Глава 9
Маг Дайнот представлял собой высокого статного мужчину с очень усталыми серыми глазами. Он похвалил действия алтыря при лечении.
— Насколько знаю, там был ваш коллега, — отец стоял за спиной лекаря.
— Тогда понятно. Мог бы и получше.
— Он не сам, — заступился я за Шорта, — он подсказывал алтырю.
— Элидар, надеюсь, мне будет позволено называть вас без титула? — Произнёс маг, пока осматривал меня.
— Можно даже без "вы".
— Без "вы", некрасиво, — тут Дайнот начал водить несуразно руками в воздухе.
— Молодец, владеешь своим взглядом, — маг прекратил манипуляции. Элидар, у меня к вам просьба. Если ваш магический знакомый не явится сегодня пред советом магов локотства, его ждут серьёзные неприятности. Ночные похождения мы скрыли, но сам факт присутствия в городе мага, не представившегося совету, оскорбителен. Бегать и разыскивать его никто не будет.
Шорта я в тот же день попросил пригласить и вывалил слова мага, не разглашая источника — отец по каким-то причинам не желал разглашения визитов в наш дом мага Дайнота.
— Да я сам собирался, — потупился Шорт. — Тут видишь, как, если бы я сразу пришёл, то считай все три года рядом с ними быть, дальше стен дворца только в сопровождении старшего.
— Строго у вас.
Шорт вздохнул.
— Ладно, я пойду. Лучше сегодня предстать перед наставниками.
Пока я зализывал раны, а это, похоже, нормальное моё состояние в доме отца, в голову лезли разные мысли. Особенно хорошо мне удалось поистязать свой мозг одним из возможных исходов дуэли, самым для меня печальным — летальным. А это было вполне возможно. Это же самое мне постарались внушить и мама с Симарой. Отец ни слова по этому поводу не произнёс.
По ночам вдруг стала сниться Альяна. Слегка безумная, но в то же время такая милая девчушка. Чаще всего во сне она скидывала своё платье и, подойдя ко мне, обнимала, а мои руки скользили по её телу, как тогда у реки....
В сиделки ко мне был назначен Парот, от которого, я сразу отказался, взвалив эту почётную обязанность на своего опекаемого. Ничего, не переломится. Больной я ходячий, так что единственное, что от него требовалось, это исполнять мои маленькие прихоти, типа кружечки отвара или скажем книги, которую я мог оставить где угодно. Местная литература мне не очень нравилась — много пафоса, при минимуме достоверности. Орки, скажем, изображались слабыми и немощными. В том смысле, что люди их постоянно побеждали. Однако я знал из истории, что это были очень серьёзные противники, в битве с которыми нужна особая тактика ведения боя. Но за неимением Интернета и саги об орках — фэнтези.
Моя сиделка, Ильнас то есть, был не в восторге от почётной обязанности, так как я методично истреблял его безграмотность, путём того же чтения. А чтение парню не нравилось, в отличие от утренних занятий с Корндаром.
Раза два в день забегал Корн и делился своими успехами, вернее неудачами, на поприще организации бизнеса. Брат уладил почти все вопросы кроме главного — где открывать производство. Места были, но у каждого свой недостаток. Где-то надо было строить всё заново, где-то слишком большие площади, соответственно и аренда, а отец не собирался выделять большую сумму. Я как мог, вникал в суть дела — чем-то же мне надо будет заниматься, так почему бы и не помочь брату. Возможно, мои знания принесут какую либо пользу. Правда вот о самом процессе создания бумаги я был не очень осведомлён, как собственно и о химических процессах используемых при этом. Тем более, в этом мире на любое производство очень влияла магическая составляющая. Химию, например, практически полностью заменяла магия, позволяющая наделять некоторые растворы аналогичными химическим составам свойствами, а скажем, металл, волей магического укрепляющего состава, волне заменяло дерево.
Разок заскочила проведать лихая четвёрка, пообещавшая так просто это дело, Ганота то есть, не оставить. На мою просьбу не вмешиваться они все заулыбались.
