Часть первая. Среди летучих камней (фрагмент)

Оглавление

А я стою в сиянии зарниц,

А я всё жду — сказочный принц.

Те паруса, как дивный сон...

Я жду тебя, слышишь, Ассоль?

Александр Минаев

Зодиакальный свет

Часть первая. Среди летучих камней

В ранней юности я, как и многие в те времена, мечтал стать космонавтом. Насмотревшись кино, мы с мальчишками во дворе и играли, в основном, в космическую фантастику. "Кораблём" нам служила старая подгнившая деревянная беседка, в которой выпавшие штакетины ограждения образовывали "люки", перила — "пульты", а ведущая к беседке каменная дорожка становилась то трапом, то взлётной полосой капсул и челноков. Преимущественно "корабль" именовался "Байкалом", так как пробки именно от этого напитка служили нам кнопками на "пультах", а сине-красные PEPSI использовались в тех случаях, когда беседка перевоплощалась в захваченный звездолёт враждебной западной цивилизации. "Солярис", "Отроки во Вселенной", "Дознание пилота Пиркса", "Петля Ориона", "Через тернии к звёздам" — всё это были наши любимые, боготворимые фильмы. Тогда мы были наивны, как и наши родители. Слово "бригада" ассоциировалось с заводом или стройкой, "бабки" — со старушками на скамеечке. Да и "голубой" тогда было обычным нормальным словом. Шло время, о космосе все как-то незаметно забыли, появились другие, более насущные задачи: у одних срубить бабла и оттянуться, у других не вылететь с работы и дотянуть до получки. На экранах появлялась новая, западная фантастика: "Стартрек", "Чужой", "Вавилон-5", это было интересно, конечно, но так далеко от повседневной жизни! Меня и моих однокурсников угораздило защитить дипломы как раз накануне большого "хрясь", и жизнь быстро раскидала нас по разным экологическим нишам. Кто-то, как и я, работал, кто-то "приподнялся", потом прогорел. Кто-то "устроился" — стал мелким чиновником или "манагером" в офисе непонятно чего. Впрочем, через несколько лет кое с кем из ребят я снова стал видеться. Собирались раз или два в месяц попить пивка, порассуждать о жизненных коллизиях, иногда о политике. Оказался в нашей возрождённой компании и один богатенький, его теперь принято было звать Диман. Он часто жаловался, что в среде его новых коллег по бизнесу "ну, реально не с кем пообщаться", настолько все "заморочены на бабках и тёлках". Именно Диман однажды и предложил всем остальным съездить на машинах в путешествие, куда-нибудь не очень далеко, но и не близко, по тихим спокойным местам, где природа, где нет суеты и толкотни большого города. Уговорил и Вовку, который с "манагерской" зарплаты собирался в Турцию со своей Людмилой, и меня, хотя я вообще никуда не собирался.

Космос напомнил о себе совершенно неожиданно и очень осязаемо, когда однажды утром, отойдя в тумане от импровизированного походного лагеря, я... оказался на неизвестной планете за пёс знает сколько световых лет от Земли. И здесь мне в полном смысле слова фантастически повезло. Ещё будучи в шоке от произошедшего, не успев даже толком испугаться и заподозрить, что планета-то, на самом деле, необитаемая, я повстречал космическую путешественницу — решительную молодую женщину со странным кожистым украшением на голове, заменяющим причёску. Если бы тогда она не увезла меня с собой, неизвестно, какой травой заросли бы сейчас мои кости. Девушка, носившая вполне осмысленное на мой русский слух имя Осока, пообещала доставить меня домой, когда найдём, где этот дом находится. Своё обещание она сдержала, несмотря на то, что искать пришлось почти девять месяцев и добывать для полёта специальный корабль. Попутно мы с ней несколько раз попадали в различные истории из серии "война и немцы, и партизанский отряд в придачу".

