Мастер Харрунга, лекарь из Приозёрья

Мастер Харрунга, лекарь из Приозёрья

Часть первая

До чего же дождливой выдалась весна! Пока добрался до дома — сухой нитки не осталось. Тамми тут же крик подняла: опять без зонта, сейчас весь пол загадишь, сырость разведешь! Ну что поделать, зонты я всегда забываю там, где положу, могла бы уж и привыкнуть за столько лет... Нет, дорогая, ужинать не буду, надо еще поработать... Только чаю... Хорошо-хорошо, сам заварю... Семеро, да угомонишься ты, наконец!.. Дверь в комнате хлопнула. Ушла. На кухню, с соседками потрепаться. Вот и славно, может, хоть с мыслями соберусь.

Итак, с отчетом тянуть более нельзя. Эх, и угораздило же кого-то из моих новых коллег связаться с этим сбродом. Не станем уточнять, Харрунга, кого, с кем и когда угораздило связаться. Давай-давай, делай, что тебе говорят. По словам шефа, сведения стали поступать где-то с Новогодия. Кто-то из сотрудников клиники тесно связан с тайным обществом... Не важно, назовем его просто Обществом...

"Вы здесь недавно, мастер Харрунга. Не мне вас учить, но попробуйте для начала изложить свое мнение о тех, с кем работаете. Вы ведь Ларбарский университет заканчивали, наверняка, встретите старых знакомых. Словом, все, что сможете узнать! Особенное внимание обратите на лиц с учеными (то бишь с врачебными) разрядами хирургических отделений."

Обаятельнейший человек. Посмотришь — ни за что не скажешь, что в Службе Безопасности работает.

На запрос господина сотника от 12 числа месяца Безвидного 1118-го года считаю нужным сообщить нижеследующее.

Ларбарская университетская клиника запланирована на 330 человек, насчитывает четыре основных корпуса и ряд вспомогательных строений. Имеет 12 отделений, из них: два общих хирургических отделения,(1-е и 2-е х/о) рассчитанных на 25 человек, одно хирургическое отделение (3-е х/о) для больных с повреждениями головы, костей скелета и мягких тканей — на 30 человек, одно отделение для пациентов с нагноительными заболеваниями на 35 человек (4-е х/о). Все хирургические отделения расположены в 1-м корпусе, представляющем собой трехэтажное здание с пристроенным двухэтажным флигелем. В этом корпусе, наряду с вышеперечисленными, имеется также отделение для тяжелых больных (ОТБ) — 15 коек и три операционных зала.

2-й корпус также насчитывает три этажа и одноэтажную пристройку, где находится приемно-диагностическое отделение. Этажи основного здания отведены под отделения внутренних болезней — по 30 коек каждое.

3-й корпус состоит из двух этажей, на первом из которых располагается отделение, занимающееся женскими болезнями и родовспоможением, на втором — детское отделение (каждое по 30 коек). Кроме того, на первом этаже имеется малая операционная и четыре родильных зала.

4-й корпус — также двухэтажный, отведен для заразных больных — по 25 коек на каждом этаже.

Помимо этого при лечебнице находятся кухня (отдельное одноэтажное здание), помещение для усопших с обширным ледником в подвале и ряд хозяйственных построек, среди которых следует выделить склад с прачечной, аптеку, каретный сарай с конюшней и ремонтную мастерскую.

Так и представляю себе, как начальник мой читает и хмурится, недовольно закусывая ус. Чего это Харрунге вздумалось так подробно излагать общедоступные сведения? Нет уж, позвольте, господин мой сотник, служебная записка должна быть составлена по всем правилам. Однако себе-то я могу признаться: все это крючкотворство имеет целью лишь одно — оттянуть подальше необходимость перейти к главному. А ведь придется, Харрунга, как ни крути...

