Десятый "А" уныло плёлся гуськом по залу. Всё как всегда: деревянный тёмно-коричневый, слегка уже потёртый пол перед глазами, унылые голубого цвета стены, окна, завешенные сеткой. Ряд лавочек у стены, сложенные стопкой маты, баскетбольный щит с уже ржавым кольцом и дранной сеткой, ненавистный спортивный снаряд под веским названием "козёл" в углу, брусья, гимнастические кольца, с десяток гантелей, турник. И вновь по кругу ряд лавочек...
— Бегом марш! — и несчастный десятый со стоном, отразившимся эхом по залу, нехотя выполняет команду.
— Бегом, я сказал! — звучит грознее, и ребята переходят-таки на бег.
Кажется всё как обычно, всё как всегда, но что-то в атмосфере носится иное, напряжение ощущается даже в воздухе. Ребята переглядываются со странно озабоченными лицами, украдкой поглядывают на худенькую девчонку с чёрными кудряшками и пронзительными синими глазами. Аська Петрова, по прозвищу "француженка", которое получила за редкую утончённость и грацию. На ней даже школьная форма сидит так, что прохожие оборачиваются. Такие только на обложках журналов, в жизни встречаются одна из тысячи. С первого взгляда её не заметишь, но со второго легко потеряешь голову.
Аська гимнастка, за что её и обожает физрук Семён Иванович, ни один урок не проходит без: "Ася покажи кувырок", "Ася продемонстрируй всем работу на брусьях", "Ася на турник!". Ни разу не Петрова, а только Ася. Все уже привыкли, никто не возражает, она признанный лидер среди девчонок на физкультуре.
И только сегодня что-то не так.
Всё началось с простого:
— Ася, проведёшь разминку!
— А почему я? — ответ был столь неожиданным, что Семён Иванович, уже развернувшийся за мячами, замер на полпути, забыв, зачем шёл.
И класс замолчал, тишина стояла такая, что слышно шум ветра за окном.
Сегодня в жизни Аси Петровой самый черный день. Вчера её бросил Васильев, тот самый, звезда школы и капитан футбольной команды отличник и пример для подражания. Сегодня он явился в школу за ручку с Ленкой Филиповой, первой красавицей класса, в ней удивительно сочеталась русская красота с восточными чёрными глазами. Заходя в класс, она откинула свою русую косу до пояса за спину и с победой в раскосых очах взглянула на Аську. Та только сильнее стиснула челюсть, держа холодное выражение на лице из последних сил.
Об этом с утра уже знала вся школа, об этом судачили на переменах и перекидывались записками на уроках. Пройти по коридору было пыткой, любопытные взгляды, перешёптывания за спиной, злорадные хихикания.
Ася мужественно терпела все шесть уроков, даже общалась с ребятами как обычно, старалась себя вести как всегда. Совсем недавно они наблюдали бурно развивавшийся роман Аси и Виктора.
"Какая красивая пара!" "Ах, как они смотрятся вместе!", "Такая любовь, такая любовь!" Даже учителя умильно вздыхали, глядя на светящуюся от счастья Асю и нежно ей улыбавшегося Васильева.
Всё оборвалось так внезапно, она до сих пор пребывала, словно в вакууме. От боли сердце разрывалось на части, а разум не хотел принимать действительность.
"Ты слишком правильная! — заявил он презрительно. — Даже поцеловать не даёшь. Скучно с тобой!"
И ушёл. А у неё как будто жизнь оборвали. Она пришла домой, как обычно села за уроки, потом поужинала с родителями, даже что-то отвечала на их вопросы. Потом легла спать, а внутри вместо горячего солнечного света поселилась пустота.
Теперь эта пустота была с ней всегда, не отходила ни на минуту. Сжимала сердце тупой болью, мутила разум и забрала все чувства.
Как же тяжело было прийти в школу этим утром. Малодушно сбежать она себе запретила. Смотрела на всех прямо, не опуская глаз. Это им всем приходилось отводить взгляд.
Ася решила быть гордой и смелой, открыто принимая вызов судьбы.
Но сердце в груди разбивалось на осколки с каждой прожитой минутой. Она держалась из последних сил. Но натянутая струна, когда-нибудь рвётся.
— Почему я, Семён Иванович? — сегодня у неё взгляд другой, дерзкий с вызовом.
Физрук сразу же ощутил исходившую агрессию и понял причину. Даже в учительской кто-то обмолвился о будоражащих школу переменах.
— Потому, что у тебя лучше всего получается, — рассеянно ответил на неприкрытое хамство любимой своей ученицы.
— Да ладно вам, Семён Иванович, — она неожиданно ухмыльнулась, приподняв одну бровь. — Вон, Васильев тоже спортсмен, пусть он проведёт.
И кивнула небрежно в сторону бывшего. Опять повисла гробовая тишина. От милой девочки Аси Петровой никто такой дерзости не ожидал. Каждый, стоявший в шеренге неожиданно для себя понял, что у Аськи, не смотря на хрупкую внешность, характер будь здоров. В обиду себя не даст.
— Ээээ, — протянул физрук и неожиданно подхватил. — Хорошо! Васильев, выходи!
