Водила, поняв, что мы движемся к нему, расплылся в дружелюбной улыбке, соскочил с места и охотно подтвердил то, что он готов отвезти нас куда угодно. Ну а потом, получив наше согласие, помог забраться на задние места. Что интересно, у автомобиля не было дверей в нашем понимании, пассажиры желающие ехать сзади, должны были забираться через дверку в корме салона. А это ни черта не удобно! Багажника как такового у машины не было, наши чемоданы пришлось устраивать в ногах и в проходе между задними сиденьями. Кое-как умастившись и запихав весь багаж, я кинул грузчику разменянный еще в Артуре четвертак. Пока не знаю насколько это много, но судя по тому, что тот удивленно охнул и что-то благодарно затараторил, кинул я ему не мало.
В будущем нам предстоит производство автомобилей. Нормальных, с моей точки зрения, седанов или, что более подходит для этого времени, универсалов. Поэтому мне было интересно, на каком же уровне сейчас находится автомобилестроение. Сам автомобиль, на котором мы поехали, являлся новеньким Фордом. Не Форд модели "Т", на котором Генри Первый сделал себе состояние и имя, а какой-то другой. Я о таком не помню. Новенький, в красной блестящей окраске. Он напоминал скорее переродившуюся карету с тентованным верхом и с тарахтящим двигателем. Водила, что интересно, восседал с правой стороны и, крутя баранку, прилагал довольно хорошие усилия. Ехала машина медленно, тряско, мягкие рессоры хоть и скрадывали грубую брусчатку дороги, но при этом сильно раскачивали корпус. Я, сидя сзади и чуть выше передних седоков, испытывал сильные чувства дискомфорта. Хотя, должен признать, на этом автомобиле передвигаться было куда как комфортнее чем на извозчике. Те же самые фаэтоны, хоть и имели мягкие рессоры, но колеса при этом у них были деревянные. Не то, что у этого Форда. И с этой стороны мне было интересно, какие же модели популярны в штатах, что народ предпочитает покупать? Ведь, мы давно уже поняли, что Россия при ее огромных размерах и большом количестве населения, все же обладает малой покупательной способностью. Те же самые наши мотоциклы, раскупавшиеся на первых этапах весьма охотно, довольно быстро уперлись в потолок продаж и потому основная коммерция по ним у нас пошла за границу. В частности львиная доля зарубежных продаж пошла в Германию и Австро-Венгрию и совсем чуть-чуть в Великобританию и Францию. Там население чуть богаче нашего и мототехнику покупают гораздо решительнее. Вот и с автомобилями при конвейерном производстве будет так же самое. В России у нас продастся очень малая часть и все наше внимание нужно будет сосредоточить на Европе, а лучше всего на Северо-Американских Соединенных Штатах. И вот именно поэтому мне стало интересно. Движок у этой модели, судя по вибрации под задом и быстро нагревающемуся полу, находился прямо под нами и был тяговит. И сильно мощнее наших мотоциклетных. Конечно, это несравнимы вещи, но все же.... Узнать бы его вес и если он окажется удовлетворительным, то можно будет прикупить для нашей моточайки. Но, это чуть позже. Сейчас же — в гостиницу.
Я попросил через Андрея Прохоровича отвезти нас в нормальный отель, такой, чтобы по утрам просыпаться не искусанными клопами и по вечерам нам не докучали проститутки. Но и не в безумно дорогую. Я хоть и состоятельный человек и мог спокойно оплатить любое проживание, но все же решил чуть сэкономить. И водила, выслушав мои пожелания привез нас в китайский квартал и посоветовал вселиться в отель Глоуб. Что ж, по виду отель был неплох, в итальянском стиле. Не новый, конечно, но все равно неплох.
Заселились на верхнем этаже, взяв два номера. В одним, в том, что получше, поселился я, а в другой отправил Данила и Прохорыча. За один номер в сутки пришлось отдавать два с половиной доллара, что на наши деньги было что-то около пяти рублей. В принципе — терпимо. Сутки мы отсыпались, отходили от плавания, отжирались после однообразной еды. Ну и походили по городу, интересно же.... Так вот, я всегда честно думал, что Сан-Франциско как город портовый окажется грязным и неустроенным, с массой бедного и несчастного населения. Но нет, еще проезжая на Форде по прямым как палка улицам, я понял, что сильно ошибался. Вполне себе развитый город. На вскидку населения как десять городков типа Костромы или примерно как треть Питера. Средний такой город, в меру крупный и развитый. Улицы мощеные, ходят трамваи, везде электрическое освещение и магазины, магазины, магазины. В любом доме на первом этаже обязательно была какая-нибудь лавочка. Народ в основной своей массе не богат, но одет значительно лучше, чем в нашей столице, да и может себе позволить чуть-чуть больше. Ну да, и мне почему-то кажется, что все свои потребности и в оружии и в продовольствии и в воздушных шарах, мы сможем решить здесь, никуда не уезжая. Кажется, именно Сан-Франциско является центром притяжения западного побережья Штатов.