— Не ты бы, я бы так и не добился Гианы, — Дартин хлопнул меня по плечу, причём больной руки. — Так что не переживай — уладим.
— Вот как раз за это Элидара можно на дуэль вызвать, — высказал своё мнение Ротимур, — такого парня в подкаблучника превратил.
— Тебе не понять, — парировал Дартин.
— Да уж. Это точно.
— Интересно, в чём тут моя заслуга? — прервал я перепалку.
— Ну, тогда с лервумом..., — стушевался Дартин. — Гиана сказала, что если я принесу его шкуру, то выйдет за меня. Ну, а ты сказал, что достанем. Вот мы и полезли в локотские угодья.
— А что, мы тогда лервума....
— Нет, — Жикан уселся на стол. — Она как узнала сама к Дарту прибежала. Его тесть и твой отец всё и заминали. Шуму было-о-о. Как будто в казну к локоту залезли.
— Слезь со стола, я там обедаю иногда. А что, можем в казну попасть? — пошутил я.
Все, кроме Ротимура, заулыбались. Мне показалось, что тот реально обдумывал возможность победокурить в локотской казне. С него станется.
— Мы наверно пойдём, а то твой отец предупредил, что если долго будем, то он закупки зерна у моего отца прекратит, — Свон поднялся со стула.
— Да ладно тебе, — махнул рукой Ротимур.
— Чего ладно?! Грандзон Элидар сказал — сделает. Тогда пообещал что трактир, в котором нам нальют, закроют — закрыли.
— "Ночь купца" никогда не был прибыльным заведением.
— Ты уверен?!
— Ладно, ещё сто ударов и идём, — сдался Ротимур.
Похоже, отец ещё тот юморист.
На третий день моего лечения были готовы костюмы. За один заход все примерить у меня не хватило сил, то есть желания. Два Симара забраковала и отправила исправлять недостатки. Вместе с моими, были готовы костюмы и для Ильнаса. Вот на кого было потешно смотреть. Действительно смешно видеть на ребёнке камзол, полностью копирующий взрослый, но меньше, разумеется, размером. При примерке нарядов, я понял, почему местная знать всё делает кончиками пальцев. Потому что по-другому не получится взять, скажем, кусочек фрукта и при этом не залезть кружевами рукава в вазу. Прежние мои костюмы не имели такой вычурной пышности. Симара сказала, что это последний писк моды. Взбесила шапочка, идущая в комплекте к зелёному костюму. Она обтягивала голову так, что та, голова в смысле, становилась похожей на киви.
Магия. Лечебная магия это скажу вам фантастика. Маг Дайнот залечил раны до сносного состояния всего через несколько дней, как раз к приёму лары Исины. Вернее магу на это потребовалось три визита по полчаса, а остальное доделали мази и эликсиры..
— Быстро зажило, — удивился маг на третий свой визит. — Руки как минимум с такой раной должен был пролежать. Дай-ка мне ладони.
Я протянул руки, и только коснулся пальцев мага, как через место соприкосновения полилось тепло. Не знаю почему, но я самопроизвольно отдёрнул ладони обратно.
— Грандзон Элидар, я могу переговорить с вашим сыном наедине?
— Конечно, маг Дайнот, — отец, стоявший за спиной моего лекаря, развернулся и вышел за дверь.
— Элидар, вы осознаёте последствия своих действий? — спросил маг, глядя мне прямо в глаза.
Тон его не предполагал юмора.
— Я впредь постараюсь избегать пустых дуэлей.
— Я не об этом, — он пристально вглядывался мне, казалось, прямо в душу.
Начали зарождаться смутные подозрения о теме нашего разговора, и я попытался сделать как можно более наивный взгляд.
— Вставайте, — поднялся со стула маг.
Я не спеша сел на кровати, и застегнул пуговицы рубахи, после чего встал пред равнодушным взглядом мага.
— Существует огромное количество возможностей раскрыть тебя, — сухо произнёс маг. — Ты думаешь, что ты умнее иных вокруг? Как ты вообще смог разбудить магию? Использовал?
