Лунный кулак
Annotation
Жизнь Ранмы меняется после Дзюсендо, в основном в лучшую сторону, в том числе он принимает проклятие. Жизнь меняется еще сильнее, когда он помогает Сейлор Сенши, только чтобы оказаться запертым в женской форме навечно. Но вечность — это слишком долго.
Лунный кулак
Глава 1: Размышления.
Глава 2: Старые враги и новые друзья.
Глава 3: Исцеленная.
Глава 4: Друзья и семья.
Глава 5: Уроки истории.
Глава 6: Ссора.
Глава 7: Открытия.
Глава 8: Конец начала.
Глава 9: Игра в жертву.
Глава 10: Конец лета.
Глава 11: Обязательства.
Глава 12: На страже дома.
Глава 13: Письма домой.
Глава 14: Назад в будущее.
Глава 15: Ответы.
Эпилог: Последствия.
P.S. Дневник.
Байки Сенши.
Примечания
Лунный кулак
Глава 1: Размышления.
Шагая по телефонной линии, девушка напевала веселую песенку. Ранме хотелось обнять саму себя, настолько хорошо все шло в последнее время, особенно после испытаний, которым она подверглась. Сафурон, неудавшаяся свадьба, почти разрушенное додзе и потеря возможного лечения — все это объединилось в самый провальный момент в жизни Ранмы. Как там говорят американцы, перед рассветом всегда темно? Как же три месяца смогли все изменить.
Все начало меняться на следующее утро после разгрома на свадьбе…
Три месяца назад
Ранма встал рано, сперва размышляя, но затем быстро принялся помогать тихо дымящейся Касуми. Он никогда не видел женщину, которую считал своей едва ли не святой старшей сестрой, в таком состоянии. Они вдвоем в течение часа или около того тихо работали в додзе, ставшем чем-то вроде домашнего склада, сортируя, прибираясь где было возможно, ремонтируя что получалось, отмечая крупные повреждения, что были нанесены.
— Это должно прекратиться, Ранма, — с тихой настойчивостью пробормотала Касуми свои первые за утро слова. — Это должно прекратиться прямо сейчас.
— Это не моя в… — автоматически начал защищаться Ранма, обрывая последнее слово, когда Касуми успокаивающе подняла руку.
— Я знаю, что это не твоя вина, но ты всегда присоединяешься. Ты знаешь это, Ранма. Ты не разжигаешь пламя, но всегда готов подбросить туда дров!
Горячий ответ, не родившись, умер в горле. Если Касуми так говорит, то это, скорее всего, верно. Почти наверняка верно. Касуми наблюдала, как Ранма копался в себе, ее свирепый горячий взгляд немного остыл, но все еще был далек от ее обычного спокойствия.
— Да, — прошептал он, — я думаю, я… думаю, что это так. — Опустив от стыда голову, он продолжил еще более тихим голосом. — Прости. — Взгляд Касуми продолжал смягчаться, а на ее губах заиграла маленькая, но искренняя улыбка.
— Я не хотела заставлять единственного помогающего мне в доме человека чувствовать себя ужасно, но правда есть правда.
Ранма кивнул и потер шею, прежде чем спросить:
— Почему?
— Что почему? — недоуменно моргнула Касуми.
— Почему я так поступаю? — уточнил несчастный парень. — Иногда, когда я разговариваю с другими людьми, особенно с Аканэ, Я ЗНАЮ, я бываю полным придурком. Это просто… я просто… просто ничего не могу с собой поделать. Я, должно быть, придурок, потому что… потому что…
— Потому что тебе нужно доказывать, что ты мужчина? — плавно закончила Касуми. Глаза Ранмы шокировано распахнулись, и он кивнул.
Его шок усилился, когда Касуми ухмыльнулась ему. Ухмыльнулась!
