Тропой Небытия: Союз Рыжих

Пустота... Бесконечная черная пустота.

Помнится, раньше размышляя о ней я, как и многие другие, почему-то всегда представлял ее холодной. Смешно, не правда ли? Ведь на самом то деле, если взять на себя труд хоть немного подумать, то сразу же понимаешь, что холод — это ведь тоже ЧТО-ТО. Так как же может быть холодно там, где нет НИЧЕГО! Ни верха, ни низа, ни холода, ни тепла, ни начала, ни конца, лишь одна бесконечная пустота. Безмолвная, темная, равнодушная.

Сколько я уже здесь? Неделю? Месяц? Год? Век? Сколько времени прошло с момента моей... Смерти?! Не знаю. Сложно следить за временем, если даже не уверен в том, что оно здесь есть. Хотя... Наверное, все же есть. Я, помнится, поначалу даже пробовал вести подсчет, но сейчас... Сейчас это уже не имеет значения. Ничто больше не имеет значения. Почти ничто. Пожалуй, единственное, что меня еще хоть как-то интересует — это помнит ли меня еще кто-нибудь ТАМ? Надеюсь, да. Потому что я помню. Помню все двадцать два года моей недолгой жизни. Это была самая обычная более-менее размеренная жизнь ничем особо не примечательного человека. Школа, институт, первая девушка, ставшая, увы, и последней, первая работа и как печальный итог — та злополучная сосулька, что приземлилась на мою не слишком умную голову. А напоминали ведь мне родители: "Оттепель, сынок. Не ходи под домами".

Родители! При воспоминании о них в глубине моей души порой еще возникает слабое почти незаметное жжение. Вот как сейчас. Беспокойство, горечь, тоска, чувство вины. Помню, как я раньше отчаянно пытался цепляться даже за них, стараясь сохранить хотя бы что-то... и не понимая, насколько все это бессмысленно. Потому что, как бы ты не старался, какие бы усилия не предпринимал, тебе так или иначе в конце все равно останется лишь пустота. Всегда!

Иногда мне почему-то вспоминаются моменты из периода, когда я только оказался здесь. Ошеломленный, перепуганный, ничего не понимающий человек. Хотя нет, пожалуй, уже даже не человек. Просто душа без тела, безымянный призрак. Да, безымянный! Ведь именами нарекают только живых. Мертвым они без надобности! И Пустота забрала его. Но это было лишь начало. Помню, как упорно не мог смириться с этим, тщательно перебирая свои воспоминания. Как отчаянно кричал во тьму, прося неведомо у кого хоть каких-то объяснений, но не слышал даже собственного голоса. Как, не дождавшись ответа, бешено дергался, пытаясь ощутить хоть что-нибудь, но при этом не смог даже понять двигался ли я куда-нибудь или так и остался на месте.

Хм, полагаю, кто-то из моих воображаемых слушателей на этом месте наверняка спросил бы: а каким же образом я, длительное время пребывая в подобном состоянии, ничего не видя, не слыша и не ощущая, до сих пор умудрился не сойти с ума? Как сумел сохранить рассудок? Что ж отвечу, в этом нет никакого секрета. Все очень просто: я и не сумел! Надеюсь, никто не станет предполагать, что обычный ничем особо не выделяющийся человек сможет долго выдержать подобное? Я вот не смог. Было все: и белесый туман помутнённого сознания, и дикий безумный хохот, и бессвязные хотя наверное и неслышимые никому кроме меня вопли... Полагаю было и многое другое. У безумия арсенал безграничен. Но затем, в какой-то момент все вдруг закончилось, и я вновь осознал себя. Помню, как после этого вновь пытался понять, куда же я все-таки попал и что вообще происходит. Как вспоминал и пробовал разные методы управления сознанием, описанные в весьма любимой мной фантастике (увы, других не знал). Помню радостное волнение, после того как сумел наконец что-то ощутить, равно как и — ту бешеную смесь ярости и страха, когда понял — что именно. Да уж роскошный, должно быть, коктейль я тогда отдал Пустоте. Пустоте, которая охотно поглощала все то, что я так бездумно и безрассудно выплескивал.