— Нет. Она сама, — не нашёл я ничего лучше детской отговорки.
— Может быть, ты не знаешь об особенности магов чувствовать ложь?
— Знаю. Но не все же могут.
— Я могу. Теперь правду. Хотя не надо, — маг задумчиво посмотрел на меня. — Магия сама развивается только в детстве — до полового созревания, после этого её нужно подталкивать. Во время дуэли применял?
— Когда ранили — боль приглушил.
— Маг Шорт смотрел магическим когда тебя лечили? Хотя о чём я — он же подсказывал, значит смотрел. Он смог определить, что ты владеешь силой?
— Не знаю. Но я, когда лечили, уже не использовал магию.
— Это хорошо.
Маг прошёлся по комнате. Потом внимательно осмотрел её.
— Подслушивающих амулетов нет, — уверил я его.
— Пойдём в кабинет твоего отца.
Как только мы зашли в кабинет, маг показал отцу круговое движение ладонью. Отец, молча встал и, подойдя к одному из шкафов, повернул витиеватый узор на нём, после чего вернулся за стол и жестом предложил нам присесть. Я прямо ощутил разлив магии в комнате. Отпустив магическое зрение, я зажмурился от яркого света, поэтому тут же вновь вернул, всё как было.
— Лигранд Элидар решил посягнуть на власть империи, — маг сел на предложенный стул.
— Даже так? — Спокойно отреагировал отец, доставая из стола бутылку и два бокала.
Дайнот жестом отказался, ну а мне отец не предложил, убрав один из бокалов.
— По крайней мере, такие слова ты можешь услышать на суде карающих.
Карающие.... Карающие, это войска ордена Гнутой горы. Карающие, это те, кто может без суда и следствия карать простолюдинов. Знатных и богатых тоже могут, но там требуются основания. Со слов Тотуса как-то так.
— Твой сын, — продолжил маг, — умудрился дать толчок магическим силам, потому и рана быстро зажила. С такой составляющей он просто обязан явиться в орден, ну а далее.... В лучшем случае память сотрут, в худшем — костёр.
— Он и со зрением должен был.
— Ты же понимаешь, что тут другое. Он уже не сможет остановить процесс развития.
— Пока ещё не полностью осознал, но догадываюсь. Что предлагаешь?
— Отречься от него и донести.
— Хороший вариант. Ещё, какие-нибудь есть?
После этих слов отца меня слегка отпустило. Тон Дайнота был серьёзным.
— Нанять ему учителя магии. На меня не смотри.
— А менее сказочных предложений нет?
— К сожалению нет. Твой оболтус, развил себя до такой степени, что начал силу из округи тянуть. Как ему это удалось вопрос другой — сами разберётесь. Вернее всего зрение помогло, ну и однозначно его старания. Неизвестно до какой степени в нём разовьётся это всё. Возможно, я зря паникую, и он останется на этом уровне, а возможно и сильным магом станет. Если оставить всё как есть, то через год, максимум три-четыре, у него могут начать силы выходить наружу. И ладно если просто выходить, а если молниями? Он сам себя сожжет. Ума бы ему залить, да поздно.
— Я же не знал..., — попытался я оправдаться.
Отец и Дайнот одновременно посмотрели на меня. Наверно мне лучше пока не отсвечивать.
— Задержать можно?
Дайнот отрицательно повертел головой.
— Поздно, он уже тянет силы. Надо учить сдерживать магию. Есть амулеты для рассеивания излишней силы — одарённым детям вешают, но это всё равно, что ему на лбу написать — маг, очень у этих амулетов специфический свет.
— Долго этому учить?
— Как стараться будет. Можно за шесть-семь лун обучить.
— Потом можно будет определить, что он...?
— Если будет в себе силы собирать — даже смотреть не надо будет — очень ощущается, причём на расстоянии, а если же научится рассеивать их из себя — то, только специальным амулетом, прикосновением, ну или если использовать будет. В любом случае от магов ему надо держаться подальше. Твой сын, кстати, пользовался силой при новеньком. Только не известно понял тот или нет.
