошёл обязательную клановую школу. А Юкки, кроме научных исследований, подвизались в первую очередь в диверсионных подразделениях.

Однако, если убрать всякие сантименты и несуществующую детскую обиду "на невнимание", что бы мне это дало? Ведь, во-вторых, Дурсли особенно за мной не следили. А вот последующие опекуны — навряд ли.

Не то, чтобы был практический смысл не высовываться. Даже если я умру здесь, то главная клановая особенность вернёт меня к жизни где-нибудь ещё. Разведка? Не смешите меня, уровень технологий этого мира был ниже, чем родного. Здесь не было даже Планетарных Войн, в конце которых Дитрих Кодес эвакуировал большую часть своего государства, включая тяжелую промышленность, на другую планету, обеспечив базу для начала Системной Войны. В это мире боевые черепахи не обменивались болванками с броненосцами Единого Флота, и до сих пор венцом разрушения считалась термоядерная бомба. Точнее, её активация.

Иными словами, по-настоящему важных технологий здесь, скорее всего, не удалось бы найти. Разве что просеивать все открытия, все патенты, отсылая каждую мелочь домой. Вдруг пригодится?

Другими словами, в данном мире я был свободен в своих решениях. И поэтому хотелось попробовать пожить в духе мечты далёкого предка, Холодного Оружейника. Тихо, спокойно завести жену, кота, дом и сад с парком. И умереть в этом теле лет в девяносто. Как, я, правда, ещё не спланировал. Может, в окружении правнуков, желательно, любящих и чуток жалеющих, что я умираю. А может, катаясь на серфе. Впрочем, способ, использованный, по слухам, моим отцом в третьем воплощении, получив тотальный инфаркт в брачную ночь с молодой женой, пятой по счёту, — тоже неплохо. Но уже неоргинально.

Одним слово, всё было тихо и спокойно, пока не пришло это дебильное письмо. Определённо, у отправившей его, некоей Минервы Макгонагалл, было странное чувство юмора. Как у всякого синего чулка, пожалуй.

То, что этот мир нелогичен, Ри заподозрил день назад. Было в адресе на конверте письма от некой Минервы МакГонагалл, нечто такое. С одной стороны, канцеляризм, "чулан под лестницей" как последняя, уточняющая, строка адреса. Но, в каком-то смысле, тонкий английский юмор.

И намёк. Мол, мы знаем.

Впрочем, реакция Дурслей тоже поражала. Нет, Ри понимал, что это в чём-то логично — покинуть засвеченную лёжку, пусть она уже обжита, читай, как дом родной. Но исполнение...

"Такое впечатление, что Веня хранит под кроватью килограмм сто кокаина, и теперь старается увести следствие следом за собой, машиной и женой с Дадли"

Прикинув ситуацию и так, и эдак, Ри решил, что, всё же, непохоже. Более случившееся напоминало паническое бегство, глупое, кровавое и неорганизованное.

Апофеозом которого стала ночёвка на скале в Канале. Точнее, в каком-то древнем, деревянном, доме, без отопления, водопровода и электричества.

"Скука" — подумал Ри. И тут в дверь постучали.

Дверь отозвалась таким звуком, как будто бы сила удара составляла не меньше килоньютона. Ри даже напряг свои сенсорные возможности, пока ещё не слишком развитые. Мало ли, кто-то пользует чакру, создавая локальные нарушения физики ради большей силы удара?

Не помогло. Вздохнув, Ри пожалел, что так и не сподобился развить глаза до требуемого уровня, чтобы смотреть сквозь стены. И, как назло, все изыскания касательно местной мистики, ограничивались обслюнявленной писателями темы кукол, костяных игл, а также немного файерболлом и вызова демонов. Полная беллетристика, безо всяких практических указаний. Если, конечно, не забыть про тот эксперимент с призывом духов ветра, сильфов. Ветерок был, вот только использовать его...

"Не шаман я, однако. И даже не шиноби. Расслабился, размяк в этом тихом мире"

Наконец, дверь не выдержала, и внутрь вошло... вошла... нет, всё-таки, вошло.

Нечто из магического мира вид имело бомжеватый и даже где-то уголовный. Сделав себе заметочку — переложить все ценные вещи во внутренние карманы одежды — Ри поздоровался.