— Возможно, тебе будет трудно поверить, но я действительно читала все книги, которые брала у доктора Тофу. — Ее глаза на мгновение потемнели. После короткой паузы Касуми продолжила: — И с тех пор, как он уехал, я продолжала как можно лучше учиться. — Ухмылка превратилась в усмешку. — Ты знаешь, на чем я сосредоточилась? — Когда Ранма отрицательно потряс головой, она продолжила: — Уверена, для тебя это будет шоком, но последние шестнадцать месяцев я читала про гендерную дисфункцию.
— Э-э… гендерная ди… дис…
— Это когда люди думают, что они не того пола или им некомфортно с тем полом, с которым они родились, — хихикнула Касуми, глядя на алеющее лицо Ранмы, но затем она посерьезнела. — Я думаю, у тебя серьезные проблемы с видением себя как девушки, Ранма.
Полный страдания вопль "Я парень, черт возьми!" эхом разнесся по дому.
— Это то, что я и имею в виду, младший брат. Ты слишком сопротивляешься, — взяла она за руку обезумевшего парня. — Внутри тебя есть часть, которой нравится быть девушкой, и ты находишь это угрожающим, даже извращенным. — Она спокойно посмотрела на дрогнувшего Ранму. — Несмотря на настойчивость в этом вопросе, Аканэ не права, совсем не права. Не извращение быть девушкой, если тебе это нравится. У Аканэ, я думаю, есть свои гендерные проблемы.
Ранма медленно оперся на стену, которую они чинили. Ни в коем случае. Нет никакой чертовой причины, по которой мне нравится быть девушкой! Это… это проклятье, черт возьми, проклятье! Мне не нравится быть девушкой… ведь так? Непрошеные воспоминания полезли в голову: мороженое в компании Аканэ или просто разговоры с ее подругами. Иногда, когда в воскресенье нечем было заняться, когда никого не было, попытки, забавы ради, встать на место Аканэ. Пение с сестрами. Он поднял глаза и встретился взглядом с Касуми, ошеломленный, не знающий, что сказать.
Касуми улыбнулась.
— У меня есть для тебя маленькое предложение. Ты всегда поднимаешься рано, а твой отец становиться все ленивее, так что вы не спаррингуете уже так много. Да и он уже не на твоем уровне, — вполголоса добавила она. — Я знаю, что ты не возражаешь против работы по дому, так почему бы тебе утром не превращаться ненадолго в девушку? Ты должным образом оденешься, я буду относиться к тебе как к младшей сестре, которую я люблю, что будет несложно, я и так к тебе так отношусь, и посмотрим, что произойдет. — Увидев, что Ранма на полном автомате собирается отказаться, она промурлыкала: — Только ты и я, Ра-тян. Не нужно смущаться. Или ты боишься?
— Я ничего не боюсь, Касуми!
— Тогда решено, — снова ухмыльнулась она. — Завтра утром я хочу видеть здесь свою сестренку, прилично одетую. Это значит бюстгальтер и трусики, юная леди! — хихикнула Касуми. — Не волнуйся, будет весело.
Настоящее
Только тьма увидела усмешку Ранмы. Это было, и все еще было, весело. Ну, может, и не сразу, но это, наверное, был последний бой идиота-мачо, подумала она. Сперва натянутость и смущение, но под постоянным потоком подсказок, сплетен и девичьих разговоров с Касуми Ранма начала расслабляться. Некоторая часть ее действительно хотела этого и нуждалась в этом.
В течение нескольких недель Ранма становилась все раскованнее в свое девичье время, вручая Набики ее утренний кофе или дотягивая до последней минуты, чтобы переодеться в обычные китайские шелка. Они с Касуми даже поспорили, когда же Набики заметит. Учитывая, что средняя Тендо по утрам была больше похоже на зомби, обе девушки выбрали дату в будущем.
Ранма нашла себя хихикающей гораздо больше, говорящей в более женственной манере, даже когда она была парнем. Сейчас рыжая беспокоилась о "становлении девушкой", судьба не единожды разрушала ее мечту. Касуми оставалась беззаботной, уверяя Ранму, что он найдет баланс, или, как повторяла старшая сестра: "Просто помни, когда она парень — она парень, когда он девушка — он девушка". Она обратилась к Ранме, причудливо смешивая местоимения, и теперь это было ее мантрой. К его облегчению, Ранма нашел баланс на третьей неделе своих "девичьих утр".