А возвратившись на Землю, я снова попал. К следователю в кабинет. Оказывается, ребята, с которыми я уехал, тоже не вернулись домой. И богатый папа Димана поставил на уши всю милицию и прокуратуру. Следователя интересовало, не я ли убил шесть человек, и куда дел тела. Вопросов, где я шлялся столько времени, не возникало, поскольку на Земле каким-то непостижимым образом прошло всего-то около сорока дней вместо двухсот шестидесяти. Я держался своей версии — на привале отошёл напиться, вернулся, и никого не застал, ни людей, ни машин. Бросили меня, уехали. А потом мимо проезжала девица на мотоцикле, она меня и подвезла. В каком месте это было? Да вот тут — и показывал на карте место нашего последнего привала. То же самое говорил я и при исследовании на полиграфе. Уточнять, не был ли мотоцикл летающим, а девица инопланетянкой, никто, к счастью, не стал, и от меня отвязались. Тел ведь не нашли, машин тоже, и предъявить мне, по сути, было нечего.

С работы меня, впрочем, уволили совершенно независимо от следственных действий, я ведь опоздал из отпуска на целую неделю. И теперь приходилось перебиваться случайными заказами: гонять вирусы в чужих офисах, настраивать компы. Какие-то деньги это приносило, по крайней мере, родители не ворчали, что я сижу на их шее. Неожиданно объявилась моя бывшая девушка, которая бросила меня как раз накануне той поездки. И очень удивилась, узнав, что я не просто не страдаю от расставания, а утратил всякий интерес к такой замечательной во всех отношениях кандидатуре, какой она себя считала.

— Инопланетная красавица пронзила сердце навылет? — не удержался от комментария папа, слышавший наш телефонный разговор. Они с мамой, кажется, не очень верили в то, что я им рассказал, хотя были единственными, кто узнал правду.

— Может быть, и пронзила, — сказал я в ответ. — А даже если нет, Наташка — тоже не вариант. То, видите ли, я ей не подходил. То теперь опять подхожу. Тоже мне, ветреная переменчивость! Пусть лучше поищет того, в ком сомневаться не будет.

— Сынок, а ты уверен, что твоя инопланетянка когда-нибудь о тебе вспомнит? — спросила мама. — Всё-таки, совершенно другая жизнь, другой мир.

Я не был уверен, тем не менее, решительно кивнул:

— Да. Она обещала, а своих обещаний она не нарушает.

Однажды, придя с очередной халтуры, я сидел на кухне и плотно занимался только что сделанными бутербродами. Вирус у заказчика попался пакостный, пришлось вручную подчищать каждую машину, а эти жмоты даже питья горячего не предложили. Ладно, мы не гордые, дома в кране вода есть, и газ пока имеется. Вдруг раздался звонок в дверь. Наверное, мама опять засунула ключи в самый низ сумки, а сверху продукты положила, решил я и пошёл открывать. На пороге стояла... лукаво улыбающаяся Осока. Голова её была обмотана в несколько слоёв полупрозрачной голубой тканью, образующей нечто вроде тюрбана, под которым кожистые рожки девушки были не видны. Спускающиеся с висков хвосты-лекки обвивали ленты из того же материала, а снизу моя подруга прицепила похожие на волосы кисточки, так что лекки стали точь-в-точь как затейливо украшенные косы. Ещё один кусок ткани девушка закрепила на бёдрах наподобие саронга. В сочетании с кожаной курткой, напоминающей земную "косуху", и памятными ботинками "милитари плюс каблук" наряд получился весьма экзотический. По достоинству оценил я и лиловую кофточку с глубоким вырезом: так посторонний взгляд если и задержится на головном уборе, то ненадолго.

— Здравствуй, Алекс, я прилетела, — сказала Осока. — Ну, ну, может, я сначала войду, а потом будем обниматься?

Впрочем, руки с моих плеч она убирать не спешила. Тогда я просто приподнял её и, развернувшись, переставил через порог, в прихожую. Не глядя, захлопнул дверь и наконец-то получил долгожданный поцелуй.

— Надеюсь, у вас там не полгода прошло? — спросил я, переводя дыхание.

