Мир, которого нет (Пирамиды - 3)

Обложка: Ольга Орлова (bukvaved.ru)

МИР, КОТОРОГО НЕТ

Виктор Кувшинов

ОГЛАВЛЕНИЕ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ЯН

Глава 1. Жизнь No 1

Глава 2. Жизнь No 2

Глава 3. Трое из зиндана

Глава 4. Бежать и догонять

Глава 5. Пиратша

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: ВСПОМНИТЬ СЕБЯ

Глава 6. Начало

Глава 7. Внедрение

Глава 8. Пирамидальные загадки

Глава 9. Последний из первых

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: В ПОИСКАХ ТЕНЕЙ

Глава 10. Снова вместе

Глава 11. В поисках теней

Глава 12. Лесной волшер

Глава 13. Под землей

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ: ВЛАДЕТЕЛЬ НЕБЕС

Глава 14. Девять

Глава 15. Когда нет слов

Глава 16. Саши

Глава 17. Возвращение создателя

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ЯН

ГЛАВА 1. ЖИЗНЬ Nо 1

и ничто не вернуть...

... в голове кружились незнакомые стихи. Откуда он их знал? Ян пытался открыть глаза, но это никак не удавалось. Звуки постепенно стали просачиваться в уши, однако ничего, кроме того, что где-то капала вода, не было понятно. Наконец до него дошло, что вокруг сыро и довольно холодно. Он слегка пошевелил ногой. Там что-то хлюпало, как будто под ступней была слякоть. Постепенно силы возвращались, и он открыл глаза. Это мало что изменило — все вокруг скрывали плотные сумерки, нарушаемые только призрачным светом, проникающим сюда из-под железной решетки сверху. Он поднял руку и стал ощупывать лицо, одежу, земляные стены... Похоже, он был одет в какие-то лохмотья и находился в яме, единственный выход из которой оказался зарешечен. С неба в клеточку мерно капала вода в лужу, скопившуюся в центре ямы.

Так как ничего интересного вокруг не нашлось, Ян снова закрыл глаза и попытался хоть что-то вспомнить. Мысли с трудом ворочались в голове: "Как он здесь оказался? И вообще, что с ним произошло?" Смутные воспоминания никак не хотели оформляться ни во что определенное, и он решил начать с самого простого — вспомнить, кто он такой. Одно было ясно: зовут его Ян, он мужского пола и среднего возраста, но дальше начинались трудности. Смутно вспоминалось, что жил когда-то в стране, под названием... — нет, не вспомнить. У него были родители, но как их звать — тоже никак не прояснялось.

Чем он занимался всю жизнь? Учился? — может быть. Работал? — наверно. Но ничего конкретного в голове не прояснялось. Всплывали только какие-то бытовые детали, происшествия из детства — в общем, всякая ерунда, не объясняющая ровно ничего. Что за странная амнезия с ним приключилась? Он домучил себя попытками что-либо вспомнить до того, что начала адски болеть голова.

Силы, тем временем, потихоньку возвращались, и он решил обследовать место, в котором оказался. Открыв снова глаза, увидел все ту же сумрачную картину. Опираясь на мокрую и скользкую земляную стену, Ян с трудом встал и подождал, пока успокоятся оранжевые блики перед глазами. Уняв дрожь в коленях, сделал два осторожных шага вдоль стенки, держась за нее руками. Ступни скользили в грязи, но, удержав равновесие, он выяснил, что находится в земляной яме метра четыре в диаметре, с закрытым верхом, и небольшим зарешеченным люком. В голове всплыло странное слово "зиндан": "Кажется, так называют такую тюрьму на востоке... — на каком востоке?" — Ян не мог вспомнить. Но то, что его здесь держат взаперти, до него дошло со всей безнадежной отевидностью. Узник вышел на середину ямы, встал в лужу под люком и поднял руки. От вытянутых вверх пальцев до решетки оставался еще почти метр — одному отсюда не выбраться.