Первым делом, когда я более или менее пришел в себя после схода с корабля, я отправил в Питер и в Артур телеграммы с адресом, куда мне следуют слать ответы. А после этого мы втроем посидели в ресторане при отеле, где оставили нескромные десять долларов. И за столом я обсудил с мужиками планы:
— Во-первых, нужен оружейный магазин. Надо бы туда съездить, поговорить и прицениться. Андрей Прохорыч?
— Хорошо, поспрошаю, — кивнул он, неторопливо насыщая желудок. — Здесь вольница, конечно, на зачем мы в Америку за этим оружием поехали? Ведь и у нас все прекрасно продается?
— Да, продается. И привезти могут все, что захочешь. Да только денег за услуги берут много. Я уже узнавал и в Артуре и в Дальнем, да и у китайцев — за доставку там такой ценник дерут, что выгоднее ехать самому. От четверти стоимости просят, представляешь? Так что, Андрей Прохорыч, закупаться пулеметами будем здесь. Здесь дешевле должно быть, потому как конкуренция жесткая.
— Что ж, ваше право....
— Затем, — продолжил я, — где-то надо про шары узнать. Тут их должны строить и оборудование для них. Интересно, а тут уже печатают каталоги производителей или нет? Если да, то дело облегчается.
— Василь Иваныч, я вас не пойму. Каталоги же обычное дело....
— Это-то да, обычное. Да только каталоги товаров это одно, мы и сами в них рекламу размещаем и товары по почте наши оптовые покупатели отправляют, а вот каталоги производителей другое. Жаль, что Козинцева нет, я этим вопросом не особо интересовался. Хотя.... Должны быть такие каталоги, просто обязаны, ведь как-то же нашел он Жиллета в этих Штатах?
— Ну, если должны быть, то обязательно будут, — философски заметил Прохорыч. — Василий Иванович, не волнуйтесь. Нам главное спрашивать у людей почаще, они всегда помогут. "Язык до Киева доведет" — не зря же есть такая пословица. Да ведь, Данил?
— А что, Данил? — встрепенулся мой охранник. — Я туда, куда Василь Иваныч. Что он скажет делать, то я и сделаю.
— Ой, да ладно, — отмахнулся Андрей. — Как собака сторожевая, честно слово.
Ну вот, опять. Я уже говорил моему переводчику, что Данил у меня как телохранитель, но он считал это моей забавой и причудой. Самому мне он об этом не говорил, но вот взял за привычку иногда подтрунивать над парнем. Не со зла, без обиды, так в шутку. Да и Данил, надо признать, не из обидчивых, многое пропускает мимо ушей, сосуществует с людьми по принципу "хоть горшком называй, только в печь не сади". Вот и на этот раз он не обратил никакого внимания на не очень приятную реплику.