Самым забавным было услышать, что великан — а иначе назвать кадра минимум трёхметрового роста не получалось — пришёл поздравить с днём рождения. Не то, чтобы Ри не знал, что именно сегодня его телу исполнилось одиннадцать. Да, уже сегодня. Пятнадцать минут как.

Просто, сколько их уже было, дней рождений. За множество жизней-то? Да и не принято было в его родном мире праздновать день рождения. Вот шестидесятилетие, или там рождение детей, внуков, — это да. Это праздновали.

Как бы там ни было, Дурсли были обращены в бегство и загнаны в резервацию, а Хагрид, как он себя назвал, развалился спать на продавленном диване.

Переложив всё ценное, включая свиток со скопленными деньгами, наиболее защищённые от карманников места, Ри лёг спать. Ну и оставил себе установку, на тему чуткого сна. Мало ли, чем они тут занимаются, подозрительные дяди?

Хватало уже того, что Ри понял со всей очевидностью — этот мир далеко не так логичен, как он надеялся.

— Мы должны что-нибудь сделать, Гарри! — проговорила Гермиона.

— И что ты предлагаешь?

— Мы должны помешать Снейпу украсть философский камень.

— Уже попытались. Как видишь, нас не восприняли всерьез.

— Тогда мы сами остановим Снейпа — решительно проговорила Гермиона.

— С какой стати? — спросил Ри. И, подняв вверх правую руку, начал загибать пальцы:

— Первое. Мы первокурсники. Все, что мы могли сделать, мы сделали. Сказали заместителю директора о своих подозрениях. Или ты считаешь себя достаточно сильной для противостояния с взрослым магом? Что ты вообще знаешь о Снейпе, чтобы призывать меня помешать ему?

Второе. Ловушки на пути к философскому камню. Препятствия делал лично директор. Ты считаешь себя достаточно сильной, чтобы преодолеть их? Я, извини, нет.

Третье. Прекрати называть меня Гарри. Мне не нравиться это имя.

Четвертое. Мне за это не платят.

Крайне довольный собой, Ри извиняющее улыбнулся, опуская руку с последним отогнутым пальцем. И его улыбка померкла, когда ему под нос ткнули волшебную палочку.

— Ты пойдешь со мной, даже если мне придется волочь тебя силой — угрожающе сказала Гермиона.

— С ума сошла? Что я там буду делать?

— Ну, вы же справились с троллем.

Ри многое мог сказать. О том, что, вообще-то, сражение с живым антимагическим танком как-то не входило в его жизненные планы. И что, знай он о такой перспективе, то спокойно отправился бы к себе в гостиную, оставив Грейнджер умирать. Наконец, он мог сказать ей, что угрожать ему палочкой, находясь на таком расстоянии, не только невежливо, но и глупо. Вот только Гермиона, очевидно, не воспринимала доводов разума.

Тяжко вздохнув, Ри качнулся в сторону, плавным движением ладони отбивая правую руку Грейнджер в сторону.

Волшебная палочка вылетела из неплотно держащих ее пальцев и с тихим звуком ударилась о стену коридора.

— Ты разочаровала меня, Гермиона — сказал Ри.

И ушел, прежде чем одноклассница могла сообразить подобрать лежащую на полу палочку и ударить ему в спину.

Ри встрепенулся, почувствовав холодок. Что-то, определяемое местными как "тёмная магия", пролетело неподалёку по коридору.

— Чудеса, да и только тихо сказал себе Ри, которому показалось, что за поворотом куда-тоу мчался сгусток чёрного дыма. И послышалось "проклятый старик". Произнесённое этим самым дымом, так сказать, тучкой с человеческим лицом.

Как бы там ни было, кивнув себе, Ри прошёл следом. Пол под ногами, стены — всё вокруг чуть сочилось холодом. Уловив эту бодрящую свежесть и то, что, по сути, он идёт по её следам, Ри поспешил. И забрал маленький осколок кости, просто миниатюрную, полсантиметра длинной, тупую иглу, с пола. Она лежала точно там, где заканчивалась полоса холода, оставленная чёрным дымом.

Вечером того же дня, его вызвали к директору.

— Гарри, мальчик мой — жизнерадостно проговорил директор — присаживайся. Как насчет лимонных долек?