Спустя пять недель после начала девичьего времени, Касуми была готова перейти к следующему шагу.
Восемь недель назад
Касуми потягивала чай, пока Ранма жарила рисовый омлет к сегодняшнему обеду. Младшая девушка участвовала в более-менее одностороннем обсуждении достоинств правильного оттенка помады, которую ей стоит использовать. Лишь изредка вставляя комментарии в поток слов (в котором фраза "кораллово-розовая" играла, кажется, важную роль), Касуми приняла решении.
Поджав губы и закатив глаза, старшая девушка пробилась в почти-монолог.
— Тогда нам, наверное, стоит пройтись завтра по магазинам, Ра-тян. — Загибая пальцы, она принялась учитывать обстоятельства, — Аканэ будет в гостях с ночевкой, Набики отправится проверять колледжи, наши отцы будут на турнире в сёги. Отличное время для девичьей прогулки.
Ранма ненадолго замерла с тенью неуверенности в глазах, но затем продолжила готовить омлет. Когда она парень — она парень, когда он девушка — он девушка. Расслабившись, рыжая прощебетала:
— Так что мы будем делать, сестра?
— О, я думала немного посмотреть одежду, возможно, подобрать тебе макияж, включая и помаду, о которой ты говорила. — Ранма покраснела. — Зайдем в книжный, посмотрим фильм, съедим по пирожному, которые пойдут сразу в бедра, в общем… э-э… мир увидит двух великолепных девушек, прекрасно проводящих свое время.
Пытаясь подавить внезапный приступ беспокойства, младшая девушка натянула на лицо радостную улыбку, такую же фальшивую, как и монета в семь иен, и попыталась проявить энтузиазм:
— Звучит действительно, хм… действительно замечательно, сес…
Ее мучительная попытка была прервана объятиями Касуми, пробормотавшей:
— Я знаю, что это страшно, твой первый выход в люди девушкой, но все будет хорошо, сестренка.
Ранма кивнула. Она много раз выходила в облике девушки, но впервые как настоящая девушка. Под страхом и смущением, оказывается, пряталось возбуждение, что росло и ширилось, захватывая все ее эмоции. Это будет весело!
Настоящее
По справедливости, ее улыбка должны была освещать ночное небо. Она и Ка-тян примеряли одежду, ходили по магазинам, тратили деньги, баловали себя, как только могли. Ранма тихо хихикнула, вспоминая их шалости. Кто знал, что старшая сестра была внутри такой озорницей?
Улыбка потускнела, став задумчивой, но не исчезла, когда мастер боевых искусств спрыгнула на удобный забор и продолжила свой путь. Через несколько дней после первой девичьей прогулки Набики обрела разрушительное прозрение. Иногда требуется трагедия, чтобы ясно увидеть себя.
Семь недель назад (Тендо Набики)
Ледяная Королева Фуринкан лежала на постели, уставившись в потолок. Несколько недель назад она совершила одну из своих крупнейших сделок, отдав 200 000 взаймы на восемь недель. Ояма пытался скрыться, но она нагнала на него страху, и он заплатил на следующий же день.
Заинтересовавшись тем, как он смог найти деньги, Набики обнаружила, что отчаявшийся парень отправился к ростовщику и не заплатил по его кредиту, а не ее. К ее ужасу, она поняла, что Ояма боялся ее больше, чем якудзу. Ранма спас парня, но не ресторан его семьи. Тихое презрение в глазах мастера боевых искусств ранило Набики сильнее, чем она могла предположить. Она вернула им долг Оямы, извиняясь, низко поклонилась, и отправилась домой, где и лежала без сна.
Лежа в ночной тишине, Тендо Набики изучила свою душу, и ей не понравилось, что она увидела. Ей начало нравиться причинять людям боль, не только из-за денег, но и чтобы почувствовать власть над ними. Ей казалось, что пара пылающих презрением голубых глаз продолжает преследовать ее.