Андрей Прохорыч оказался хорошим мужиком. Деловитым, с хваткой, любящий поговорить обо все на свете. Еще не плохо играл на своей семиструнке и мы в пути с ним изрядно надрали глотки, распевая под бутылочку вина различные песенки. Что из этого настоящего, что из моего будущего. Цоя я ему почти всего перепел, из того что помнил, Сектор Газа тоже с его пахабными частушками. Частушки, кстати, хорошо зашли, слушать их прибегали из соседних кают, да и матросики, краем уха слушали, да запоминали. И Прохорыч играя на гитаре, ржал, смахивая рукавами слезы. А еще любил он поговорить о будущем. О том, какое оно будет. Любил представлять механизмы разные, устройства электрические. Взахлеб рассказывал мне же о моем же проекте — голосовом радио и восторженно потрясал пальцем — до чего техника дошла, то ли еще будет! И я ему поддакивал, кивал головой и подтверждал — не то еще будет! Ну и рассказывал ему мое будущее, то где и телевизоры, и компьютеры и телефоны беспроводные и прочее, прочее, прочее. И про космос рассказал, про то, как человек вырвется за пределы атмосферы и на Луну слетает. Он мне, конечно же, верил или, скорее, сам понимал, что техника до этого обязательно дойдет, но только не особо соглашался со мною в деталях. Говорил я, например, о том, что люди повесят в космосе спутники и через них будут со всем миром через радиоволны общаться, а он спорил со мною, доказывал, что сие невыполнимо, так как научно доказано, что эти самые радиоволны, якобы, не смогут пропустить всех желающих. И откуда он это взял, где слышал? Я, собственно, его и не переубеждал сильно, лишь запинался на его возражениях и спустя какое-то время продолжал далее. Но особо его поразил Интернет и компьютеры. Сама возможность получить доступ в мгновение ока к любой литературе, фильму или музыке приводила его в величайший восторг. Он пьяно хлопал в ладоши новым идеям, восхищался моим фантазиям, кричал "Браво, Василий Иванович, Браво!" и пытался развить их дальше. Самостоятельно додумался до того, что через интернет люди смогут писать друг другу письма. Ну, я как бы не стал говорить, что это само собой разумеющееся, лишь поздравил его с прекрасной идеей для воплощения. Ну, а потом я рассказал ему о зарождающейся тематике трехмерных принтерах, которые на момент моего провала в прошлое, только-только заявили о себе и многим экспериментаторам взбудоражили головы. И сломал ему представление о мире, сообщив, что в далеком-предалеком будущем, лет эдак через сто пятьдесят-двести, будут строить дома не так как сейчас из кирпича, бетона или дерева, а из некой пластичной массы, которую будут слой за слоем выкладывать руки роботов-манипуляторов.... А потом я вздохнул, заметив, что Прохорыч не понял мои слова, и объяснил ему, что такое роботы и робототехника. Ну и про станки с ЧПУ. В общем, всю оставшуюся дорогу до Америки ходил мой переводчик как чумной, ничего не соображая, а витая мыслями где-то там, в своем нарисованном и придуманном мире, который очень сильно отличается от моего.
Прохорыч, как оказалось, был человеком совсем не бедным. Он сам мне под конец пути признался, что в капиталах у него лежит почти сто сорок тысяч рублей, да в товарах и в магазинах столько же. А на вопрос, зачем же он нанялся переводчиком при таком состоянии, лукаво признался, что на это было две причины. Первая — на халяву и уксус сладкий, а в Америку он и сам хотел скататься. А вторая — возможность провести со мною время, узнать поближе, да пообщаться тет-а-тет. Искал он, куда вложить свои капиталы, желал уйти из чистой торговли во что-то новое и перспективное. Потому, кстати, из Британии и уехал и осел в Дальнем, потому как здесь были все деньги Желтороссии и именно отсюда должна была идти вся торговля. Ну, я ему и сказал прямо — вкладываться либо в развитие автомобилестроения, либо в развитие авиации, а про Дальний следует забыть и пока не поздно вывести из него все активы. Прямо закрывать магазины и продавать имущество, ибо через полгода все равно все можно потерять. Он поначалу усмехнулся, вспомнив нашу примитивную Чайку, а затем, по мере того, как я стал ему рассказывать, чего же можно достичь в этих направлениях, призадумался. Вот и сейчас, когда мы отобедали и собрались было ехать на поиски оружейных магазинов, он мне сказал:
— А что же, Василий Иванович, а про ваши дельтапланы вы это серьезно говорили?
— Абсолютно. У нас через месяц-два самостоятельно полетит моточайка. Надеюсь, мы опередим братьев Райт. Я, к сожалению, не знаю когда они испытают свой убогий аппарат, но, насколько я понимаю как раз где-то на пороге нашей войны с япошками. С этого момента начнется бурное развитие авиации. Вы подумайте хорошенько над этим делом, прикиньте что к чему. Мы и сами будем развивать это направление, вложим в это дело немало денег. Да и царь, я думаю, выделит кое-какую сумму на подъем. Поэтому, если вы желаете, то мы можем с вами сложить наши капиталы и развивать это дело совместно.
— А зачем вам я? Понимаю, что у вас уже есть собственное видение того, как надо делать эти аппараты. Я же в этом не понимаю ничего. Зачем вам я?