Когда-то один писатель-фантаст написал, что эмоции и чувства содержат в себе силу: энергию, которой может воспользоваться любой, достаточно сведущий в этом. Что ж теперь я знаю — это правда. Мое непонимание и растерянность, мою горечь и тоску, мои: радость, ярость и страх, даже мое безумие — все, что содержало в себе хотя бы каплю силы, все жадно забирала Пустота. Меня, разумеется, такое положение дел устроить не могло. Едва поняв, что со мной происходит, я принялся отчаянно сопротивляться. А точнее попытался это сделать. И как ни странно у меня получилось. Не сразу, конечно, и даже не со второй и не с третьей попытки, но все же постепенно шаг за шагом я начал обучаться управлять собственным сознанием. Да уж многое мне пришлось узнать и освоить. Помню, как учился контролировать собственные эмоции, загонять их вглубь, не давая выплескиваться в пустоту. Как пробовал управлять своей духовной энергией, экспериментируя с все теми же методиками и приемами, что были описаны в упомянутой мной ранее фантастике, а также — манге и аниме (ну что поделаешь, не было у меня другого источника знаний). Понятное дело, что многое из опробованного оказалось бредом. А из оставшегося, часть срабатывала совсем не так, как предполагалось. Но, тем не менее, кое-что все же получалось, и я постепенно учился.

И вот что странно, с того момента как я переполошился и затеял свою возню я почему-то не ощутил ни единого намека на какую-либо попытку хоть как-то мне помешать. Помню когда я смог, наконец, более-менее обезопасить себя и принялся снова делать попытки анализировать происходящее, то был весьма удивлен этим фактом. Но будучи тогда занятым намного более серьезными и интересными вопросами, решил отложить выяснение на потом. Не мешают почему-то ну и ладно. Потом разберемся. Других проблем хватает.

Хм, наверное, сейчас мне следовало бы издать горький смешок. Да уж, теперь-то я понимаю. Действительно, зачем вообще что-то делать, зачем напрягаться, пытаясь как-то помешать, если рано или поздно все так или иначе все равно достанется тебе. Достаточно всего лишь просто подождать. Подождать пока поднакопивший сил и знаний, но даже с их помощью, не имеющий никакой возможности что-либо изменить, заключенный просто вновь сорвется, выплеснув собранную силу в незнающую насыщения бездну. И цикл повторится. Снова и снова до тех пор, пока ты окончательно не утратишь желание что-то делать и что-либо чувствовать, погрузишься в холодное сонное равнодушие. И все что у тебя останется — только твои воспоминания, сухие, словно строчки учебника, которые ты порой еще продолжаешь перебирать, но в основном уже просто по привычке. Да, воспоминания... Помню как вначале, равно как впрочем и потом, я все никак не мог понять, почему первым делом лишив меня имени Пустота спокойно оставила мне все остальное. Не понимал и не верил в это. Постоянно искал какой-то подвох, без конца укрепляя защиту и тщательно проверяя собственную память. Но так ничего и не нашел, как ни старался. И что наиболее иронично, именно сейчас, после того как уже практически утратил интерес к чему бы то ни было, я таки нашел ответ на этот когда-то немало помучивший меня вопрос. Хотя, "обнаружил", будет, наверное, слишком громко сказано, скорее я просто принял его. Чрезвычайно простой и банальный: сила! Все та же сила, содержащаяся в моих эмоциях, снова и снова вызываемых столь любезно оставленными мне и регулярно мной же освежаемыми воспоминаниями.

Наверное, если бы я понял это раньше, то обязательно попытался что-нибудь предпринять. Возможно, изобрел бы еще какой-нибудь способ улучшения контроля над своим сознанием или предпринял еще одну, уже бог знает какую по счету и, разумеется, опять безуспешную попытку вырваться отсюда. Кто знает. Сейчас мне это уже безразлично. Любопытство ушло вместе со всем остальным. Осталась только равнодушная пустота. Хотя... Она пока еще, наверное, все же не абсолютна. Изредка в глубине моей души еще, бывает, ощущаются слабые отголоски некоторых эмоций, когда я касаюсь тех воспоминаний, которые когда-то считал самыми дорогими. Но вот только происходит это все реже и реже. Наверное, через какое-то время я все же утрачу их полностью. И тогда Пустота, наконец, окончательно поглотит меня.

