Итак, к утру 26го на шоссе Белосток-Волковыск-Слоним были нацелены несколько корпусов вермахта. 9й армейский шел почти параллельно шоссе, южнее него — 43й, чья 134я пехотная дивизия сформировала и отправила на север подвижный отряд, еще южнее — 12й АК. Ну и в тридцати километрах на северо-восток воевал 47й моторизованный корпус в составе 17й и 18й танковых и 29й моторизованной дивизий.
Вечером 25го июня к Ясельде прибыла первая из дивизия 12го армейского корпуса вермахта — 31я. Совершив за три дня марш в 110 км. Как отмечали сами немцы, "путь следования, особенно в лесах севернее Тевли, был настолько занесен песком, что о нормальном марше не могло быть и речи. Запряженные лошадьми повозки и автомобили увязали в песке. Приходилось использовать пристяжных лошадей, а сзади толкать повозки вручную, чтобы вообще сдвинуть их с места и провести через песчаные заносы. В силу необходимости часть имущества сгружали с повозок, и солдаты перетаскивали его вручную, а часть повозок и транспортных средств приходилось, не разгружая и тоже вручную, выталкивать из песчаного месива. С этой целью из состава рот были выделены постоянные группы "толкачей", сопровождавших транспортные средства. Дорога отвратительная, жарко, над колонной густые клубы пыли. Рота вынуждена часто делать остановки, так как транспорт не успевает за пехотой." (РИ) Утром 26го (в РИ — вечером 25го) они двинулись дальше, в сторону Ружаны. Так как немногочисленные дороги были забиты колоннами 29й моторизованной дивизии, пехоте, как обычно, достались лишь условно проходимые дороги. От моста через болото проходила на север пешеходная тропинка длиной 6 километров до Михалин-Стари. По сторонам тропинки располагалась местность, совершенно непроходимая для транспорта, да и людям можно было передвигаться по ней с большой осторожностью. Но в Ружанской пуще еще оставались подразделения советской 205й механизированной и 6й стрелковой дивизий. Так как болотистая местность полностью исключала развертывание войск, немцы могли вести наступление только вдоль узкой дороги, почти что тропинки. Задача, возложенная на 2-й батальон 82-го полка, усложнялась тем, что тяжелое вооружение полка безнадежно отстало от ушедшей далеко вперед пехоты, и связь между выдвинувшимися вперед наблюдателями и огневыми позициями оказалась очень растянутой. Прикомандированный 3-й дивизион артиллерийского полка 31-й дивизии еще не смог развернуться на огневых позициях и изготовиться к ведению огня. 6-я и 7-я роты 2-го батальона выдвинулись по траншеям вдоль дороги на расстояние около 400 метров от Михалин-Стари. В 10 часов батальон должен был в сопровождении двух подтянутых на дорогу штурмовых орудий и под прикрытием огня шести противотанковых орудий, которыми достаточно густо была насыщена пехота, начать штурм населенного пункта. Уже во время подготовки 6-я и 7-я рота попали под массированный ружейный и пулеметный обстрел, который противник вел из местности, покрытой густым лесом и кустарником. Особенно же неприятным был для немцев огонь русских зенитных пушек. После вступления в бой двух немецких орудий советские подразделения начали отступать, причем, по словам немцев — "В арьергардном бою противник очень грамотно использовал особенности местности, сумев малыми силами задержать наступление и связав наши превосходящие силы. Наступавшие не смогли из-за болотистого характера местности развернуть силы и обойти противника с флангов. 2-й батальон доблестно и осмотрительно выполнил возложенную на него задачу. Потери, к сожалению, оказались значительными (28 убитых, 50 раненых)." (в абзаце использованы цитаты по книге "Пехота Вермахта на восточном фронте")
Как бы то ни было, днем 26го подразделения 29й моторизованной и 31й пехотной начали сменять части 18й танковой, что до этого пыталась пробить нашу оборону у Ружан. Немецкие танки наконец-то получили свободу. Пройдя 15 километров на юго-восток, 18я танковая ударила по Косово и в течение часа овладела городом. После этого она повернула на северо-восток и устремилась к Слониму, до которого было чуть менее сорока километров. Казалось бы — пара часов хода — и передовые соединения ворвутся в него. Не вышло. Сначала на пути оказалась оборона одного из батальонов 143й дивизии, а затем вокруг стало все больше и больше советской бронетехники, пока уже в половине четвертого с северо-запада на немецкие танки не набросились крупные — по несколько десятков — танковые цепи. Это 6й мехкорпус РККА, пройдя по мостам через Зельву, направлял часть своих колонн на юго-восток, чтобы как можно больше освободить шоссе на Барановичи для следующих колонн, а заодно подпереть оборону Ружан, которая только и не давала пробиться немцам к шоссе. Борьба советских и немецких войск между Слонимом и Волковыском разгоралась все сильнее.