Ян попытался крикнуть и почему-то удивился собственному голосу — хриплому и чужому. "Почему чужой? И какой у него был тогда голос раньше?" — ответа не было. Не дождавшись никакой реакции на свои призывы, прошел ближе к стенке и плюхнулся прямо на мокрую землю. Тишина давила на уши, а звук капающей воды выводил из себя. Казалось, что прохладный воздух постепенно высасывал из тела жизненные силы. Узник еще несколько раз подходил к решетке, в отчаянии пытался допрыгнуть до нее, но, снова и снова убеждаясь в напрасности этих действий, затихал, скорчившись в комок у стены и пытаясь сохранить хоть какое-то тепло в теле. В конце концов, он окончательно замер, тупо уставившись в серые сумерки. Время перестало для него существовать, также как и голод, прохлада и сырость. Мысли тупо вертелись вокруг одного вопроса: "Кем он был, и как здесь очутился?"

Он не знал, когда это случилось, и сколько тут просидел — может, несколько часов, а может — дней. Из состояния стагнации его вывел лязг откидываемой решетки и свет факела, резанувший по глазам.

— Хе! Смотри! Кого-то принесло на сей раз, — кто-то проворчал мужским голосом.

— Да, будет "нашему" забава! Кажись мужик. Баба была бы лучше, ну да ничего, и этот сойдет. Бросай веревку — пусть сам выбирается, — вторил ему другой.

Ян разглядел, как из отверстия скинули конец веревки. С трудом встав, он подошел и попытался ухватиться, но затекшие конечности не хотели слушаться.

— Ну, чё раззявился? Лезь, если сгнить здесь не хочешь! — послышался далеко не ласковый окрик.

— Я... я не могу. Руки затекли, — выдавил из себя совсем охрипшим от бездействия и холода голосом Ян.

— Так давай, разминай! — раздалось нетерпеливое понукание сверху. — Хотя бы ухватись получше, мы тебя вытянем. Не век же тебя ждать.

Ян, помахав руками, ухватился за веревку и намотал ее на кисти, чтобы та не выскользнула из непослушных пальцев. Соображать было некогда. В душе царил сумбур: "Кто эти люди и зачем он им понадобился? Если это тюрьма, почему они, увидев его, удивились, как незнакомому человеку?" Но, кажется, убивать его сразу не собирались, и это радовало. Так как любая другая альтернатива холодной и сырой камере заточения представлялась лучшим выбором.

Слегка ободрав ладони с локтями и растянув связки, Ян все же оказался наверху перед двумя детинами неопределенного возраста и рода занятий. Хотя, как бы он определил род занятий? Ян постарался вспомнить, что значит род занятий, но ему не дали долго думать, подтолкнув в спину и приказав шевелить ногами. Они двинулись гуськом по тропинке, идущей в лес. Снаружи было скучно и пасмурно. Тучи висели над головой, готовые вот-вот пролиться холодным душем. Ян шел в середине и рассматривал покачивающуюся спину бредущего впереди мужика, одетого в потертую брезентовую фуфайку и такие же шаровары, заправленные в резиновые сапоги. Узник посмотрел на свои башмаки, которым больше подошло бы название лапти, да еще и насквозь промокшие. Не получив от сравнения никакого удовлетворения, он попытался прояснить обстановку:

— А куда мы идем?

— Помолчи лучше! Скоро узнаешь, — отрывисто посоветовал впередиидущий, не останавливая движения.

Яну ничего не оставалось делать, как продолжить плестись. Через час такого топтания по лесу они вышли на окраину поля с высокими длиннолистыми растениями. Посадки были пзалиты водой, и плантацию можно было бы принять за болото, если бы растения не росли ровными рядами, выдавая искусственное происхождение насаждений. Далее дорога потянулась меж заболоченных полей. Приходилось месить ногами грязь, местами утопая по щиколотку в бурой жиже. Наконец почти бесконечный путь привел их к серому зданию, напоминающему крепость или замок. Архитектор, кто бы он ни был, явно не смог бы похвастать изящностью сего творения. Практичность здесь была поставлена во главу угла, как впрочем, и всех остальных частей строения. Высокие стены однозначно имели оборонное значение. Небольшие окна наружных стен выглядели больше бойницами, чем эстетическими элементами. В целом, никакого радостного чувства каменная хоромина с черепичной крышей своим видом не вызывала.