Грустный вздох.

То, что этот вздох, являющийся лишь данью почему-то так и не утраченной до конца привычке, на этот раз оказался отнюдь не фантомным я понял отнюдь не сразу. Но затем воздух, наполнивший мои легкие, (Легкие?! Откуда у меня легкие?!) заставил меня, уже давно и забывшего каково это на самом деле — дышать, зайтись в приступе жесткого кашля. И тогда я почувствовал... Хотя нет, не так. Я ПОЧУВСТВОВАЛ! Легкие спазмы в еще не до конца отошедших от кашля легких, стук сердца, собственное хриплое с присвистом дыхание, покалывание в немного затекших суставах — я все это чувствовал!! Чувствовал собственное тело! Но это был еще не конец. Пока я пытался вновь свыкнуться с, казалось, давно забытыми ощущениями, тьма вокруг меня начала рассеиваться. Правда, виднее стало не намного, просто чернота сменилась каким-то серым маревом. Некоторое время я пытался разобрать в нем хоть что-нибудь, а затем до меня вдруг дошло:

— "Глаза! Я ничего не вижу, просто потому что у меня закрыты глаза! "

Правда, чтобы разлепить веки пришлось приложить некоторые усилия, но с третьей попытки я, наконец, сумел это сделать и... понял, что явно поспешил. Это нехитрое действие словно разрушило некий последний барьер между мной и окружающим миром, и на меня обрушилась Вселенная.

Как часто мы задумываемся о том, насколько чудовищное количество информации ежесекундно обрабатывает наш разум? Тысячи зрительных образов, звуков, запахов, тактильных ощущений постоянно проходят через наше сознание, с рождения привычное воспринимать, сортировать, упорядочивать и отсеивать все ненужное. И что же в таком случае случится с сознанием, которое уже толком то и не помнит, что вообще значит воспринимать информацию извне.

Чудовищный слепяще-оглушающий поток бешено хлынул на меня, захлестывая сознание. Полагаю, промедли я хотя бы пару мгновений и это вполне могло стоить мне разума, и даже вновь немедленно опущенные веки уже не помогли. Однако натренированное в Пустоте сознание все же сумело как-то обуздать стихию, лихорадочно увязывая непрерывный поток ощущений с сохранившимися в памяти отголосками. Но вот только этим все отнюдь не закончилось. Ведь вместе с памятью об ощущениях тут же начали оживать и связанные с ними воспоминания. Крошечные цепочки ассоциаций, проникая в самые отдаленные уголки памяти, вновь расцвечивали и заставляли выныривать на поверхность десятки, казалось бы давно упокоившихся на самых задворках сознания, образов, внося тем самым дополнительный беспорядок в мои мысли. Впрочем, заново все упорядочить и разложить "по полочкам" для меня уже давно никакой проблемы не составляло. Точнее не составило, если бы этим все проблемы и ограничились, но, увы, в этот раз все пошло не так. Попытавшись "навести порядок", а заодно и по привычке проверить все ли на месте, я тут же почувствовал, как мне что-то мешает. Что-то меня путало, отвлекало, порой заставляло зациклиться на какой-то одной мысли, а иногда — наоборот, не давало сконцентрироваться на желаемом. И только некоторое время спустя до меня, наконец, дошло, в чем же дело. Это были мои эмоции! Казалось бы, что за влияние могут оказать на меня эти чудом сохранившиеся и едва ощутимые отголоски, порой еще проскальзывающие где-то в глубинах моей души? Оказалось — могут. Правда, как-то странно. Просто пролистывая свои наиболее значимые воспоминания, я ощущал эмоции, хоть и чуть сильнее, чем раньше (видимо поток ощущений как-то подстегнул и их), но по-прежнему — очень и очень слабо. Но вот только стоило мне сконцентрироваться на чем-то конкретном, как откуда-то из самой глубины души, (куда я почему-то так и не смог заглянуть), словно отзываясь на зов, начинала подниматься какая-то мощная волна. Именно эти непонятные эмоциональные всплески раз за разом накладывающиеся на мои собственные чувства и были основной причиной упомянутых мной ранее затруднений. Пытаясь понять причины их возникновения, я принялся медленно прокручивать в памяти, один за другим, самые ценные эпизоды моей жизни, чувствуя, как с каждым разом мне все труднее становится удерживать над собой контроль. Вот непроизвольно скрежетнул зубами, припомнив один крайне неприятный, но следует признать, многому научивший меня момент, а от другого же — наоборот, сильно защипало в глазах. Я на секунду приостановился, сомневаясь, не стоит ли пока прерваться, но поскольку, как мне показалось, я, наконец, что-то нащупал, то решил продолжать. Сложно сказать было ли это ошибкой и, возможно поступи я иначе, эта история сложилась бы совсем по-другому, но таково было мое решение.