Южнее же, на варшавском шоссе у Ивацевичей, начиная с самого утра 26го июня 4я танковая дивизия вермахта, вобрав в себя остатки третьей, яростно атаковала оборону советских войск, пока наконец не прорвала ее, отбросив наших к северу — за Гривду и Руднянку, и к югу — в болота под Ивацечичами. Все самолето-вылеты пикировщиков Ю-87 в первой половине дня были направлены именно на этот участок — немецкое командование требовало срочно расчистить путь на восток, освободив "танковое шоссе". Но это было непросто — мало того, что сначала требовалось расчистить пятикилометровый участок шоссе от обломков немецкой техники и засыпать воронки, оставшиеся после артиллерийского удара 203-мм гаубицами советского 210го артполка, так еще требовалось оттеснить от дороги вглубь леса мелкие подразделения, что мешали выполнять эту работу. Только в одиннадцать часов дня немцам удалось прорваться дальше на восток — к этому моменту советская артиллерия была частично выбомблена несколькими налетами пикировщиков, частично снялась с места и отошла на другие позиции.
Ю-87 — эта "летающая артиллерия", поистине пробомбила путь на восток, хотя у немцев тут и было-то в поддержке 2й танковой группы менее сотни пикировщиков. Но каждый нес по полтонны бомб и тысячу патронов винтовочного калибра — вполне хватало, чтобы нанести до пяти бомбовых ударов и выполнить полсотни обстрелов. Да при этом еще хватало времени как следует повисеть над целями — несмотря на то, что до аэродромов было более двухсот километров, 1я эскадра пикирующих бомбардировщиков была вооружена самолетами Ju-87R, а не -B, на основе которых и были созданы — если вторые имели дальность полета 600 километров и действовали бы тут уже на пределе, то эрки за счет дополнительных баков внутри крыла могли летать уже на семьсот километров, а с подвесными — почти на полторы тысячи, правда, с бомбовой нагрузкой только в 250 кг. Но тут подвесных не требовалось — четыреста километров полета в оба конца, и над целью остается еще триста километров — при крейсерской скорости в двести километров в час можно висеть полтора часа.
Правда, они столько не висели — отстреляются за 20-30 минут — и домой. А им на смену прилетают следующие 20-30 самолетов — непрерывный конвейер висел в воздухе с самого утра. Правда, это существенно снизило интенсивность налетов на другие участки — ту же Ружану или шоссе Белосток-Слоним — наши могли отходить в более спокойном режиме и, соответственно, быстром темпе — там порой охотились только мессеры, да пару раз высыпали груз горизонтальные бомбардировщики — немецкое командование пыталось замедлить отход наших войск, но было слишком много других мест, где требовалось наносить бомбовые удары.
Но и пикировщики сделали свое дело — почти двести пятьдесят самолето-вылетов не выдержит никакая оборона, даже подкрепленная крупнокалиберной артиллерией — один бомбовый удар вырывает пять-семь метров окопов, а немцы как правило попадали в круг диаметром тридцать метров, поэтому хоть одна из четырех 50кг, а то и единственная в 250, да в окоп попадала — сотня-полторы бомбовых ударов — и километр траншей становится пунктиром отдельных уцелевших участков, где оставшиеся в живых защитники в лучшем случае оглушены близкими взрывами. Отдельные стрелковые ячейки в этом плане были даже предпочтительнее, так как менее заметны по сравнению с четкими линиями более капитальных сооружений. Помогали и ложные траншеи — неглубокие канавки с намеренно неприкрытыми брустверами из черного грунта — они приняли на себя несколько десятков ударов, так как сверху мало чем отличались от обычных траншей. Но все-равно наши окопы были просто срыты, да и позициям гаубиц и ПТО досталось.
