Часть 2.
Упасть было до смешного легко.
Иногда, когда Оби-Ван сидит в почти медитативном состоянии, наслаждаясь вкусом дорогого чая, он вспоминает свою жизнь до, и улыбается. Горькая, снисходительная усмешка, кривящая губы.
Он вспоминает свою жизнь. Детство. Отрочество. Юность. Зрелость. Он вспоминает себя — слабого и отчаявшегося, всегда второй, никогда не первый выбор. Его всегда отвергали, всегда смотрели на него с пренебрежением, он никогда не был достаточно хорош.
Никогда.
Он вспоминает, как его выбрасывали... Раз за разом. А он все надеялся, вставал с колен и шел вперед, расшибаясь об стены, он пытался взлететь, ведь все, что ему было необходимо — это капля одобрения. Но раз за разом его бросали в грязь реальности.
Вся его жизнь — это контролируемое... падение.
Когда-то это было его самым большим страхом. Упасть. Замараться тьмой.
Теперь?
Теперь... Такие мелочи его больше не волнуют.
Когда Оби-Ван забирал детей, он даже не думал, что решение, принятое после мучительных раздумий и тщательных расследований, выльется в... это.
Годы прошли с тех пор, как мужчина окончательно принял себя таким, какой он есть. Ему пятьдесят. Круглая дата, время подвести итоги. И если честно, он доволен и счастлив.
Особенно сейчас.
Его дети великолепны. Люк и Лея Кеноби. Изумительные, прекрасные, как Сила, близнецы. Они отлично знают историю своего рождения, и совершенно не возражают против смены фамилии. На самом деле, они даже настаивали на этом.
Оби-Ван помнит тот страшный день, когда решил рассказать им правду, и не только рассказать, но и показать. Он вывернул свою память наизнанку, предоставил кадры записей из храма, извлек чипы данных из дроидов, которых нашел на яхте Бейла.
Он рассказывал, не таясь, не приукрашивая, не замалчивая. Он рассказывал об Энакине Скайуокере, Падме, войне и мире, о Палпатине и Ордене... Обо всем. И о Мустафаре.
Близнецы думали долго... Но все же приняли решение.
Они — Кеноби. Их отец — Оби-Ван Кеноби, магистр, бывший член Высшего Совета Ордена джедаев и нынешний Лорд Ситхов. Он их вырастил, он их воспитал, он их защитил и спас. Дети Энакина Скайуокера умерли вместе со своей матерью и похоронены на Набу. Так было и так будет, и их не волнуют планы гранд-магистра Йоды.
Они не собираются вступать в конфронтацию с Сидиусом или Вейдером, или поддерживать Альянс, который все сильнее мутит воду в Империи. Это не их проблемы. Чужие.
Им и своих хватает.
Они возрождают Орден.
Может Оби-Ван и является ситхом, может он и упал, вот только годы строжайшей самодисциплины не прошли даром. Он падал так медленно, так постепенно, что свыкся с бушующими эмоциями, с паранойей и гневом, с дикой яростью, застилающей глаза и неистовым желанием обладать.
Он прошел через все стадии, он научился себя контролировать давным давно, и когда призрачные обитатели Долины Лордов подтверждают его титул, мужчина только пожимает плечами. Он годами держал себя в стальных рукавицах, и Тьма никогда не сможет поколебать его самообладание.
Особенно теперь.
Его дети танцуют перед ним, показывая свое мастерство. Сияющий как сверхновая Люк, и пылающая, как черное солнце, Лея. Зеленый и алый лучи сталкиваются друг с другом, мелькая с невероятной скоростью, и золотые глаза Оби-Вана одобрительно сияют, когда близнецы демонстрируют прекрасный уровень подготовки. Они используют все свои возможности, спокойный и сосредоточенный Люк, и яростная и изменчивая Лея.
Пусть Кеноби и получил титул и имя, он не собирается насаждать Тьму. И он не собирается ее искоренять. Он учит своих детей всему, что знает, а его знания обширны. Он потратил годы на изучение опасностей Темной стороны, ведь от Убийцы Ситхов меньшего не ждали, он рос в Свете, и его не волнуют чаяния тех, кто считает себя истинными ситхами и настоящими джедаями. Он просто хочет, чтобы его семья была в безопасности, предпринимая для этого все, что возможно.
