Пенсионер

Пенсионер

Аннотация:

Попаданец в космическое содружество по мотивам Евы, которая онлайн и Хорта, который шахтёр. В общем, всё, как всегда. Похищение людей с Земли работорговцами (хотя героя они скорее спасают), нейросети, базы знаний, старшие расы, артефакты джоре и дальше по списку.

И да, герой хоть и считает себя пенсионером, но не так стар, как большинство представляет, услышав это слово.

Глава 1

Михаил Осипов. Пассажир

Приятного полёта

Очнулся от сильной головной боли. Даже не сильной, а жуткой. Где — непонятно. Как тут оказался, тоже. Стоило об этом задуматься, стало ещё хуже. Причём вовсе не от усилившейся головной боли (куда сильней-то?), а от осознания.

Последнее, что смог вспомнить — сотрясение самолёта. Хорошо так тряхнула, качественно, на обычную турбулентность даже близко не похоже. Передвижной столик с закусками полетел вдоль салона вместе с обеими стюардессами, а это перебор даже для Аэрофлота. Вслед полетела ручная кладь с открывшихся верхних полок. Одним из таких чемоданов меня и приложило. Дальше всё, темнота.

Причиной головной боли вполне мог быть тот чемодан. Только спасшиеся после авиакатастрофы обычно приходят в себя где угодно, но не на непонятном металлическом полу. Да и если подумать, реальные шансы выжить есть при катастрофах во время взлёта или посадки, а не на самом верху, когда и разносят закуски.

То ли голову начало отпускать, то ли я сам чуть привык, но смог немного повертеть ею туда-сюда и осмотреться. Увиденное не добавило понимания. Помещение было огромным, ангар или что-то ещё большее. Перегороженное прутьями клеток, в одной из которых я и находился. Присутствовали и соседи. Несколько человек, мужчины, валяющиеся, как и я сам, на полу.

— Однако, — сказал просто так, лишь бы почувствовать собственный голос.

В ответ раздался стон одного из товарищей по несчастью. Если у того такая же головная боль, как и у меня, то более чем понятно.

Не знаю, сколько потребовалось времени, чтобы я смог чуть больше прийти в себя и хотя бы сесть. Слегка увеличившийся обзор не добавил понимания. Всё тот же ангар с клетками. Наша, кстати, находилась у стены, но не впритык. Там валялся какой-то хлам футуристического вида. Зато опознал соседей, что находились в моей клетке. Во всяком случае трое из них точно были пассажирами того же самолёта. Четвёртый скорей всего тоже.

В ближайшей клетке сидели, вернее лежали, пять молодых женщин. Самая красивая точно пассажирка. Две летающие стюардессы, понятно, оттуда же. Дальше опять мужчины, одного из которых я опознал, а ещё дальше... не было в нашем самолёте таких бандитских рож. Да и негров тоже не наблюдалось, а тут ими было занято как минимум несколько десятков клеток.

Народ начал постепенно приходить в себя. Никто ничего не знал. Никто ничего не понимал. Воспоминания пассажиров самолёта ничем не отличались от моих. Другие могли рассказать о том, как подписали контракт на работу за границей, после чего такая же темнота. Блатные орали про ментовский беспредел, при этом ничего конкретного не рассказывая. Нетрудно догадаться, что попались на горячем, весь вопрос, кому?

Негры, те вообще галдели на своих непонятных языках. Кроме них хватало и других иностранцев чуть ли не со всего света. Те пытались наладить контакты на английском, но толку от этого было мало. Вернее, переговариваться у них вполне получалось, но выяснить что-либо новое — нет.

Через какое-то время появились новые действующие лица. Люди. Скорей всего люди. Во всяком случае, две руки, две ноги, одна голова, на руках по пять пальцах. Всё это в чёрных то ли лёгких скафандрах, то ли просто комбинезонах со шлемами с непрозрачным забралом. Вот эта-то странная одежда и наводила на сумасшедшую мысль, а люди ли они?