Но еще после первого налета пехота не выдержала и стала отступать. Хорошо хоть немцы, предполагая уничтожение земельных оборонительных сооружений, ставили взрыватели бомб на фугасное действие — так бы наших при отходе выкашивало со страшной силой, даже если бомбы просто ставить на осколочное действие. Так у немцев была штука под названием "спаржа Динорта", названная по имени одного из командиров пикировщиков. В 50-кг бомбах в носовой части устанавливали шток длиной 60 см — с таким устройством бомбы взрывались примерно в тридцати сантиметрах над землей, увеличивая площадь накрытия осколками. Кстати, по поводу пресловутых сирен — они действовали не только на наших бойцов, но и на самих немецких пилотов, поэтому некоторые экипажи просто привязывали веревками деревянные лопасти пропеллера, что приводил в действие сирены. Это нам рассказывали и бойцы, которые далеко не всегда слышали пресловутый вой, и пленные немецкие летчики.
Так что 4я танковая дивизия вермахта с помощью пикировщиков к полудню 26го июня пробила себе путь по шоссе и рванулась на восток. Уже в час дня было захвачено предмостное укрепление на Щаре (15 км на северо-восток от Ивацевичей), сам мост, и создан плацдарм на противоположном берегу (в РИ это случилось уже 24го июня). Попытка двинуться на север, к Слониму, была пресечена 143й дивизией и артиллерией 55й дивизии, наконец добравшейся сюда на конной тяге (АИ; в РИ она уже 25го воевала с немцами восточнее — на втором пересечении Щары с шоссе). Поэтому немцы, выставив против нее незначительный заслон, поперли дальше на восток. Далее последовал трехчасовой марш-бросок на шестьдесят километров, почти не прерываемый сопротивлением советских войск — и вот передовые отряды 4й танковой уже захватывают мосты через Щару — ее второе пересечение с шоссе, а заодно перерезают и железную дорогу Барановичи-Лунинец, идущую с севера на юг (в РИ немцы столкнулись здесь с частями 55й стрелковой дивизии с ее артиллерией, остатками 30й танковой, 6й и 42й сд — они сдерживали немцев более пяти часов; в АИ все эти части сражаются еще (для 30й, 6й, 42й) или уже (для частей 55й) западнее, а другие части еще не подошли). Но еще за двадцать километров до этого, у населенного пункта Вулька (Волька) часть подразделений сворачивает на север — к Барановичам.
В Барановичах размещался 17-й механизированный корпус РККА. Формирование части не было закончено. Подвижной матчасти не было, личный состав был вооружен винтовками на 30-35 %. Небоеспособной и невооруженной дивизии было приказано занять оборону в районе Барановичей. На линию обороны вышло 3000 человек, а остальные, до 6000 человек, были сконцентрированы в лесу в 18 км от Барановичей, все 6000 бойцов не имели оружия (РИ). На эту-то оборону и обрушились передовые части 4й танковой (АИ; в РИ Барановичи были атакованы 17й и 18 танковыми дивизиями, а когда те потерпели неудачу — привлекли еще и 4ю, но в РИ город обороняли еще части 121й, 143й и 155й стрелковых дивизий РККА, в АИ они обороняются западнее — под Ружанами, так как их еще не оттеснили на восток).
Но даже при такой своей слабости корпус успел организовать противотанковую оборону и уничтожить до сорока танков противника (РИ). Но потом немцы подтянули еще танковые части, части 10й моторизованной пехотной дивизии — и 17й корпус не выдержал натиска и начал отходить. К шести вечера 26го июня Барановичи были захвачены. (в РИ — на день позже, вечером 27го). Но и сам 24й моторизованный корпус дальше двигаться не мог — 3я танковая фактически разбита, 4я — потрепана, как и 10я моторизованная. К тому же корпус, растянувшись вдоль шоссе и в сторону Барановичей почти на сто двадцать километров, уже с трудом сдерживал фланговые атаки советских войск, отброшенных его ударом в стороны от шоссе. Клинч, пат и цугцванг в одном флаконе.
