Киев и Москва Глава 10

Глава 10

— 1 -

Истребители или зенитчики ПВО Москвы, наверняка, расстреляли бы их почтовый самолетик еще на подлете к городу, поэтому сразу же после того, как они пролетели Тулу, капитан Артур Любимов вышел на самого Лаврентия Павловича по ментальному каналу связи. Их мысленный обмен мнения получился несколько неожиданным, но принес весьма плодотворные плоды и результаты.

Во-первых, неожиданно выяснилось, что товарищ Берия не был проинформирован Иосифом Виссарионовичем Сталиным о том, что он срочно вызвал к себе полковника Артура Любимова. Этим обстоятельством Лаврентий Павлович был чрезвычайно огорчен и обеспокоен! Во-вторых, Лаврентий Павлович был страшно возмущен тем фактом, что какой-то там полковник Артур Любимов настолько бесцеремонным образом воспользовался своими московскими связями, что это даже сказалось на его личной жизни. Оказывается нарком только что поужинал с одной молодой и подающей надежды московской актрисой и, пригласив ее к себе в гости, занимался самым увлекательным занятием, ломал ее упорное сопротивление. И в-третьих, нарком Берия, к концу мысленной связи забыв о существовании своей очередной жертвы, был вынужден срочно приступить к исполнению своих служебных и неслужебных обязанностей. Он тут же связался по телефону с командующим ПВО Москвы и отдал тому приказ о том, чтобы его архаровцы случайно не сбили бы немецкий связной самолетик "Физель-Шторх", который в данный момент подлетал к столице.

Сразу же забыв о более мелких делах, народный комиссар внутренних дел набросил на плечи легкий плащ, а на свою лысину натянул шляпу, без которой последнее время не появлялся на улице, чуть ли не бегом покинул свой жилой особняк. Он настолько спешил, что в кое времена, не ожидая лифт, быстрой рысью спустился по лестнице на первый этаж здания, вскочил в машину и шоферу из наркомата приказал на скорости гнать на Центральный городской аэродром Москвы.

Надо было бы отдать должное умению и навыкам этого персонального шофера по скоростному вождению автомобиля, они успели вовремя оказаться в центральном аэропорту. Лаврентий Павлович своими близорукими глазами смог лично наблюдать за тем, как из нарождающегося рассвета, из низких туч выскользнула маленькая стальная птичка в окружении, по крайней мере, десяти истребителей ПВО. Эта птичка прямо-таки с ходу пошла на посадку, а на борту и крыльях этой птички отлично просматривались большие черные тевтонские кресты. На середине пробега по взлетно-посадочной полосе у птички вдруг прекратился вращаться пропеллер, а маленький самолетик все бежал и бежал и никак не мог остановиться. Когда до здания аэропорта оставалось метров сто, самолетик вдруг сложил шасси и упал на свой животик. Проскользив на животе по земле, по крайней мере, метров десять, он, наконец-то, остановился.

К самолетику со всех сторон вдруг хлынуло не менее пары сотен молодых человек в синих мундирах войск НКВД, которые попытались открыть дверцы самолета, дергая подряд за все ручки. Вскоре дверцы с обеих сторон самолета были открыты, из его салона на свет божий было вытащено четыре человека в ненавистной глазу советского человека эсэсовской форме. Командиры людей в синей форме несколько замешкались, а молодцы, не мудрствуя лукаво, тут же пустили в ход свои кулаки. Секундное дело, морды эсэсовцев мгновенно покрылись большими синяками и ссадинами. Но в этот момент последовал приказ "не бить", а четыре пленника вскоре уже стояли перед самим Лаврентием Павловичем.