У него есть знания и средства, оставшиеся от разоренного Храма. Как магистр и Советник, мужчина имел доступ к счетам, явным и тайным, и он не собирается ни в чем себе отказывать, хотя и не стремится к роскоши. Он предпочитает качество и надежность, во всем.
Может именно поэтому к нему стали стекаться жалкие остатки могучей организации. Выжившие тоже не хотят воевать. Они хотят мира и спокойствия, они просто хотят жить, и Кеноби готов дать им желаемое. Он не требует от них падения, не ищет подозрительно признаки порчи... Он учит их фехтованию и техникам Силы, и приветствует все новых и новых беглецов, сползающихся к нему со всей галактики.
Падаваны и пара чудом уцелевших юнлингов, рыцари, мастера... Они все получили видения, они все пришли к нему, умоляя о защите. В конце концов настает момент, когда Оби-Ван понимает, что пора искать новое место жительства. Безопасное, хорошо укрепленное, подходящее для быстро растущего Ордена.
Он долго думает, но находит подходящую планету, закупает все необходимое, и объявляет о переезде.
Это старый храм времен давно погибшей империи ситхов, он хорошо укреплен и почти цел. Кеноби не скупится на оружие и комфорт, а также конфиденциальность.
В день, когда они переезжают окончательно, Оби-Ван просыпается от ощущения, что в галактике стало на одну звезду меньше.
Великий магистр Ордена джедаев Йода умер.
В ту ночь Оби-Ван Кеноби, Лорд ситхов, оплакивает ушедшую эпоху, но утром он смахивает грусть и смотрит в будущее пылающими золотом Тьмы глазами.
Сила велит ждать, и Дарт Рурсус подчиняется.
* * *
Дарт Вейдер, Темный Лорд ситхов, сидит в медитационной камере, и слепо смотрит в пространство, погруженный в себя. Ему сорок, знаменательная дата, время подвести итоги. Мужчина сидит в ужасающей тишине, размышляя, и его мысли полны гнева, ярости и отчаяния.
Прошли годы с тех пор, как он упал на колени, покорно опуская голову, клянясь в верности лживому тирану. Он поддался на хитрые посулы, получив власть и свободу, вот только цена оказалась велика. Он вырезал Храм, подняв меч на тех, кого клялся защищать, кто был его семьей, он поднял руку на свою жену — ту, которую клялся холить, беречь и лелеять.
Он сам отнял ее жизнь, сам уничтожил своих детей, ослепленный эгоизмом и яростью Темной стороны. И винить в этом он может только себя.
У него был шанс... Он его отверг.
Когда-то он винил кого угодно, но только не себя, понадобились годы, чтобы осознать горькую истину. Он получил власть, он второе лицо в государстве... Он раб и марионетка.
Палпатин получил то, что хотел, а хотел он власти только для себя. Хитрый ситх не собирается делиться ею хоть с кем-то, все его Руки, Инквизиторы и ученики лишь пешки на доске в дежарик. Сидиус передвигает их на нужные клетки и не колеблясь жертвует во имя своих интересов.
За все эти годы он так ничему и не научил Вейдера, все знания, полученные Скайуокером были украдены, вырваны с боем, подсмотрены и подслушаны. И когда мужчина корчится от боли, получая наказание, когда он покорно склоняет голову перед теми, кто ниже его по рангу, повинуясь воле Императора, когда он смотрит, как люди кланяются ему, плюя вслед, в голове мелькают горькие мысли о временах ученичества в храме.
Он получал любую информацию, необходимую для развития, к его услугам были библиотеки и мастера, он учился у лучших, самодовольно задирая нос... И вот результат его эгоцентризма. Все, за что он боролся, было разрушено его же руками, а дуэль на Мустафаре прекрасно показала, что вся его сила ничто перед опытом.
Слишком поздно он вспомнил, за что именно Оби-Ван Кеноби получил рыцарство.