Яну было не до созерцания сомнительного шедевра местного зодчества, так как, не видя ничего съестного неизвестно сколько времени, он еле держался на ногах. Видимо, заметив его невменяемое состояние, конвоиры провели узника через внушительные ворота на двор, прошли к низеньким зданиям в дальнем углу площади и втиснули валящегося с ног Яна в грязное помещение.

— Эй, Марфуша! Покорми новенького, пока кони не двинул, а то "Сам" потом с меня три шкуры сдерет за недогляд, — крикнул куда-то в темноту коридоров конвоир, затем пихнул пленника на лавку у стола и добавил. — А мы пока пойдем, доложимся об улове.

На звук его речи из темноты выплыла дородная дама с половником в руке. К этому моменту Ян уже терял сознание от сводящего с ума и вызывающего голодные спазмы запаха еды. Он только сумел разглядеть, что перед его носом появилась какая-то плошка с бурдой, вроде каши и воткнутой туда ложкой. Дальше все скрылось в тумане процесса поглощения пищи и воды. Наевшись, он чуть не упал на лавку спать, но во время почувствовал на вороте своей рубахи тяжелую руку Марфуши и послушно проплелся в угол комнаты, чтобы завалиться там прямо на пол — в любом случае здесь было суше и теплее, чем в яме.

Его разбудил невежливый пинок под ребра и столь же неласковый окрик:

— Хватит спать, как там тебя? Пошли! Сам маг решил посмотреть на улов. Это твой шанс — может еще на что и сгодишься, — сверху нависла знакомая харя провожатого.

Впервые мысли Яна стали проясняться и он смог адекватно оценить обстановку. Он спал на полу в углу какого-то плохо освещенного помещения, наполненного различными запахами приготовления еды, смешанными с вонью пищевых отходов. Скорее всего, это была кухня, а Марфуша — поварихой при этом заведении. Дольше оценивать достоинства окружающей обстановки не дал конвоир:

— Вставай! Нечего из себя несчастного строить, ты просто еще не знаешь, что такое несчастье. У тебя еще все впереди! — видимо, чем-то очень довольный мужик, пытался острить, и посчитал свою шутку весьма удачной, так как не замедлил тут же разразиться громогласно лающим хохотом.

Окончательно проснувшись, Ян с невозмутимым видом встал и пожал плечами.

— Звать-то как? — смилостивился до знакомства мужичина.

— Ян.

— А меня, Петр. Вот и будем знакомы. Так что пошел ты, Ян, скоренько, пока наш маг не осерчал! — нечесаный Петр развернулся спиной и, не оглядываясь, вышел под моросящий дождь.

Поскольку ничего другого не оставалось, Ян проследовал за ним. Вокруг наблюдалась прямо-таки средневеково унылая обстановка: грязь на немощеном дворе, маленькие окошки в серых каменных или деревянных зданиях. Вокруг сновали неухоженные грязные люди, занимающиеся тяжелой работой. "Куда же меня занесло?" — опять спросил себя Ян, и снова у него не было ответа даже на то, откуда его сюда принесло и кто он такой. Присутствовало лишь отчетливое ощущение, что он не привык жить такой полуживотной жизнью. Значит, в его жизни бывало что-то и лучшее.

Пребывая в таких мыслях, Ян не заметил, как они прошли весь двор и поднялись по каменному крыльцу в холл с высокими потолками. Здесь обстановка больше радовала глаз. Каким-то образом исчезла сырость, буквально пропитавшая все за порогом. В канделябрах по стенам горели газовые светильники, сколько-то разгоняя густые тени в углах коридоров. Они прошли по лабиринтам переходов, поднялись на второй этаж и остановились перед невзрачной дверью. Петр с неожиданным подобострастием осторожно постучал в дверь и, что-то там расслышав, тихонько приоткрыл, засунув голову в образовавшуюся щель. Через мгновение не очень умытая Петрова рожа показалась обратно и приглашающе кивнула Яну:

— Входи и поклонись для приличия. Хозяина лучше не гневить, — при этих словах он открыл дверь шире, пропуская вперед пленника, а сам остался в коридоре.