— Тут все просто, Андрей Прохорович, и нет никакого секрета. Нам нужны средства. Очень много. И мы готовы поступиться долей в проекте, лишь бы это дело можно было развить как можно скорее. Ну а то, что вы в этом ничего не понимаете, нет ничего страшного. В этом деле сейчас никто ничего не понимает. Но вы, — я многозначительно поднял палец, — очень успешный купец и вы знаете, как ладить с людьми и зарабатывать на сложных сделках. И вы мне интересны именно с этой стороны. Ничего что вы далеки от техники, вам, собственно говоря, ничего знать и не надо. Если вы вложитесь в наше дело деньгами, то мы не будем против того, чтобы вы стали директором компании. У вас будут толковые инженеры, которые придумают вам все что требуется, я буду на первых порах указывать направление, куда им двигаться, а от вас, как от директора, собственно, будет требоваться лишь коммерческое развитие проекта. Наладить почтовые перевозки, пассажирские, грузовые. Продать самолеты граждански лицам и военным. Ну, и сами понимаете, у нас есть собственный банк, у которого вы сможете кредитовать проекты. Но учтите, работать с нашим банком сложно, ему придется предоставлять на проверку все документы, а там работают такие ребята, что любую неправильно расходованную копеечку они заметят обязательно.
— Гм, — хмыкнул он, — прямо так сразу и директором?
— Ну, а почему нет? Вот вы сколько уже в купцах ходите?
— Да почитай с самого малого. Лет тридцать.
— А с каких денег начинали?
— С десяти рублей, — улыбнулся он, на мгновение погрузившись в воспоминания. — М-да, непростое было времечко, но шибко веселое. Я тогда чуть ли не через день дрался, да носы другим разбивал, что пытались меня подмять и с рынка выжить. Эх, я прямо скучаю....
— А в Британию уехали зачем?
— Да, понимаешь, Иваныч, — он незаметно для себя перешел на "ты", и я его поддержал, — дело такое.... Скучно стало. Семьей обзавелся, пацаны растут, магазины работают, денежку приносят. Я мне хотелось чего-то нового, вот и уехал туда. Думал, там интереснее будет. Но ошибся, там рутина еще больше. Конечно, пока язык не выучил, было сложно, а потом все опять пошло по накатанной. Потому и сорвался оттуда, думал, что в Дальнем будет поинтересней. Туда же Витте все деньги кидал, там порты развивал. Но, — он вздохнул, — видимо торговля все же не мое. Скучно мне.
— Ну, вот потому и директором тебе предлагаю. Дважды переезжать, да каждый раз налаживать торговлю это сложно. А запускать с нуля производство никак не легче, так что не сомневаюсь, ты справишься. У тебя огромный опыт.
Он не ответил, замолчал. Отвернулся и, глядя в широкое окно, задумался. На улице шла своя жизнь — бегали мальчишки с газетами, сновали туда-сюда извозчики, люди вышагивали по своим делам и тщедушные китайцы вели свою незамысловатую торговлю.
— Знаешь, Иваныч, — сказал он спустя минуту, — не хочу я связываться с авиацией. Ты уж извини, но меня это не цепляет.
— Жаль, — вздохнул я разочарованно, но, тем не менее, настаивать не стал.
— Но вот моторы строить мне было бы интересно. Они, как бы сказать..., приземленнее, более понятные. Я подумывал себе прикупить один мотор, но так и не решился. Сынов своих подговаривал, да только им не интересно.
— Подожди, — перебил я его, — надо уточнить, про что мы с тобой говорим. Говоря "мотор" ты имеешь в виду конкретно мотор, то есть двигатель, или же автомобиль?
— Автомобиль, — уточнил он. — Вот смотрел я у тебя мотоциклы — красивые, ничего не скажешь. И разные они у тебя, и совсем простые, недорогие, и сложные. Я даже попробовал прокатиться на одном из них и мне понравилось.
— Что ж, автомобили строить мы тоже собираемся, — кивнул я. — Двигателя у нас уже разрабатываются, а все остальное мы начнем после войны. Я так думаю. Если желаешь вложиться капиталом в это дело, то я буду только рад. Ну и коммерческим директором или генеральным, если желаешь, можем тебя поставить.
— Коммерческий директор это как?
— За продажи отвечать.
— А генеральный?
— Самый что ни на есть главный, — и, предвосхищая его вопрос, добавил, — коммерческий под ним ходит, но продажи налаживает по собственному усмотрению. С генеральным согласуется лишь по ключевым моментам и направлениям сбыта. Как-то так.
Он улыбнулся, потом с усмешкой мотнул головой:
— Нет, Иваныч, если уж и вкладываться деньгами, то и отвечать я должен за них полностью. Так что я буду согласен только на генерального.
— Не вопрос, — поднял я руки. — Но учти, что контрольного пакета у тебя все равно не будет, а мы будем иметь право блокирующего голоса. Устраивает?