Тамми, как бы невнимательна она ни была ко мне, давно уже приметила или, может, бабьим своим чутьем поняла, насколько ее супруг сам себе временами бывает противен. Потому я и в зеркало стараюсь не глядеть лишний раз — ничего хорошего оно мне не покажет. А ведь скажи мне о таком кто-нибудь пятнадцать лет назад, когда я только в Университет приехал поступать — ни в жизнь бы не поверил. Это я-то, покинувший, наконец, свое захолустье, из-под родительской опеки вырвавшийся и тотчас заделавшийся первым на потоке балагуром и выдумщиком?! Да что вы, люди добрые! Да-а, выдумщик-забавник, с забав-то все и началось...

Было это на третьем году учебы. Новомесячье Премудрой — чудесный праздник для всех школяров. И не по соображениям старой, изжившей себя набожности, а потому, что нашему брату лишь бы повод был собраться, а тут — зима на носу, скоро снег выпадет, и так хорошо посидеть у теплой печки, в доброй компании байки потравить, водочкой угоститься. Водочкой — не водочкой, а спирт у нас в тот вечер был. Я его на практике из лечебницы стянул — не все же им инструменты обрабатывать, пусть не пользе, так веселью послужит. И не то, чтобы мы тогда сильно упились, просто Мулли всегда так смеялся — не смеялся, а хрюкал. Тут-то в мою дурную голову мысль и пришла. "Давайте, — говорю, — учредим тайное Свинское Общество. Чтобы стать его членом, нужно залезть на стол, рассказать что-нибудь похабное, выпить стопку и три раза громко хрюкнуть." И всех делов. Тут же вырезал из плотной бумаги дюжину свиных рож (ух, я на них дома в детстве насмотрелся!), подстелил на стол газетку (не так же лезть, мы ж люди приличные!), поведал что-то на ходу сочиненное и захрюкал. Следом за мной и остальные потянулись. Так вот сидели мы и хрюкали, и веселились, как стадо тех самых свиней. Клянусь, ничего более не было!. Через три дня, когда школяра Харрунгу вызвали в Службу Безопасности, я так же клялся. Нет-нет, ничего более. Никаких целей наше "Общество" не ставило, программ не разрабатывало... Что? Поругание Королевской Власти?.. Да помилуйте, ничего подобного!.. Да, газетка наша, на ней мы, прошу прощение, и хрюкали... Нет, вообще-то не читал... Обращение Государя нашего Короля Батанги?.. Не знаю, не разворачивали мы ее... Даже в мыслях ничего такого не было... Послушайте, но это же была всего лишь шутка. Глупая, согласен, но безобидная. Это, в конце концов, смешно!.. Не очень?.. Ну, возможно... Как?.. ЗА ЧТО?.. Нет-нет, погодите, да поймите же вы, наконец... Я?.. А что, я?.. Полтора года на курсы химии хожу?.. Знаю... Зачем?.. Да так... Я... То есть... Ну, в общем, девушка мне одна нравится... Всего на три года меня старше... Она их и ведет... Нет-нет, это не она... Ей зачем? Да откуда ж я знаю!... Я — просто... Да и замужем она, мастерша Лэри... Нет, ничего не было. Просто нравится... А разве... разве это возможно доказать?.. Да, вернемся... Спирт?.. Да... Да... Да, горит... Нет!.. Нет, я же говорил, мы не ставили никаких задач!.. Я не знаю, как вам это объяснить... Исключить?! Но... Но я же ничего... Что?.. Исправить?.. Да, конечно... Конечно-конечно... Но ведь... Нет-нет, вы правы... Я понял. Спасибо!.. Постараюсь... Да... Да, все, что вспомню... Только... только они ведь тоже не виноваты!.. Да... Разберетесь... Извините... Обязательно... И это тоже?.. Да... Когда? Послезавтра?.. Хорошо...

И ведь написал, Харрунга, написал. Про всё и про всех. Знал же, что если кто-то из "доброй" компании тебя "сдал" — значит им и так все участники известны, а потому, коли буду юлить, скрывать что-то — прости-прощай Университет славного города Ларбара, возвращайся-ка ты, парень, в свое Приозерье и дальше поросям хвосты крутить, как отец твой, и дед, и прадед. Думал: один раз, ладно, авось обойдется. Да ведь таких трусов, как я, разве в покое оставят? Дальше — больше. Так что делай, Харрунга, что приказано, пиши и не рыпайся. Целее будешь.