— Как думаешь, расскажет?
— Откуда же я знаю? Если бы донёс, здесь уже бы были карающие. Либо не понял, либо заметил и не хочет доносить карающим.
— Либо донёс, и ваши позже используют против меня, — сделал ещё один вывод отец.
— Такое тоже может быть.
На некоторое время повисла тишина.
— Я поеду. Потом договорим, — маг встал.
— Да, конечно. Спасибо. С Симарой как?
— Давай тоже позже обсудим.
Дайнот уже собирался уйти, как его взгляд остановился на мне.
— Карающему, достаточно проехать мимо вашего дома и обратить внимание на изменение линий магии в округе, если ты их начнёшь использовать.
— Я не буду.
— Надеюсь.
— Я действительно не знал, — как только маг вышел из кабинета, попытался я объясниться.
Отец молча посмотрел на меня несколько секунд.
— Не переживай. Справимся. В крайнем случае, обратно к деду поедешь.
Дальнейший разговор с отцом не клеился, ввиду его мрачности, да и ... о чём тут говорить.
За ужином, отец объявил о приглашении от левого плеча локота, то есть министра финансов локотства, на просмотр завтрашней казни. Я, как бы особо не рвался, но поскольку вся семья склонила голову в ответ, тоже кивнул. Тем более, как бы это дико не казалось, но я поймал себя на мысли, что некоторое любопытство всё же было.
К дому левого плеча, расположенному прямо на площади, пришлось пробираться через изрядное скопление народа — желающих посмотреть на смерть преступников было предостаточно. Наша охрана разгоняла палками людей перед лошадьми — как таковой организации движения не было. Оказалось, что наш лимузин, то есть карета, может быть тесным и несколько душным — стеклоподъёмников ещё не изобрели.
После того как мы расположились в креслах установленных по периметру стола гостиной и нам подали напитки, мужской части — вино, а женской — сок, появился и сам левое плечо в сопровождении внучки. О том, что это внучка, я был заранее осведомлён Симарой. Я не знаю, как женщины умудряются добывать информацию — отец точно не мог ничего рассказать сестре, но от Симары же я узнал, что само приглашение в дом плеча инициировано именно внучкой. И целью приглашения был именно я. Лара Оника была уже помолвлена, но вот приспичило ей пообщаться со мной. А поскольку в игорные дома её не выпускал дед, а сама она не могла приехать с визитом в наш дом во избежание кривотолков, то она попросила деда пригласить нас.
Плечо был уже в приличном возрасте с изрядной долей седины в волосах. После того как он сел в кресло, поздоровался с нами кивком. Довольно вежливый поступок. Если бы он кивнул нам до того как сел, то по этикету нам всем пришлось бы вставать.
— Жимилот, — представился он мне без титула, вводя тем самым практически в круг друзей.
Бледно зелёные глаза плеча внимательно изучали меня.
— Элидар, — склонил я голову.
— Дочь моего сына лара Оника.
— Рад знакомству с вами лара, — улыбнулся я четырнадцатилетней красотке.
Вообще девушки этого мира, принадлежащие к богатым семьям, были красивы. Секрета тут никакого не было — они с самого детства пользовались магическими зельями и мазями, а в особо сложных случаях и услугами магов. Я как то заходил в комнату к ларе Симаре, тёзке моей сестры, с которой учился в имении деда, там такое количество скляночек, горшочков и бутылочек.... И все светятся в магическом зрении.
— Я тоже, лигранд Элидар, — приподняла она уголки губ в ответ.
Лара в друзья не спешила меня записывать.
— Мне рассказывали, что вы недавно участвовали в дуэли? — её карие глаза, не моргая, уставились на меня.
Вот оно, женское коварство в полной красе. Её дед, лицо официальное, разумеется, слышал весь разговор, и признаться при нём в участии в дуэли, значит, признаться в нарушении закона. Сказать же что не участвовал, значит солгать, и как следствие уронить себя в их глазах.