А когда увидел, что мальчишка открыл рот, дабы возразить, тут же добавил:
— Только не ломайся, как красна девица, — чем перечеркнул все попытки капитана своей футбольной команды увильнуть от обязанности.
Для подростка его слова прозвучали, как та тряпка для быка, и тот попёр вперёд.
Вальяжно вышел на средину, развернулся лицом к классу, зарылся пятернёй в волосы, легким жестом откинув их со лба. Девчонки в этот момент обычно визжали от восторга, но в этот раз пискнула лишь Ленка и то, как-то вяло.
Этот жест, от которого у Аси сердце всегда замирало в диком восторге, сейчас доставил только боль.
Витька начал проводить разминку, на неё даже не взглянув, словно Ася Петрова вдруг стала пустым местом. Теперь все улыбки и многозначительные взоры доставались Филиповой.
Ребята вяло повторяли движения за ведущим, а Аська даже не пыталась что-либо изобразить. Стояла, сунув руки в карманы, и нагло разглядывала своего обидчика. Разминка закончилась, но девушка так и не шелохнулась.
Физрук, ощущая накалившуюся остановку, принял верное решение в этот раз её не трогать. Одного он не учёл: Аське понравилось быть в центре внимания, понравился тот задор в крови, что приходит, когда ты неожиданно совершаешь что-то безумное, совсем тебе не присущее.
Отличница, скромница, умница Ася Петрова испробовала на прочность установленные правила и неожиданно для себя почувствовала азарт при их нарушении.
06.05
У Семёна Ивановича, к несчастью, в этот день по плану была сдача норматива с лазания по канату. И десятый "А" отправился в уголок, где располагался сей не всеми любимый спортивный снаряд.
Физрук принялся называть фамилии учеников, совсем не по списку, как было принято, а наугад, в кого попадёт, вызывая каждого на снаряд. Те, кто надеялся, что сия участь их пронесёт, и они не успеют опозориться до звонка, с жалобными стонами поднимались и шли, словно на казнь.
Юные спортсмены карабкались вверх, как могли. Кто — прилагая все усилия, а кто легко, не напрягаясь. Девочкам приходилось сложнее, всё же лазание по канату было делом малопривлекательным. Тут особые умения не продемонстрируешь. Хотя, пока дерёшься вверх те, кто стоят снизу, могут в полной мере оценить твои нижние девяносто, если, конечно таковые имеются.
Вот и Филипова демонстративно поднявшись на метр, зависла там, якобы не в силах продолжать путь, изображая всем своим видом слабую беззащитность.
"Да, на тебе пахать можно!" — подумала Ася, глядя с презрением на сей дивный экземпляр неприкрытого кокетства.
Следующей на испытание учитель вызвал самую тихую и болезненную девочку класса Соню Куликову. Она несчастно вздохнула и вышла вперёд. С самым несчастным видом глядя на канат, сделала несколько попыток хотя бы удержаться на нём, не говоря о том, чтобы взбираться, но у девчушки ничего не вышло. Со всех сторон послышались смешки.
Обычно Ася не обращала внимания на подобное, ей не было никакого дела до других. Но сегодня отчего-то её возмутила реакция одноклассников.
"Как будто сами всё могут!" — разозлилась Петрова.
Последней каплей стала презрительно брошенная фраза кем-то из кучки подражательниц Филиповой.
— Дохлая курица! — выдали брезгливо.
Голос явно принадлежал новоявленной сопернице, такого она не смогла стерпеть.
— А вы то, что из себя представляете? — не выдержав подскочила Ася, сверля гневным взглядом насмешников.
Класс удивлённо замер. От милой скромницы такого никто не ожидал.
В следующую минуту она решительно подошла к канату, оттеснила испуганно моргающую Соню, посмотрела с вызовом на девчонок и легко, без напряга, взобралась на самый верх. Мальчишки восторженно заулюлюкали. В ответ на их реакцию, с высоты махнула красиво всем ручкой и так же стремительно спустилась.
— И кто теперь дохлая курица? — задала вопрос, как только ступила на мягкий мат, дерзко глядя на одноклассниц.
— Ну да, — начала ехидно Филипова, она поняла, что выходка Петровой предназначалась ей. — Ты одна здесь звезда гимнастики!
— Ты права! — неожиданно не обиделась Ася. — Тебе до меня ещё расти и расти!
Это заявила маленькая щупленькая Петрова Ленке Филиповой, которая была на голову выше её и поражала одноклассников своими развитыми формами.
— Что? — перешла на высокий тон соперница, не найдя достойного аргумента.
— Петрова, Филипова! Что происходит?! — физрук с нескрываемым изумлением поспешил вмешаться в конфликт, который грозил закончиться дракой. — Прекратите немедленно!
Ленка тут же отвернулась, скорчив презрительную рожицу. Всем своим видом показывая, что если бы не учитель, Асе бы несдобровать.
Но воспитанная в интеллигентной семье профессоров девочка Ася неожиданно проявила не свойственные ей ранее твёрдость и упрямство.
— Извинись перед Соней! — заявила она холодно.