Помимо возглавляющего 1-й корпус профессора Мумлачи, в каждом из хирургических отделений ежедневно, не считая праздников, трудятся по три дневных врача и по двое сменных, приходящих только на дежурства. Дневные ординаторы также обязаны дежурить, хотя и реже (в среднем, около трех-четырех ночей в месяц). Кроме того, каждодневно в отделении находится по два фельдшера, по одной сестре и одной постоянной сиделке. На дежурство в каждом отделении остается одна сестра и один фельдшер. По корпусу дежурят три хирурга и один врач из отделения для тяжелобольных.

Таким образом, в 1-м корпусе насчитывается 26 врачей, 20 сотрудников со средним лекарским разрядом (фельдшеры), 20 — с младшим (сестры), 15 сиделок (не считая приходящих, в том числе Красных Сестер из храма Пардви), трое сторожей, четверо истопников.

Ну как, господин сотник, интересно? Голову себе еще не сломали в этих подсчетах? Ничего. Читайте-читайте, раз просили. За последних три года в Марбунгу я в таких вот отчетиках поднаторел. А было еще почти пять лет Мичира. Да, пожалуй, за одно мне все же следует поблагодарить наше Охранное Отделение: после окончания Университета на Озеро я так и не вернулся. Как там ОО с моей сельскохозяйственной гильдией, которая меня сюда учиться отправила, договаривалось — про то я даже знать не хочу, а только послали меня в Мичир. Там я свою Ратамми и встретил. И ведь что интересно: нравились мне всегда девушки маленькие, тихие, такие, что слова лишнего не скажут, зато, если посмотрят, взор свой степенный на тебе остановят, так уж держись, всю неделю потом вспоминать будешь. Такие, как мастерша Лэри была. Эх, вот бы встретить ее сейчас, у нее уж, поди, дети давно в школу ходят... Размечтался, соглядатай умбловый. У самого сыну восьмой год пошел. Неужели столько лет миновало? Кажется, недавно только в комнатке нашей от пеленок сохнущих ступить было некуда. А вот уже — бегает мальчишка в темно-красной куртке Первой Народной Школы, первый класс уже позади. Подрастет, а там!.. Страшно, Харрунга? Страшно. И не того я боюсь, что годы идут, а вот повзрослеет мой Байалли, ума-разума наберется, что, если про отца правду узнает? Какими глазами на него смотреть тогда?

Ну вот, топот ног в коридоре, крики: "Газы! "Чаморровка"! Берегись!". Узнаю яллин голосок. С соседскими ребятишками играет. Да, по всему Объединению играют дети в "Освобождение Чаморры". И мы с братьями играли, и отцы-деды наши, сыновья вот теперь... И еще сотню лет играть будут. Потому что для мальчишек нет ничего интереснее войны. И нет пока никакого дела до Охранного Отделения, ведь родному Отечеству иначе послужить можно, красиво. У тебя же, Харрунга, красиво не получилось...

Итак, 1-й корпус.

Четвертый лекарский разряд имеет лишь профессор Яборро Мумлачи. Происхождения благородного, 51 год. Один из четырех сопредседателей Ларбарской университетской лечебницы, возглавляет хирургическую кафедру Университета, председательствует во Врачебной коллегии, Исполин, член редакционного совета "Вестника здравоохранения".

Женат, имеет сына, 25-ти лет, в настоящее время проходящего стажировку в Университетской Клинике. Какие-либо соображения относительно столь уважаемого господина считаю неуместными; но готов поручиться, что к рассматриваемому делу он никакого отношения не имеет.

Яборро Мумлачи. "Мумик", как называют его те мои коллеги, кому не застит глаза блеск славы и величия столь известной личности. Справедливости ради, управленец и хозяйственник из него вышел очень даже приличный. Но случись мне захворать по-серьезному — под нож к нему не лягу под страхом газовой атаки.