Одна за другой, слезы ручьем потекли по лицу девушки. Ледяная Королева растаяла. Осталась только Набики.
Средняя Тендо не была ранней пташкой, и ее бессонная ночь провела ее через усталость в тревожное утомление, что обостряет ум и не позволяет импульсивных поступков. Впервые за многие годы Набики наблюдала восход солнца. Внизу на кухне она услышала голоса. Любопытствуя, кто был с Касуми, и нуждаясь в компании, Набики побрела вниз.
Чтобы получить сильнейший в жизни шок.
На кухне, в темно-розовом домашнем платье и фартуке, суетилась прекрасная рыжевласка. Легкий макияж подчеркивал ее эльфийский облик, маленькие ручки метались молнией, как колибри, смешивая ингредиенты для супа мисо. Набики могла только тыкать пальцем и заикаться.
— С… Са… Саотоме?!
— Доброе утро, Набики-сан, — ответила занятая девушка, коротко встретившись с Набики взглядом. Взгляд Ранмы все еще был холодным, но не враждебным. — Я рада, что прошлым вечером ты поступила правильно.
К удивлению и Ранмы, и Касуми, по щекам Набики покатились тихие слезы.
— (всхлип), да, я просто подумала, что для удовлетворения нашего бюджета на этот год я бы могла еще десяток человек заставить УМЕРЕТЬ! — закончила несчастная девушка в приступе горького самобичевания. Набики повернулась сбежать из кухни, только чтобы быть пойманной в объятия двумя парами рук.
— Все хорошо, — пробормотала Касуми, — все будет хорошо.
Подбадривание Ранмы было ближе к сути проблемы.
— Любой может сойти с пути, Набс. Я рада, что ты вернулась к нам. — Три девушки провели тихую минуту в утешениях, все в слезах.
Как ни удобно было ей в групповых объятиях, как ни хотела средняя Тендо просто расслабиться в них, через некоторое время она стала понимать, что ее обнимают две ДЕВУШКИ. Отодвинувшись, она подняла взгляд на младшую из них.
— Итак. Ранма. Что это? — потянула она за отворот фартука.
— Черт, Набс, — хихикнула рыжая, — это называется фартук. Он защищает твою одежду от грязи, когда ты возишься на кухне, — объяснила она.
— Я знаю это, болван! Я имею в виду, почему ты… — с ясностью, что приходит только от удара катящимся со склона камнем, Набики изучала Ранму. Осанка, манеры, даже интонация и выбор слов. Слезы вновь покатились по ее лицу. — Ты… ты теперь девушка, да? — Ранма и Касуми кивнули. — Это все моя вина! О, Ранма, мне так жаль! Я подталкивала и подталкивала, я была ужасна, и теперь… теперь…
— Набики, — нахмурилась Касуми, — нет, это не имеет с тобой ничего общего. Ра-тян необходимо поработать над принятием своей женственности.
— Ага! Теперь, когда я парень — я парень, и когда я девушка — я девушка.[1]
— В самом деле? — поморщила она нос из-за странного выбора местоимений.
— Ага. Ты помнишь разговор, который у нас был, когда я только приехала, сразу после того, как Аканэ стала моей невестой?
Набики кивнула.
— Я сказала, что это ловко, что ты можешь превратиться в девушку, и ты взорвался.
Потирая затылок, невысокая девушка ответила:
— Думаю, я изменила свое мнение, ну или я на самом деле смогла признаться себя. Я вроде как иногда бываю девушкой. Я надеюсь, ты не думаешь, что это слишком странно, потому что мне бы хотелось еще одну старшую сестру. — Покраснев, Ранма, наконец, взглянула Набики в глаза.
Опасаясь презрения, она увидела принятие.
— Я всегда говорила, что это ловко. Ты хороший парень, Саотоме Ранма, в отличие от червя, что ты защитил прошлым вечером.
— Нет ничего, что ты можешь исправить в прошлом, На-тян. Ты можешь только попробовать сделать будущее лучше.
Касуми обняла их обеих и пробормотала:
— На следующую девичью прогулку мы пойдем втроем.