Чем дальше, тем чаще Вейдер вспоминает своего бывшего мастера и сравнивает с нынешним. Сравнение явно не в пользу Палпатина. Ситх жесток, коварен, и держит своего ученика под каблуком. О, он дал Вейдеру власть , вот только она эфемерна. На шее ситха — невидимый ошейник, он больше раб и слуга, чем ученик, и его свобода ограничена. Все, что у него есть, принадлежит не ему, это собственность императора, и Вейдер с отчаянием гоняет повстанцев, терроризирует подчиненных, наводит порядок в меру своего разумения, и понимает, что все летит в пропасть, потому что Сидиус сходит с ума, и все больше скатывается в откровенное безумие.
А потом наступает момент, когда шпионы приносят ему запись. На ней Оби-Ван Кеноби беседует с кем-то, и Вейдер жадно всматривается в экран. Джедай не выглядит потерянным или погруженным в депрессию. Он одет в дорогие одежды, в том же стиле, что носил годами, вот только цветовая гамма теперь другая. Он одет в черное и красное, и опытный взгляд ситха отмечает спрятанную броню и тяжесть складок, ухоженные волосы и бородку, блеск сейбера на поясе.
Оби-Ван флиртует, и его собеседники смотрят ему в рот, и Вейдер скрежещет зубами от зависти. Он отлично помнит, с какой легкостью Кеноби склонял на свою сторону людей и нелюдей, его называли Переговорщиком не просто так, умение, которое его ученик так и не смог освоить.
А потом вселенная ситха разваливается на куски, когда Кеноби поворачивается и подмигивает прямо в камеру, весело блестя золотыми глазами.
От стены отделяется тень, становясь за левым плечом мужчины, это юноша, насколько можно понять, ведь плащ скрывает фигуру и лицо, Вейдер смотрит, как они уходят — мастер и ученик, и неслышно воет в своем разуме, вспоминая себя... Как он когда-то стоял за плечом мастера и не боялся, что за недостаточно почтительную мысль ему открутят голову.
Это насмешка и изощренная месть, ведь понять, где и когда была сделана запись — невозможно.
Вейдер долго бушует, сравнивая себя и его — и сравнение не в пользу ситха. Мужчина раз за разом просматривает кадры, душа в себе ревность, когда видит благосклонные взгляды Кеноби на своего ученика, и неподдельную почтительность юноши. Сейчас ситх отдал бы все, чтобы очутиться на его месте, и в конце концов наступает момент, когда он делает то, что не делал годами — проверяет узы силы, соединяющие его с Кеноби.
Мужчина сам не понимает, на что надеется, пытаясь сшить тонкие порванные нити в единое целое, и протянуть их туда, где находится его бывший мастер. И когда ситх корчится в агонии под молниями, в очередной раз попав под горячую руку Палпатина, в бреду ему мерещится, что лопающейся от жара кожи касаются прохладные ладони, дарующие утешение.
Он не знает, реальность это или иллюзия, или он просто сошел с ума, как Сидиус, но однажды ловит себя на том, что отдает приказ вычеркнуть Кеноби из розыскных листов.
Время идет, безумие Сидиуса прогрессирует, империя разваливается на части, Альянс расшатывает государство, а Вейдер в полном отчаянии слышит смех Императора, с наслаждением отдающего приказ "База Дельта Ноль", потому что прошел слух, что на этой жалкой планетке прячется магистр Кеноби.
Императору плевать на население и прочие несущественные мелочи, он ненавидит Оби-Вана, словно удачливого конкурента, и Вейдер, холодея, поднимает голову.
Он не хочет убивать Кеноби, в его воспаленном разуме Оби-Ван является частью прекрасного прошлого, светлым воспоминанием, тем более желанным, что является недостижимым. И тогда ситх зажигает клинок, поднимаясь с колен.
Потом, когда он лежит в защищенных палатах под присмотром врачей, вновь вырвавших его из лап смерти, мужчине кажется, что его старый мастер сидит рядом, проводя ладонями по его лбу и плечам, даруя утешение и понимание. И ситх чувствует себя живым.
Он не знает, увидит ли когда-нибудь Оби-Вана, но где-то в глубине души надеется, и это дает ему силы делать шаг за шагом, исправляя ошибки ныне мертвого Палпатина.
И кто знает, может однажды они встретятся.
*rursus (латынь) — возрожденный