Он улыбнулся в очередной раз и уклончиво ответил:
— Знаешь, Иваныч, дай мне время подумать. А то все как-то быстро происходит.
— Как знаешь, я тебя не тороплю. Автомобилями, да и авиацией мы вплотную займемся только года через два. Но если ты надумаешь вложиться, то ждать мы не будем и все организуем в самые кратчайшие сроки.
— Я учту это, — сказал Прохорыч и этим дал понять, что говорить больше не о чем. Потому я, расплатившись, первым поднялся из-за стола и пошел на выход. Пора дела делать.
По Сан-Франциско мы перемещались исключительно на извозчике. Автомобильного опыта мне хватило и больше повторять не хотелось. Слишком уж было неудобно, на простом фаэтоне гораздо привычнее, хоть он и более тряский.
Первый попавшийся оружейный магазин мы отыскали довольно-таки легко. Сказали лишь кучеру что мы ищем, так он и отвез нас с готовностью. Собственно, это был даже и не магазин в привычном понимании, а так, обычная небольшая лавка с витринами. Хозяин встретил нас с шикарной улыбкой и, в мгновение ока признав в нас иностранцев, спросил:
— Что, господам туристам, надобно?
Мы осмотрелись. На витринах под стеклом и на стенах лежали и висели разнообразные пистолеты и ружья. И старые, давно вышедшие из обращения, и новые, пахнущие заводской смазкой. Так же и боеприпасы различных калибров чуть ли не россыпью лежали под стеклом. Ну и холодное оружие в виде различных ножей, кинжалов, сабель и прочего. Очень большой выбор, человек, желающий приобрести себе что-нибудь для защиты, наверняка не уйдет отсюда без покупки.
Прохорыч переводил:
— Интересуют пулеметы.
Продавец мотнул головой:
— К сожалению, пулеметами не торгуем. Слишком специфичный товар и стоит очень дорого. Может господа желают что-нибудь другое? могу предложить замечательное ружье, прекрасно подходящее для охоты.
Я мотнул головой, а Прохорыч, не отвлекаясь на меня, самостоятельно повел нить беседы. Разговаривал с продавцом долго, что-то все время переспрашивая, уточная. Наконец, минут через пять, пояснил:
— Пулеметы очень специфичный товар, простые магазины ими не торгуют. Никто в этом городе вам их продать не сможет. Но есть официальные представители фирм, вот через них-то и можно действовать. Проблема в том, что все они находятся на востоке страны.
— В Нью-Йорк придется ехать? — прикинул я.
— Да, возможно. Но я попросил продавца связаться с ними через телеграф и узнать по поводу закупки. И если все выгорит, то ехать нам никуда не придется, он сам все купит и сюда привезет. Нам надо будет лишь выждать время.
— Это замечательно, — прикинул я перспективу застрять здесь на несколько недель. — А сроки?
— От месяца, — огорошил Прохорыч, — может больше. Ну, так что, Иваныч, договариваемся?
— Подожди, не торопись. Цена вопроса какая? И что за пулеметы он хочет предложить?
— Пулеметы системы Максима, — ответил Прохорыч, даже не спрашивая у хозяина лавки. — Ты же сам мне говорил, что эта система предпочтительнее.
— Да, лучше Максим. Сколько экземпляр будет стоить?
И Прохорыч опять обратился к продавану, перебросился с ним несколькими фразами.
— В общем, цену он сможет сказать, как только спишется с представителями. Займет два-три дня.
— Ладно, пускай интересуется. В зависимости от цены мы сможем купить от пяти до десяти штук. И пускай он там про скидки поинтересуется как оптовым покупателям.
— Боеприпасы?
— Нет, не стоит. В Артуре их много, так же как и собственных пулеметов. Вот под эти патроны и нужен пулемет. Стандартный в три линии, винтовочный. Гм, скажи ему — семь миллиметров и шестьдесят две сотых. Я из Артура взял с собой ящик, так что могу ему выделить несколько штук как образец.
— Да, Иваныч, с этим делом лучше не рисковать. Надо бы за патронами в отель сбегать.
И я был с ним согласен. Данил, получив распоряжение, умчался, а мы с Прохорычем, в ожидании, осмотрели весь товар магазина. И продавец, услужливо нам демонстрировал образцы в надежде, что мы что-нибудь да купим. Собственно, так оно и оказалось. Мое внимание привлек один пистолет похожий на старый тэтешник, но только с чуть более узкой рукоятью и с более длинным стволом. Хотя разница вообще не существенная, я ее заметил только потому, что в армии довелось плотно пообщаться с Тульским Токаревым.