Зачем что-то писать про Мумлачи. Всегда на виду. Кто последние пятнадцать лет учился в Ларбарском университете, прекрасно знают господина Яборро. И я скорее поверю в то, что он будет униженно просить прощения у мохноножки Вики, нашей сиделки, чем свяжется с какими-то сомнительными ребятами... Так, следующие.

Третий лекарский разряд присвоен четырем докторам нашей лечебницы.

Талгано Баланчи, 53 года. В настоящее время работает дневным ординатором 3-го хирургического отделения. Происходит из городской семьи среднего достатка. Женат, имеет двоих сыновей, 28-и и 23-х лет.

И опять комментарии твои, Харрунга, неуместны. Мастер Баланчи — ответственный за безопасность нашей лечебницы. Супруга и старший сын служат в Охранном Отделении. Вот будет забавно, если кому-нибудь из них однажды придется эти мои записи читать. Заодно и сравнят с рассказами родственника.

А в общем, вполне симпатичный мужик. И табак у него всегда хороший. Сдержан, но в компании может и повеселиться, и выпить — умеренно, не теряя собственного достоинства. С Исполином держится ровно, почтительно, но без излишнего подобострастия. Тут тоже сомневаться не приходится, это — не он...

Чаори Кайран, 48 лет, орочьего племени, дневной ординатор 2-го хирургического отделения. Заканчивал Университет в Чаморре. В Ларбаре — 12 лет.

Женат, два сына, 21-го и 12-и лет, и дочь — 6,5 лет.

Ведет частный прием на дому, в чем супруга его, имея младший лекарский разряд, ему помогает.

Честолюбив, резок, умен, непредсказуем. Сильный специалист, но в работе зачастую идет на неоправданный риск. Отношения с коллегами более или менее приемлемые.

Да уж, приемлемые. Забыл, Харрунга, как он на тебя орал, когда после его операции больной зонд из желудка выдернул? Верно, забыл. Потому что месяц спустя, когда и я, и Тамми, и Байалли свалились с лихорадкой, Кайран единственный из сослуживцев зашел к нам проведать. Принес домашний пирог, супругой его приготовленный, меда, водки, на полыни настоянной. Мы ее тогда же и выпили. Точнее, я выпил. Сам Чаори не пьет. Никогда, ни при каких обстоятельствах. Он так сразу и сказал.

Нет, уважать Кайрана есть за что. А вот подружиться с ним я бы не смог. Никогда не знаешь, чего в следующее мгновение ждать. А что касается работы — хирург он блестящий. Вот только делает все не ради больного, а ради себя, будто собственное мастерство проверяет. Да пожалуй, и во всем остальном также. Так мог ли мастер Кайран с целью все той же проверки в какую-нибудь крамолу влезть? А что, возможно. С него станется.

К общественным вопросам равнодушен. В связях с подозрительными личностями замечен не был; но, учитывая обширный круг лиц, бывающих у него на приеме, мастера Кайрана не стоит сбрасывать со счета.

А ведь ты не простил, Харрунга. Ни скандала, ни доброго его участия. И неизвестно еще, что больше тебя задело... Вот и отомстил. Пускай-ка господин сотник подошлет к мастеру Кайрану на прием парочку своих ребят... Что? Потеплело на душе? Нет? Ну так пиши дальше, гнусная твоя морда. Вон еще, народу-то сколько...

Таюрре Лидалаи, 47 лет. Состоит в одном отделении с мастером Баланчи, родом из Гайанди. В Ларбаре около пятнадцати лет. Женат, детей сейчас нет. Супруга — мастер по обустройству садов. Снимают половину дома на окраине Ларбара с садом, где занимаются разведением цветов.

Тихий и неприметный человек наш мастер Лидалаи. Все называют его почему-то по имени — Таюрре, хотя давно уже не мальчик. Впрочем, выглядит он довольно юно. Может, это цветы на него так действуют? В рабочем кабинете у мастера Таюрре на столе — целая теплица. Честное слово, по-моему, в день он работает исключительно из-за того, чтобы иметь возможность за ними ухаживать. "Нельзя мне в дежуранты уходить, — пожаловался он как-то, — совсем захиреют без меня. Кто их тут польет вовремя, в тень переставит?"