Невольные свидетели этого встречи в Центральном аэропорту своими глазами наблюдали картину братания. Здоровый, словно откормленный бык-производитель, гауптштурмфюрер СС, прилетевший на самолетике, вдруг вытянулся перед наркомом во фрунт и на чистом немецком языке что-то ему пролаял. А народный комиссар внутренних дел по-дружески ему улыбнулся в ответ и по-русски произнес:

— Спасибо, Артур, за отличное выполнение боевого задания, но об этом мы еще переговорил несколько позже. А сейчас срочно по машинам и к Хозяину на дачу, он там тебя уже ждет.

Они торопливо прошли между двумя шеренгами бойцов в синей форме, и уже на выходе из аэропорта Лаврентий Павлович тихо, чтобы никто еще не слышал его вопроса, поинтересовался:

— Что, на дачу мы все вместе поедем?

Артур Любимов мгновенно догадался о подоплеке вопроса и также тихо пояснил:

— Двоих раненых бойцов нужно отправить в госпиталь, а меня и сержанта Когтева — на дачу.

Сразу же после этого перешептывания была произведена мгновенная сортировка прибывших немцев в эсэсовской форме. Двоих немцев отдельной машиной и в сопровождении отделения бойцов в синей форме отправили в московский госпиталь, а вторых двух посадили в автомобиль "Паккард" самого наркома. Двадцать минут бешеной гонки по просыпающейся Москве, вскоре один и в гордом одиночестве "Паккард" проезжал в зеленые ворота ближней дачи в Кунцево вождя трудового народа. Когда Лаврентий Павлович уже поднимался по лесенке к центральному входу, охрана вождя произвела мгновенный обыск доставленных наркомом обоих немцев.

Один из охранников склонил голову к Артуру Любимову и прошептал:

— Полковник, ты уж извини нас, что облапали тебя всего сверху донизу, но такая уж у нас служба. Хозяин ждет только одного тебя, а товарищ твой пусть с нами немного побудет, мы его чаем напоим, бутербродами с колбасой накормим.

Иосиф Виссарионович встречал гостей в столовой, он был в своем любимом рабочем френче военного покроя, брюках, а на ногах у него, как показалось Артуру Любимову, были домашние тапочки. Иосиф Виссарионович расхаживал вдоль стола, за которым могли обедать одновременно человек десять, а если стол раздвинуть, то и больше. Да и к тому же вождь ходил и курил, в руках он держал небольшую трубку и, делая вдох через чубук трубки, синхронно большим пальцем прикрывая отверстие для табака. На многих фотографиях и картинах художников Артур Любимов видел, что Иосиф Виссарионович курит, но только сейчас он воочию увидел товарища Сталина с курительной трубкой руке.

Увидев гостей, Иосиф Виссарионович слегка ускорил свой шаг и их встретил у самого порога столовой. Первым заговорил Лаврентий Павлович, который неожиданно произнес:

— Извини, что явился без приглашения! Но дела сложились так, что полковнику Любимову потребовалась моя срочная помощь, мне же пришлось забросить все дела и немного ему помочь.

— Спасибо, Лаврентий. И пожалуйста, не подумай плохого в отношении того, что полковника Любимова я вызвал в Москву, минуя твои каналы. Тайн от тебя у меня нет, можешь остаться и поприсутствовать при нашей беседе.

Затем последовала пауза, в течение которой товарищ Сталин подошел к Артуру Любимову, некоторое время его внимательно рассматривал, а затем сказал:

— Ну, как поживаешь, молодой человек! Читал и очень внимательно читал твои записки из Киева. Спасибо, своей информацией ты на многое раскрыл мне глаза, позволил более или менее свободно ориентироваться в переговорах с генералами. Так, что видишь, что нам придется еще немало времени провести вместе, беседуя на тему нашего поражения под Киевом. Но я тебя вызвал несколько по другому вопросу. Настают тяжелые времена для нашего государства рабочих и крестьян. Немецкие войска ломают оборону наших войск и довольно-таки быстро приближаются к Москве. Но, может быть, ты голоден и наш разговор мы могли продлить за столом. Я сейчас попрошу, и нас накормят. Да и не мог бы ты рассказать, откуда к нам прилетел и что это за немецкая форма на твоих плечах.