— Нет, ровно тридцать пять дней. Сегодня тридцать пятый, — поправилась девушка.

— Вот и хорошо.

— У тебя дома как, гостям разуваться обязательно? — спросила Осока.

— Нет. Мы же не в Японии.

Кивнув, она бросила перед собой на пол полоску поглощающего материала и по очереди наступила на него одной и другой ногой, очищая подошвы. У космических путешественников эта привычка буквально въелась в кровь: мало ли какую пакость можно подцепить на обувь на чужих планетах. Я галантно помог ей снять куртку, сказал:

— Проходи.

— Вот, значит, как вы живёте... — задумчиво произнесла она, изучая нашу квартиру. — А у нас такое редкость, обычно либо клетушка вся вот с эту комнату, либо, как ты говорил, хоромы, да?

— Да, хоромы. Ну, вот в моей стране это среднестатистическая "небольшая квартира". Ещё говорят "двушка", по числу комнат.

— Разве их не три? А, отдельная кухня! И ванна?

— У вас не так?

— Нет, ванны ставят в апартаментах от ста метров. А кухня отдельная вообще только там, где рассчитано на прислугу. В квартирах вот так в стене ниша и в ней плита. На более богатых планетах ставят автоповар, как на корабле.

— Ясно. Послушай, а как ты меня нашла?? — спохватился я. — Опять твоя пресловутая Сила?

— Моя недевичья память, — ответила она. — Забыл? Ты показывал мне, как выглядят у вас документы. А в паспорте у тебя печать, в неё вписан адрес.

— Точно. Прописка. То есть, я так предполагаю, ты поймала машину и заставила несчастного водителя бесплатно тебя отвезти.

— Почему же несчастного? — возразила девушка. — Он счастливый. Сейчас, должно быть, рассказывает всем и каждому, как вёз свою любимую эстрадную певицу.

— Ну, подруга! В любом случае, я рад, что ты добралась без приключений. Сейчас буду тебя с родителями знакомить.

— Где они, кстати?

— Вот-вот должны с работы прийти.

— Ты как бреганцы, честное слово! — Осока чувствительно пихнула меня ладонью в плечо. — У тех тоже всё "чуть-чуть" и "вот-вот". Как скоро?

— Минут через пятнадцать, — сказал я, взглянув на часы.

— И молчит! Мне же надо умыться и привести себя в порядок!

Она размотала ленты на лекках, затем "тюрбан", составлявший, как выяснилось, с ними одно целое. Сняла саронг. То, что я принял на ней за кофточку, было верхней частью платья-рубашки средней длины, эластичного и не слишком тесного. В талии его перехватывал хорошо мне знакомый двойной ремень с вышитой лентой, свисающей с пряжки впереди. Подтянув рукава выше локтей, Осока с нескрываемым удовольствием умылась, достала из ридикюля баночку с краской для лица и кисть.

— Может быть, сейчас не стоит рисовать твои узоры? — усомнился я.

— Обязательно стоит, — возразила Осока. — Всё время без них я ходить не смогу, пусть лучше сразу увидят. Думаешь, вызовет отторжение?

— Надеюсь, что нет. Они у меня интеллигентные, знают, что у других народов обычаи могут сильно отличаться от наших.

Осока успела закончить "боевую раскраску" до того момента, как пришли мои родители. И услышала их первой.

— Лифт, — сказала она, многозначительно подняв палец. — И... думаю, это они.

— Так идём встречать!

Осока отрицательно покачала головой:

— Позовёшь. Пусть хотя бы снимут верхнюю одежду.

Это, действительно, оказались они. Не успел я дойти до двери, как щёлкнул замок.

— Мы сегодня вместе, — с порога улыбнулась мама.

— Это просто замечательно! — я взял у мамы пальто, подождал, пока снимет куртку папа, и оба переобуются, а потом торжественно сказал: — Мам, пап, хочу вас познакомить...