И вот вновь из памяти осторожно всплыл тот самый злосчастный день. И вновь мои мысли автоматически устремляются к так и не дождавшимся меня родителям. И я, стараясь аккуратно отстраниться от жгущей душу горечи, в очередной раз пытаюсь разобраться, что же такое происходит в глубине моего разума. Но, увы, не успеваю. Словно огромный огненный ком неожиданно взбухает у меня в груди и эта ревущая, полыхающая багровым лавина, напрочь снося все столь долго и кропотливо выстаиваемые ментальные барьеры, мгновенно погребает меня под собой.

— "Резонанс". — Успевает почему-то промелькнуть какая-то странно отстраненная мысль, прежде чем измученное последними событиями сознание, в конце концов, все же не выдерживает, и я снова погружаюсь в темноту.

* * *

Тишина... Снова вокруг тишина. Помню: именно она была первым, что я ощутил после того как лишь попал в Пустоту. Именно ее я ненавидел больше всего, когда еще мог это делать в полной мере. И именно она сейчас вновь настигла меня. Но... вот только в этот раз у меня, как ни странно, нет ни малейшего желания называть ее проклятой. Ведь, как оказывается, тишина бывает разная и сейчас она ничуть не похожа на ту безумную мертвую тишину, что царит в Небытие. Вот раздается тихое гудение работающего компьютера, изредка прерываемое негромкими щелчками мышки, и словно вторя ему, тут же слышится слабый шелест переворачиваемой страницы. А если повнимательнее прислушаться, то где-то на самой грани слышимости можно уловить едва слышное поскрипывание старых полок.

Оторвав взгляд от книги, я уже в который раз задумчиво окидываю им окружающее пространство. Большое, очень большое хорошо освещенное помещение. Длинные ряды высоких деревянных стеллажей, заполненных книгами, четыре громадных стенных шкафа, по периметру, занятых ими же. Библиотека! Визуальное отображение моего внутреннего мира. Забавно, в той жизни я действительно очень любил читать, но никогда не думал, что это так отразится на моей сути. Впрочем, полагаю, что свою немаленькую роль в этом сыграла и Пустота. Книги хранят в себе мои воспоминания. Если присмотреться, то видно, что хоть частично они и расставлены по порядку, но большая их часть все же стоит, как придется. Некоторые же полки и вовсе зияют пустыми местами, а ранее стоявшие на них книги неаккуратными стопками громоздятся на полу или же просто раскрытыми валяются поблизости. И так везде, куда ни падает взгляд. Лишь только в самом центре зала есть место свободное от стеллажей. Здесь на незанятом книгами пространстве, в окружении нескольких диванчиков и кресел, находится большой деревянный стол, с расположенными на нем стопками DVD-дисков и мощным компьютером. И именно сейчас, сидя за ним и придерживая левой рукой страницы раскрытой книги, я задумчиво просматриваю воплотившуюся в нем часть моей памяти... и не только моей.