Иосиф Виссарионович сделал широкой приглашающий жест правой рукой, в кулаке которой все еще держал курительную трубку, и легко отступил в сторону, открывая дорогу к столу Берии и Любимову. Лаврентий Павлович, как человек не раз, бывавший и хорошо знающий, как следует вести себя на этой даче, первым тронулся с места, направляясь к столу. Артур Любимов нерешительно затоптался на месте, всем своим видом показывая, что не хотел бы быть за таким столом в мундире гауптштурмфюрера СС. На этот раз Иосиф Виссарионович догадался о чувствах молодого человека, прямо-таки проявил отцовское понимание возникшей ситуации. Он негромко произнес:

— Товарищ Власик?!

И когда на пороге столовой возникла коренастая фигура генерала, Иосиф Виссарионович вежливо попросил:

— Не могли бы вы найти что-либо из формы полковника РККА, наш молодой гость очень неудобно себя чувствует в этом мундире немецкого командира.

Генерал, молча, кивнул головой и попросил Артура Любимова вместе с ним пройти в другую комнату, где на диване была разложена полная форма полковника Красной армии. Но прежде Артур молниеносно принял душ, переоделся во все чистое нижнее белье, а затем натянул на плечи форму полковника. Пару раз, взглянув в зеркало, Любимов совершенно себя не узнал, форма командира РККА его совершенно преобразила, состарив лет на десять и сделав его серьезным мужиком. И если уж честно самому признаваться, то в этой форме командира РККА он почувствовал себя, словно корова, на которую надели седло лошади. Но времени на приведения себя в полный порядок у Любимова не было, нельзя было товарища Сталина и Лаврентия Павловича заставлять себя ожидать.

Когда Артур снова появился в столовой, то товарищ Сталин и товарищ Берия сидели с одной стороны стола и о чем-то беседовали, напротив них лежали еще один столовой прибор, а к столу был придвинут стул со спинкой. Любимов подошел к своему месту и, приложив правую руку к голове, дождался, когда вожди советского народа перестанут переговариваться и поднимут на него глаза, негромко отрапортовал:

— Товарищ Сталин, полковник Любимов прибыл по вашему приказании и готов к беседе. Разрешите занять место за столом?

Иосиф Виссарионович в ответ утвердительно кивнул головой и как-то странно посмотрел на Артура Любимов, словно в этот момент он мысленно его с кем-то сравнивал. Это взгляд Иосиф Виссарионовича заметил и Лаврентий Павлович, но он только внешне посуровел и насупился.

Когда полковник Любимов сел на стул и сложил руки на коленях, словно ниоткуда появилась подавальщица и половником из супницы налила ему в глубокую тарелку горячее первое, суп харчо. Артуру страшно хотелось есть, но он сдержал свой голодный порыв и продолжал сидеть с руками на коленях, словно ожидал дополнительного приказания.

Иосиф Виссарионович усмехнулся в усы и тихо сказал:

— Ты ешь, я знаю, что ты страшно голоден, поэтому не обращай на нас стариков внимания, и ешь свое харчо. Когда оно горячее, то очень вкусное.

— 2 -

Разговор у товарища Сталина закончился под самое утро, где-то в шесть — семь часов утра. Сразу же после разговора командир порученец Лаврентия Павловича Берии отвез молодого полковника Любимова и сержанта Когтева в гостиницу "Москва", где Поскребышев, секретарь товарища Сталина, заказал им номера. Во время прописки новых проживающих в гостинице возникла небольшая проблема, у них никаких советских документов, удостоверяющие их личности, кроме эсэсовских удостоверений, не оказалось. По вызову дежурной гостиницы для разбора дела тут же прибежал оперуполномоченный НКВД, совершенно молодой лейтенантик. Но воинственное настроение у парня мгновенно исчезло, когда он увидел документы командира порученца. В конце концов, Любимова и Когтева все-таки рассели в соседних номерах на четвертом этаже гостиницы.