Ян, с опаской оглядываясь, зашел в большую комнату с высокими потолками. Свет падал из узких, но высоких окон. Дойдя до середины комнаты, он остановился, продолжая разглядывать интерьер, который был выдержан в типичной старинной манере: с охотничьими трофеями и гобеленами по стенам, большим камином посреди стены напротив, резного стола тяжелого дерева, дивана с витыми ножками и шикарного кресла, в котором и размещался тот тип, под чьи светлы или темны очи Ян был приведен.

При виде местного начальника почему-то возникла ассоциация с тараканом: таким же напыжившимся, внимательно шевелящим усами, плоским и неприятным, готовым в любой момент смыться созданием, которого так и хочется раздавить тапком. К сожалению, у пленника не было под рукой сейчас такого большого тапка, который смог бы раздавить сидящего перед ним субъекта. А таракан был умный, хоть и противный. Умный соперник — это нелегко. Почему-то Ян сразу определил сидящего перед ним типа как соперника. Что бы ни случилось дальше, но больше чем на деловые и очень временные отношения с ним соглашаться не стоило. Поэтому единственным, что он сумел выдавить из себя, был холодно-вежливый легкий поклон головы.

Незнакомец ощупывал подневольного гостя черными бусинами внимательных глазок, как таможенник, дорвавшийся до симпатичной блондинки и якобы выясняющий, не завалился ли у нее пакетик героина под лифчик. Судя по шикарным одеждам, этот тип был не прочь вкусить роскоши, но весьма ленив в вопросах гигиены, о чем говорили неухоженные волосы.

— Тебя зовут Ян, — наконец сказал большой таракан вместо приветствия. — Может, ты уже слышал, кто я?

— Нет, не успел, — ответил нейтральным тоном пленник, решив не усугублять отношения сразу, ведь может статься, здесь он получит сколько-нибудь полезную информацию.

— Хорошо, я — маг болотного волшера, и мое имя великий Сван! — при этом немытый брюнет горделиво хохотнул и выразительно пошевелил усами. — Здесь все принадлежит и подчиняется мне. И если ты будешь верен, то получишь защиту и покровительство мага, к которому боятся сунуться соседи. Но если начнешь противиться, то я тебе не завидую.

— А что значит противиться? — полюбопытствовал Ян, опасаясь, что именно этим он и займется, не сходя с места, настолько ему встало поперек горла упоминание "великий", произнесенное магом о самом себе. Это могло свидетельствовать только о невменяемости.

— Это ты, кажется, и так понимаешь. В точности выполнять мои распоряжения или распоряжения моих помощников — вот твоя основная задача выживания здесь.

— А если я не захочу выживать? — спокойно переспросил Ян, чувствуя, как в душе нарастает яростный протест против такой постановки дела.

— Мда-а, — прошамкал тонкими нервными губами Сван. — Кажется, нас, вернее тебя ожидают сложности. Ты что-нибудь помнишь до зиндана?

— Это вы ту выгребную яму, в которой я оказался, имеете в виду?

— Мда-а, — повторил свое шамканье маг. — Из этих ям мы в последнее время частенько выгребаем просто никуда не годные помои, и что-то мне говорит, что ты как раз из таких будешь. Так скажи все-таки, что ты помнишь до того, как очутился у нас?

— Ровным счетом ничего, — подумав, ответил Ян. — Какие-то смутные воспоминания из детства, но ничего определенного...

— Все ясно. Тяжелый случай, — маг разочарованно вздохнул. — Знаешь, сколько нужно строптивую лошадь объезжать? Иногда всей ее жизни не хватит. Ну да ладно, чем больше будешь рыпаться, тем больше от тебя толка. А там, глядишь, и новую попытку предпримешь.