Пролог
Эрегион, 1502 год Второй эпохи
Створки ворот сомкнулись так плотно, что снаружи вход в Хадходронд стал неотличим от окружающих скал. Несколько мгновений еще сияли серебристые линии рисунка и только что законченной надписи: "Эту дверь сделал Нарви из Казад-Дума, а украсил Келебримбор из Эрегиона". Потом они истончились, замерцали и погасли.
— Отличная работа! — воскликнул невысокий черноволосый эльда, спрыгнув с коня. — Айа, мастера!
— Привет и тебе, мастер Коркион, — степенно откликнулся гном.
— Где ты был? — вместо приветствия недовольно осведомился его товарищ-эльда, не отрывая взгляда от невидимых теперь ворот. — Итильдин погас прежде, чем я ожидал. Когда мы с тобой его создали, он не тускнел так быстро.
— Мы недостаточно испытали его, — объяснил Коркион. — Кое-кто очень спешил воплотить новый замысел.
И примирительно добавил, поймав обиженный взгляд друга:
— Келебримбор, я успел все увидеть. Но если хочешь, приедем сюда ночью, полюбуемся на дверь при звездах, когда итильдин снова засветится.
— Да, приедем, — задумчиво пробормотал себе под нос Искусный. — Когда-нибудь.
— Надо отметить окончание работы, — предложил гном. — Пойдемте. В Казад-Думе уже все готово для пира, только нас ждут.
— Благодарю, мастер Нарви, — улыбнулся Коркион. — Келебримбор...
— Потом, потом, — отмахнулся тот, поглощенный своими мыслями.
Тряхнул серебристой шевелюрой и стремительно зашагал прочь по дороге к Ост-ин-Эдилю, явно забыв о собеседниках.
— Не слишком учтиво с его стороны, — хмыкнул гном.
Коркион озабоченно нахмурился. Такое поведение было необычным для Келебримбора — до недавнего времени. Зато неприятно напоминало другого мастера. Сгинувшего несколько столетий назад — навсегда, как надеялся советник. И приходившегося принцу Келебримбору дедом.
— Пойдем, мастер Нарви, — спохватился эльда. — Ваше творение великолепно, и теперь время для праздника. А Келебримбор... я поговорю с ним.
Поговорить, правда, удалось не скоро, и совсем не о том, о чем собирался советник.
Пир в городе гномов продлился несколько дней, а потом Нарви и Флоин предложили Коркиону вместе отделать западную галерею. Только закончили — старый Килви попросил помочь с отладкой водяных мельниц. А тут как раз собрались отмечать свадьбу дочери Длаина... В общем, в Ост-ин-Эдиль Коркион вернулся только в начале осени вместе с другими сородичами, которые то и дело наведывались в Хадходронд: кто по делу, кто на праздник, а кто просто навестить давних друзей. Только Келебримбор ни разу не появлялся, хотя раньше подолгу оставался у гномов.
В Ост-ин-Эдиле Искусного тоже давно не видели. Впрочем, Коркион привык к этому. Принц Келебримбор, хоть и считался владыкой Эрегиона, предпочитал проводить время в мастерской, полностью переложив управление на советника и друга.
Не то, чтобы вольные мастера так уж нуждались в правителе — просто с проблемами или спорами все привыкли идти к Коркиону. Да и вопросы торговли и отношений с соседями тоже решал советник. Тем более, что мало кто из эльфийских правителей относился с приязнью к внуку Феанора, хотя тот и не был в ответе за преступления своих деда и отца.
Коркион выслушал очередного гонца из Линдона: Эрейнион Гил-Гэлад в который раз предостерегал эльдар Эрегиона от общения с неким Аннатаром. "Некоего Аннатара" Коркион волей судьбы знал гораздо лучше, чем верховный король нолдор, правда, под другим именем. И уж конечно, не распространялся об этом.
Аннатар появлялся в Ост-ин-Эдиле довольно часто, и принимали его радушно: следовало быть полным... Гил-Гэладом, чтобы отказываться от бесценных знаний и помощи, да еще и ссориться с сильнейшим из майар. Причем Коркион подозревал, что Эрейниону неважно, на чьей стороне был когда-то Аннатар: в Линдоне были бы не рады любому Поющему, приплыви он хоть прямиком из Амана.
Советник кивнул, пообещал, что владыка Эрегиона примет предупреждение к сведению, и отпустил гонца. Гил-Гэлад ни разу за последние годы не воспользовался мысленной речью, только отправлял посланников, и Коркион догадывался, почему.
Ты можешь уйти хоть на другой конец Эндорэ, сменить имя, запретить себе воспоминания, делать вид, что незнаком с тем, кого очень хорошо знал когда-то, но полностью от прошлого ты не избавишься. Оно влияет на твои мысли и дела, его отпечаток остается на твоей Музыке, и сородичи ощущают это и невольно сторонятся тебя — всех вас, бежавших и выживших. Сторонятся — и все же считаются с вами, не могут не считаться. С вашим мастерством и знаниями, с вашим желанием жить по своим законам и самим выбирать друзей и союзников.
Вольного города Ост-ин-Эдиля, города мастеров, не было бы, если бы не то прошлое, которое так хочется вычеркнуть из своей жизни.
* * *
— Закрой дверь.
Коркион вздрогнул, услышав голос. Он наконец добрался до мастерской и был уверен, что один здесь. Впрочем, дело не в неожиданности: в мирном Эрегионе давно забыли об опасностях. Еще в Хадходронд могли изредка забрести орки, потому гномы и сделали ворота, но в окрестностях Ост-ин-Эдиля никого подобного не водилось: советник позаботился об этом.
Голос был знакомый, но интонация... Коркион слишком хорошо помнил ее, только вот Искусный никогда и ни с кем не говорил так. До недавнего времени.
— Келебримбор?
— Владыка Келебримбор, — внезапно поправил тот, хотя в Эрегионе титулы были не в ходу. — Зажги светильники, Мори.
— Что?..
— Светильники, говорю, зажги, — поторопил Искусный. — Есть у меня один замысел. Еле дождался тебя!
— Погоди. Как ты меня назвал?
— Никак! Да какая разница?! Слушай! Только не рассказывай никому до времени. Мы создадим это вдвоем: ты и я. Остальные — они не поймут, да и не надо. Аннатара бы сюда, впрочем, обойдемся и без него. Так вот...
Замысел и вправду был грандиозный. Сделать то, что до этого не сумел никто в мире — какой мастер от такого откажется! Коркион и не отказался. Тем более, что совместная работа давала возможность следить за каждым шагом Искусного. За каждой мелочью — и мелочи эти складывались, словно разноцветные камешки в узор мозаики. До тех пор, пока советник не уверился, что не ошибается.
"Саурон!" — мысленный зов дался Коркиону с трудом.
Эльда сам не знал, что для него страшнее: получить ответ или наткнуться на незримую стену.
"Повелитель Саурон!" — поправился он, окончательно возвращаясь к прошлому.
"Что тебе, волчонок?"
Совсем как тогда... Коркион зажмурился и помотал головой.
"Беда! — сдержанный и уверенный советник сейчас даже не пытался скрыть ужас. — Нужна твоя помощь".
"Точнее!" — потребовал майа.
"Он вернулся!"
Саурон не удивился. Не стал задавать вопросов. Даже не поинтересовался, о ком идет речь. Словно знал заранее.
"Жди, волчонок. Буду в первые дни зимы. Ничего не предпринимай, просто жди".
Ждать... Что же, этому Коркион научился давно. Еще в Ангбанде.