Один стянул шлем, чем развеял сомнения. Люди. Во всяком случае, лицо вполне человеческое. А вот техника — не очень. Ту же антигравитацию в России пока никто не изобрёл, а значит и на остальной Земле тоже. Рядом с фигурами в чёрном парило над полом несколько контейнеров кубической формы со стороной примерно метр.

Они шли мимо, никак не реагируя на выкрики и не отвечая на вопросы. В каждую клетку швыряли по пять каких-то пакетов или скорее коробок, выкрикивая одну и ту же фразу:

— Еда! Жрать!

Почти все пленники тут же замолкали. И было от чего. Язык! Совершенно незнакомый и при этом понятный язык. Правда, понимание отдавалось уже успевшей утихнуть головной болью, что наводило на мысли о происхождении этого самого понимания.

И ещё откуда-то возникла уверенность, что в новом языке имеются такие слова, как есть и даже кушать, но надсмотрщики специально употребили жрать. Тут же вспомнились нужные слова. То есть, я мог не только понимать, но и говорить, причём именно то, что хочу и в предпочтительных выражениях. И не только я. Одна из стюардесс обратилась к тюремщикам на их языке:

— Мне нужно в туалет.

На этот раз один даже ответил:

— Делай на пол. Всё равно после вас ангар чистить.

Потом хохотнул, сочтя шутку удачной. Другие его не поддержали. Да и вряд ли это было шуткой.

Я поднял один из пяти пакетов. Просто прямоугольная пластиковая коробка. С надписью в виде непонятных закорючек. Вернее вполне понятных:

"Паёк пустотный, суточный. Категория низшая. Употребить сразу после вскрытия (упаковка самораспадающаяся в течение получаса)"

Каким образом мне в голову засунули чужой язык, на знаю, но сделали это весьма качественно. Понял как каждое отдельное слово, так и суть. Отрезок времени был указан другой, но мозг перевёл на ближайший аналог. Однако при желании мог вычленить и то слово, которое там было на самом деле.

Паёк вскрылся без проблем. Внутри находилось два бруска всё из того же пластика, только плотнее. С весьма лаконичными надписями: "Еда" и "Вода". В большем было около литра или чуть меньше жидкости, а меньший выглядел, как плитка шоколада. Только внутри находился вовсе не шоколад, а именно "Еда". По консистенции, как и по вкусу это больше всего напоминало пластилин (да, я его пробовал в детстве). Никаких приятных ощущений, от такой пищи точно не получишь. К счастью, никаких неприятных тоже не было. Просто еда и не более.

Помня о самораспадающейся упаковке, не стал медлить и засунул всё в себя. И главное выпил воду. Если пластилин и потом можно съесть, то вода просто окажется на полу. Её оттуда уже не слижешь, особенно после того, как было предложено использовать в качестве туалета. Не удивлюсь, если не нам первым.

Далеко не все оказались такими же предусмотрительными, как и я. Из разных клеток раздавались крики, когда упаковка распадалась, лишая неудачников запаса воды. У нас таких слишком хитрых или непредусмотрительных не было.

— Поели, теперь можно и нормально познакомится, — предложил я. — Михаил Осипов, пенсионер.

— Не слишком ли ты, парень, молод для пенсионера? — спросил один из сокамерников.

Между прочим, далеко не самый старший из них.

— Нет, ответил я. В самый раз. И предупреждая следующий вопрос, нет, пенсия не по инвалидности. На самом деле никакой пенсии нет, просто выиграл в лотерею крупную сумму денег. Прикинул, что за всю жизнь столько не заработаю, следовательно, на всю жизнь и хватит. Если, конечно, не шиковать. Вот и не шикую, а просто путешествую по миру.