— Во, Аська даёт! Что это с ней? Совсем с катушек слетела! — послышались возгласы, но юная гимнастка даже не собиралась отступать.
Витя Васильев удивлённо взглянул на бывшую девушку, такую Асю Петрову он не знал.
Годы упорных тренировок, падений и травм, преодоление боли и стремление не сдаваться, выработали в ней невероятную стойкость духа, о существовании которой девочка в себе до сего момента даже и не подозревала.
— И не подумаю! — выдала на это Филипова, сверкнув своими раскосыми карими глазами.
Девчонки какое-то время стояли друг напротив друга, словно дуэлянты, готовые в любую минуту выстрелить.
Асе хотелось со всей дури врезать гадкой сопернице меж глаз, она даже воинственно сжала кулачки и лишь природная воспитанность и интеллигентность не позволила ей завязать неприличную драку.
— Только трусы не признают своих ошибок, — проговорила Петрова, провоцируя одноклассницу.
Семён Иванович, что всё это время ошарашенно смотрел на свою любимую ученицу, наконец, пришёл в себя. Поняв, что если он ничего не сделает, серьёзного конфликта не избежать, громогласно гаркнул:
— Петрова! — и сам смутился.
Никогда он к Асе так не обращался, да ещё в столь резкой форме. Откашлявшись немного неловко добавил:
— Выйди из зала, ты срываешь учебный процесс!
В спортивном зале повисла гнетущая тишина, все ожидали от девчонки очередной выходки. Но та неожиданно очаровательно улыбнулась и, засунув руки в карманы, проговорила:
— Как скажете, Семён Иванович! — пожав плечами, вальяжной походкой отправилась на выход.
Весь класс недоумённо провожал взглядами бывшую скромницу Петрову, что в один миг превратилась из примерной девочки в хулиганку.
Когда она скрылась из глаз, класс словно отмер, разом заговорили, подняв шум. Все потянулись к забытому канату, и только Васильев ещё какое-то время смотрел на закрытую дверь. В эту минуту смутно ощущая, что потерял что-то важное.
А Аська летела, словно на крыльях, слабо отдавая себе отчёт в том, что она сейчас натворила. Адреналин от совершённого всё ещё гулял по крови. В душе всё перевернулось, она чувствовала себя птицей, выпущенной на свободу после долгого пребывания в клетке. Эти новые ощущения были столь сногсшибательны, что девчонка хотела обнять весь мир, даже дышать, казалось, стало легче.
08.05
Выскочив за дверь спортзала, перевела дыхание, собираясь с мыслями. Что делать дальше Ася понятия не имела.
— Что, выдворили с урока? — послышалось неожиданно совсем рядом.
Девушка обернулась. На подоконнике вольготно расположился двоечник и первый хулиган школы, одноклассник Димка, по фамилии Котик, которая совсем не соответствовала дерзкому мальчишке.
Никто не заметил в какой момент эта фамилия стала нарицательной.
"Котик, вон из класса!", "Котик, к директору!", "Котик, без родителей в школу не приходи!" — звучало привычно и никого уже не удивляло.
Фамилия, которая должна была произноситься ласково, превратилась в устах преподавателей школы, ругательством.
"Опять этот Котик!", "Когда Котик в школе, я волнуюсь, идя в десятый "А", "Побыстрее бы Котик закончил учёбу, и обрадовал нас своим уходом!" — эти фразы зачастую звучали в учительской.
И то, что мальчишка прогуливал урок физкультуры, тоже было делом обычным.
— Ага! — кивнула Ася смущённо, на вопрос одноклассника.
Смутилась она ещё и потому, что её застукали за проявлением "неправильных", как ей казалось, эмоций, да и поймал человек, которому она, мягко сказать, не доверяла. Никогда не возможно было понять, что у этого мальчика на уме. Зачем он позволял себе такие странные выходки, которые в Асиной послушной головке никак раньше не укладывались.
— Что ты натворила? — с понимающей ухмылкой спросил Димка, закрыв томик книги, который на уроке читал.
— Срывала урок... — растеряно протянула Ася, как будто только сейчас осознала, что это не может быть про неё.
— Ты?! — изумился Котик и вдруг засмеялся.
Ася улыбнулась его озорному смеху, но он был столь заразителен, а повод столь удивителен, что расхохоталась в ответ.
— Сбежим? — внёс неожиданное предложение Димка, глядя на неё лукаво.
Ася Петрова только вкусившая небольшой глоток свободы, сначала растерялась. Для неё это было уже слишком. Впереди ещё два урока и один из них физика, который нельзя было прогуливать.
— Ну? — подзадоривал Котик. — Или испугалась?
Если быть честной — Ася испугалась, но признаться в этом Димке никак не могла.
— Ничего я не испугалась! — проговорила неожиданно оробев.
— Тогда, пойдём?! — и Димка протянул ей руку.
Она смотрела на его широкую ладонь, и в груди разрасталось неизведанное до селе чувство, предвкушения грядущих приключений.
— Пойдём! — она протянула свою кисть навстречу безрассудствам.
Мальчишка моментально схватил протянутую доверчиво ладошку, и пока не передумала, потащил девчонку по коридору на выход.