— Ну что вы, лара Оника. Дуэли проводятся на локотском ристалище, а у нас был спор.
— Спор, где нужно вынимались клинки?
— Мы не знали, чей острее.
— Я думаю, — ввязался в наш разговор плечо, — что если бы с вами спорила Оника, то судя по остроте уколов её слов, она бы выиграла.
Лара натянуто улыбнулась своему деду, но перечить против намёка не стала и разговор на эту тему свернула. Зато продолжил Жимилот.
— Вот тот молодой человек, с которым вы Элидар спорили, является другом одного знакомого лары. И судя по её словам, ваш оппонент, как и знакомый лары, не слишком смелые люди, раз пошли по пути интриг, а не продолжили спор об остроте лезвия клинков.
— У вас плечо Жимолот есть основания так говорить? — Дерзко и официально спросила лара.
— А мне не нужны основания, чтобы мыслить и делать выводы. Кстати, Элидар, ваш оппонент получил вчера требование появиться в Руизанском локотстве, чтобы приступить к службе в имперских войсках.
Лара хмыкнула:
— Возможно, к этому кто-то приложил старания, — при этом её глаза выстрелили в меня.
К лицу прихлынула кровь — отец, наверно, мог такое сделать.
— Ты права, — ответил вместо меня плечо, — отец того молодого человека не пожалел денег, чтобы получить для сына бумаги предписывающие отбыть.
— Ганот не трус! — вспыхнула лара.
— Разумеется, он просто разумен. Когда вокруг твоего дома ходят ещё четыре молодых человека желающих поспорить на тему остроты клинка, надо начинать думать. У вас хорошие друзья Элидар. Некоторым, не мешало бы поискать таких, — взгляд плеча скользнул по внучке.
Тут к плечу подошёл слуга и, склонившись, что-то прошептал.
— Предлагаю пройти на балкон, — левое плечо начал вставать, — там уже начинается.
Балкон дома, хотя скорее смотровая площадка дворца левого плеча, выходил прямо на площадь. Глашатай на невысоком эшафоте что-то орал, но, не смотря на то, что он был недалеко от нас, из-за гомона толпы его голоса не было слышно.
— Кто-нибудь знает, за что казнят? — спросил Корн.
— Первые двое — рабы убившие хозяина, а потом будут те, что купцов грабили, — прояснил отец.
— За это уже казнят?
— Они многих убили, — объяснил плечо. — Три года грабили. Из-за них даже цены в городе приподнялись — купцы не хотели в Якал товары возить. Практически вся банда работала на рынке, поэтому знали, кто из купцов собирается за товаром ехать и при этом охрану нанимает слабую. Тех и грабили. Двое даже из локотской стражи участвовали.
Топор палача взлетел в первый раз и резко опустился. Я вздрогнул. Возможно, я себя накрутил, но мне показалось, что я услышал хруст разрубаемых костей. А может, и не показалось, так как в момент удара, гомон людей стих на доли секунды, чтобы радостно взорваться, когда голова отделилась от туловища. Не самое приятное зрелище надо сказать. Кровь пульсирующее вырывается из шеи обезглавленного тела, которое держат двое крепких молодчиков. Через несколько секунд они оттаскивают тело к задней части помоста и сбрасывают на телегу. Потом один из них идёт за головой, которую подняв за волосы, показывает ликующей толпе. А второй в это время помогает затащить страже следующего беднягу на эшафот. Именно в этот момент я вдруг понял насколько я чужой в этом мире, и насколько отличается моё изнеженное цивилизацией восприятие действительности. Молоденькая соплячка, стоящая рядом со мной, спокойно попивала сок из бокала, равнодушно глядя как убивают людей. Те, что внизу восторженно кричали и свистели.... "А ведь на месте этих бедолаг, могу оказаться и я, — пронеслась мысль, — если не буду осторожен".
— Давно карающие никого не сжигали, — словно услышав мысли, произнесла лара Оника, превратившись в моих глазах из соплячки в отвратительного монстра.