Остальные тоже начали представляться. Как я и предполагал, все пассажиры одного самолёта. Трое менеджеров или говоря по-русски, мелких приказчиков. Максим Сорокин, Иван Степаненко и Антом Грибоедов. То есть офисный планктон, причём самый планктонный из всех планктонов. Даже не те, которые дёшево купи, дорого продай, а те, которые их обслуживают. Четвёртый Павел Иванов, инженер, летавший в командировку.

Ну вот, даже ни одного спецназовца, благодаря которому мы все спасёмся.

Глава 2

Лирн Кор. Капитан корабля

В предвкушении прибыли

Настроение после удачного рейда у меня всегда хорошее. Команда это знает и бессовестно пользуется. Вон, командир абордажников Зуран Пирим приходил. Просил разрешения взять девок из последней партии рабынь, чтобы парням развлечься. Мол, от них не убудет. Знал, что в любое другое время откажу, а сейчас соглашусь. Разрешил, но предупредил:

— Если кого покалечат, расходники к медкапсулам вычту из их доли.

— Разумеется, Лирн, — ответил абордажник. — Не в первый раз, знают.

А рейд был действительно удачным, даже очень. Не только все криокапсулы заполнили, но ещё и клетки в пустующем трюме пришлось поставить. Не то что бы раньше такого не бывало, но сейчас чуть ли в двое от обычного. Дикие, там всё загадят, конечно, но не страшно, рабов убирать отправлю, может даже кого-то из них самих.

Вообще наловить диких в любых количествах — не проблема. Планет, населённых людьми, не вышедшими в космос, в галактике хватает. Только никому они и на хрен не нужны. Мало кому из дикарей даже рабская нейросеть подойдёт, настолько они тупые. Поэтому у тех, кто знает координаты планет с более умным населением, всегда найдутся клиенты. В том числе и оттуда, где рабство официально запрещено.

Уж мне-то это известно лучше, чем кому бы то ни было. Сколько было таких "неудачных" рейдов, трудно посчитать. Выныриваю из гипера в точке с заранее оговоренными координатами, а там уже ждут военные. Я, понятно, в панике бегу, предварительно отстрелив внешние грузовые контейнеры с полными замороженного мяса криокамерами. И все довольны.

Вояки получают премии, чины и очки гражданского рейтинга за успешную операцию против работорговца. Государство содружества, в котором рабство запрещено, новых граждан с высоким уровнем интеллекта. Скромный капитан Лирн Кор перевод на никому неизвестный счёт от никому неизвестного благодетеля.

Это не считая тех рабов, которым не хватило месте в криокамерах, поэтому остались в трюме. Вот продавая их можно поплакаться перед более удачливыми коллегами, мол, вояки совсем проходу не дают. Хорошо хоть что-то осталось, на топливо и прочие расходники в обрез хватит.

На этот раз заказчик новый, но с серьёзными рекомендациями. Зато оплата выше обычной и количество тоже. Наниматель сам позаботился о внешних контейнерах большей грузоподъёмности. Отстреливать, изображая побег, на этот раз не придётся. Встретимся в необитаемой системе, сдадим мясо, получим плату и разойдёмся. Что тоже хорошо, а то слишком частые "неудачи" могут показаться подозрительными.

Глава 3

Михаил Осипов. Пассажир

Против лома нет приёма

Не знаю, может в том суточном пайке и было всё, что необходимо человеку на сутки жизнедеятельности, но я привык принимать пищу несколько раз в день. Остальные узники явно придерживались подобного режима. Спать на металлическом полу, с непривычки тоже не очень. Вернее очень не. А такая привычка из всех пленников имелась только у уголовников и, пожалуй, какой-то части африканских негров.

Поэтому не удивительно, что утреннему пробуждению никто не радовался. Даже отсутствие вчерашней головной боли было слабой компенсацией. А если учитывать запахи... Немытые тела — ерунда. Да и не могут они сильно неприятно пахнуть после пары суток. Зато отсутствие туалета... Нашей клетке в этом смысле ещё повезло, как и всем тем, которые располагались вдоль стен ангара. Однако исключительно возможностью справлять естественные нужды на сторону, а не в общие проходы. На вполне ожидаемые "ароматы" это никак не влияло.