Артур Любимов, как только прошел в свой номер и едва только успел только снять с себя свою новенькую полковничью форму, рухнул в постель и мгновенно заснул. И ему тотчас же начал сниться бесконечный сон о том, как оставшиеся под Рыльском бойцы взвода под командованием капитана Бове уходили от вражеского преследования.

Сон ничего не объяснял, почему все так происходит, а констатировал лишь факт того, что та сила, которая до этого охотилась и постоянно преследовала самого Любимова, сразу же узнала о том, что его больше здесь нет. И тогда эта черная сила, желая отомстить, всю свою ненависть и злобу бросила на оставшихся в немецком тылу восьми бойцов Жоры Бове. Все бои происходили во сне, но Артур Любимов воспринимал их, словно они шли наяву. Он хорошо видел, как группа подвергается одна за другой атаке странных немецких солдат, как погибли три бойца, которые, будучи ранеными, остались прикрывать отход своих товарищей.

Оборотней среди преследователей не было видно, но эти немецкие солдаты совершенно ничем не напоминали нормальных немецких стрелков и гренадеров. Прежде всего, они были какими-то психически не уравновешенными и не стойкими людьми. Эти психи, невзирая на точную, почти снайперскую стрельбу бойцов Бове, и свои большие потери прямо-таки перли в атаку. Три раненых бойца ценой своей жизни остановили психическую атаку врага, позволили своим товарищам скрыться на мотоциклах. Последнее, что в этом сне увидел и запомнил Артур, так это была картина, когда три мотоцикла на высокой скорости уходили от вражеского преследования.

Когда Артур проснулся, то не сразу мог сообразить, выспался ли он или нет, голова плохо соображала и не хотела отрываться от подушки. Но сегодня в три часа ему вместе с сержантом Когтевым предстояла поездка в Звенигород, где он должен был принять под свое командование бригаду войск НКВД особого назначения, сформированную на базе его штрафной роты. Все бывшие бойцы его роты стали командирами подразделений этой бригады. Лаврентий Павлович во время вчерашней ночной, или сегодняшней утренней беседы говорил о том, что бойцы бригады получили самое современное вооружение, а транспорт только что поступил по ленд-лизу из Америки. Поэтому Артур пересилил себя и с громадным трудом поднялся на ноги и пошел отмокать в ванную комнату своего номера.

К его величайшему удивления в кранах ванной оказалась самая настоящая горячая вода, Артур не удержался, наполнил ванну почти кипятком и около часа прогревал каждую косточку своего тела. Вот тогда и ушла усталость из тела и на полную мощь заработали мозги этого молодого человека, Любимов почувствовал себя заново рожденным человеком. Он даже побрился острым лезвием бритвы, ни разу не порезавшись, а затем вылил полфлакона "Шипра" на свои щеки. Мир сразу же начал принимать нормальные очертания и становилось понятным, что, даже не смотря идущую войну, мир прекрасен и создан для нормальных людей.

Когда нормальный человек вернулся обратно в номер, то он сразу же заметил обеденный стол, сервированный на две персоны. Артур подошел к телефонному аппарату и поднял трубку, когда ответил мужской голос, то он попросил его соединить с номером, где проживает сержант Когтев. Через секунду этот же мужской голос ответил, что сержанту Когтеву присвоили воинское звание лейтенанта войск НКВД, и чтобы товарищ полковник хотел бы передать лейтенанту Когтеву?!

— Я хотел бы с ним пообедать и жду его появления в своем номере через десять минут. А также в три часа нам будет нужна машина для поездки в Звенигород. В этой связи я хотел бы обратно получить свой "Вальтер Р38", а также новый пистолет ТТ с двумя обоймами и винтовку СВТ40 с четырьмя обоймами. Лейтенанту Когтеву потребуется пистолет ТТ, и немецкий пулемет МГ-34 с двумя лентами по двести пятьдесят патронов.