— У меня аллергия на цитрусовые, сэр — вежливо ответил Ри, присаживаясь в кресло напротив и изучая ногти на руках. К счастью, сами руки были на коленях, отчего это получалось не слишком демонстративно.

— Чаю? — радушно спросил директор, на что получил отрицательный ответ посредством соответствующих движений головой.

Ри не против был бы спросить, что от него надо директору. Но природная вежливость, вместе с невытравленным клановым воспитанием, диктовали иную манеру поведения. Это ведь логично, хранить молчание, если вам итак все расскажут? Зачем давать миру лишнюю информацию, право слово.

— Я бы хотел спросить тебя, почему ты ударил мисс Грейнджер, Гарри — проговорил директор.

Ри промолчал. Нет, действительно, зачем говорить, если тебя не спрашивали? Мало ли, кто что там хочет.

Директор тоже молчал. Видимо, считал, что Ри стыдится. В кабинете было отчетливо слышно, как возится в клетке феникс. А еще тихо звучал тихий хрустальный звон от серебряных приборов.

— Можешь идти, мальчик мой — наконец, сказал Дамблдор.

Молча поклонившись, Ри встал с кресла и ушел.

Поезд, стуча колёсами, ехал из Хогвартса. Впрочем, это звучало банально, и Ри это знал. Здесь поезда всегда стучали колёсами, как и в большинстве миров, где есть железные дороги.

Тяжко вздохнув, Ри подумал, что, должно быть, не стоит, право слово, ехать в школу во второй раз. Тамошняя библиотека оказалась какой-то куцей. Ни способов создания артефактов, ни методик, позволяющих перестроить тело и разум по-новому. Да и элементарные боевые заклятья было найти относительно сложно. Во всяком случае, прочитав за первый учебный год процентов десять открытой литературы, иначе говоря, раза в полтора больше, чем могло найтись чего-то полезного, Ри ничего не нашёл. Создавалось ощуение, что для победы над большинством магов, достаточно местного аналога Техники Камуфляжа, дезиллюминационного заклятья, маневренности, и пистолета. Ибо последний экспелиармусом из рук не выбивался, а чтобы блокировать зачарованные пули надо было ещё успеть создать щит. Вербальный для абсолютного большинства местных магов, к слову. А если ещё использовать чакру...

Вздохнув ещё раз, Ри пожалел, что природная паранойя не даёт ему заблокировать дверь чем-либо кроме колопортуса. Последний и так, в принципе, несколько не соответствовал правилу "не выделяться". Однако печать на дверях, как и поставленная следом Ледяная Стена, или какой-нибудь барьер, были, к сожалению, недоступны. Семейная паранойя Юкки, клана, один из лидеров которого умер просто потому, что пропустил врага-телепортера, появившегося за спиной, советовала сохранить козырь до лучших времён.

В дверь постучали. Поскреблись. Ещё раз постучали. На этот раз — сильнее и нахальнее.

Грустно вздохнув, Ри трансфигурировал (гулять так гулять, пусть это и уровень курса третьего-пятого!) взятое с собой перо в комод. Если, конечно, бывают цельнолитые, без полостей, комоды из гранита.

— Где-то я ошибся — на всякий случай, для возможных следилок, проговорил Ри. И завалился спать.

— Мистер Поттер не должен ехать в Хогвартс — трагическим голосом проговорило непонятное существо. Нет, вообще-то, Ри знал, что это типичный домовой эльф, на стадии перехода в подвид bomjevatei. Вот только не собирался показывать свои знания без веской причины.

— И таки что мне за это будет? — спросил Ри.

— Добби нечего предложить мистеру Поттеру за то, что он не поедет в Хогвартс — уши фантастического создания поникли.

— Жаль — отвернувшись, ответил Ри, выбирая с полки книгу потолще.

— Но ведь если мистера Поттера никуда не отпустят, то он никуда и не поедет — довольно сказало создание, готовясь щелкнуть пальцами.

— Успел — сказал секунду спустя Ри. И, глядя на оглушенного домовика, добавил, поглаживая шуточную книгу "Все обо Всем для слабовидящих":

— Вот она, сила знаний. И как бы мне тебя расположить, чтобы ты не мог щелкнуть пальцами? Это ведь у вас как у волшебников движения палочкой, наверное. С другой стороны, некоторые из них толкаются ногой и крутятся на месте, чтобы аппарировать.