Осока, конечно, великолепно слышавшая наши разговоры, вышла в прихожую и скромно остановилась у двери. Поза — ну, чисто японская школьница, впервые представшая перед новыми одноклассниками. Родители в некотором замешательстве смотрели на стоящее перед ними инопланетное чудо с полосатыми рожками. А инопланетное чудо, скромно потупившись, выдержало паузу, затем подняло на них свои дымчатые голубые глаза, смущённо улыбнулось и произнесло:

— Здрасте.

Где и когда она успела подслушать эту детскую форму приветствия, оставалось только гадать. Но прозвучало оно именно так, как нужно. А уж когда, без малейшего акцента, она продолжила, что зовут её Осока, фамилия Тано, раса называется "тогрута", родом она с планеты Шили, что по другую сторону галактического ядра, и, может быть, Алекс о ней немного рассказывал, даже я ощутил, как спадает напряжение. Первой шагнула вперёд мама:

— Конечно, рассказывал! И говорил, что Вы обязательно прилетите.

— А как же, мы ведь договорились, — кивнула Осока.

— Ой, да что же мы стоим в прихожей! — всплеснула руками мама. — Сейчас что-нибудь быстренько приготовлю, и будем ужинать.

— Я помогу, — мгновенно сориентировалась Осока. И добавила с лёгким вздохом: — Нас, правда, в Храме готовить особенно не учили, мы больше науки изучали и тренировались.

— Да, сын говорил, что Вы мастер боевых искусств, — вступил в разговор папа.

— Не только боевых. Наши умения можно применять по-разному, не только в драке, — деликатно ответила Осока.

При этих словах мне стоило огромных усилий, чтобы не хмыкнуть саркастически. Ну, точно, школьница из аниме, такая нежная, хрупкая и утончённая, как цветок сакуры. А ночью этот цветок берёт дрын и отправляется искоренять нечисть на улицах Токио. Или мир спасать во имя Луны, смотря по сюжету. Живо вспомнилась "философская беседа" в кантине "Пьяный банта" на Орд Мантелле, закончившаяся изрядным разгромом и травмами средней тяжести у несогласных с Осокиным мнением. Правда, там и тема диспута была серьёзная. Мерзавцу, осмелившемуся утверждать, что любая женщина продажна по сути своей, и я бы врезал, хотя я человек в целом мирный.

Продолжая мило болтать с моими родителями, Осока быстро и весьма ловко нарезала овощи в салат. Посмотрев немного, как мама перемешивает гарнир на сковороде, взяла у неё деревянную ложку и занялась этим сама.

— Достаточно, достаточно, — остудила мама её рвение. — Снимайте с плиты и садитесь за стол.

К нашей пище Осока отнеслась без большой опаски, теперь-то было известно, что метаболизм у нас практически одинаков. Ела мясо, овощи, яблоко... Только грушу сперва опасливо понюхала и заметила:

— Сильный ароматический компонент.

— По-моему, чеснок пахнет сильнее, — сказал я.

— Да? Может быть, я чувствительна именно к этому веществу? Много не буду, только попробую.

В ходе ужина было благополучно забыто обращение на "Вы", а ближе к вечеру стало очевидно, что миссия "понравиться родителям" Осокой выполнена и перевыполнена.

— Осока, твой космический корабль, наверное, далеко отсюда? — с подходом начала мама.

— На высокой орбите, — ответила Осока. — Я хотела вызвать его, когда выйду от вас. На Троекуровском шоссе, возле железной дороги, есть заброшенная стройка, там очень удобно приземляться.

— В этот район на ночь глядя ни один таксист не повезёт, — заметил папа. — И вообще. Там гуляют такие компашки, с которыми лучше не связываться.

— Вы не волнуйтесь, я прекрасно могу за себя постоять, — заулыбалась Осока, — вот, Алекс не даст соврать.

— Я не имел в виду, что ты от них не отобьёшься, — сказал папа. — Боевые искусства штука эффективная. Но, представь: поползут слухи о необычной девушке, которая дерётся, как Брюс Ли. К чему привлекать лишнее внимание?