Кстати, о стенах. Появилась возможность внимательней рассмотреть сваленный вдоль них хлам. В основном это были обрезки металлических прутьев, из которых строились наши клетки. Но не только. Обломки каких-то механизмов и даже роботов. Во всяком случае, мне показалось, что это именно роботы. Вообще складывалось впечатление, что мы не на Земле. Доказательств — ноль, но и других объяснений ещё меньше. Мечтал выйти на пенсию и попутешествовать? Ну так получи и распишись. Недаром советуют быть осторожным с мечтами, могут и исполнится.

Рассматривая кучи мусора вдоль стен, я всё больше склонялся к мысли, что это именно мусор. Просто перед установкой клеток кто-то не особо заморачиваясь сгрёб всё это к стенке ангара и успокоился. Вещи там попадались довольно необычные и интересные, но меня в данный момент привлёк обрезок прута совсем недалеко от нашей клетки.

Попытка дотянутся рукой, ничего не дала. Да и так было ясно, что не получится. Пошарил в карманах. Нас, вообще никто не обыскивал. Только что опасного может быть при себе у пассажиров самолёта? Вот именно, ничего. Кошелёк, телефон, ключи, расчёска...

Оказалось, я ошибся. Самые опасные вещи в карманах носит офисный планктон. Один из менеджеров, Максим Сорокин, вытащил и разложил селфи-палку. После чего усмехнулся и легко подцепил прут, на который я нацеливался. Подтащил его поближе, на чём и успокоился.

— А сам? — спросил я.

— Нет, — открестился тот.

— Почему?

— Либо нам оружие не понадобится, особенно такое примитивное, либо не поможет. Но посмотреть, как кто-то другой делает ошибки, я не откажусь.

— Откровенно, но всё равно спасибо.

Теперь дотянуться до прута получилось без проблем. Обрезок тех же самых, из которых сделаны наши клетки. В длину меньше полуметра и почти с лом толщиной. Но заметно легче того же лома, как если бы был алюминиевым. Однако точно не алюминий. Может титан? Не знаю, раньше в руках держать не приходилось. В любом случае ничего другого нет, а этот обрезок даже удобно прятать под одеждой.

Вскоре опять появились люди в чёрном. Только пайки на этот раз они не раздавали. Шли вдоль клеток, останавливаясь у тех, в которых сидели женщины. Негритянки их сразу не заинтересовали, а вот белых рассматривали более внимательно.

— Эти подойдут, — заявил один, указывая на стюардесс.

— Всех берём? — спросил другой.

— А чего мелочится? Или ты хочешь в очереди стоять?

Клетка была непонятным образом открыта, оттуда извлекли сопротивляющихся и кричащих девушек. Ни на крики, ни на сопротивление внимания не обращали. Как и на шум, поднятый другими пленниками. Если остальные орали каждый на своём языке, я решил попробовать на вновь приобретённом:

— Эй, придурки! Отпустите девушек!

Тоже ноль внимания.

— Ах так! Тогда что вы скажите на это?

Последнюю фразу я не проорал, а тихо произнёс, доставая свой прут. Просунул руку сквозь решётку и заехал по голове единственному, находящемуся достаточно близко. Говорят против лома нет приёма? Брехня! Хватит достаточно прочного шлема.

Громила развернулся ко мне. На его лице не было ничего кроме лёгкого удивления. Затем последовали смазанные, почти не различимые для глаз молниеносные движения. Одна рука схватила моё оружие, а кулак второй впечатался в морду. Дальше я отправился в короткий полёт к противоположной стороне клетки, где и сполз по прутьям на пол. Надзиратель же рассмотрел мою дубинку, швырнул её по большой дуге обратно в кучу хлама и поспешил за своими коллегами, волокущими пленниц.